Это не входило в планы МГБ. По указанию Москвы в Мукачево был срочно откомандирован палач МГБ Судоплатов (по другим данным, Майрановский). В Киеве к нему в вагон пришел Хрущев и от имени советской власти в Украине дал приказ казнить Ромжу. Агента МГБ немедленно устроили санитаркой в больницу, и судьба владыки была решена. Помощница Судоплатова 1 ноября поднесла больному вместо лекарства ампулу с ядом кураре. Смерть наступила мгновенно, от «естественных причин», как записано в истории болезни.
Позднее в покаянном письме к XXIII съезду КПСС Судоплатов, прося о помиловании, писал, что расправа над владыкою была произведена «по указанию члена Политбюро ЦК ВКП(б) и первого секретаря ЦК ВКП(б) Украины Хрущева и по плану, который разработало Министерство государственной безопасности Украины и одобрил Хрущев, что уничтоженный Ромжа – глава греко-католической церкви, оказывал активное сопротивление присоединению греко-католиков к православию». К тому времени, когда убийца написал письмо, Хрущев находился в опале, и на него можно было валить все, что угодно. Но все равно, даже если инициатором был Киев, без одобрения Москвы Судоплатов действовать не мог.
Уже в наши дни останки Ромжи были подвергнуты судебно-медицинской экспертизе в Будапеште. Врачи подтвердили факт мученической смерти, что позволило ускорить процесс канонизации. Мощи святого доставили из Будапешта через Словакию в Ужгород и поместили в боковой часовенке кафедрального собора города.
ДОЗУ ЯДА – И ПОД КОЛЕСА
13 января 1948 года в автокатастрофе в городе Минске погиб великий актер и режиссер Соломон Михоэлс. Он был убит по прямому приказу товарища Сталина. Организацией ликвидации занимались непосредственно Сергей Огольцов, замминистра ГБ Лаврентий Цанава, министр ГБ Белоруси и Федор Шубняков, начальник отдела 2-го Главного управления МГБ. Непосредственного исполнителя называет в своих мемуарах гэбэшный ликвидатор Судоплатов – это полковник Лебедев. Убийство происходило, как и все подобные преступления, под покровом тьмы. В 10 часов вечера Михоэлса вместе с сексотом Голубовым, который заманил актера в ловушку ГБ, привезли на дачу Цанавы. И Михоэлсу, и Голубову сделали инъекцию яда, а потом раздавили грузовиком. Тела бросили на улице, имитируя случайную смерть под колесами автомобиля.
Подобная процедура МГБ была уже отработана. В июне 1946 года сам Судоплатов успешно провел подобную ликвидацию в Ульяновске. Ее жертвой стал польский инженер Самет, работавший над секретными проектами по использованию трофейного немецкого оборудования на советских подлодках. Он был тайно обвинен и приговорен к смерти – якобы за то, что раздобыл секретные сведения о подводных лодках ВМФ СССР и хотел продать их американцам. В ближайшее окружение Самета был внедрен агент, который выдавал себя за врача заводской поликлиники. Через несколько дней туда же приехал сам Майрановский, который вместе с врачом сделал Самету во время профилактического осмотра инъекцию яда кураре. Затем Самета вывезли за город, переехали грузовиком и оставили лежать на шоссе. В операции в Ульяновске были задействованы полковник Лебедев и еще один участник убийства Михоэлса – лейтенант Круглов. За минскую операцию они, как и другие руководившие и принимавшие в ней участие, в октябре 1948 года были удостоены правительственных наград.
Но операция по устранению Михоэлса, несмотря на ее отработанность, была выполнена настолько топорно, что следователь по особо важным делам Прокуратуры СССР Лев Шейнин (известный автор детективных рассказов и романов) быстро раскопал правду. Вместо подсовываемых ему еврейских националистов из «Джойнта» он вышел на офицеров МГБ. Это открытие послужило причиной того, что его выгнали из Прокуратуры, а затем и самого отправили на Лубянку. Смерть Михоэлса нужна была «вождю» как отправная точка в кампании искоренения «космополитов».
Практически в тоже время умер «от инфаркта» человек, связанный с судьбой европейских евреев, шведский дипломат Рауль Валленберг, выкраденный агентами МГБ в Венгрии. Валленберг, судя по рапорту начальника медицинской службы внутренней тюрьмы МГБ Смольцова, неожиданно скончался в своей камере 17 июля 1947 года. Существует большая вероятность того, что неожиданный «инфаркт» был вызван искусственно.
УКОЛ ОТ РАКА
С 1942 года в Яньани, особом районе Китая, работала разведгруппа ГРУ, которую возглавлял Петр Парфенович Владимиров (Власов). Под колпаком группы оказались все основные политические фигуры китайского коммунистического руководства. Владимиров шаг за шагом прослеживал политическую ориентацию верхушки КПК, их связи с руководством СССР и с американцами.
Владимиров был одним из самых компетентных разведчиков, которые занимались Китаем. В 1938 году он закончил Институт востоковедения. Несколько раз побывал в спецкомандировках в разных районах Китая, а с мая 1941 года был отправлен в Особый район Китая – Янь-ань, базовый район китайской Красной армии и руководства компартии. Официально он возглавлял группу корреспондентов ТАСС, а фактически цель его командировки заключалась в организации сбора данных о Квантунской армии.
Сталин относился к группе Владимирова-Власова с большим доверием. Об этом свидетельствовали высокие награды, полученные руководителем группы, – несколько орденов Красной Звезды, ордена Ленина и Красного Знамени. Особенно ценил вождь информацию о «Пугачеве» – под такой кличкой в донесениях проходил Мао Цзэдун. Донесения Владимирова дали возможность составить полную картину о расстановке враждебных сил в Политбюро КПК и обусловили выбор ключевой фигуры для Сталина. Разведка четко показала, что самый беспринципный, самый жестокий и самый властолюбивый – это Мао. На него и сделал ставку Сталин.
После войны, учитывая заслуги Владимирова и его компетентность, руководство разведки переводит его на легальное положение. Владимиров в 1952 году в ранге посла готовится к отправке в Бирму, которая на тот момент была ключевым местом, откуда можно было влиять на партизанскую войну в Малайе и прокоммунистические группировки в Юго-Восточной Азии. Но в Рангун посол не прибыл.
Перед отправкой новоиспеченного посла пригласил к себе на инструктаж Берия. Он недолюбливал военную разведку, а Владимирова особенно. Тот в свое время отказался пойти на сотрудничество с загранотделом НКВД. И еще ему не нравилось то доверие, которое Сталин оказывал этому выскочке из ГРУ. На Владимирова-Власова Лубянка имела достаточно обширное досье. В одном из донесений указывалось, что Владимиров страдает болезнью желудка и панически боится рака. Поэтому Лаврентий Павлович по-дружески предложил послу, уезжающему к черту на кулички, сделать противораковый укол, «импортное лекарство, привезли из-за кордона».
Владимиров вернулся домой с опухшей рукой, а спустя несколько дней его привезли в госпиталь с тяжелым горловым кровотечением. Скончался он, по официальному заключению, от саркомы легких. Место несостоявшемуся послу Берия выделил на Новодевичьем кладбище, причем, с удовольствием.
Кстати, это была не первая расправа Лаврентия Павловича с причастными к разведке лицами. Когда в Токио в конце 1941 года был арестован Рихард Зорге, Берия лично допрашивал на Лубянке его жену – Екатерину Максимову. Довольно легко он выбил из запуганной женщины признание в связях с японской разведкой. Эти показания тоже сыграли свою роковую роль в трагической судьбе Рамзая. А Максимову отправили в сибирские лагеря, перед этим отобрав сына и направив его в спецдетдом. Вскоре, чтобы меньше болтала, жену Зорге отравили в Красноярске.
ПРИГОВОР КРЕМЛЯ ВЫПОЛНЕН
13 октября 1959 года в канцелярии 34 ОУН в Мюнхене прозвучал телефонный звонок. Звонила жена Степана Бандеры, Ярослава. Она сообщила, что с ее мужем произошло несчастье: залитый кровью, он упал на лестнице их дома. Госпожа Ярослава просила немедленно прислать медицинскую помощь. Прибывшие на место происшествия друзья нашли мертвое тело руководителя ОУН, но подозрения, что это теракт, еще не возникло, хотя уже несколько месяцев к руководству ОУН поступали предупреждения о такой возможности.
Приблизительно в 13.10 приехала «скорая помощь» и отвезла тело Бандеры в сопровождении жены в больницу «Красного креста». Первый осмотр тела врачами не дал возможности установить причину смерти. Бандера был записан под вымышленным именем Степана Поппеля. Врач во время осмотра трупа нашел под одеждой кобуру с револьвером и сообщил об этом в полицию. По указанию правоохранительных органов тело перевезли в Судебно-медицинский институт. Там и было проведено патолого-анатомическое исследование трупа.
В понедельник 19 октября 1959 года мюнхенская комиссия по расследованию убийств сообщила прессе следующее: «Проведенные в субботу 17 октября в Судебно-медицинском институте исследования по установлению причин смерти дали результат, по которому смерть Бандеры наступила от отравления цианокалием. Теперь комиссия по расследованию убийств проверяет, что произошло – убийство или самоубийство».
КГБ постаралось распространить дезинформационные материалы, в которых речь шла о самоубийстве Бандеры, о его убийстве соратниками из-за разногласий, во многих городах мира были проведены провокационные антисемитские выступления, которые приписывались украинским националистам. Но вся эта агиткампания потерпела крах.
12 августа 1961 года, за день до установления Берлинской стены, границу западного сектора перешел Богдан Николаевич Сташинский. Он сообщил американским полицейским, что является сотрудником КГБ, по заданию которого убил Степана Бандеру, а двумя годами ранее, 12 октября 1957, украинского журналиста из Мюнхена Льва Ребета. Как орудие убийства Сташинскому передали специально сконструированный пистолет-шприц с ядом. Это был, собственно, двуствольный цилиндр, снабженный предохранителем и спусковым крючком, которым, с помощью небольшого количества пороха, можно было выстрелить две ампулки с ядом – синильной кислотой. Притаившись на лестнице мюнхенского дома, где жил Степан Бандера, Сташинский в подходящий момент выстрелил в лицо своей жертве яд, который парализовал дыхательные органы и привел к быстрой смерти.