– Мы это видим, телефонная будка – стеклянная.
Отношение ученика к Наставнику часто похоже на этот анекдот. Ученик писает своими мыслями, не понимая, что Наставник видит его через стекло.
Достали меня мои ученики своими желаниями и вечным враньем.
Когда слепой начинает говорить: «Я вижу!» – надо его как-то проверить. Показывая на горы, вопить: «Какая огромная пустыня!» Если он начнет поддакивать, значит – у него галлюцинации или обострение лжи.
Каждый меряет других через себя.
Я решил дать своей группе последний урок. Сделал глубокий вдох… и стал играть каждого из них. На три дня устроил ученикам театр одного актера. Я начал им врать! Но врал так, чтобы даже ребенок понимал, что я лгу.
Я играл их, они видели во мне себя! И моим ученикам было плохо! Не всегда же должно быть плохо только мне…
Они наконец-то «раскусили» меня, нашли то, что так долго искали.
Избавился от группы оптом, с чем себя до сих пор и поздравляю!
Остались несколько человек, которые уперлись рогом и не уходили. Я делал вид, что не замечаю их месяцами, даже уходил от них на некоторое время. Они не сдавались. В какой-то момент я понял, что нашел то, что так безуспешно искал.
Когда находился рядом с этими людьми, то начал замечать очень редкое чувство.
Полное отсутствие тяжести на душе. Тяжести, сопровождавшей меня годами в присутствии горе-учеников. Мне стало так легко – не в силах описать… Теперь стараюсь как могу, чтобы этим ребятам помочь в познании себя, своих сил, изменении своего взгляда на мир.
Раскрыть внутреннюю силу без познания, без созидания, без искренней любви – абсолютно невозможно! Это – основной закон Пути.
Не ушли те, кто прошел мой «актерский мастер-класс» по вранью, по игре в зеркало.
Не подались на провокацию, остались сами собой. С ними иду по жизни дальше, рядом с ними дышу, живу, с этой кучкой настоящих учеников я счастлив, им доверил то единственное дорогое, что у меня есть.
Именно этим людям я отдал в ученики своих сыновей.
Это была одна из главных задач…
Другая важная задача – тех, кого не проглотила толпа, нужно было принять в школу, где сам учился сорок лет.
Если Господь даст необходимое время, успею добавить еще пару истинных Наставников от бога. Которые пойдут дальше и передадут эстафету Знания своим ученикам.
Когда в сосуд с трещиной вливаете силу, то он лопается, таковы законы физики и структуры человека.
У всех нас столько микро– и макротрещин! Невозможно найти ученика без этих прелестей.
Вот если ученик имеет внутренний огонь, то этим огнем он будет переплавлять себя с помощью Наставника, со временем он станет цельным.
Стеклодув, покрытый сажей и грязью, отличается от того хрусталя, который держит в руках…
Что станет с хрусталем? С этой красивой игрушкой света, мерцающей в каждой грани, через которую просвечивает обожженное лицо мастера-стеклодува. Если мастер увидит малейшую трещину, он уберет этот сосуд, выкинет его в мусор или разобьет.
Что делает Наставник с человеком, покрытым трещинами? Аккуратно удалит от себя, чтобы не сделать ему больно. Он не может работать с бракованным материалом. Простите, мои дорогие, это – техпроцесс, нас мало и мы имеем право выбирать самых лучших. Слишком дорого обходится некачественный материал.
За каждую незаполненную хрусталем печь мы платим. Не деньгами, нет. Платим совершенно другой ценой. Вам не понять, родные мои, Вам не понять…
На Востоке среди наставников принято жесткое правило, проверенное тысячелетиями.
Этот принцип держится в строжайшем секрете от учеников до окончания первого главного испытания. Но тем трем упрямцам, кто дочитал до конца, я его открою. Этим ненормальным уже ничего не повредит.
Ученик готов учиться только тогда, когда у него появятся свои ученики.
До этого Наставники несколько лет наблюдают за группой, идет отсев и выбраковка треснутых кувшинов.
Потом наступает первый экзамен.
Для проверки новоиспеченным «наставникам» дается несколько потенциальных учеников. Некоторым предлагают набрать людей самостоятельно. Это все еще период испытания, на котором 90 % «наставников» не проходят экзамен. Последняя провокация нафса – самая мощная, потому что в эту струю добавляются все недостатки учеников. Мало кто может выдержать подобный напор.
Как говорили мои Учителя:
«Если из сорока учеников один выйдет целым из этих жерновов, то тебе достался тот, который рождается раз в сорок лет!»
Именно после этого испытания, если говорить современным языком, начинается активация скрытых сил ученика, не востребованных в среде спящих. Учитель проводит ее без контакта с учеником. Я не буду вам подробно рассказывать, это касается только тех, кто прошел все проверки.
Дам лишь один совет, как выбирать ученика.
Если Вы не желаете, чтобы Ваши дети были похожи на Вашего ученика, то перед вами не тот, кто Вам нужен.
Когда Вы смотрите на человека с восхищением, желаете, чтобы Ваши дети тоже были похожи на него, значит, перед Вами истинный ученик. И ему надо передать Знание и Силу.
Чтобы он прошел по Пути дальше, чем прошли Вы. И передал другим больше, чем Вы передали ему. Потому что мастерство без передачи знания по цепочке, от сердца к сердцу, – пустая трата жизни.
Как говорят на Востоке: «Мастер без ученика – это дерево без плодов!»
Заключение
Мои хорошие, в душе каждого из нас есть особое место. Место, где мы храним святую святых нашей сущности. Этот тайный участок раскрывается и распускает свои цветы только в одном месте. Правда, мало кто знает, где находится эта обетованная земля…
Мы все в вечном поиске места окончательной посадки своих корней, чтобы осуществить нашу мечту о цветах и плодах в виде детей и внуков.
Когда мы с вами уходим куда-то за дальние дали, то с собой забираем не только свои пожитки. Есть особый невидимый узелочек, котомка или рюкзак, куда мы складываем то, без чего наша жизнь теряет смысл.
Эта сокровищница души не отмыкается по нашему желанию. Мы можем десятилетиями ждать, постоянно задавая себе вопросы:
– Ну когда же откроется этот сосуд души?
– Где же моя веточка, на которой начну вить гнездо?
– Может, она в соседней деревне? Или в далекой-далекой стране?
Мы всегда в движении, от рождения до смерти бренного тела. Вечно чего-то хотим, о чем-то мечтаем, куда-то стремимся, к чему-то готовимся…
Но если нам везет, мы находим то место, где можем прервать бесконечный бег, чтобы наконец-то навсегда пустить свои корни…
Обожаю кипарисовые тополя больше, чем все деревья этого мира.
Мои тополя родились вместе со мной. Они росли вместе со мной, окружая мою жизнь. Они играли вместе со мной с раннего утра и до позднего вечера.
В летние ночи, когда лежал на топчане во дворе, мечтательно глядя в бархатистое черное небо, они тихонько указывали на Млечный Путь. Под их шуршащие рассказы о бесконечной Вселенной медленно засыпал, так и не дождавшись прилета волшебного летающего ковра…
Просыпался от радостного смеха тополей, когда утренний веселый ветерок щекотал их зеленые ветки. На заре мы дружно встречали новый розовый день в ожидании очередного чуда.
Они вместе со мной веселились, хлопая своими листьями, похожими на ладошки, ожидая далекую грозу. Мы радостно визжали от восторга во время бури, восхищенно глядя на вспышки молний, пригибались от страха при пушечных ударах грома и чуть подрагивали промокшими до нитки телами…
Когда впервые неожиданно встретил первую безответную любовь, мои тополя тоже были со мной. Только они видели мои бессонные ночи сердечных страданий, только они слышали мои бесконечные вздохи под серебристой луной…
Когда куда-то уходим, время от времени оборачиваемся назад, чтобы посмотреть, как далеко мы отошли от дома. Последнее, что я видел, прежде чем окончательно скрыться за горизонтом, это были приветливые прощальные взмахи верхушек тополей…
Но они не останутся там, за зелеными холмами, они всегда будут с тобой. Тополя уже проросли в памяти, в оазисе души. Они – твоя защита и опора на чужбине.
Когда в очередной раз город высасывает из тебя все соки… Когда стоишь, шатаясь от бессилия, страдая от бессмысленности жизни в мегаполисе… Когда душа падает, почти потеряв сознание от удушья, от мертвого смога городской культуры…
Когда понимаешь, что ты очень болен, совсем устал, ужасно одинок, и у тебя осталось только одно желание – раствориться в небытии, уйти с облегчением от того, что больше не увидишь этих надутых чопорных индюков, эти наполненные злобой ядовитые мертвые души…
Тех, с кем бился до конца, против них, но ради них, с улыбкой на лице, но с рыданиями в сердце. Сражался до последнего, в новеньком смокинге на теле и с душой, разорванной в клочья.
Бился годами, сначала ради себя, потом как-то незаметно стал бороться только ради них.
Шел, оплеванный клеветниками, сначала испытывая к ним ярость, затем, успокоившись, молился за этих странных людей. Желал им радости и изобилия во всем, чтобы они в вечном опьянении от своего счастья навсегда забыли обо мне…
Ничто не вечно, даже самая крепкая сталь ломается от усталости, а ты всего лишь обычный человек. Устал, о-о-х как устал…
Ты лежишь на грязной городской улице, как старая растоптанная кукла валяешься на обочине давно потерянных и забытых тропинок детства.
Тебя обходит стороной огромная армия равнодушных рабов мегаполиса.
Кто-то раздражается, кто-то плюет на тебя, кто-то переступает через тебя…
Большинство вообще делает вид, что ничего не замечают. Все заняты собой, все куда-то спешат. Одни торопятся пожрать, другие – сколотить еще немного денег…
И все обходят груду тряпок, под которой угадываются очертания упавшего человека.
Ты лежишь, как камень в средине мутной реки, под тобой серая зловонная дорога, над тобой серое свинцовое небо, вокруг тебя течет серая безликая толпа…