Строительство Музея Гуггенхайма в Бильбао обошлось в €132 млн (около $150 млн). Проект резко критиковали местные жители, которые не понимали, почему власти выделяют так много средств на музей вместо того, чтобы решать множество других проблем. «По оценкам, инвестиции в проект окупились бы при 400 000 посетителей в год, – вспоминает Аресо. – Уже в первый год после открытия музей посетили 1,36 млн человек». Сейчас же в среднем сюда приезжает около миллиона посетителей в год. Экономическая деятельность, прямо или косвенно связанная с музеем, позволила создать около 4000 рабочих мест – примерно столько же, сколько было на самой большой судостроительной верфи города на пике ее расцвета. Построенные за счет денег Страны Басков, Испании и ЕС объекты инфраструктуры, призванные преобразовать город, были сконцентрированы вокруг обновленного блистательного центра. Однако «эти показатели не учитывают иные факторы, в том числе позитивное освещение города и его воздействие на привлечение инвестиций». Успех музея также способствовал «восстановлению самооценки Бильбао».
Подобные проекты обновления городов вызывают не менее противоречивые оценки и в США. «Постиндустриальные "исторические" города США переживают возрождение, – написал журнал для предпринимателей Fast Company в 2018 г. – При этом анклавы с малообеспеченным, преимущественно чернокожим населением оказались в самом плачевном состоянии, которое им когда-либо приходилось переживать».
Возьмем, например, Питтсбург, штат Пенсильвания, родину Эндрю Карнеги и Эндрю Меллона, «олигархов» времен промышленной революции. На протяжении пяти поколений Питтсбург снабжал США сталью для строительства небоскребов, эстакад и океанских кораблей. Питтсбург во времена первой промышленной революции был гораздо успешнее Бильбао, однако и его ждал упадок. Теперь же Uber испытывает беспилотные автомобили на пустыре у берега реки Мононгахила. Неподалеку в заброшенных корпусах сталелитейного завода ведутся работы по их превращению в Институт промышленных роботов. Компания Caterpillar открыла предприятие по созданию автономного тяжелого строительного и горнодобывающего оборудования. В Питтсбург рекой течет венчурный капитал. Старожилы города отмечают рост цен на недвижимость после десятилетий падения. «Город пережил впечатляющую трансформацию благодаря прибывшей молодежи, работающей в сфере ИИ и робототехники, – заявляет Эндрю Мур из Университета Карнеги – Меллона. – Впрочем, это скорее джентрификация, а не возрождение местного сообщества».
Обратить вспять длившийся десятилетия процесс запустения городов непросто. Путь к 2030 г. и далее будет сложным для многих городов. «Сейчас Питтсбург считается модным, – писал журнал Fast Company в 2018 г. – Но стоит приглядеться к шумихе вокруг него, и становится очевидным, что это касается лишь некоторых районов города». Алан Маллах, автор книги «Разделенный город: Бедность и богатство урбанизированной Америки» (The Divided City: Poverty and Prosperity in Urban America), отмечает, что в таких городах, как Балтимор, Кливленд, Детройт и Питтсбург, «возрождение обходит стороной бедных». По его словам, «в одном историческом городе за другим мы видим джентрификацию одних районов, тогда как другие районы, многие из которых были до недавних пор достаточно надежным и достойным местом жительства для рабочего и среднего класса, фактически оказываются в социально-экономической пропасти». Ричард Флорида в книге «Новый урбанистический кризис» (The New Urban Crisis) указывает на дуализм городов: «Что такое города? Великолепные локомотивы инноваций и модели экономического и социального прогресса, о которых восторженно говорят оптимисты? Или территория усиливающегося неравенства и классового расслоения, которые осуждают пессимисты? В реальности, города – и то и другое». К 2030 г. все больше городов будут переживать аналогичное расслоение районов, где проживают мобильные высокообразованные специалисты, и районов, где влачат существование функционально неграмотные люди – около 15 % взрослого населения. Что будут делать города с этой углубляющейся пропастью?
«Pardon me boy, is that the Chattanooga Choo Choo?» Так начинается одна из самых известных американских песен, записанная в 1941 г. Гленном Миллером и его оркестром и использованная в фильме «Серенада Солнечной долины». Песня стала хитом номер один и первой звукозаписью, признанной «золотым диском»: за первые девять недель было продано 1,2 млн экземпляров пластинки. Расположенный на берегу реки Теннесси на границе со штатом Джорджия город Чаттануга, штат Теннесси, в те времена был процветающим, его жители занимались производством текстиля и мебели и обработкой металла. В Чаттануге останавливались все ехавшие на юг поезда.
На пике, в конце 1950-х гг., население Чаттануги достигало 130 000 человек, уже тогда многие белые семьи, принадлежавшие к среднему классу, начали перебираться в пригороды. Вскоре стало сокращаться количество рабочих мест на производствах. В 1969 г. федеральное правительство США признало Чаттанугу «городом с самым грязным воздухом в США». Окружавшие населенный пункт живописные горы не позволяли промышленным загрязнениям покинуть долину. В 1971 г. перевозка пассажиров в Чаттанугу по железной дороге прекратилась.
Восстановление города в 1990-х гг. было не менее впечатляющим. Благодаря финансированию со стороны благотворительных организаций был дан толчок реконструкции извилистой прибрежной зоны реки Теннесси. В 1992 г. здесь открылся крупнейший пресноводный океанариум мира, затем – парк, школа, жилой комплекс. Чаттануга стала одним из 18 американских городов, где в 1990-е гг. было отмечено увеличение населения. Прирост рабочих мест в туризме, финансах и страховании измерялся двузначными числами. Город и так был на подъеме, когда в 2008 г. Volkswagen объявила об инвестировании $1 млрд в строительство в регионе крупного сборочного предприятия.
Но, пожалуй, самым дальновидным шагом властей Чаттануги и поддержавших их частных инвесторов стало вложение средств в создание на территории города первой в американских городах высокоскоростной волоконно-оптической интернет-сети (менее 200 американских городов могут похвастаться такой сетью). «Гиг» – так сеть называют за скорость 1 Гб/с – обеспечивает самое быстрое подключение в США. «Чаттануга превратилась из рядового хиреющего городка в центр стартапов, в который стекаются "изгнанники" из Манхэттена, Сан-Франциско и Остина», – пишет в журнале Vice Джейсон Коблер. «В 2011–2015 гг. волоконно-оптическая инфраструктура принесла социально-экономические преимущества, которые в финансовом выражении оцениваются от $865,3 млн до $1,3 млрд, а также создала от 2800 до 5200 новых рабочих мест», – заключает в своем исследовании Бенто Лобо, экономист из Университета Теннесси в Чаттануге. Как и многие другие компании, базирующаяся в Ноксвилле Claris Networks приняла решение перебраться в Чаттанугу, поскольку «в Ноксвилле подключение к интернету со скоростью 100 Мб/с от AT&T стоило $1400 в месяц, а аналогичный сервис [в Чаттануге] обходится в $300 – экономия в $1100». Еще выгоднее сервис со скоростью 1 Гб/с: «У AT&T он обходится от $5000 до $7000 в месяц, а [с местной компанией EPB] тратишь в месяц $1400 – здесь экономия от $3600 до $5600 в месяц». Как мы увидим в главе 6, «Гиг» позволила Чаттануге привлечь множество стартапов, нуждающихся в высокоскоростном интернете.
Геи и богема
Когда речь заходит об очагах креативности в городах, людям обычно приходят на ум Кремниевая долина и Кремниевая аллея[7] в Нью-Йорке. Чаттануга во многом отличается от них. «В поисках идеальных площадок для стартапов мы часто обращаем свой взор на синие штаты, поддерживающие демократов, очень либеральные и молодые. Мы обычно рассматриваем их города, – отмечает руководитель одного из стартап-акселераторов Чаттануги Джек Студер. – Чаттануга же – южный город. Все сотрудники из [базирующейся в Чаттануге компании по грузоперевозкам с использованием специализированных технологий] Bellhops занимаются охотой и рыбалкой, смотрят футбольные матчи SEC[8]. В Facebook этого не увидишь. Просто здесь все по-другому».
Такие города мирового уровня, как Сан-Франциско и Нью-Йорк, играют иную роль в экономике. Они «работают на глобализацию», как выразилась в своем новаторском исследовании социолог Саския Сассен. Эти города привлекают так называемый креативный класс. Этот термин ввел профессор Торонтского университета, автор бестселлеров Ричард Флорида, он используется для обозначения работников интеллектуального труда: от ученых и инженеров до архитекторов, деятелей искусств и дизайнеров. Города соревнуются между собой в умении привлекать и удерживать таких людей. В свою очередь, креативный класс приводит за собой всевозможные виды бизнеса. Что более важно, многие города в результате этого становятся очагами инноваций.
В настоящее время креативный класс составляет около ⅓ американских трудящихся. Эта доля должна возрасти до 50 % к 2030 г. Творческие работники «решают конкретные проблемы, опираясь на обширный комплекс знаний». Флорида называет «три Т», на которые ориентируются города при развитии динамичного креативного класса: таланты, толерантность и технологии.
Наибольшее внимание из «трех Т» привлекает «толерантность». По мнению Флориды, города с высоким уровнем «гей-индекса» и «индекса богемы» в конечном счете достигают лучших результатов. Под толерантностью Флорида понимает мультикультурализм, при котором сосуществуют разные люди, включая представителей ЛГБТ-сообщества и других сексуальных меньшинств, деятелей искусств и т. д. В более широком смысле креативный класс связывают с определенным образом жизни, для которого характерна непредубежденность. «Толерантность и открытость для разнообразия – неотъемлемые части обширного культурного сдвига в направлении постматериалистических ценностей», – пишет он. Они служат «дополнительным источником экономических преимуществ, которые сочетаются с технологиями и талантами». «Три Т» в совокупности привлекают тех людей, которые движут экономику знаний. Флорида, в частности, упоминает возрождение городов. Говоря о «культуре улиц», он подразумевает «роскошную мозаику из кафе, уличных музыкантов, маленьких галерей и бистро, где сложно разграничить участника и стороннего наблюдателя, креативность как таковую и ее созидателей».