ло невозможно: женщина, заботящаяся о Джессамине, пока мы с братом строили собственные жизни. Женщина, с которой я больше никогда не смогу поговорить за чашкой ее ароматного глинтвейна и услышать, как она напевает песни Джонни Кэша за мытьем посуды. С этим я смирилась уже давно, а с тем, что меня лишили этого умышленно, – нет.
– Она сделала тот ловец солнца и подарила мне, – нежно улыбнулась Сара, разглядывая иссушенную Ларет на фотографии. – Первая, кто стал им. У вас с ней одинаковый дар, возможно, наследственный. Ты когда-нибудь была в Индии? Множество религий считают, что наша кровь – это вместилище души. В ней наши воспоминания, наше естество, а следовательно, наша сила. Если сновидцы слишком эгоистичны, чтобы помогать добровольно, за них это сделает их кровь. Достаточно лишь капельницы, системы поддержания жизни и переливания…
На фотографиях вся кушетка Ларет была обложена трубками. Те шли из ее вен, наполняя очередной пакет, прибитый к потолку. Донор.
– Ловец, – улыбнулась Сара, и я закричала.
Шон перехватил мою руку в сантиметре до того, как та стерла бы с ястребиного лица Сары весь макияж. Ее глаза широко раскрылись от удивления, когда я попыталась хотя бы пнуть ее, но Шон удержал меня на месте. Я вскрикнула и упала на колени, едва не расшибив о стол лоб.
Сара снисходительно цокнула.
– Не надо злиться, Джейми. Злость разрушительна, а мы должны созидать.
– Джесс, – прошипела я. – Она знает об этом? Она так сильно любила Ларет. Почему она не ненавидит вас… – Сара сощурилась, и я всковырнула давно прощупанную почву: – Чувствовать чужие дары – это ведь не все, что вы умеете, я права?
– О милая, – покачала головой она. – То, до чего ты уже догадалась, не мой дар. Это моя суть. Я не заставляю никого любить меня… Я лишь заставляю их прислушиваться ко мне.
– Что вы внушили ей?
– Ничего. Она сама предпочитает думать, что ее тетя погибла в том поезде. Я лишь помогла ей обустроиться в новом доме…
– Как бы вы ни называли это, – процедила я сквозь зубы, – но большинство людей находятся здесь, потому что вы держите их разум под контролем. Тоже целуетесь со всеми по очереди, да?
Нос Сары дернулся, как у тушканчика. За долю секунды очутившись подле меня, она веером распростерла пальцы у меня под шеей, давая понять – я в ее власти.
– Ты тоже прислушаешься ко мне, если я захочу, – сказала она. – Жаль, что тогда из ловцов и грамма пользы не выжать. Сама Вселенная ластится к твоим рукам, как кошечка к миске со сливками; тянется угодить, лелеять, исполнять… Безграничный потенциал! Материя – податливая глина. А ты мыслишь столь мелко, что тешишь ее какими-то влажными подростковыми фантазиями. Крис мне как сын! Я люблю его так же, как любила Себастьяна, пока он меня не предал. Любовь вовсе не способна быть разной. Иное – выдумка тех, кто ее никогда не испытывал. Думаешь, это Крис в тебя влюбился по доброй воле? Ты – ловец, ты лишь исполнила свою прихоть!
Сердце пропустило несколько ударов, пока я стояла так – прижатая к Саре и все больше подавляемая каждым ее новым словом. Они лезли внутрь меня, как плотоядные скарабеи.
– Ловец воплощает свои желания в жизнь, – продолжила Сара с усмешкой, видя, сколь я раздавлена этим. – Ты всегда мечтала быть избранной, так ведь?
– Разве это возможно? – шепотом спросила я. – Менять реальность.
– А сама как думаешь? Когда ты научишься это контролировать, не будет ничего, что ты бы не могла изменить или заслужить. Ты хочешь – и это происходит. Вот так это работает, милая. А раньше ты хотела только Криса… Ловец, ты поймала свой луч – ты поймала его чувства и сосредоточила на себе.
– Не бывает таких сил! У вас нет доказательств…
Сара убрала руку и попятилась.
– Они будут. Скоро.
Я сползла по стене вниз и обхватила руками голову, спрятав ее между коленями. Хотелось спрятаться и самой – от правды, что звучала слишком прекрасно и отвратительно одновременно. Воплощать свои желания в жизнь… Не МЗВ нашли меня, а я нашла их. Не Крис влюбился в меня, а я влюбила его. Я встретила Джесс, потому что хотела этого больше всего на свете. Чем я отличаюсь от Сары, если все вокруг меня тоже ненастоящее?
Шон Тао отошел от двери, пропуская в кабинет Криса. За это время он успел привести себя в божеский вид: сменил одежду, задеревеневшую от крови, умылся и даже снова побрился. Опрятный и взявший себя в руки, как до встречи с Сарой.
– Что случилось? Это вы так поговорили? – спросил он строго, неотрывно глядя на меня, сидящую на полу, а не на Сару. – Джейми?
Когда он потеребил меня по плечу и я шарахнулась от него, выглядеть Крис стал еще угрюмее. В глубине души я хотела, чтобы он пришел, и это случилось. Как отличить то, о чем говорила Сара, от обычных совпадений?
Крис присел рядом и прижался к моему лбу своим. На этот раз я не отстранилась: даже неуравновешенный, Роуз казался сейчас мысом долгожданного покоя.
– Ты в порядке? – спросил он так тихо, чтобы Сара не расслышала, и я вяло кивнула. – Точно?
Крис больше не выглядел завороженным и отупленным чужим воздействием. Сколько бы внушение Сары ни длилось, оно не держалось на нем так долго, как на остальных. Пусть и пускало корни в подсознание, которые не выкорчевать.
Заметив, что Крис не обращает на нее внимания, Сара поскребла пальцем поверхность стола.
– С Джейми все хорошо, Кристофер, я просто поведала ей о ее даре. Она потрясающая.
– Это так, – согласился Крис, и голос его зазвучал как стальной. – И потому ты ведь не сделаешь с ней того же, что сделала с Ларет, верно?
Он знает. Все это время… Смешение злости, обиды и удивления. Уж не за этим ли он привел меня?
– Не сделаю, – мягко улыбнулась ему Сара, и я вдруг протрезвела. – Если Джейми справится.
Отстранив рукой Криса, я поднялась и с вызовом вздернула нос. К отчаянию выработался иммунитет как к смертоносному вирусу, уничтожающему тебя клетка за клеткой.
– Справлюсь, Сара-Каларатри. – Я выдавила кривой оскал вместо улыбки. – Стать частью Прайда для меня честь. Разве я не сойду за львицу?
Она ухмыльнулась, но не дрогнула. Крис испытующе следил за нами обеими, но, кажется, не понимал до конца, в чем именно дело. Нежно тронув пальцами мою щеку, Крис потер ее и обнял меня у нее на глазах. Впервые я не возражала, с наслаждением лицезря, каких сил Саре стоит ничуть не измениться в лице.
– Я буду только рада тебе, Джейми. В Прайде найдется место всем, тем более ловцу, – отозвалась она. – Но то место, что ты займешь здесь, зависит от того, как ты покажешь себя дальше. Оливий, мальчик мой!
Крис пропустил вперед ребенка, и я вдруг увидела, что на этот раз он держал за руку мою сестру. Там, в лагере, я запомнила ее беспринципной, завистливой и сумасшедшей, но сейчас она была другой. Джесс выглядела пугливой и расстроенной, а еще невероятно худой и осунувшейся. Глаза у нее были красными и опухшими, как если бы она проплакала всю ночь в подушку. Джесс не сразу осмелилась посмотреть на меня, а когда решилась, то едва не расплакалась вновь: ее губы дрогнули, пытаясь что-то сказать, но Сара жестом указала ей на дверь.
– Джессамина? Кажется, я велела тебе помогать Фрэнсис на кухне. Наказание есть наказание, милая, ты забыла?
Она глухо всхлипнула, но подчинилась. Испуг и сопли вместо колкого приветствия – совсем не то, что я ожидала от чудовища, спалившего мой новый дом. Джесс ушла, и Оливий остался стоять один. Не держаться за чужую руку ему словно было в новинку. Он неуютно переминался с ноги на ногу и озирался, ища, за кого бы ухватиться теперь.
– Крис? – робко позвал Лив, не видя его.
– Я здесь, приятель, – Крис присел на корточки и щелкнул его по носу, шутя, на что тот улыбнулся. – Сможешь сделать для меня кое-что? Мне и моей подруге нужно попасть в Джорджию…
– Неваду, – автоматом поправила я.
– В Неваду, да, точно. Ты когда-нибудь бывал там?
Оливий покачал головой.
– Тогда… Проблема. Идеи?
– У меня кое-что есть.
Я и не заметила, как голова Джесс снова показалась в дверном проеме. Ее желание помочь было не чем иным, как стремлением искупить вину, на которое мне было наплевать. Она выставила на всеобщее обозрение пожелтевшую фотокарточку, где было запечатлено стеклянное здание, похожее на парус корабля. А в углу подпись – «университет Невады в Рино».
– Эшли прислал ее весной, – пролепетала она с ностальгической грустью. – Его общежитие, наверно, должно быть в студенческом городке…
– Браво, Джессамина, – похвалила ее Сара, забирая фотокарточку. – А теперь делай, что тебе велено. Затем проследи, чтобы обустроили комнаты для наших новых львят.
Джесс снова посмотрела на меня, и на этот раз наши взгляды все-таки пересеклись. Я отвернулась, и она вышла из кабинета.
– Шон, – Сара поманила его пальцем, и юноша подошел.
Он взял в руки карточку и принялся изучать ее со всех ракурсов. Вчитавшись в адрес на обратной стороне, Шон собранно кивнул и накрыл ладонью лоб Ливви.
Прежде мне не закрадывался в голову вопрос, как именно Оливий открывает порталы. Может ли он переноситься в места, в которых никогда не бывал? А даже если и бывал, то не видел, ослепший на оба глаза. «В каждом даре есть своя загвоздка, – говорил Крис, – и она уравнивает преимущества».
Ответом всему был Шон – я увидела это, но не поняла, как именно они работают вместе. Ему было достаточно приложить руку к голове Оливия, чтобы лицо того просияло.
– Красиво… Я бы хотел там жить. Похоже на то, что ты показывал мне, когда я долго не мог заснуть.
Впервые я увидела, как Шон улыбнулся. Я следила за ними с настороженным любопытством и едва не вздрогнула, когда Сара внезапно обратилась ко мне:
– Если ты готова, то возьми Оливия за руку. Он поведет нас.
Нас?
Сара взяла Криса за руку, и у меня свело челюсть. Затем она накрыла ладонью плечо Оливия, и тот протянул мне свою маленькую ладошку.
– Джейми?
Стоило мне принять ее, как комната вокруг поплыла, как экран черно-белого телевизора. Воздух затянулся вокруг коконом, закрутился, сделавшись плотным и пластилиновым. Казалось, его можно было потрогать и даже оторвать себе кусочек в качестве сувенира. Спустя мгновение в воздухе возникла вибрирующая арка, и Оливий решительно потянул нас туда. Я лишь успела задержать дыхание, как мир вокруг переменился.