| He had worked more than ninety hours in five days. | За пять дней он отработал больше девяноста часов. |
| So had everyone else in the Ministry. | И так -- все в министерстве. |
| Now it was all over, and he had literally nothing to do, no Party work of any description, until tomorrow morning. | Но теперь аврал кончился, делать было нечего -- совсем никакой партийной работы до завтрашнего утра. |
| He could spend six hours in the hiding-place and another nine in his own bed. | Шесть часов он мог провести в убежище и еще девять -- в своей постели. |
| Slowly, in mild afternoon sunshine, he walked up a dingy street in the direction of Mr Charrington's shop, keeping one eye open for the patrols, but irrationally convinced that this afternoon there was no danger of anyone interfering with him. | Под мягким вечерним солнцем, не торопясь, он шел по грязной улочке к лавке мистера Чаррингтона и, хоть поглядывал настороженно, нет ли патруля, в глубине души был уверен, что сегодня вечером можно не бояться, никто не остановит. |
| The heavy brief-case that he was carrying bumped against his knee at each step, sending a tingling sensation up and down the skin of his leg. | Тяжелый портфель стукал по колену при каждом шаге, и удары легким покалыванием отдавались по всей ноге. |
| Inside it was the book, which he had now had in his possession for six days and had not yet opened, nor even looked at. | В портфеле лежала книга, лежала уже шестой день, но до сих пор он не то что раскрыть ее -даже взглянуть на нее не успел. |
| On the sixth day of Hate Week, after the processions, the speeches, the shouting, the singing, the banners, the posters, the films, the waxworks, the rolling of drums and squealing of trumpets, the tramp of marching feet, the grinding of the caterpillars of tanks, the roar of massed planes, the booming of guns--after six days of this, when the great orgasm was quivering to its climax and the general hatred of Eurasia had boiled up into such delirium that if the crowd could have got their hands on the 2,000 Eurasian war-criminals who were to be publicly hanged on the last day of the proceedings, they would unquestionably have torn them to pieces--at just this moment it had been announced that Oceania was not after all at war with Eurasia. | На шестой день Недели ненависти, после шествий, речей, криков, пения, лозунгов, транспарантов, фильмов, восковых чучел, барабанной дроби, визга труб, маршевого топота, лязга танковых гусениц, рева эскадрилий и орудийной пальбы, при заключительных судорогах всеобщего оргазма, когда ненависть дошла до такого кипения, что попадись толпе те две тысячи евразийских военных преступников, которых предстояло публично повесить в последний день мероприятий, их непременно растерзали бы, -- в этот самый день было объявлено, что Океания с Евразией не воюет. |
| Oceania was at war with Eastasia. | Война идет с Остазией. |
| Eurasia was an ally. | Евразия -- союзник. |
| There was, of course, no admission that any change had taken place. | Ни о какой перемене, естественно, и речи не было. |
| Merely it became known, with extreme suddenness and everywhere at once, that Eastasia and not Eurasia was the enemy. | Просто стало известно -- вдруг и всюду разом, -что враг -- Остазия, а не Евразия. |
| Winston was taking part in a demonstration in one of the central London squares at the moment when it happened. | Когда это произошло, Уинстон как раз участвовал в демонстрации на одной из центральных площадей Лондона. |
| It was night, and the white faces and the scarlet banners were luridly floodlit. | Был уже вечер, мертвенный свет прожекторов падал на белые лица и алые знамена. |
| The square was packed with several thousand people, including a block of about a thousand schoolchildren in the uniform of the Spies. | На площади стояло несколько тысяч человек, среди них -- примерно тысяча школьников, одной группой, в форме разведчиков. |
| On a scarlet-draped platform an orator of the Inner Party, a small lean man with disproportionately long arms and a large bald skull over which a few lank locks straggled, was haranguing the crowd. | С затянутой кумачом трибуны выступал оратор из внутренней партии -- тощий человечек с необычайно длинными руками и большой лысой головой, на которой развевались отдельные мягкие прядки волос. |
| A little Rumpelstiltskin figure, contorted with hatred, he gripped the neck of the microphone with one hand while the other, enormous at the end of a bony arm, clawed the air menacingly above his head. | Корчась от ненависти, карлик одной рукой душил за шейку микрофон, а другая, громадная на костлявом запястье, угрожающе загребала воздух над головой. |
| His voice, made metallic by the amplifiers, boomed forth an endless catalogue of atrocities, massacres, deportations, lootings, rapings, torture of prisoners, bombing of civilians, lying propaganda, unjust aggressions, broken treaties. | Металлический голос из репродукторов гремел о бесконечных зверствах, бойнях, выселениях целых народов, грабежах, насилиях, пытках военнопленных, бомбардировках мирного населения, пропагандистских вымыслах, наглых агрессиях, нарушенных договорах. |
| It was almost impossible to listen to him without being first convinced and then maddened. | Слушая его, через минуту не поверить, а через две не взбеситься было почти невозможно. |
| At every few moments the fury of the crowd boiled over and the voice of the speaker was drowned by a wild beast-like roaring that rose uncontrollably from thousands of throats. | То и дело ярость в толпе перекипала через край, и голос оратора тонул в зверском реве, вырывавшемся из тысячи глоток. |
| The most savage yells of all came from the schoolchildren. | Свирепее всех кричали школьники. |
| The speech had been proceeding for perhaps twenty minutes when a messenger hurried on to the platform and a scrap of paper was slipped into the speaker's hand. | Речь продолжалась уже минут двадцать, как вдруг на трибуну взбежал курьер и подсунул оратору бумажку. |
| He unrolled and read it without pausing in his speech. | Тот развернул ее и прочел, не переставая говорить. |
| Nothing altered in his voice or manner, or in the content of what he was saying, but suddenly the names were different. | Ничто не изменилось ни в голосе его, ни в повадке, ни в содержании речи, но имена вдруг стали иными. |
| Without words said, a wave of understanding rippled through the crowd. | Без всяких слов по толпе прокатилась волна понимания. |
| Oceania was at war with Eastasia! | Воюем с Остазией! |
| The next moment there was a tremendous commotion. | В следующий миг возникла гигантская суматоха. |
| The banners and posters with which the square was decorated were all wrong! | Все плакаты и транспаранты на площади были неправильные! |
| Quite half of them had the wrong faces on them. | На половине из них совсем не те лица! |
| It was sabotage! | Вредительство! |
| The agents of Goldstein had been at work! | Работа голдстейновских агентов! |
| There was a riotous interlude while posters were ripped from the walls, banners torn to shreds and trampled underfoot. | Была бурная интерлюдия: со стен сдирали плакаты, рвали в клочья и топтали транспаранты. |
| The Spies performed prodigies of activity in clambering over the rooftops and cutting the streamers that fluttered from the chimneys. | Разведчики показывали чудеса ловкости, карабкаясь по крышам и срезая лозунги, трепетавшие между дымоходами. |