Исходя из этого, можно вывести общую структуру общества Океании, если кто с ней еще не знаком. На вершине пирамиды находится Большой Брат – непогрешимый и всемогущий. Любой успех, любое достижение, любая победа, любое научное открытие, все знания, вся мудрость, все счастье, все достоинства проистекают исключительно из его мудрого правления. Большого Брата не видел никто. Он лицо на плакатах, голос с телеэкрана. Мы можем быть абсолютно уверены, что он никогда не умрет, хотя есть серьезные сомнения в том, когда именно он родился. Большой Брат – это личина, в которой Партия являет себя миру. Его роль заключается в том, чтобы фокусировать на себе любовь, страх и поклонение масс, ведь эти эмоции легче испытывать к человеку, нежели к организации. Ниже Большого Брата находится Центр Партии числом в шесть миллионов человек, что составляет менее двух процентов населения Океании. Ниже Центра Партии находятся Массы Партии, которые можно приравнять к рукам государства, как Центр – к мозгу. Ниже находится тупая популяция, которую мы привыкли называть пролами, составляющая восемьдесят пять процентов населения. Согласно нашей классификации пролы – Низшие, поскольку порабощенные жители стран экваториального пояса, переходящие от одного захватчика к другому, не являются постоянным или необходимым элементом структуры.
По замыслу принадлежность к любой из трех групп не является наследственной. Ребенок родителей из Центра Партии не принадлежит к нему по праву рождения. Вступление в любую из двух частей Партии происходит на основании экзамена, который сдают в шестнадцать лет. Также не существует дискриминации ни по расовому, ни по национальному признаку. Евреи, негры, латиноамериканцы занимают самые высокие посты, а руководящих чиновников в регионах всегда набирают из жителей этих регионов. Ни в одной части Океании у жителей не создается впечатления, что они живут в колонии, управляемой из далекой столицы. У Океании вообще нет столицы, и местонахождение номинальной главы державы не известно никому. Если не считать того, что все говорят по-английски и официальным языком является новослов, государство никоим образом не централизовано. Его правителей связывает не кровное родство, а приверженность общей доктрине. Наше общество действительно стратифицировано, причем весьма жестко, и на первый взгляд расслоение носит наследственный характер.
В отличие от эпохи капитализма или даже доиндустриальной эпохи переход из группы в группу практически невозможен. Между двумя частями Партии определенный обмен ведется, но лишь для того, чтобы исключать слабаков из Центра и обезвреживать честолюбцев из Масс Партии, позволяя им прорваться наверх. Пролетариев в Партию не принимают практически никогда. Самых одаренных, которые могут в будущем поднять бунт, полиция помыслов выслеживает и уничтожает. Однако такое положение вещей не носит постоянный характер и не является делом принципа. Партия не есть класс в привычном смысле этого слова. По сути, она не стремится передавать власть своим детям: если не сыщется иного способа сосредоточить в высшем эшелоне управления государством самых одаренных, она с готовностью наберет новое поколение функционеров из числа пролетариев. В переломные годы именно отсутствие наследственного преемства помогло Партии нейтрализовать оппозицию. Социалист старой закалки, который привык бороться с классовыми привилегиями, исходил из того, что ненаследственное не может быть бессрочным. Он не понял, что понятие преемственности олигархии не обязательно исходит из естества, он не задумался над тем, что потомственная аристократия всегда оказывалась недолговечна, в то время как адаптивные организации вроде католической церкви сохранялись сотни и даже тысячи лет. Суть олигархического правления заключается не в передаче власти от отца к сыну, а в обеспечении постоянства определенного мировоззрения и образа жизни, навязанного живым мертвыми. Правящая группа остается таковой до тех пор, пока способна назначать преемников. Партия занимается не сохранением крови, а сохранением самое себя. Неважно, кто обладает властью, лишь бы иерархическая структура общества сохранялась неизменной.
Все убеждения, обычаи, вкусы, чувства, образ мышления, которые свойственны нашему времени, на самом деле призваны сохранять мистический ореол Партии и скрывать истинную природу нынешнего общества. Реальный бунт или даже подготовка к бунту в настоящее время невозможны. Пролов бояться нечего. Предоставленные самим себе, они из поколения в поколение, из века в век продолжают работать, плодиться и умирать, не только не испытывая желания бунтовать, но даже не в силах вообразить, что мир вокруг них может быть иным. Они станут опасны, лишь когда технический прогресс потребует, чтобы им дали лучшее образование; однако поскольку военная и торговая конкуренция уже утратила смысл, уровень народного образования снижается. Мнения плебса Партию больше не волнуют. Им дозволена интеллектуальная свобода, потому что интеллекта у них нет. С другой стороны, члену Партии не дозволено даже малейшее отклонение от общей линии по самому незначительному вопросу.
От рождения до смерти член Партии живет под надзором полиции помыслов. Даже в одиночестве он не может быть уверен, что за ним не следят. Где бы он ни был – спит он или бодрствует, работает или отдыхает, моется в ванне или лежит в постели, – за ним будут следить без предупреждения и без его ведома. Партии важно знать все: с кем дружит, как развлекается, как относится к жене и детям, какое у него выражение лица, когда он один, что шепчет во сне, как ходит и двигается – все это пристально изучается. От внимания не ускользнет ни проступок, ни даже самая малая причуда, ни изменение привычек, любые нервные жесты или непроизвольные движения, которые могут свидетельствовать о внутренней борьбе. У члена Партии нет свободы выбора абсолютно ни в чем. С другой стороны, его действия не регулируются законами или более-менее четко сформулированным уставом. Закона в Океании нет. Мысли и действия, которые (если их обнаружат) означают верную смерть, формально не запрещены, и бесконечные чистки, пытки, заключения, казни считаются не наказанием за совершенные преступления, а уничтожением тех, кто способен совершить преступление в будущем. Член Партии обязан обладать правильными взглядами и правильными инстинктами. Многие взгляды и представления, которых от него требуют, никогда не озвучиваются и не следуют напрямую из ангсоца, поскольку ему противоречат. Если партиец прирожденный ортодокс (на новослове «добродум»), то при любых обстоятельствах знает, не задумываясь, какое убеждение верно и какое чувство желательно. Во всяком случае, в результате тщательной психологической подготовки в детстве, сосредоточенной на усвоении понятий новослова вроде «криминалстоп», «черныйбелый» и «двоемыслие», задумываться слишком глубоко он не способен, да и не желает.
Предполагается, что личных чувств у члена Партии нет и он постоянно пребывает в состоянии исступления: испытывает непреходящую ненависть к внешним врагам и внутренним изменникам, ликует от побед на фронтах и преклоняется пред силой и мудростью родной Партии. Недовольство от скудной и безрадостной жизни намеренно направляется вовне и выплескивается на мероприятиях вроде Двухминутки ненависти, а умозрительные размышления, чреватые скептическим или бунтарским настроем, пресекаются на корню посредством самодисциплины. Самая первая и простая практика, которой обучают даже маленьких детей, на новослове называется «криминалстоп» и состоит в том, чтобы резко, будто по инстинкту остановиться на пороге любой опасной мысли. Практика включает в себя способность не проводить аналогии, не замечать логические ошибки, не воспринимать самые простые доводы, враждебные ангсоцу, и испытывать скуку или отвращение к любому ходу мыслей, ведущему к ереси. Короче говоря, криминалстоп означает защитную глупость, но глупостью не исчерпывается. Напротив, идеологический догматизм в полном смысле этого понятия требует от человека такого же полного контроля над своими умственными процессами, какой требуется от циркового акробата над телом. В конце концов, общество Океании основано на вере в то, что Большой Брат всемогущ, Партия абсолютно непогрешима, и поскольку Большой Брат вовсе не всемогущ, а Партия иногда ошибается, то при обращении с фактами требуется неустанная, ежеминутная гибкость. И ключевое понятие здесь «черныйбелый». Многие термины новослова имеют два взаимоисключающих значения. Применительно к противнику он означает привычку нагло заявлять про черное, что оно белое, противореча очевидным фактам. Применительно к члену Партии он означает преданную готовность признать черное белым, если того потребует партийная дисциплина. Также «черныйбелый» означает возможность уверовать, что черное есть белое, даже знать, что черное есть белое, забыв, что некогда полагал иначе. И тут уже требуется постоянная подгонка прошлого, возможная благодаря системе взглядов, которая лежит в основе всех сфер современной реальности и известна на новослове как «двоемыслие».
Подгонка прошлого необходима по двум причинам, одна из них второстепенная и, так сказать, превентивная. Партиец, как и прол, терпит современные условия жизни лишь потому, что сравнивать ему не с чем. Он отрезан от прошлого, как отрезан от зарубежных стран, поскольку в этом случае верит, что ему живется лучше, чем его предкам, и уровень материального благосостояния нации постоянно растет. Но гораздо более важной причиной для корректировки прошлого является необходимость поддерживать веру в непогрешимость Партии. Дело не только в том, что постоянно приходится переделывать речи, статистику и любые документы, чтобы показать правильность прогнозов Партии по всем пунктам. Дело еще и в том, что ни в коем случае нельзя признавать поправки к доктрине или перемену курса. Допустим, сегодня наш враг Евразия (или Востазия, неважно, кто именно), значит, эта страна была нашим врагом всегда. Если факты говорят иное, то их нужно изменить. Таким вот образом история постоянно переписывается. Ежедневная фальсификация прошлого, которую проводит министерство правды, так же необходима для стабильности режима, как репрессии и слежка, которыми занято министерство любви.