Поголовье крупного рогатого скота в Индии огромно и превышает 200 миллионов голов. Это значит, что одна корова пли один буйвол приходится в среднем на двух-трех человек. Но большая часть этого скота не играет никакой роли в народном хозяйстве, не давая ни мяса, ни молока, не используется в качестве тягловой силы. Планирующие органы видят выход в резком сокращении числа коров, что дало бы возможность улучшить их племенной и породный состав, интенсифицировать сельское хозяйство во многих районах. Эти предложения кое-где претворяются в жизнь. Так, из Калькутты до 1960 г. было вывезено более 50 тысяч коров, и планируется удалить остальных на специальные фермы.
Политика правительства в этом вопросе встречает резкое противодействие со стороны религиозно настроенных кругов, протестующих против сокращения числа коров. Этим положением в последнее время пользуются реакционные партии (например, Джан Сангх), которые провоцируют переход от ненасильственного сопротивления политике правительства Индиры Ганди (вроде многодневного стояния на одной ноге или на голове) к вооруженным выступлениям «в защиту коров». Такой серьезной политической и хозяйственной проблемой оборачивается экзотическое обилие коров на улицах городов Индии.
Вернемся, однако, к биологической стороне вопроса. В Индии приходится говорить не только о разных породах, но и о разных зоологических видах и даже родах! Благоприятные природные условия — сочетание богатой фауны горных и равнинных лесов с очагами первобытного земледелия — пять-шесть тысяч лет назад определили роль Индостана как центра формирования многих современных пород крупного рогатого скота[34].
Еще до прихода ариев дравидийские племена уже приручили буйволов, зебу и гауров. С приходом кочевых скотоводческих арийских племен число пород скота многократно увеличилось. Оставим пока в стороне гауров и гаялов («га» или «го» — по-древнеиндийски — корова, «ур» — близко к нашему «тур»), происхождение и взаимные отношения между котовыми не особенно ясны и специалистам и которые в одомашненном виде встречаются лишь на крайнем северо-востоке Индии. В Индии существует не менее 40 пород обыкновенного крупного рогатого скота. Прежде всего это зебу-видные породы, находящиеся в отдаленном родстве с нашим домашним скотом. Главное отличие зебувидного скота или просто «зебу» — в хорошо выраженном горбе, узкой и длинной голове с обычно поднятыми вверх рогами. Горб зебу — не что иное, как своеобразный жировой резервуар, подобный курдюку овец. Судя по тому что уже у 30-сантиметровых зародышей можно обнаружить закладку этого горба, возник он в эволюции вида очень давно. Возможно, именно отложения жировой ткани в горбе определяют великолепную приспособленность этих животных к жизни в жарком климате.
Зебу дает с обыкновенным безгорбым скотом размножающееся потомство, на основании чего считают зебу-видный скот лишь подвидом древнего тура. Мы видели на дорогах и полях Индии зебу и с лировидными рогами, и с рогами, широко расставленными, совсем короткорогих, и с длинными рогами, кончики которых загнуты внутрь. Среди зебу нам встречались и серые, и красные, и белые. Почему-то именно белые или светло-серые коровы чаще других оказывались в роли бездомных «святых» животных. Именно они с ввалившимися боками и такой тонкой кожей, что ребра сосчитаешь за десятки метров, бродят по улочкам Дели, Агры, Калькутты и других крупных городов, подбирая все мало-мальски пригодное для пережевывания.
Зебу в упряжке
Среди зебу на юге страны есть совсем карлики — высотой меньше метра, а есть и могучие потомки кавалерийских зебу, выведенных по приказу Хайдар Али для его быстроходной армии. И сейчас в Индии ведется интенсивная селекционная работа с зебувидным скотом, центром которой с 1904 г. является знаменитый Пуса-институт, ныне расположенный в пригороде Нью-Дели.
Вообще тропический климат отнюдь не способствует получению большого количества молока от коров, и молочная продуктивность скота в Индии очень низкая — всего около 300 литров в год дают в среднем коровы, содержащиеся в хозяйстве. Поэтому руководители животноводческой фермы института с гордостью говорили нам о том, что средний удой коров на ферме превышает 600 литров при постоянной высокой жирности молока.
Большинство наших горожан спутают буйвола с обыкновенной коровой. Разве что отметят разницу в форме и величине рогов. У буйвола они огромные, направлены всегда назад, а кончики их смотрят друг на друга. И на поперечном разрезе рога у них не круглые, а скорее треугольные, и у основания покрыты кольцами. В Индии дикие буйволы были одомашнены по крайней мере пять тысяч лет назад. И сейчас, особенно в южных частях страны, буйволы широко используются в хозяйстве. Спокойные, неприхотливые, не боящиеся жары и влаги, буйволы оказались незаменимыми помощниками при возделывании залитых водой рисовых полей, для перевозки тяжелых грузов. Не боящиеся любой жары буйволы встречаются только в тех местах, где есть водоемы. Ежедневно по нескольку часов лежат буйволы в воде в мелком пруду на окраине деревни или у берегов широкой реки и медленно пережевывают жвачку. Больше всего буйволов видели мы в штатах Керала и Мадрас. Рисовые поля, кокосовые пальмы и буйволы — вот характерные черты пейзажа этих мест Южной Индии. Одомашненные буйволы дают до 3 тысяч литров молока в год, и такого жирного, какого не бывает у коров, — до 8 процентов.
Итак, мы в штаб-квартире Зоологической службы Индии, на Читтаранджан-авеню.
Вначале все собрались в кабинете директора, где нас уже ждали профессор Рунвалл, два его заместителя, все заведующие секторами. Большинство присутствующих было нам уже знакомо, и потому сразу завязался оживленный разговор. На столе были разложены полторы сотни книг, изданных Зоологической службой, включая все тома «Фауны Индии», которые предназначались для нас в качестве подарка Зоологическому институту. Это был поистине драгоценный подарок, стоимость которого с трудом поддается определению.
Два дня безвылазно провели мы в хранилищах Зоологической службы, получив возможность посмотреть хотя бы здесь многих животных, которых нам не удалось повидать в природе. Несколько позже в Индийском национальном музее, где выставлена для всеобщего обозрения часть коллекций, включающая наиболее известные виды, запомнился один из щитов экспозиции. На нем укреплены медные кольца и браслеты — обычное украшение, которое носят местные жители, главным образом женщины. Все эти кольца и браслеты были извлечены из желудка большого крокодила (Crocodilus porosus). Судя по числу украшений, крокодил съел не менее 6–7 человек. Общий вес всех этих медных изделий — почти 7 кг.
В желудке одного крокодила — семь килограммов
ножных и ручных украшений.
Калькуттский музей
Не упустили мы возможности познакомиться с коллекцией животных Калькуттского зоопарка, крупнейшего и интереснейшего в стране. Огромная территория, богатейшая коллекция животных, образцовое их содержание — все радует в этом замечательном парке. Большие открытые загоны, многочисленные пруды с мостками, ведущими на остров. Пруды буквально покрыты тучами птиц, которые время от времени поднимаются в воздух и начинают кружиться над парком. Мы потом видели такие же тысячные стаи уток на плесах Ганга, но и в парке эти птицы летают совершенно свободно и, видимо, долетают до Ганга. По аллеям и лужайкам парка разгуливает довольно много павлинов, причем в отличие от диких павлинов в Раджастхане у здешних — все хвосты целые. Свободно разгуливают по зоопарку и журавли. Цапли и кваквы, сидящие на деревьях около пруда, очень живописно выглядят среди сотен летучих лисиц-крыланов, мешками висящих на тех же деревьях. Коллекция животных включает трех бегемотов, которые родились в зоопарке. Младшему — 10 лет, старшему — 25. Вероятно, все мы впервые увидели здесь очень редкого в природе и тем более в неволе карликового, или либерийского, бегемота (Choeropsis) — странное создание длиной около полутора метров, на высоких и тонких ногах, с симпатичной мордой. На родине — в лесах Центральной Африки — этот зверь живет в непроходимых влажных зарослях девственного леса и при опасности не бросается в воду, как его ближайший родственник — нормальный бегемот, а спасается бегством.
Кроме двух больших носорогов, которые как-то очень мирно уживаются с павлинами, в парке есть маленький — всего трехмесячный — носорожонок, которого поят молоком из огромной соски величиной с футбольный мяч. Производят впечатление и живущие на открытых островках, отделенных каналами, шимпанзе и ассамские гиббоны. Гиббоны бросаются к служителю, по дощечке перебирающемуся на остров, прыгают к нему на руки и всячески выражают искреннюю радость не только потому, что он приносит им что-нибудь вкусное.
В Калькуттском зоопарке
В зоопарке увидели мы наконец и одно из самых замечательных млекопитающих индийской фауны — ящера, или панголина (Manis pentadactyla). Вероятно, трудно придумать более странное существо: небольшая головка с длинной беззубой мордой, косолапые конечности, оканчивающиеся огромными когтями, хвост длиной с туловище. И все это покрыто крупными коричневыми треугольными чешуйками, находящими друг на друга, как чешуйки на еловой шишке. Этот очень редкий зверь относится к малочисленному ныне отряду ящеров и живет в саваннах Индостана, нигде, не встречаясь в большом числе. Питается панголин муравьями и термитами, твердые панцири которых легко перетираются специальными роговыми пилами-терками, развивающимися на стенках его желудка. Огромные когти передних и задних конечностей служат ему для разрывания термитников и выкапывания собственных нор.
Панголин, которого мы видели в зоопарке, отличался на редкость добродушным и незлобивым нравом. Свернувшись в чешуйчатый круглый мяч размером с лошадиную голову, он полежал минут пять, потом все-таки неохотно раскрылся и прошел несколько метров по лужайке. Испугавшись толпы народа, собравшейся посмотреть на такое чудо, он счел за благо снова свер