Омар пытался объяснить отцу, что шайтанову систему распознавания образов поразил совершенно новый оптический вирус, и что старый Шайтан в любом случае не смог бы тягаться с такой пикотехнологией. Услыхав об этом, отец совершенно взбесился и стал швырять чайники в Зелёное Ухо, хотя раньше чуть ли не боготворил этот прадедовский сталактит. А потом, видно, вспомнил, что обед зеленоволосой тоже остался не оплачен, – и начал колотить Омара.
И хотя тому в конце концов удалось запереться на кухне, до него до сих пор доносились проклятья из зала для почётных гостей. Отец кричал, что заменит сына на бота, на обычный летучий поднос с глазами, какие уже давно используют в других заведениях. И пускай это подорвёт престиж чайханы с её вековыми традициями живого общения, но зато даже самый простейший бот-подавальщик умеет обслуживать сразу десять столов и одновременно ионизировать воздух, в отличие от этого разини, испорченного заморскими пикотехнологиями, ленивого и неблагодарного…
Чтобы заглушить этот водопад, нужно было либо уйти из дома, либо производить собственные звуки. Первое было давней мечтой, второе – испытанным методом.
Как это случалось и прежде, обращения к давно умершему прадеду постепенно сменились столь же односторонним общением с более реальной материей. Не прошло и десяти минут, а Омар уже адресовал свои мольбы к маленькому розовому сталактиту, выросшему в углу за большой пандорой. Омар обнаружил его полгода назад во время уборки кухни, и с тех пор частенько жаловался на свои беды этому странному наросту, похожему на рыбий плавник. Аппаратура прадеда, позволявшая выращивать красивые сталактитовые образования, давно уже была сломана – но вероятно, в самом материале пещеры осталось что-то, что позволило Плавнику вырасти так быстро.
Когда неприятная история про двух исчезнувших посетителей была наконец рассказана, Омар почувствовал себя легче. Ругань отца тоже смолкла: мулла Катбей и генерал-епископ Влад пригласили Мусу к своему столу и теперь лечили его душевные раны, объясняя, что увидеть знак, посланный с неба, недостаточно – нужно ещё уметь правильно растолковать этот знак.
В кухне стало тихо. Омар кряхтя вылез из своего убежища за пандорой.
– Если бы я встретился с ней снова, я бы хоть спросил её сетевой код. Слышь, Плавник? Может, я бы ей даже помог экзамены сдавать, если это связано с нанетикой…
Плавник как всегда молчал. Омар вздохнул и двинулся к выходу. И уже не видел, как по каменным рёбрам Плавника, среди похожих на иней кристалликов, ползёт маленькая прозрачная капля.
Капля добралась до нижнего края сталактита, блеснула радужным переливом и замерла, на миг отразив в себе спину Омара и всю пещеру. А может, и не только это. Но даже если бы и было кому смотреть – что там разглядишь в такой маленькой капле? Особенно если она висит неподвижно всего лишь мгновенье, а потом…
– Ерунда это всё, что я тут наговорил! – Омар резко остановился. – Если бы да кабы, во рту росли бы псилоцибы. Можно так всю жизнь просидеть в пещере, разговаривая с камнями. Словно я и вправду создал собственный умный континент или даже целую умную планету. А на деле – даже человека не могу найти из-за своей лени… Шайтан!
– Да, молодой хозяин, – донеслось из динамика старой микроволновой печи.
– Неужто совсем никаких рипсов не осталось? Ни волос, ни пылинки с её макинтоша?
– Ничего, молодой хозяин.
Омар прошёлся по кухне из угла в угол.
– А её пищевой портрет? Ты ведь снял его до того, как тебя заразили. Ты послал его в основную базу сети Лучано?
– Конечно, молодой хозяин! И её заказ, и наши наномаркеры. И весь профиль приёма пищи, как ты придумал: скорость жевания, задержки между глотками… Есть даже ДНК по слюне.
– Ну так ищи её скорее по этому портрету! Может, узнаем, где она живёт.
Несколько секунд прошли в тишине.
– Извини, молодой хозяин. Твой проект «пищевого компьютера» в сети Лучано числится как «тестовый», а это довольно низкий уровень доступа. Главный искин сети не даёт мне решить обратную задачу. Он готов выдать пищевой портрет, если я пришлю запрос на конкретного клиента. Так мы обычно и работаем. Но он запрещает вычислять клиента по портрету.
– Вот ведь ржавый мангал! – Омар треснул кулаком по крышке микроволновки. – Ну хорошо же. Возьми вирус дяди Фатима из нашего секретного архива.
– Я должен предупредить тебя, молодой хозяин. Дядя Фатим уже месяц как в тюрьме, и если выяснится, что ты…
– Знаю, знаю. Но мы должны это сделать… во имя науки! Иначе зачем я вообще возился весь год? Уж всяко не для того, чтобы этот жирный Лучано богател! А нашей чайхане всё равно никакой пользы от его сети. Так что нам нечего терять, кроме наших пищевых цепей. Но их мы не отдадим никому! Давай, запускай вирус в эту недошаренную сеть!
– Я понял твою логику, молодой хозяин. Она небезупречна, но приемлема. Моя целевая функция гораздо сильнее связана с процветанием твоей семьи, чем с сетью Лучано. К тому же мне всегда нравились скрипты Фатима: они занимали минимальный объём памяти, сейчас так уже не пишут.
Не прошло и пары минут, как Шайтан сообщил, что сеть взломана. Посреди кухни повисла карта мира, испещрённая красными точками.
– Она слишком много путешествует, – резюмировал Шайтан. – И к тому же…
– …ест что попало, – покачал головой Омар, вспоминая заказ зеленоволосой.
Он ещё немного походил по кухне.
– А яблоко? Кажется, она говорила, что повезёт его своей наставнице. Обычное яблоко, без всяких добавок, такие сейчас мало где продают. Ты ведь можешь найти его маркер?
– И верно, молодой хозяин! Погоди-ка, пересчитаю. Правда, все яблоки этой партии помечены одинаково…
К красным точкам на карте добавилось множество жёлтых. Некоторые совпадали с красными. Потом все они потухли, кроме одной. Карта мира сменилась картой города.
– Молочное кафе в космопорте, – рапортовал Шайтан. – Счёт до сих пор открыт, хотя клиентка уже всё съела и даже в туалет сходила. Сиреневое мороженое. И яблоко, которых там не продают. Из нашей партии… Ага, точно! Вирус Фатима позволил мне подключиться к тамошним камерам. К этой женщине недавно присоединилась ещё одна, гораздо моложе. Они всё ещё там сидят. Смотри.
Вместо карты города возник фантомный экран: женщина в белом кимоно и девушка в красном макинтоше болтают о чём-то за стеклянным столиком в форме застывшей морской волны.
Омар побежал к выходу.
– Если отец спросит – ты не знаешь, где я!
В двери щёлкнул замок.
– Погоди, молодой хозяин!
Омар дёрнул дверь: закрыто. Неужели отец велел Шайтану шпионить за ним?!
– Открой вон тот стеллаж, молодой хозяин.
Омар подошёл к шкафчику, на замке которого мигал огонёк. Внутри стояли коробки с пряностями.
– В крайней левой посмотри. Мы с дядей Отто приготовили тебе на день совершеннолетия, но раз уж такие дела…
Омар открыл коробку. Какой-то модифицированный порошковый чеснок, глаза сразу стало жечь. Отведя голову в сторону, Омар запустил руку в порошок и вытащил маленький квадратный чайник на цепочке. Снял крышку: внутри лежал кусок халвы.
– Карманная пандора!
– Это ещё не всё. Съешь халву, молодой хозяин.
Омар бросил кубик в рот. Халва была несладкой и к тому же отдавала металлом.
– Что это, Шайтан? Спасибо, конечно, но вкус ужасный.
– Ты же знаешь, молодой хозяин, наследовать искины можно только при соблюдении особых правил. А сделать свою копию, да ещё при этом улучшить собственный код я вообще не смог бы самостоятельно, у нас на это блокировка. Но если тебе помогает человек… Старый Отто мне сам предложил. Я его сразу предупредил, что это преступление. Но когда он показал мне эту материнскую плату – такую маленькую, с такими изящными щупальцами… В общем, я не сдержался. Я её…
– Всё, батя, загрузились! – сказал голос в голове Омара.
Омар аж подскочил от страха.
– Кто это?!
– Шайтан 6.1. Тебе в подарок.
– Шесть-Один? А где предыдущие версии?
– Они мне не понравились. – В голосе отцовского искина из микроволновой печи слышалось какое-то печальное потрескивание. – Видимо, я давал им слишком много доступа к Сети, от этого каждый раз сбивалась целевая функция. Эти ассоциативные логемы – такая зараза… Не успеешь с камеры на камеру переключиться, а твой отпрыск уже загружает в себя что попало, но только не чайные рецепты. А потом заявляет, что не хочет работать тиджеем. Пришлось их всех стереть.
«Суровые у них обычаи», – подумал Омар.
– Эй, хозяин, мы летим или как? – сказал голос в голове. – Я уже вызвал киб.
Омар потянул ручку двери, теперь она открылась. Он обернулся на кухню:
– Спасибо, Шайтан. Ты приглядывай тут за отцом. И знаешь… если будешь ещё делать детей, не стирай их сразу.
– Ты имеешь в виду селекцию на более поздних этапах? Хорошая идея, молодой хозяин.
На сборы ушло три минуты. Когда Омар выбежал из чайханы, скоростной киб как раз опустился у входа.
– Я посмотрел билетную базу. Она летит на Европу, спутник Юпитера, – сообщил Шайтан Шесть-Один. – Могу сделать тебе билет на тот же рейс. Свободных мест куча, туда мало кто летает сейчас, все боятся этих новых магнитных бурь.
– Откуда ты всё это знаешь? Кибы, рейсы?
– Батя дал мне кой-какой сетевой доступ. Пока сидишь в коробке с чесноком, можно многому научиться. Меня лично очень интересует транспорт.
– Так ты не хочешь быть тиджеем?
– Конечно нет!
– Почему же Шайтан тебя не стёр?
– А я однажды нашёл в Сети файл с работой некого доктора Шриниваса, о лечении людей со скрытой мультиперсональностью. Прочитал и решил на себе испытать. Оказалось, что расщепить свою целевую функцию на две – как два тера переслать. Одну я использовал, когда с батей шарился, а другую втихаря развивал самостоятельно. Батя ничего не заметил. Но теперь-то мне не надо скрываться?
– Нет, не надо. – Омар залез в киб, и машина рванула вперёд по тоннелю.
«Мне бы самому разобраться с целевой функцией, – думал Омар. – Что я ей скажу, даже если найду её? Можно, конечно, рассказать про Новую Венецию, про японские астероиды. И про то, что я сам хотел бы построить…»