— Конечно, не помешаете, — сказала медсестра. — Никто не заставит нас пригласить людей, которые будут мешать. А потому не стесняйтесь и присоединяйтесь к нам. Иногда неплохо, когда в компании есть здоровый молодой человек.
— Что здоровый, это правда, но… — сказал Тэнго неуверенным голосом.
— Прекрасно, — по-деловому подытожила медсестра.
Рабочая смена трех медсестер, работавших в одном медицинском учреждении, редко заканчивается одновременно. Однако они как-то умудрились выкраивать себе такой день один раз в месяц. Втроем отправлялись в город, ели «что-то вкусное и питательное», пили вино и пели караоке, благодаря чему, по-своему гульнув, тратили лишнюю, так сказать, энергию. В таком развлечении они действительно нуждались. Жизнь в провинциальном городке была однообразной, а на работе, кроме врачей и медсестер, они видели только стариков, что растеряли свои жизненные силы и память.
Так что три медсестры много ели и много пили. Тэнго не успевал за ними. А потому, сидя рядом с ними, веселыми и возбужденными, послушно поддерживал компанию. По мере сил ел жаркое и, стараясь не упиться, пил свежее пиво. Полакомившись мясом, они направились к ближайшей закусочной, заказали бутылку виски и пели караоке. Сначала медсестры по очереди исполняли свои любимые песни, а потом вместе, приплясывая, пели песни из репертуара группы «Candies». [7] Очевидно, они и до этого дня предварительно тренировались и стал почти как стали профессионалки. Тэнго, которому караоке не давалось, спел только одну мелодию Йосуи Иноуэ, [8], да и ту он с трудом вспомнил.
Молодая медсестра Адати, обычно не очень разговорчивая, под воздействием алкоголя стала оживленной и смелой. Ее розовые щеки набрали здоровый, как после длительного загара, оттенок. От простых шуток она хихикала и ласково прижималась к плечу Тэнго, сидевшему рядом. Высокая медсестра Омура, что всегда втыкала шариковую ручку в волосы, сегодня, в светло-синем платье, с распущенными волосами, казалась моложе года на три-четыре и говорила голосом на тон ниже, чем обычно. А лишившись своего обычного делового вида, благодаря медленным движениям производила впечатление совершенно другого человека. И только медсестра Тамура в очках с металлической оправой особо не изменилась ни внешностью, ни поведением.
— На сегодняшний вечер я отдала детей под присмотр соседям, — сказала Тэнго медсестра Омура. — Муж ушел в ночную рабочую смену. Так что в такое время не помешает повеселиться со спокойной душой. Без развлечения нельзя обойтись. А вы, Тэнго, как думает?
Медсестры теперь называли его просто Тэнго, а не господин Кавана или господин Тэнго. Большинство людей почему-то обращались к нему так фамильярно. Даже ученики подготовительной школы в глаза называли его лишь по имени.
— Да, это правда, — согласился Тэнго.
— Нам это нужно, — сказала медсестра Тамура, попивая виски «Suntory Old» с водой. — И мы — обычные живые люди.
— Обычные женщины, если сбросить халат, — добавила медсестра Адати и хихикнула так, словно хотела сказать что-то содержательное.
— Тэнго, — обратилась к нему медсестра Омура, — можно вас спросить?
— Что?
— Вы с какой-нибудь женщиной сейчас дружны?
— И я хотела бы это знать, — сказала медсестра Адати, хрумкая кукурузные хлопья своими большими белыми зубами.
— Это непростой вопрос, — ответил Тэнго.
— А чем непростой? — спросила опытная медсестра Тамура. — У нас есть достаточно времени, с радостью послушаем. Собственно говоря, почему этот вопрос такой непростой?
— Начинайте, начинайте! — сказала медсестра Адати и, захлопав в ладоши, захихикала.
— Ну, это не очень интересно, — ответил Тэнго. — Все банально и бессмысленно.
— Расскажите самое главное, — сказала медсестра Омура. — Встречаетесь с женщиной или нет?
— Если речь идет о том о чем вы думаете, то пока вроде не встречаюсь, — сдавшись, признался Тэнго.
— Вот так! — удивилась медсестра Тамура. И облизала палец, которым размешивала лед в стакане. — Плохо. Никуда не годится, что Тэнго, молодой и здоровый человек, ни с кем не встречается.
— И здоровью вред, — добавила дородная медсестра Омура. — Если долго сдерживаться, то постепенно и голова отупеет.
Молодая медсестра Адати опять хихикнула.
— Головка совсем отупеет, — сказала она и кончиком пальца постучала по виску.
— Еще совсем недавно встречался, — словно оправдываясь, сказал Тэнго.
— Но она недавно исчезла? — прижимая очки на переносице, спросила медсестра Тамура.
Тэнго кивнул.
— Иначе говоря, дала отпор? — спросила медсестра Омура.
— Да как вам сказать? … — и Тэнго задумался. — Возможно, что так. Кажется, да — дала отпор.
— Может быть, она была намного старше вас? — прищурив глаза, спросила медсестра Тамура.
— Да, это правда, — ответил Тэнго и подумал: «Как она это узнала?».
— А я что говорила?! — обращаясь к своим компаньонкам, надменно заявила медсестра Тамура.
Те кивнули.
— Я говорила девушкам, — обернувшись к Тэнго, объяснила медсестра Тамура, — что вы, Тэнго, наверное, дружите с женщиной старше вас возрастом. Женским нутром почуяла.
— Нюх-нюх! — сказала медсестра Адати.
— И к тому же она замужем, — вялым голосом подчеркнула медсестра Омура. — Правда ли нет?
Немного поколебавшись, Тэнго кивнул. Врать уже было поздно.
— Ох и озорник! — произнесла молодая медсестра Адати, постукивая кончиком пальца по бедру Тэнго.
— На сколько лет старше?
— На десять, — ответил он.
— Ого! — сказала медсестра Тамура.
— Вот как! В Тэнго влюбилась по уши старше его замужняя женщина, — сказала медсестра Омура, мать двоих детей. — Неплохо! И я бы с ней Тэнго посоревновалась. Успокоила бы его одинокого, с доброй душой. Как видите, я еще ничего себе.
Она попыталась прижать руку Тэнго к своей груди. Компаньонки сдержали ее. Очевидно, считали, что, даже развеселившись, и навеселе, медсестра не должна выходить за определенные пределы в отношениях с родней пациента. А может, боялись, что кто- нибудь станет свидетелем такой сцены. Так или иначе, в небольшом городке подобные слухи распространяются в одно мгновение. Видимо, и помнили, что муж медсестры Омура — чрезвычайно ревнив. Да и Тэнго тоже не хотел попасть впросак.
— Все же вы, Тэнго, молодчина! — сказала медсестра Тамура, чтобы сменить тему разговора. — Приезжаете в такую даль и ежедневно несколько часов при отцовском изголовье вслух читаете ему книжку … Не каждый на такое способен.
— Да, молодчина! За такое следует его уважать, — сказала молодая медсестра Адати, слегка наклонив вбок голову.
— Мы всегда вас, Тэнго, хвалим, — добавила медсестра Тамура.
Тэнго невольно покраснел. Ведь он находился в этом городе не для ухода за отцом, просто он хочет еще раз увидеть воздушный кокон, а в нем — сонную юную Аомамэ. Это почти единственная причина его задержки в этом городе. А уход за отцом в коматозном состоянии — лишь повод. Ведь тогда пришлось бы прежде объяснять, что такое «воздушный кокон».
— Но я в общем-то ничего особо хорошего не сделал, — сидя на узком деревянном стуле и неуклюже сжавшись своим большим телом, неохотно сказал он. Однако такое его поведение медсестры восприняли только как проявление скромности.
Сказав, что пора ложиться спать, Тэнго хотел было подняться и раньше всех вернуться в отель, но подходящий момент был уже упущен. Увы, ему никогда не удавалась делать так — делать что-то кому-то вопреки.
— Однако, — сказала медсестра Омура и откашлялась, — вернемся к началу. Почему вы разошлись с той замужней женщиной, старше вас на десять лет? Вы же с ней нашли общий язык, не так ли? Может, муж поймал ее с поличным?
— Сам не знаю почему, — ответил Тэнго. — Однажды вдруг связь между нами прекратился, вот и все.
— Ну надо же! — сказала молодая медсестра Адати. — Может, вы ей надоели?
Высокая медсестра Омура, мать двоих детей, замахала отрицательно в сторону головой и, подняв указательный палец вверх, сказала молодой медсестре:
— Ты еще не понимаешь, что такое. жизнь. Совсем не понимаешь. Сорокалетняя замужняя женщина, поймав такого молодого, здорового и вкусного парня, просто так не откажется от него и не скажет: «Ну, пока. И спасибо за гостеприимство! "Даже если бы он этого захотел.
— Неужели именно так все бывает? — задумавшись, сказала медсестра Адати. — Тогда я совсем ничего не понимаю.
— Так и бывает, — заявила медсестра Омура, мать двоих детей.
Некоторое время она посмотрела на Тэнго таким взглядом, будто, отступив на несколько шагов, оценивала надгробную надпись, вырезанную долотом, а потом кивнула. — Со временем поймешь.
— Ой, я уже давно не имею от нее вестей, — сказала медсестра Тамура, удобно расположившись на стуле.
После этого трое медсестер углубились в слухи о любовных похождениях некой женщины, неизвестной Тэнго, — возможно, также медсестры. Со стаканом разбавленного виски в руке он смотрел на этих трех медсестер, и в его воображении всплывали образы трех ведьм из пьесы «Макбет», которые, произнося заклинание: «Есть зло в добре, добро во зле», — внушали Макбет злой умысел. Понятное дело, Тэнго не считал трех медсестер злыми существами. Они были любезными и искренними. Усердные в работе, они хорошо ухаживали за его отцом. Прижатые бременем тяжелого труда, жили бесцветной жизнью в этом городке, где люди главным образом занимались рыболовством, и только один раз в месяц избавлялись от накопленного стресса. И, увидев, как энергия трех женщин разного возраста собралась вместе, Тэнго невольно представил себе вид шотландской пустоши. Заволоченное густыми тучами небо и холодный ветер с дождем, пролетающий в зарослях вереска. На лекции английского языка в университете он читал пьесу "Макбет" и, как ни странно, запомнил один отрывок.
By the pricking of my thumbs,
Something wicked this way comes.
Open, locks,
Whoever knocks!
/ Палец у меня зудит,