Бодовцы даже не размножаются, им уже хорошо. Размножение раньше было нужно, чтобы вырастить «кормильцев», а теперь заботу о корме взяло на себя государство. Можно жить в свое удовольствие, то есть лежать на диване, пить и есть, срать можно под себя, умный диван все сразу впитает, уберет и очистит, а жопу нежно помоет и почешет.
И бодовцы быстро перешли в категорию бесполезного обществу мусора. Никто их так, конечно, не называет, мы же толерантные, но имеющие рычаги все время подумывают, как бы от таких бесполезников избавиться.
Сами же бодовцы всегда мечтали вести комфортную жизнь трутней, и чтоб злобное и несправедливое правительство было обязано обеспечивать их всем и во всем. И вот наконец-то удалось…
…и что, проклятые ученые хотят лишить этого счастья?
Те, что попытаются высвободить эту хтоническую силу, не понимают, что так «остановить прекрасное мгновенье» не получится. За остановкой начнется все ускоряющееся падение всего человечества.
На улицах митинги и шествия начали разрастаться, вовлекать новые группы, появились даже погрязшие в виртуальных мирах игроманы, их видно по предельно неряшливому виду и бледной, землистого цвета коже.
Я отслеживал как неоднородность, так и растущую сплоченность, что бывает только при охвате всех единой идеей. Чем она проще, тем легче воспринимается массами. Отнять и поделить, долой царя, грабь награбленное, равенство для всех – что может быть проще и понятнее простому и очень простому народу?
Сейчас простейших пугают то черной дырой, что делают проклятые ученые, а та проглотит всю Землю, то еще какими страшилками, а взамен предлагается простое и всем понятное: мир прекрасен, мы счастливы – не дадим сумасшедшим ученым отнять наше настоящее, что и наше будущее!
Диана вошла в кабинет легко, как призрак, что не входит, а вплывает, с порога вскинула в изумлении брови.
– Уже и спальное место перетащил к столу?.. Мог бы вон в тот угол, там уютнее.
– Мог бы, – согласился я.
– Я перетащу, – предложила она.
Я вздохнул.
– Зачем? Не вижу разницы.
Она прошлась по кабинету, оглядывая его как бы заново, хотя бывала здесь не однажды, знает каждый уголок, а у меня появилось нехорошее предчувствие, что вот сейчас меня начнут ограничивать в моих простейших правах.
– Вот и хорошо, – сказала она рассудительно. – Тебе все равно, а мне удобнее там. И тебе будет удобнее, увидишь.
Я спросил с настороженностью:
– А ты при чем?
Она напомнила с загадочной улыбкой:
– Ульяна просила позаботиться о тебе здесь, на службе прогрессу. А красивая и податливая женщина может при достаточно развитой фантазии заменить мужчине даже мастурбацию.
– Я сублимант, – буркнул я. – Возгоняю сексуальную энергию вверх и превращаю в усиленную работу мозга. Когда что-то придумывается, оргазм бывает почище тех простеньких, что у нас с орангутангами и простейшими на одном уровне.
Она ответила податливо:
– Не смею перечить, милый. Все, как скажешь. И даже больше. Как подумаешь. Я умею угадывать твои тайные желания, что и не тайные для понимающих ваши запросы женщин.
Я запнулся, в самом деле умеет не просто угадывать, а видит каждого из нас насквозь, все наши чувства, желания, а то даже и мысли у нее как на ладони. В общем, опасная женщина, мы все по своей сути доминанты, и если в общении с самцами вынужденно приходится принимать роль субдоминантов второго или даже третьего порядка, то в отношении женщин у нас все нутро говорит твердо, что можем быть только доминатами… или же не быть вовсе.
Она сбросила платье и сразу легла на матрас, закинув руки за голову.
– А неплохо, – сообщила как бы с некоторым удивлением. – Правда, это не твоя заслуга, а индустрии спальных мест. Ты же не выбирал худшее, а заказал привезти первое попавшееся?
– Естественно, – ответил я с достоинством. – А как иначе?
– Попалось неплохое, – сказала она. – Как сказал бы Швейк, даже доски струганые. А тут не доски, прямо перина Людовика Четырнадцатого. Для возлежания… Заканчивай, уже полночь близится, Герман!.. Утром голова будет свежее.
Я с натугой поднялся, тело в самом деле застыло за долгие часы сидения за столом, даже суставы вроде бы протестующе скрипнули.
– Только ты здорово меня не насилуй, – предупредил я. – Хотя и бессовестная, как все психологи, но я-то человек совестливый, скромный даже, почти девственник…
– И такие люди идут в сингулярность? – спросила она. – Мне кажется, ты мог бы возглавить движение простейших.
Я лег рядом, мое спальное место хоть и рассчитано на одного, но на одного трехсоткилограммового, а выпустившего спальники меньшего размера затаскали бы по судам за дискриминацию толстяков, что тоже люди, у них все права и никаких обязанностей.
– Мог бы, – согласился я, – во мне консерватор еще тот. Старею, в молодости был радикалом. Или не был?
Она сказала тихо:
– Расслабься и спи. Насиловать не буду, но если захочешь понасиловать ты, сопротивляться не стану. Или стану, как захочешь. Но лучше спи. Ты слишком долго в постоянном стрессе.
Спал я крепко, снилось нечто приятное, я, когда сон начал испаряться, медленно обнаружил, что Диана еще здесь, спим ложечкой, я ночью инстинктивно подгреб ее к себе поплотнее и спал, ухватив в ладонь ее мягкую и теплую плоть.
Она проснулась на целую минуту позже, пробормотала сонно:
– Ты как?
– Ты мастер, – похвалил я. – Никакой гадости не снилось, в самом деле выспался и восстановился.
– Я ничего не делала, – ответила она, но я уловил в ее голосе удовлетворение. – Это ты сам.
– Ну да, – согласился я. – Когда в лапах держишь такое сокровище, примитивная психика ликует и сама себя лечит быстрее. Потому так важно иметь при себе красивую женщину. Разумеется, красивую в нормах эпохи.
Она повернулась, изворачиваясь в кольце моих рук, которые я нарочито как бы забыл разомкнуть. Ее чистое, без макияжа, лицо выглядит ангельски кротким и невинным, но в глазах заблестели дьявольские искорки.
– Не будь таким занудным, – ответила она с вызовом, – значит, тебя не устроила бы ни худосочная Нефертити, ни толстушки Рубенса?
– Я человек простой, – подтвердил я. – Мне бы что-то среднее.
Она пихнула меня так, что я скатился с ложа на пол.
– Я средняя?.. Ну ты и гад!.. Вставай, кто будет работать на возможно светлое будущее? Пожрать принесу к компу.
Я вскочил, ухватил брюки и быстро влез в них, а Диана одевалась медленнее, нарочито красуясь отточенной фигурой, где каждая деталь словно вылизана лучшими дизайнерами мира.
Глава 5
Стены кабинета темные, хотя экранными обоями оклеены от пола и до потолка, только наверху место для упрятанных ламп, что сами подстраивают свет под мои потребности.
Сейчас свет все еще приглушенный, а вдоль стен в несколько рядов мигают едва заметные зеленые огоньки, мои сотрудники на рабочих местах приближают, как завещал Чернышевский, будущее.
Артем Тютюнников и Влатис спешно разрабатывают новые варианты для управления чипом «Фемто-3», Сокол и команда внесли пару важных изменений в компоновку элементов, нужно успеть сориентироваться и нам заранее, а не потом, когда чип будет готов пусть не к массовому, о нем пока нет речи, а хотя бы к серийному выпуску.
Вообще-то «Фемто-3» уже не чип, а намного большее, но называем так по привычке с тех времен, когда ни о каких нейросетях еще не слышали.
Лавр Лавров и Евгений Барышников разрабатывают алгоритмы упрощенной состыковки, как они говорят, словно речь о соприкосновении космических кораблей. Кора головного мозга изучена-переизучена, но пока удалось только обучить пользоваться протезами, будь это руки-ноги любой сложности и конфигурации.
Как примет вторжение нейросети нового поколения, во многом зависит от нас, торопливо дописывающих для нее инструкции.
Остальные тоже заняты, на экраны никто не поднимает взор, а там в сводках новостей все больше накала животных страстей, крика, безобразных драк, как в стае павианов, самые молодые особи с разбега швыряют в окна зданий бутылки с зажигательной смесью, полиция и ОМОН ловят их и тащат в автозаки, а толпы крепких ребят стараются их отбить, что чаще всего удается благодаря численному перевесу.
День прошел в труде и борении, а ночные улицы с красиво подсвеченными снизу прожекторами снова обагрились зловещим заревом от горящих покрышек.
Уже не отдельными очажками, когда полиция успевает появиться за считаные минуты и быстро все растащить, освобождая дорогу автомобилям, теперь покрышки привозят неизвестно кем зафрахтованные самосвалы, вываливают на проезжую часть, тут же подбегают молодые парни и весело визжащие девушки, швыряют заранее заготовленные бутылки с зажигательной смесью.
Красивое зрелище, когда жаркий огонь взметывается выше третьего этажа, черный столб копоти поднимается до облаков, красиво и зловеще, словно пробуждается вулкан.
На этот раз согласованности в действиях больше: горящими покрышками перекрыли одновременно сразу с десяток крупных магистралей. Особую активность проявили группы из организаций «Сила народа», «За светлое будущее» и почему-то «Женское право», хотя и многие из движений и организаций прислали по несколько человек, демонстрируя единение и солидарность в борьбе с прогнившим режимом, где все воры и пилилы.
На этот раз, как указала Сюзанна, лица уже не закрывают платками. Во-первых, бесполезно, современные средства опознания позволяют узнать любого человека, во-вторых, «всех не расстреляете!», при такой массовости любой репрессивный аппарат просто буксует, силы не хватает принять меры.
Я понаблюдал, закрыл глаза и откинулся на спинку кресла. Считается, авторитарная власть хороша лишь на коротких промежутках истории, когда нужно сконцентрировать силы государства в один кулак. Для долгого развития предпочтительнее демократия, когда власть не стесняет инициативу людей заниматься тем делом, которое те избрали.
Но перегибы в демократии губят ее быстрее авторитарности, вон Польш