Перед глазами что-то всплеснулось. Девушка исчезла, все поле зрения затянуло розовым.
— Извини, Сол! — зашептал Маки в левом ухе. — Меня Гоку разбудил, у него следящий контур в кибе остался. Тебя пытались дезактивировать через медяк. Оказывается, в нем такая классная дыра есть — кто попало может его дистанционно включить, даже без тебя и без меня. Я пока блокирую этот имплант, хорошо? А то он совсем сдурел: перепутал положительный биофидбэк с отрицательным. Тебя напугали, а он врубил кардиостимулятор и начал тебе еще больше сердечный ритм ускорять.
Сол сглотнул слюну и с трудом кивнул.
— Вообще эти кардиостимуляторы — опасная штука! — продолжал Маки. — Я тут сейчас в Сети поискал: у одного покойника-француза такой же забыли в теле, так из-за него крематорий взорвался… Ага, есть! Гоку засек взломщика. Вот гляди, откуда все шоу транслируется.
В розовом сумраке перед глазами Сола повис прямоугольник фантомного экрана. Очевидно, съемка велась с киба Кобаяси. Киб быстро летел к незнакомому холму. На вершине холма виднелся другой киб с открытым верхом. Рядом стоял человек в сомбреро, хорошо защищающем лицо от наблюдения с воздуха. А в самом кибе…
Сол сразу узнал ее — толстую карлицу, сидящую посреди «тарелки». Перед Рождеством с ее снимками носились все журискины. Примадонна ЭмоТВ, вынужденная оставить карьеру. Скандал случился именно из-за этих ужасных снимков: большинство «звезд» чувственных фильмов никогда не показывают публике свои лица.
Не то чтобы Сол следил за такими новостями. Но как раз в те дни он собирал материал для дремля о крестовых походах. Среди прочего его особенно позабавила одна икона: младенец-Христос был изображен как взрослый человек, только уменьшенный до размеров младенца. Наверное, поэтому так хорошо запомнились и эти скандальные снимки: разоблаченная примадонна представляла собой полную противоположность. Словно кто-то взял пухленького младенца и надул его до взрослого размера. А потом слегка спустил воздух, зато приклеил усики.
Сначала Сол думал, что это какой-то случайный пережиток прошлого: раньше людям приходилось жить без косметической хирургии. Он был поражен, когда узнал, что даже в современном обществе некоторые психи специально культивируют свое уродство. Например, актрисы-эмотки верят, что, избавившись от своих отклонений, они потеряют ту необычную интенсивность переживаний, которая их кормит.
Но как показал скандал с карлицей, не меньший урон их карьере наносят и обычные снимки — благо на улицах такие уроды не появлялись уже много лет. Нелегко получить удовольствие от эмотриллера, когда знаешь, что непревзойденная мастерица по передаче нежных чувств девочек-подростков — на самом деле горбатая коротколапая тушка лет пятидесяти, с кривым черепом и кроличьими глазами, съехавшими к переносице.
В любом случае, теперь было видно, что карлица не осталась без работы. Она сидела в дорогом открытом кибе, обвешанная сенсорами, точно во время съемок очередного чувственного сериала о хороших девочках и плохих взрослых. Вокруг усатой горбуньи висели в воздухе семнадцать голографических фигурок, изображающих уже знакомое собрание столовертов. Карлица протягивала руки к двум их них: правой делала пассы в районе сердца фантомного Сола, а левой — в районе головы соседнего фантомного двойника, блондина.
Уменьшенная копия Сола вдруг померкла, а копия блондина — скорчилась. Карлица-эмотка отвлеклась от своего голографического интерфейса и что-то крикнула мужчине в сомбреро. Мужчина поглядел в небо. Затем без всяких эмоций поднял руку и указал пальцем прямо туда, откуда велась съемка. Изображение померкло.
— Они сбили наш киб, — прокомментировал Маки. — Мы с Гоку вызвали полицию и передали номера. Но мне кажется, тебе будет разумнее убраться отсюда.
Розовая дымка, заволакивавшая взгляд Сола, исчезла. Оказалось, что большинство участников ритуала уже расцепили руки. Почти все, кого было видно, таращились в центр круга. Некоторые испуганно перешептывались.
— Вы видели ее кимоно? — донеслось справа. — По-моему, это был призрак Оно но-Комати…
Сол повернулся на шепот и обнаружил, что сидящий рядом блондин уткнулся лбом в землю. Ох, опять эти поклоны…
Он начал было сгибаться, но боковым зрением заметил, что больше никто не кланяется. Рука соседа по-прежнему крепко сжимала его руку. Сол попытался освободиться. Блондин не реагировал. Сол рванулся. Голова блондина от рывка перевалилась на колено Сола, обсыпав его светящейся перхотью. На лице покойника застыла улыбка неземного удовольствия. Сол начал лихорадочно отгибать вцепившиеся в него пальцы свободной рукой.
— Я же всегда предупреждаю: никакой включенной аппаратуры, — произнес печальный голос за спиной. — Духи этого не любят, не любят…
Человек в сером балахоне склонился над трупом, провел рукой у него над головой. Затем молча вышел из круга и исчез в темноте. Сол обернулся: Кобаяси не было.
Остальные тоже стали подниматься и расходиться. Через полминуты на вершине осталось только неподвижное тело. В небе со стороны города показались огоньки полицейских ботов. Они стремительно приближались, словно облака тоже решили стряхнуть светящуюся перхоть.
К тому времени, как Сол добрался до лужайки-парковки, там осталось только его аэротакси. Внутри киба кто-то сидел. Кажется, в форме.
Этого и следовало ожидать. Логичное завершение сумасшедшего дня. Если вопрос не решается с помощью полицейских полифемов и таких же быстрых юрискинов, если дело доходит до агентов-людей из ГОБа — значит, дело плохо. Открывая дверь киба, Сол мысленно прокручивал фразы, которые можно было бы сказать в свое оправдание.
Навстречу блеснула знакомая кариесная улыбка. У Сола отлегло от сердца, но стало еще противнее на душе.
— Второй киб за месяц теряю! — весело сообщил Кобаяси. — Ну и работенка! Придется тебе везти меня до города, большой белый брат. Так и быть, я плачу. Насчет полиции не беспокойся, я уже все уладил. Рассказал, как нас атаковали и мой киб сожгли. Гоку скинул им запись. Мы с тобой чисты.
— А что с тем парнем? — Сол положил руки на полусферы штурвала, не разделяя радости маркетолога.
— Представляешь, Мэнсон вшил каждому из своих ребят в позвоночник корпоративный «чип верности». Под видом премиальной раздачи бесплатных оргазмотронов самой последней модели. Вообще-то они и работают как оргазмотроны. Но заодно используются для слежки. Плюс автоматическое включение аварийного режима при обнаружении… как ты говорил, Гоку?
— Нейропаттерн измены.
— Точно. Чего только не придумают проклятые порнушники! А я и не знал… Получается, что те пятьдесят тысяч, которые я перевел этому несчастному, ему больше не понадобятся. Он свой главный кайф уже словил.
— Ты что, заплатил, не получив товар?
— Обижаешь, Солли-сан! Все получено. Он передал мне пароли, мы с Гоку уже все скачали. Так что поехали, поглядим, что они там придумали насчет прикручивания рекламы к зонам остаточного возбуждения. Я пока глянул одним глазком: кажется, штука стоящая. Если все подтвердится — один только сырой интель на пару миллионов потянет. А уж если запустим в работу…
— Погоди, но когда же вы успели с этим белобрысым… Вы же не разговаривали! У вас даже искины были отключены!
— Знаешь, у секты Кои можно многому научиться. В добреле нас даже заставляли сдавать экзамены по их курсам…
Кобаяси театрально закрыл глаза и одновременно с шумным вдохом поднял руки, словно сделал глоток воды из невидимого ведра. Потом, не открывая глаз, заговорил более глубоким голосом:
— Начинают они с простого: караоке, каратэ и прочая «практика пустоты». А дальше поинтереснее. Невербальная коммуникация без использования технических средств. Очень полезная вещь в наши дни всеобщего шпионажа.
Дрожь, вспомнил Сол. Волны дрожи, перебегающие по всему телу. От левой руки к правой и обратно. От одной чужой руки к другой. По кругу.
— А меня вы, значит, использовали в качестве линии связи… — Пальцы Сола непроизвольно сжались в кулаки. — Выйдешь сам или тебя выкинуть?
— Эй, чего ты, какая муза тебя укусила? — затараторил Кобаяси. — На вас, нервных людей искусства, никогда не угодишь. Только о себе и думаете! Скорее всего, это вообще не Мэнсон на вас наехал. Просто у парня было за что зацепиться. Так же, как у тебя с твоим дырявым медчипом. Надо чаще обновляться.
— Ах, я еще и виноват?! Ну все, желтожопый. Если ты сейчас же не выйдешь…
— Да ладно тебе, белый брат, остынь. На каждом ритуале «круга» или «стола» происходит десяток таких скрытых сеансов связи. И никогда не знаешь, кто посылает, кто принимает, а кто просто… ну, в ритм попал. В том и преимущество! Подслушать очень трудно, а даже если подслушаешь — все равно ничего не поймешь. Зачем, по-твоему, все эти топ-экзеки ходят на такие ритуалы? Ну а сегодня небольшая накладочка вышла. Кто-то хотел помешать одному из диалогов. Может, и не нашему вовсе. Просто промахнулись и…
— Выметайся!!!
— Хорошо, хорошо. Только ты не забудь, о чем мы договаривались, Солли-сан. Ты обещал поговорить с Рамакришной о…
Кобаяси ловко увернулся от удара и выскочил в темноту. Кулак Сола врезался в дверь.
В кибе повисла тишина. Сол растирал костяшки и отрешенно глядел, как за стеклом ветер колышет высокую траву в свете фар. Словно волосы огромного фантастического биорга, спящего на океанском дне.
— Ай-яй-яй! Ты поругался с дружком, красавчик! — развязно промурлыкал знакомый голос из штурвала. — Ничто так не снимает стресс, как сеанс хорошего массажа по льготной цене! Помню-помню, тебе не нравится мягкая эротика. Наверное, предпочитаешь садо-мазо, боец ты мой кулачный? Как насчет иглоукалывания?
— Бампер себе помассируй, дура титановая, — огрызнулся Сол. — А меня довези до ближайшей станции телегона, да побыстрее.
— Задание принято. — Киб рванул с места так, что Сола стукнуло затылком о спинку сиденья. — Но учти, сладенький, к твоему счету добавлено пять единиц за оскорбление интеллектуального оборудования.