| He paused as though he expected Winston to speak. | Он умолк, словно ожидая, что ответит Уинстон. |
| Winston had tried to shrink back into the surface of the bed again. | Уинстону опять захотелось зарыться в койку. |
| He could not say anything. | Он ничего не мог сказать. |
| His heart seemed to be frozen. | Сердце у него стыло. |
| O'Brien went on: | О'Брайен продолжал: |
| ' And remember that it is for ever. | -- И помните, что это -- навечно. |
| The face will always be there to be stamped upon. | Лицо для растаптывания всегда найдется. |
| The heretic, the enemy of society, will always be there, so that he can be defeated and humiliated over again. | Всегда найдется еретик, враг общества, для того чтобы его снова и снова побеждали и унижали. |
| Everything that you have undergone since you have been in our hands--all that will continue, and worse. | Все, что вы перенесли с тех пор, как попали к нам в руки, -- все это будет продолжаться, только хуже. |
| The espionage, the betrayals, the arrests, the tortures, the executions, the disappearances will never cease. | Никогда не прекратятся шпионство, предательства, аресты, пытки, казни, исчезновения. |
| It will be a world of terror as much as a world of triumph. | Это будет мир террора -- в такой же степени, как мир торжества. |
| The more the Party is powerful, the less it will be tolerant: the weaker the opposition, the tighter the despotism. | Чем могущественнее будет партия, тем она будет нетерпимее; чем слабее сопротивление, тем суровее деспотизм. |
| Goldstein and his heresies will live for ever. | Голдстейн и его ереси будут жить вечно. |
| Every day, at every moment, they will be defeated, discredited, ridiculed, spat upon and yet they will always survive. | Каждый день, каждую минуту их будут громить, позорить, высмеивать, оплевывать -- а они сохранятся. |
| This drama that I have played out with you during seven years will be played out over and over again generation after generation, always in subtler forms. | Эта драма, которую я с вами разыгрывал семь лет, будет разыгрываться снова и снова, и с каждым поколением -- все изощреннее. |
| Always we shall have the heretic here at our mercy, screaming with pain, broken up, contemptible--and in the end utterly penitent, saved from himself, crawling to our feet of his own accord. | У нас всегда найдется еретик -- и будет здесь кричать от боли, сломленный и жалкий, а в конце, спасшись от себя, раскаявшись до глубины души, сам прижмется к нашим ногам. |
| That is the world that we are preparing, Winston. | Вот какой мир мы построим, Уинстон. |
| A world of victory after victory, triumph after triumph after triumph: an endless pressing, pressing, pressing upon the nerve of power. | От победы к победе, за триумфом триумф и новый триумф: щекотать, щекотать, щекотать нерв власти. |
| You are beginning, I can see, to realize what that world will be like. | Вижу, вам становится понятно, какой это будет мир. |
| But in the end you will do more than understand it. | Но в конце концов вы не просто поймете. |
| You will accept it, welcome it, become part of it.' | Вы примете его, будете его приветствовать, станете его частью. |
| Winston had recovered himself sufficiently to speak. | Уинстон немного опомнился и без убежденности возразил: |
| ' You can't!' he said weakly. | -- Вам не удастся. |
| ' What do you mean by that remark, Winston?' | -- Что вы хотите сказать? |
| 'You could not create such a world as you have just described. | -- Вы не сможете создать такой мир, какой описали. |
| It is a dream. | Это мечтание. |
| It is impossible.' | Это невозможно. |
| 'Why?' | -- Почему? |
| 'It is impossible to found a civilization on fear and hatred and cruelty. | -- Невозможно построить цивилизацию на страхе, ненависти и жестокости. |
| It would never endure.' | Она не устоит. |
| ' Why not?' | -- Почему? |
| ' It would have no vitality. | -- Она нежизнеспособна. |
| It would disintegrate. | Она рассыплется. |
| It would commit suicide.' | Она кончит самоубийством. |
| 'Nonsense. | -- Чепуха. |
| You are under the impression that hatred is more exhausting than love. | Вы внушили себе, что ненависть изнурительнее любви. |
| Why should it be? | Да почему же? |
| And if it were, what difference would that make? | А если и так -- какая разница? |
| Suppose that we choose to wear ourselves out faster. | Положим, мы решили, что будем быстрее изнашиваться. |
| Suppose that we quicken the tempo of human life till men are senile at thirty. | Положим, увеличили темп человеческой жизни так, что к тридцати годам наступает маразм. |
| Still what difference would it make? | И что же от этого изменится? |
| Can you not understand that the death of the individual is not death? | Неужели вам непонятно, что смерть индивида -это не смерть? |
| The party is immortal.' | Партия бессмертна. |
| As usual, the voice had battered Winston into helplessness. | Как всегда, его голос поверг Уинстона в состояние беспомощности. |
| Moreover he was in dread that if he persisted in his disagreement O'Brien would twist the dial again. | Кроме того, Уинстон боялся, что, если продолжать спор, О'Брайен снова возьмется за рычаг. |
| And yet he could not keep silent. | Но смолчать он не мог. |
| Feebly, without arguments, with nothing to support him except his inarticulate horror of what O'Brien had said, he returned to the attack. | Бессильно, не находя доводов -- единственным подкреплением был немой ужас, который вызывали у него речи О'Брайена, -- он возобновил атаку: |
| ' I don't know--I don't care. | -- Не знаю... все равно. |
| Somehow you will fail. | Вас ждет крах. |
| Something will defeat you. | Что-то вас победит. |
| Life will defeat you.' | Жизнь победит. |
| 'We control life, Winston, at all its levels. | -- Жизнью мы управляем, Уинстон, на всех уровнях. |
| You are imagining that there is something called human nature which will be outraged by what we do and will turn against us. | Вы воображаете, будто существует нечто, называющееся человеческой натурой, и она возмутится тем, что мы творим, -- восстанет. |
| But we create human nature. | Но человеческую натуру создаем мы. |
| Men are infinitely malleable. | Люди бесконечно податливы. |
| Or perhaps you have returned to your old idea that the proletarians or the slaves will arise and overthrow us. | А может быть, вы вернулись к своей прежней идее, что восстанут и свергнут нас пролетарии или рабы? |
| Put it out of your mind. | Выбросьте это из головы. |
| They are helpless, like the animals. | Они беспомощны, как скот. |
| Humanity is the Party. | Человечество -- это партия. |
| The others are outside--irrelevant.' | Остальные -- вне -- ничего не значат. |
| ' I don't care. | -- Все равно. |
| In the end they will beat you. | В конце концов они вас победят. |
| Sooner or later they will see you for what you are, and then they will tear you to pieces.' | Рано или поздно поймут, кто вы есть, и разорвут вас в клочья. |
| 'Do you see any evidence that that is happening? | -- Вы уже видите какие-нибудь признаки? |
| Or any reason why it should?' | Или какое-нибудь основание для такого прогноза? |
| 'No. | -- Нет. |
| I believe it. | Я просто верю. |
| I KNOW that you will fail. | Я знаю, что вас ждет крах. |
| There is something in the universe--I don't know, some spirit, some principle--that you will never overcome.' | Есть что-то во вселенной, не знаю... какой-то дух, какой-то принцип, и вам его не одолеть, |
| 'Do you believe in God, Winston?' | -- Уинстон, вы верите в бога? |
| 'No.' | -- Нет. |
| ' Then what is it, this principle that will defeat us?' |