стие. Слон перетаскивает волоком бревно на нужное место и там ловко укладывает бивнями и головой в штабель. Погонщик негромко командует: «направо, налево, стой, иди, опустись на передние колени, толкай лбом вперед, возьми веревку в зубы» — и эта громадина послушно двигается.
На границе штатов Керала и Мадрас, в самом центре Кардамоновых гор, берет начало река Перияр. В 1900 г. в горах была построена высокая плотина, перегородившая русло Перияра, в результате чего образовалось обширное водохранилище с поверхностью водного зеркала около 30 квадратных километров. Береговая линия водоема очень сильно изрезана, много бухт, протоков, далеко выдающихся мысов и полуостровов. Пологие, покрытые лесом горы спускаются прямо к воде. Часть приозерной территории представляет собой саванну. Теперь здесь на площади свыше 670 квадратных километров организован заповедник — Национальный парк Тхеккади. Осмотр заповедника совершается с небольших катеров. Благодаря этому можно близко видеть много разнообразных животных и не беспокоить их. Заповедник, расположенный не так уж близко от основных дорог, в год посещает до 50 тысяч человек. Для обслуживания такого потока посетителей имеется десяток катеров по 16–20 мест в каждом.
В три часа дня, в сопровождении офицера лесной службы мы отправляемся осматривать заповедник. Уже через 10–15 минут наш провожатый показывает трех диких слонов, пасущихся на откосе горы между редкими деревьями. Слоны отошли от берега километра на полтора, и рассмотреть хорошенько их можно в бинокль. Плывем дальше. Неожиданно наш катер резко меняет направление, и офицер указывает в сторону деревьев совсем недалеко от берега. Под одним из них виднеется огромный буровато-серый камень. Вдруг этот «камень» зашевелился, стали ясно видны хобот, бивни, розовые раковины ушей, и перед нами предстал большой слон. В первый момент нас больше всего поразило то, что на совершенно открытом месте, на расстоянии всего 50–70 метров слона можно не заметить. Мы подъехали еще ближе. Слон не обращал на нас никакого внимания, продолжал мирно пастись: отошел от дерева, встал на берегу боком к катеру, перешел через поляну к другому большому дереву, схватил хоботом толстую ветвь и начал ее обламывать. В зоопарках, где слоны получают траву, сено, корнеплоды, они берут корм всегда кончиком хобота. На воле слон, отломив хоботом ветку, наступает на нее ногой, затем ведет хоботом по ветке, пропуская ее, как сквозь кулак, сквозь мягкий конец хобота. Собрав листья в пучок, слон отправляет его в рот.
В тот вечер и на другой день утром во время экскурсии по заповеднику мы видели вблизи еще нескольких слонов. Один из них залез по брюхо в озеро и поливал себя водой. Затем он подошел к берегу и стал хоботом вырывать пучки сочной прибрежной травы. Перед тем как отправить такой пучок в рот, он тщательно полоскал траву в воде, чтобы смыть с корней прилипшую землю.
Нам рассказали, что в Тхеккади живет около 3000 слонов, 50 тигров, много замбаров, мышиных оленей, кабанов, леопардов, медведей, индийских бизонов — гауров. Этих бизонов мы увидели рано утром, когда от воды еще поднимался густой туман. На освещенной первыми лучами солнца небольшой полянке у берега спокойно паслось стадо гауров голов в 50, среди них были и взрослые огромные самцы и совсем маленькие детеныши. В густой и высокой траве виднелись лишь темные спины и настороженно направленные в нашу сторону головы животных с лировидными рогами. При нашем приближении стадо организованно отступило в глубокую тень прибрежного леса.
Но действительно редкое животное мы увидели спустя несколько часов в дальнем районе заповедника. Это была птица-носорог (Dichoceros cavatus), или гомрей, — одна из самых крупных птиц Индии, до полутора метров в длину. Огромный клюв с костными наростами сверху дал ей имя. Удивительна ее манера гнездиться. На время высиживания птенцов самка забирается в глубокое дупло старого дерева, а самец замуровывает его глиной. Остается лишь узкая щель, через которую самец кормит самку. Питаются птицы-носороги различными плодами. Когда птенцы выводятся, самка, кончившая к этому времени линьку, с помощью самца разбивает замурованный вход. Дупло вновь заделывается, и теперь уже и самец и самка принимают участие в выкармливании потомства. Полагают, что замурованный вход надежно защищает самку и неуклюжих птенцов от крупных четвероногих хищников, в первую очередь от леопардов, которые ловко лазают по деревьям.
На обратном пути из Тхеккади мы снимали цветущий бомбакс. Голые серые деревья, ветви, покрытые острыми и крепкими шипами, и по ветвям ярко-алые крупные цветы. А внизу, в долинах — сплошные леса, лишь кое-где плантации кофе и чая. Бомбакс растет здесь только на высоте не ниже 1000 м над уровнем моря, и его голые ветви с цветами кажутся на вершинах гор символами весны.
Посещением Тхеккади можно было бы и закончить описание нашего знакомства с Кералой, но оно будет неполным без рассказа о знаменитом фестивале в храме Шивы, свидетелями которого мы были. Узнав из газет о нашем прибытии в Кочин, капитан Кришна Айяр, бывший министр коммунистического правительства штата, пригласил нас к себе. Сад дома примыкает к высокой стене храма Шивы, внутрь которого, как и обычно на Юге, чужеземцев не пускают. Сам храм представляет собой несколько приземистых зданий под черепичными крышами, стоящих посередине и по краям огромного двора. Мы заняли места вдоль каменной стены, уцепившись за какие-то выступы и высунув головы с фотоаппаратами над ее верхним краем. Вот наконец в дальнем конце двора появились семь слонов разной величины.
Самый большой, темно-серый слон занимает место в центре, самые маленькие — по краям. На головах всех слонов — треугольные золототканые попоны с круглыми золотыми бляхами и красно-синими кистями по бокам. На загривке каждого слона укреплена ручка высоченного зонтика, под которым сидят по три человека. На крайних слонах зонты синего цвета, ближе к середине — оранжевые и красные, а средний зонт на самом большом слоне — сочного зеленого цвета. Каждый зонт оторочен длинной золотой бахромой, переливающейся в солнечных лучах. Зонты украшены большими золотыми вензелями и бляхами. На среднем слоне рядом с ручкой зонтика укреплен большой золотой щит.
Впереди каждого слона появляется бритоголовый полуголый монах, собирается большая толпа. По какому-то знаку сидящие на спинах слонов раскрывают белые веера и начинают одновременно размахивать ими. Движения вееров чередуются с ритмичными взлетами больших белых кругов с золотой серединой. Все это сопровождается непрерывным глухим барабанным боем. После выстрела маленькой старинной пушки слоны делают 5–6 шагов вперед и замирают. Через несколько минут — еще 5–6 шагов вперед и опять замирают неподвижно. Вновь начинается движение вееров и бело-золотых кругов. Часа за полтора вся процессия продвинулась не более как на 100 метров по длинному двору. Судя по темпам движения, это шествие должно продолжаться по крайней мере всю ночь. Хозяева подтверждают, что действительно фестиваль, часть которого мы наблюдали, продолжается не один день, а целую неделю, и это шествие — лишь одна его часть.
Красочный фестиваль был для нас финалом знакомства с Южной Индией. На другой день утром мы уже ехали в аэропорт. На придорожный плакат «Good bye! Come again!» все мы посмотрели с пониманием. Действительно, хорошо бы побывать здесь еще раз!
ГЛАВА IXХАЙДАРАБАД — ВАЛТАИР
Весь день 23 января мы в пути. В 12 часов вылетели из Кочина, через два часа обедали в знакомом нам аэропорту Коимбатура, долго ждали самолета в Бангалуре, где была пересадка, и в полной темноте прилетели в «Сердце Индостана» — Хайдарабад. По пути еще раз, как на большой географической карте, под нами промелькнули пальмовые рощи и лагуны побережья Аравийского моря, полоса рисовых полей в предгорьях, холмы с каучуковыми плантациями, лесистые горы. Горы плавно поднимаются от моря и огромным уступом обрываются в долину Поннани. Через Палгхатский проход мы попадаем на Деканское плато. Поля, редкие группы пальм, посадки казуарин, колодцы. Вспоминаем экскурсии в окрестностях Коимбатура и Бангалура. Кажется, что с тех пор прошло много-много времени.
Итак, началось наше путешествие с юга Индии на север. Хайдарабад — столица штата Андхра Прадеш — по индийским масштабам совсем «молодой» город. Он был заложен в 1589 году правителем Голконды Мохаммедом Кули Кутб Шахом. Сейчас в городе около 1300 тысяч жителей, он стал выдающимся культурным центром Индии. Такое положение Хайдарабада в Индии определяется тем обстоятельством, что эта территория была единственным крупным государственным образованием из наследства Великих Моголов, центром мусульманской (исламской) культуры в Индии.
Хайдарабадские правители — низам-уль-мульк («устроитель дел государства»), или просто низамы, — в бурной истории средневековой Индии не раз предавали национальные интересы страны, выступая в союзе с англичанами и французами, против национально-освободительного движения. Англичане оценили преданность низама, не тронув формально его княжества Хайдарабад. Впрочем, для обеспечения верности «нашего верного союзника низама» в 10 километрах от города был создан огромный военный город Сикандарабад с английским гарнизоном, едва ли не самым большим в Индии. Сейчас последнему низаму, как говорят, самому богатому человеку в мире, за девяносто лет. Правительство Республики Индии лишило его всех политических прав, оставив ему награбленные у народа богатства и установив солидную ежегодную пенсию в несколько миллионов рупий[32].
Профессор Сингх появился у нас рано утром, и сразу после завтрака мы посетили его кафедру в Османском университете. Эта кафедра зоологии — одна из крупнейших в Индии. Здесь осуществляются разнообразные исследования по анатомии и развитию рыб, земноводных, пресмыкающихся и млекопитающих, по применению биологических методов борьбы с вредителями сельского хозяйства, но основное направление работ — паразитология. Сам профессор Сингх — крупнейший паразитолог, хорошо известный во всем мире как специалист по болезням, вызываемым круглыми червями — немат