The American Prospect. – Так получилось». По словам координатора по информационным технологиям местного школьного округа Джули Джонсон, «если вы женщина с низким уровнем образования, то у вас практически нет вариантов, кроме как выйти замуж и рожать детей… Лучше всего для вас обстоятельства складываются, если вы не работаете… Это замкнутый круг». Что, по ее мнению, убивает белых женщин с неоконченным средним образованием? «Полная безысходность, в которой они живут».
В целом смертность продолжает быстро расти среди американцев в возрасте 25–44 лет. «Молодые люди в наши дни сталкиваются со сложностями в условиях Великой рецессии: запоздалый переход во взрослое состояние, сокращение количества браков, часто совместное проживание с родителями, – отмечают Эло и ее соавторы. – Представители этой возрастной группы часто злоупотребляют наркотиками и алкоголем и, как следствие, могут столкнуться с повышенной заболеваемостью и смертностью в последующие десятилетия». Такое будущее светит значительной части женщин и мужчин из числа миллениалов, у которых нет преимуществ, рассмотренных в прошлых главах.
Стеклянный потолок или просто стена из мужчин?
«Женщины не сталкиваются с так называемым стеклянным потолком. Его нет, – замечает автор Лора Лисвуд. – Вместо него существует стена из мужчин». Даже когда женщины посвящают всю свою жизнь карьере, они обнаруживают на своем пути бесчисленные препятствия. В 2015 г. The New York Times опубликовала статью под заголовком «Женщин во главе крупных компаний меньше, чем мужчин по имени Джон». В 1500 крупнейших компаниях из списка Standard & Poor's «на каждую женщину приходится по четыре мужчины с именами Джон, Роберт, Уильям или Джеймс». Несмотря на широкие возможности в получении образования и работы, которые доступны женщинам, лишь единицы из них возглавляют крупные компании по всему миру. Если взять список Fortune 500 крупнейших компаний США, то лишь в 5 % из них генеральным директором является женщина.
Ситуация не лучше и в других уголках мира. Лишь в незначительной части крупнейших публичных компаний из богатых стран, которые входят в ОЭСР, женщины занимают пост генерального директора: 4 % – в Великобритании, Индии и ЮАР; 3 % – в Австралии и Мексике; менее 3 % – в среднем по ЕС; менее 2 % – в среднем по Латинской Америке; 0 % – во Франции и Германии – двух важнейших экономиках ЕС. Только в Китае число женщин, занимающих пост генерального директора, превышает 5 % и достигает 5,6 %. Что касается гендерного баланса в советах директоров, к паритету приближается только одна страна (Норвегия с 42 % женщин); только в 15 странах женщины составляют более 10 % членов советов директоров (в случае США – 17 %); в нескольких азиатских странах у половины публичных компаний советы директоров состоят исключительно из мужчин.
Международное бюро труда выявило лишь три страны, где женщины занимают более половины должностей руководителей старшего и среднего звена: Ямайка, Колумбия и Сент-Люсия. Все три страны расположены в Карибском бассейне. В США этот показатель составлял 43 % в конце 2010-х гг. В 20 % исследованных стран он менее 20 %, а во многих мусульманских странах – менее 10 %. Таким образом, несмотря на то, что число работающих женщин растет и они быстрее мужчин накапливают богатство, в высших эшелонах корпоративного управления продолжают доминировать мужчины.
Не менее печальна картина и в области политики. В конце 2017 г. лишь в двух странах – Руанде (64 %) и Боливии (53 %) – женщины преобладали в законодательных органах. В ряде стран женщин в парламентах вообще нет: это Тонга, Микронезия и Вануату в южной части Тихоокеанского региона, а также Катар и Йемен на Ближнем Востоке. В 26 странах представительство женщин было ниже 10 %, в 64 странах – ниже 20 %. Средний общемировой показатель представленности женщин в законодательных органах вырос с 10 % в 1990 г. до 21 % в 2017 г. США с их 19 % несколько отстают от среднего мирового уровня. Как ни странно, Саудовская Аравия демонстрирует более высокий показатель – 20 %. Что касается исполнительной власти, то женщины занимают больше половины министерских постов только в таких сферах, как здравоохранение, культура, труд, торговля, образование, дела женщин, окружающая среда и энергетика, семья и дети, социальные вопросы, т. е. по большей части там, где женщины в наибольшей мере задействованы экономически и социально.
По всей видимости, женщины достойным образом представлены только на старших должностях государственной службы. Там они составляют 50 % и более в Венгрии, России, Литве и Эстонии, свыше 40 % в Канаде, Швеции, Словении и Казахстане. Все эти страны либо имеют социалистическое прошлое, либо активно продвигают концепцию государства всеобщего благосостояния. Становится очевидно, что у женщин все замечательно складывается, когда назначение на должность осуществляется на конкурсной основе. К 2030 г. подавляющую часть старших должностей в правительственных аппаратах будут занимать женщины с высшим образованием.
Но даже после получения должности женщины продолжают сталкиваться с разрывом в уровне оплаты труда по сравнению с мужчинами, который, по оценкам, превышает 30 % даже в развитых странах с давно существующими законами против дискриминации, в том числе в Австрии, Великобритании, Южной Корее и Новой Зеландии. В Японии и некоторых европейских странах этот разрыв составляет не менее 20 %. В США гендерный разрыв в оплате труда оценивается примерно в 22 % для всех должностей, в 19 % – для управленческих позиций и в 33 % – для руководителей высшего звена.
По мере приближения 2030 г. все больше женщин будут занимать управленческие должности, хотя в целом они все равно останутся в меньшинстве. В частном секторе их представительство будет крайне низким, однако в государственном секторе они приблизятся к паритету с мужчинами. Впрочем, маловероятно, что гендерный разрыв в оплате труда исчезнет, если учесть, насколько высоким он был в последние два-три десятилетия. Впрочем, изменится ли ситуация, если больше женщин встанет у руля?
Являются ли женщины-лидеры «командиршами»?
Уже покинувшего наш мир премьер-министра Великобритании Маргарет Тэтчер и действующего федерального канцлера Германии Ангелу Меркель связывают несколько общих черт. Они обе во главе консервативной партии добились успеха на выборах и достигли высшего эшелона власти в своих странах. Они обе химики по образованию. После окончания Оксфордского университета Тэтчер некоторое время работала в пищевом конгломерате J. Lyons & Company, где она входила в команду, разработавшую на радость всем детям процесс производства мягкого мороженого. Журнал The Atlantic даже обыграл известное прозвище Тэтчер, назвав ее «Железной леди мягкого мороженого». Впрочем, за время политической карьеры как Тэтчер только не называли: «дочь лавочника», «похитительница молока» и «Аттила-курица»[5]. Покойный ныне президент Франции Франсуа Миттеран в порыве женоненавистничества отозвался о Тэтчер как о женщине с «глазами Калигулы и губами Мэрилин Монро».
Карьера Меркель, хотя и очень отличная от жизненного пути Тэтчер, также провоцировала сексистские комментарии. Меркель имеет докторскую степень в области квантовой химии и несколько лет работала в качестве научного сотрудника. Решение заняться политикой она приняла после падения Берлинской стены и всего за год была избрана в Бундестаг. Меркель называли «самой властной женщиной в мире», «Мутти» («мамочкой») из-за мягкого и не допускающего возражения подхода к политике и «Фрау Найн» («Миссис Нет») за отстаивание политики жесткой экономии во время кризиса ЕС.
Тэтчер и Меркель объединяет то, что они женщины во власти, в которых независимо от их личных качеств в первую очередь видят женщин и нередко «любительниц командовать». Как замечают на сайте Ban, «когда мальчик заявляет о себе, его называют "лидером". Когда то же самое делает девочка, ее вполне могут назвать "командиршей"». Проблема в дифференцированном подходе: «такие слова, как "командирша", являются определенной установкой: не высовывайся и держи свое мнение при себе. К средним классам школы девочки проявляют меньший интерес к лидерству, чем мальчики. Эта тенденция сохраняется и во взрослой жизни». Как говорит операционный директор Facebook, автор бестселлеров Шерил Сэндберг, «а эта девочка вовсе не любительница командовать, у нее просто талант руководителя».
Однако есть еще более глубокий аспект карьеры (небольшого числа) женщин, которые, подобно Тэтчер и Меркель, достигают вершин власти. Профессор Гарвардской школы бизнеса Розабет Мосс Кантер, социолог по образованию, в 1970-х гг. преподававшая в Йельском университете, обнаружила, что женщины ведут себя по-другому и воспринимаются по-другому в условиях, когда они представлены номинально, т. е. составляют меньшинство. В ситуациях значительного численного перекоса в пользу мужчин женщины оказываются более заметными, зачастую представляются большинством в карикатурном виде, испытывают большее давление при оценке результатов их работы и загоняются в жесткие предопределенные гендерные роли. В такой обстановке неудивительно, что многие женщины отказываются от продвижения, не достигнув пика, а если они все-таки достигают поста премьер-министра или генерального директора, то все равно их поведение и работа воспринимаются в ином ключе, чем поведение и работа мужчин.
Кантер в своих работах, написанных еще до прихода Тэтчер и Меркель к власти, выделила четыре «ролевые ловушки» для женщин в организациях: милашка, соблазнительница, деспот и мать. В милашке видят «симпатичную, приятную или приветливую» девушку, которую редко воспринимают серьезно. Соблазнительница – «стерва, ведьма, корова, вамп или людоедка», которая не пользуется расположением ни у мужчин, ни у женщин. «Больше всего осуждают женщину, которая воспринимается как деспот, – поясняет профессор Астонского университета в Великобритании Джудит Бакстер. – У этой роли есть исторический образ в виде Леди Макбет или, ближе к нашему времени, Маргарет Тэтчер. Такую женщину представляют карикатурно как внушающую страх, жесткую, злобную, неприятную, начальственную или просто мужеподобную». Для Меркель подходит последний из четырех стереотипов: мать или школьная учительница, которую «зачастую описывают как назидательную, властную, старомодную и унылую».