| Some are concerned simply with planning the logistics of future wars; others devise larger and larger rocket bombs, more and more powerful explosives, and more and more impenetrable armour-plating; others search for new and deadlier gases, or for soluble poisons capable of being produced in such quantities as to destroy the vegetation of whole continents, or for breeds of disease germs immunized against all possible antibodies; others strive to produce a vehicle that shall bore its way under the soil like a submarine under the water, or an aeroplane as independent of its base as a sailing-ship; others explore even remoter possibilities such as focusing the sun's rays through lenses suspended thousands of kilometres away in space, or producing artificial earthquakes and tidal waves by tapping the heat at the earth's centre. | Одни планируют материально-техническое обеспечение будущих войн, другие разрабатывают все более мощные ракеты, все более сильные взрывчатые вещества, все более прочную броню; третьи изобретают новые смертоносные газы или растворимые яды, которые можно будет производить в таких количествах, чтобы уничтожить растительность на целом континенте, или новые виды микробов, неуязвимые для антител; четвертые пытаются сконструировать транспортное средство, которое сможет прошивать землю, как подводная лодка -морскую толщу, или самолет, не привязанный к аэродромам и авианосцам; пятые изучают совсем фантастические идеи наподобие того, чтобы фокусировать солнечные лучи линзами в космическом пространстве или провоцировать землетрясения путем проникновения к раскаленному ядру Земли. |
| But none of these projects ever comes anywhere near realization, and none of the three super-states ever gains a significant lead on the others. | Ни один из этих проектов так и не приблизился к осуществлению, и ни одна из трех сверхдержав существенного преимущества никогда не достигала. |
| What is more remarkable is that all three powers already possess, in the atomic bomb, a weapon far more powerful than any that their present researches are likely to discover. | Но самое удивительное: все три уже обладают атомной бомбой -- оружием гораздо более мощным, чем то, что могли бы дать нынешние разработки. |
| Although the Party, according to its habit, claims the invention for itself, atomic bombs first appeared as early as the nineteen-forties, and were first used on a large scale about ten years later. | Хотя партия, как заведено, приписывает это изобретение себе, бомбы появились еще в 40-х годах и впервые были применены массированно лет десять спустя. |
| At that time some hundreds of bombs were dropped on industrial centres, chiefly in European Russia, Western Europe, and North America. | Тогда на промышленные центры -- главным образом в европейской России, Западной Европе и Северной Америке -- были сброшены сотни бомб. |
| The effect was to convince the ruling groups of all countries that a few more atomic bombs would mean the end of organized society, and hence of their own power. | В результате правящие группы всех стран убедились: еще несколько бомб -- и конец организованному обществу, а следовательно, их власти. |
| Thereafter, although no formal agreement was ever made or hinted at, no more bombs were dropped. | После этого, хотя никакого официального соглашения не было даже в проекте, атомные бомбардировки прекратились. |
| All three powers merely continue to produce atomic bombs and store them up against the decisive opportunity which they all believe will come sooner or later. | Все три державы продолжают лишь производить и накапливать атомные бомбы в расчете на то, что рано или поздно представится удобный случай, когда они смогут решить войну в свою пользу. |
| And meanwhile the art of war has remained almost stationary for thirty or forty years. | В целом же последние тридцать-сорок лет военное искусство топчется на месте. |
| Helicopters are more used than they were formerly, bombing planes have been largely superseded by self-propelled projectiles, and the fragile movable battleship has given way to the almost unsinkable Floating Fortress; but otherwise there has been little development. | Шире стали использоваться вертолеты; бомбардировщики по большей части вытеснены беспилотными снарядами, боевые корабли с их невысокой живучестью уступили место почти непотопляемым плавающим крепостям; в остальном боевая техника изменилась мало. |
| The tank, the submarine, the torpedo, the machine gun, even the rifle and the hand grenade are still in use. | Так, подводная лодка, пулемет, даже винтовка и ручная граната по-прежнему в ходу. |
| And in spite of the endless slaughters reported in the Press and on the telescreens, the desperate battles of earlier wars, in which hundreds of thousands or even millions of men were often killed in a few weeks, have never been repeated. | И несмотря на бесконечные сообщения о кровопролитных боях в прессе и по телекранам, грандиозные сражения прошлых войн, когда за несколько недель гибли сотни тысяч и даже миллионы, уже не повторяются. |
| None of the three super-states ever attempts any manoeuvre which involves the risk of serious defeat. | Все три сверхдержавы никогда не предпринимают маневров, чреватых риском тяжелого поражения. |
| When any large operation is undertaken, it is usually a surprise attack against an ally. | Если и осуществляется крупная операция, то, как правило, это -- внезапное нападение на союзника. |
| The strategy that all three powers are following, or pretend to themselves that they are following, is the same. | Все три державы следуют -- или уверяют себя, что следуют, -- одной стратегии. |
| The plan is, by a combination of fighting, bargaining, and well-timed strokes of treachery, to acquire a ring of bases completely encircling one or other of the rival states, and then to sign a pact of friendship with that rival and remain on peaceful terms for so many years as to lull suspicion to sleep. | Идея ее в том, чтобы посредством боевых действий, переговоров и своевременных изменнических ходов полностью окружить противника кольцом военных баз, заключить с ним пакт о дружбе и сколько-то лет поддерживать мир, дабы усыпить всякие подозрения. |
| During this time rockets loaded with atomic bombs can be assembled at all the strategic spots; finally they will all be fired simultaneously, with effects so devastating as to make retaliation impossible. | Тем временем во всех стратегических пунктах можно смонтировать ракеты с атомными боевыми частями и наконец нанести массированный удар, столь разрушительный, что противник лишится возможности ответного удара. |
| It will then be time to sign a pact of friendship with the remaining world-power, in preparation for another attack. | Тогда можно будет подписать договор о дружбе с третьей мировой державой и готовиться к новому нападению. |
| This scheme, it is hardly necessary to say, is a mere daydream, impossible of realization. | Излишне говорить, что план этот -- всего лишь греза, он неосуществим. |
| Moreover, no fighting ever occurs except in the disputed areas round the Equator and the Pole: no invasion of enemy territory is ever undertaken. | Да и бои если ведутся, то лишь вблизи спорных областей у экватора и у полюса; вторжения на территорию противника не было никогда. |
| This explains the fact that in some places the frontiers between the super-states are arbitrary. | Этим объясняется и неопределенность некоторых границ между сверхдержавами. |
| Eurasia, for example, could easily conquer the British Isles, which are geographically part of Europe, or on the other hand it would be possible for Oceania to push its frontiers to the Rhine or even to the Vistula. | Евразии, например, нетрудно было бы захватить Британские острова, географически принадлежащие Европе; с другой стороны, и Океания могла бы отодвинуть свои границы к Рейну и даже Висле. |
| But this would violate the principle, followed on all sides though never formulated, of cultural integrity. | Но тогда был бы нарушен принцип, хотя и не провозглашенный, но соблюдаемый всеми сторонами, -- принцип культурной целостности. |
| If Oceania were to conquer the areas that used once to be known as France and Germany, it would be necessary either to exterminate the inhabitants, a task of great physical difficulty, or to assimilate a population of about a hundred million people, who, so far as technical development goes, are roughly on the Oceanic level. | Если Океания завоюет области, прежде называвшиеся Францией и Г ерманией, то возникнет необходимость либо истребить жителей, что физически трудно осуществимо, либо ассимилировать стомиллионный народ, в техническом отношении находящийся примерно на том же уровне развития, что и Океания. |