— Мир переполнен ошибками.
— Мир — это мир, а я — это я, — ответил Тамару. — Если что встревожит — даже малейшая мелочь — сразу сообщайте.
— В «Сакигаке» не заметно никакого движения?
— Там очень тихо. Как будто ничего не случилось. Внутри, может, что и происходит, но снаружи ничего не видно.
— Я слышала, что в секте есть наш информатор.
— Информация поступает, но мелкая, побочная. Очевидно, внутренний контроль усилился. Кран наглухо закрыт.
— Но они, наверное, будут меня искать.
— После смерти лидера, в секте, бесспорно, образовалась большая пустота. Кажется, еще не определено, кто станет его преемником и в каком направлении двигаться дальше. Но в главном, в преследовании вас, их взгляды полностью совпадают. Вот примерно какой факт удалось установить.
— Не очень приятный факт.
— Для факта самое главное — важность и точность. А удовольствие стоит на втором месте.
— Во всяком случае, — сказала Аомамэ, — если меня схватят и правда вылезет на поверхность, вы также будете иметь неприятности.
— А потому мы хотим как можно быстрее отправить вас туда, куда их руки не дотянутся.
— Я это хорошо понимаю. Но еще немного подождите.
— Она сказала, что подождет до конца года. А потому, конечно, и я подожду.
— Спасибо.
— Не за что.
— И вот что, — сказала Аомамэ, — я хотела бы включить в следующий список товаров одну вещь. — Вам, мужчине, неловко об этом говорить …
— Я надежный, как каменная стена, — ответил Тамару. — А кроме того, принадлежу к геям высшей категории.
— Мне нужен тест на беременность.
Наступило молчание. Затем Тамару сказал:
— Вы считаете, что нужно вам сделать тест на беременность.
Это не был вопрос, потому Аомамэ не ответила.
— Вы предполагаете, что забеременели? — спросил Тамару.
— Нет, не могу так сказать.
В голове Тамару что-то быстро закрутилось. Если прислушаться, то можно было бы услышать шум.
— Не догадываетесь, что забеременели, но тест сделать нужно?
— Да.
— Это для меня звучит, словно загадка.
— Извините, но пока я больше ничего не могу сказать. Достаточно простого средства, которое продается в любой аптеке. А еще я была бы благодарен за пособие, написанное о женском организме и его физиологии.
Тамару еще раз замолчал. Тишина была тяжелой и удручающей.
— Может, лучше вам еще раз перезвонить? — Спросил Тамару. — Вы не против?
— Конечно, не против.
В его горле что-то прохрипело. И тогда разговор оборвался.
Через пятнадцать минут зазвонил телефон снова. Впервые за долгое время Аомамэ услышала голос хозяйки усадьбы в Адзабу. Казалось, они вновь оказалась в оранжерее. В теплом пространстве, где летают удивительные бабочки и медленно проходит время.
— Как себя чувствуете?
Аомамэ ответила, что живет в размеренном ритме. В общем, как того и хотела старая дама, рассказала о своем распорядке дня, о физических упражнениях и рационе питания.
— Обидно, что вы не можете выходить на улицу, — сказала хозяйка, — но вы — человек с сильной волей, а потому я особо не переживаю. Думаю, вы успешно все перетерпите. Мы хотим, чтобы вы поскорее выбрались оттуда и переехали в безопасное место. Но если почему-либо хотите там остаться — то мы постараемся уважать вашу волю.
— Спасибо.
— Нет, это я должна вас благодарить. Потому, что и говорить, вы сделали замечательную работу. — после короткого молчания старая хозяйка добавила: — Говорят, что вам нужно средство для определения беременности, это правда?
— Почти на три недели месячные запоздали.
— Они было регулярными?
— С десяти лет наступали двадцать девятого числа и ни разу даже ни на один день не смещались. Пунктуально, как фазы Луны. Пропуска не было ни одного.
— Сейчас вы находитесь в необычном положении. А в такое время и душевная равновесие, и жизненный ритм организма отклоняется от нормы. Может быть, менструации могут останавливаться и сильно смещаться.
— Я понимаю, что есть такая возможность, но подобного со мной еще ни разу не случалось.
— По словам Тамару, вы сказали, будто сами не знаете, что забеременели.
— Последний раз я имела половые отношения с мужчиной шесть с половиной месяцев назад. И после того ни с кем у меня ничего подобного не было.
— И все равно вы думаете, что, может быть, забеременели. Имеете к этому какие-то основания? Кроме того, что нет менструации.
— Я просто чувствую.
— Только чувствуете?
— Такое вот у меня ощущение…
— Ощущение того, что произошло зачатие?
— Однажды — вечером, когда мы зашли в Цубаса-тян, — вы рассказывали о яйцеклетках, — ответила Аомамэ. — О том, что от рождения женщина имеет их определенное количество.
— Помню. Каждая женщина наделена приблизительно четырьмястами яйцеклетками, которые ежемесячно по одной выходят наружу. Да, действительно был такой разговор.
— Чувствую явный эффект того, что в последнее время одна из яйцеклеток оплодотворилась. Правда, я не уверена, подходит ли сюда слово «эффект».
Старая дама на минутку задумалась.
— Я родила двоих детей, а потому, кажется, понимаю, что вы назвали «эффектом». Однако Вы сказали, что забеременели без половой связи с мужчиной. С этим мне трудно сразу согласиться.
— Так же как и мне.
— Извините за бестактность, но не могли ли вы иметь половой контакт в бессознательном состоянии?
— Нет, такого со мной не было. Мое сознание всегда ясно.
— Я всегда считала вас человеком, способным мыслить логически и ясно, — тщательно подбирая слова, сказала хозяйка усадьбы в Адзабу.
— И я хотела бы, чтобы по крайней мере так и было.
— Но все равно вы думаете, что забеременели без полового акта.
— Считаю что, если говорить точно, есть такая возможность, — ответила Аомамэ. — Хотя, конечно, в самом рассуждении о такой возможности есть что-то нелогичное.
— Понятно, — сказала старая дама. — Во всяком случае, подождем результатов. Средство для теста на беременность доставлю вам завтра. Тем же способом и в то же время. Для определенности приготовим несколько видов тестов.
— Спасибо, — сказала Аомамэ.
— Если предположить, что произошло зачатие, то, по-вашему, когда?
— Наверное, тем грозовым вечером, когда я отправилась в гостиницу «Окура».
Старая дама коротко вздохнула.
— Вы можете это так точно определить?
— Да, могу. По моим расчетам, в тот день чисто случайно могло легко наступить зачатие.
— Если так, то получается, что вы беременны уже два месяца.
— Да, — подтвердила Аомамэ.
— Тошнота бывает? Обычно, думаю, такая пора как раз критическая.
— Совсем не бывает. Сама не понимаю, почему.
— Если после теста поймете, что действительно забеременели, то что же будете делать?
— Прежде всего подумаю о том, кто биологический отец ребенка. Естественно, что для меня этот вопрос будет иметь очень большое значение.
— А вы не догадываетесь, кто?
— Пока нет.
— Понятно, — спокойным голосом сказала старая дама. — Во всяком случае, я всегда буду стоять на вашей стороне, чего бы ни случилось. Изо всех сил буду защищать вас. Запомните это хорошо.
— Извините, что в такое время завела такой тяжелый разговор, — сказала Аомамэ.
— Да никакой это не тяжелый разговор. Для женщины это самая главная проблема. После теста вместе подумаем, что дальше делать, — сказала старая хозяйка усадьбы в Адзабу и тихо положила трубку.
Постучали в дверь. Аомамэ делала на кровати упражнения из йоги, но остановила движения и прислушалась. Стук был твердым и упорным. Такого она не помнила. Аомамэ вынула из ящика комода пистолет и сняла предохранитель. Оттащила назад затвор и быстро загнала патрон в патронник. Засунув его за пояс тренировочных брюк, на цыпочках пошла на кухню. Схватив обеими руками металлическую софтбольную биту, впилась глазами в дверь.
— Господин Такая! — обращался грубый, хриплый голос. — Господин Такая, вы дома. Я с «NHK», пришел получить абонентскую плату.
Черенок бить был обмотан шероховатой виниловой лентой…
— Послушайте, господин Такая! Может, я повторяюсь, но я знаю, что вы дома. А потому перестаньте играть в прятки. Господин Такая, вы дома и слышите мой голос. Мужчина повторял почти те же слова, что и в прошлый раз. Будто воспроизводил запись на магнитной ленте.
— Может, вы думали, что мое обещание прийти снова — это была просто угроза. Нет-нет, я соблюдаю свое слово. И обязательно собираю надлежащую плату. Господин Такая, вы дома и навострили свои уши. Ладно, думаете, посижу себе тихо и этот сборщик платы волей-неволей сам уйдет.
Мужчина снова сильно постучал в дверь. Раз двадцать или двадцать пять.
«Собственно говоря, что он делает? — подумала Аомамэ. — Почему не давит на кнопку звонка? "
— А еще вы вот что думаете, — словно угадав ее мысли, сказал мужчина. — Что у меня очень сильная рука. Но если несколько раз постучу в дверь, то рука заболит. И еще думаете, почему стучу, а не звоню — мол, так было бы лучше.
Аомамэ невольно поморщилась.
А между тем человек продолжал:
— Нет-нет, я не хочу звонить. Даже если нажму кнопку, прозвучит только «Динь-динь». Кто бы ни звонил, всегда звучит почти невинно и однообразно. А вот стук имеет индивидуальные особенности. Передает живые чувства, потому что человек стучит своей рукой. Конечно, рука немного болит. Все же я — не «Железный человек № 28». [11] Но ничего не поделаешь. Такая моя работа. А нам всем, богатым и бедным, нужно уважать любую работу, разве не нет, господин Такая?
Снова послышался сильный стук. В целом двадцать семь раз, с равными паузами. Ладонь, что сжимала металлическую биту, вспотела.
— Господин Такая, человек, принимающий электромагнитные волны, должен платить за эту услугу «NHK», как это и определено законодательством. Ничего не поделаешь. Такие в мире законы. Вы не могли бы добровольно оплатить? И разве я по собственной охоте стучу в дверь? Да и вы, господин Такая, наверное, не хотите постоянно иметь неприятности. Наверное, думаете: зачем мне такая неприятность? Так, может, добровольно заплатите за услугу «NHK»? И тогда снова заживете спокойно.