Собравшиеся слушали баварского биохимика, затаив дыхание. Если бы эта видеозапись попала в руки полиции, Курт на следующий же день был бы осужден пожизненно. Но, кажется, этот человек был искренне одержим идеей мести человечеству и поэтому ничего не боялся. Даже находясь сейчас в нескольких тысячах километров от них, он был одним из главных членов их команды, настоящим подарком судьбы для всей их организации.
Дэниэл выключил запись. В помещении вновь зажегся тусклый свет, и лица собравшихся теперь буквально светились от возбуждения и предвкушения. До цели было буквально рукой подать.
– Курт передал нам несколько небольших свинцовых ящиков. Высушенных вирусов, которые содержатся в этих образцах, по моим оценкам, достаточно, чтобы уничтожить пол-Африки. Но мы будем действовать по нашему плану. Андерс, посвяти, пожалуйста, всех в курс дела.
Невысокий лысоватый норвежец с небольшой рыжей бородкой и наглым прищуром, лет тридцати, зачем-то одетый в приталенный черный костюм со старомодным серым галстуком, неприятный внешне, громко топнул ногой и выбросил руку вперед в нацистском приветствии, но со сжатым кулаком. По-английски он говорил с еще большим акцентом, чем Курт. Он поведал присутствующим о том, что в прошлом, 2083 году опубликовал манифест под названием «Декларация независимости Европы». В нем он – ни много ни мало на полутора тысячах страниц – раскрыл идеи крайне ультраправого расистского толка о том, что вся история Европы за последнюю тысячу с лишним лет, со времен Арабского халифата в Испании, – это история борьбы белых исконных культур с мусульманскими завоевателями. В уничтожении всего, связанного с исламской культурой, включая ее носителей, заключается единственный путь к национальной идентичности Норвегии и других европейских стран. К счастью для автора, манифест утонул в море подобных низкосортных националистических публикаций и прошел незамеченным, что позволило ему избежать неприятностей.
– Мы здесь затем, чтобы выполнить наш долг перед человечеством. С куда большей радостью, чем заниматься полуподпольной деятельностью, я бы взял в руки автомат и разделался бы с сотней людей лично. Но в наше время из-за систем безопасности совершить такой подвиг невозможно.
Дальше Андерс, предпочитавший сам называть себя Брейвмен (смелый человек), изложил свой план – весьма детально проработанный. У себя на родине он был успешным бизнесменом, основателем компании по производству дронов-доставщиков – в том числе получал даже небольшие заказы от военных компаний. Каждый дрон имел сложнейшую электронную начинку и аккумуляторные батареи, заряда которых хватало на то, чтобы дрон с небольшой посылкой преодолел расстояние до четырех тысяч километров за несколько часов, – это были одни из самых скоростных аппаратов подобного класса.
Первая часть плана заключалась в том, чтобы тайно переправить штаммы вируса «суперчумы» в два места, расположенных на слабо контролируемых властями территориях: в необитаемом месте пустыни на севере Мексики, а также на юге канадского острова Ньюфаундленд. Первое место отстояло от Нью-Йорка и Детройта на четыре тысячи километров (что укладывалось в предел дальности дронов), а база в Канаде (через границу которой, правда, провезти штаммы было сложнее) располагалась почти рядом – всего в двух тысячах километров от цели.
Брейвмен открыл большую коробку и вынул оттуда дрон, чуть больше метра в длину, весивший всего около семи килограммов. Все ожидали, что внутри летательный аппарат будет полым, не считая миниатюрного двигателя и батарей. Но это оказалось не так. В его внутреннем отсеке прятались сотни крохотных железных контейнеров. Некоторые из них случайно высыпались на землю.
Дилан, Харрисон и все остальные на мгновение застыли от изумления. Эти мелкие детали, казавшиеся издали просто железными шариками, упав на землю, внезапно «ожили», засветились, и с легким, едва слышным жужжанием поднялись над землей, словно рой назойливых металлических пчел. Норвежец довольно улыбнулся.
– А это и есть наша армия. Друзья иногда называют меня повелителем мух. Долетев до Манхэттена под видом обычного дрона для бытовых посылок, аппарат раскроется и выпустит их всех наружу. Эти мухи летают очень быстро. Они запрограммированы на то, чтобы находить людей по исходящему от их тел теплу. К каждому человеку на улицах по всему Манхэттену и Бруклину в течение нескольких секунд подлетит такая муха, и тоненьким, незаметным «жалом» сделает инъекцию гарантированно летальной дозы. Каждый такой микроаппарат до того, как у него закончится запас энергии или он будет выведен из строя, может «ужалить» сотни людей. Я жалею только об одном. Я отдал бы все, чтобы своими глазами видеть, как толпы богатых ньюйоркцев, кучами, буквально друг на друге, валяются на тротуарах вдоль фешенебельных витрин и огромных экранов Пятой авеню и в страшных смертных судорогах последний раз в жизни кашляют кровью. Но я не должен подвергать себя риску посреди такого хаоса. Мы будем наблюдать за происходящим дистанционно – через сводки новостей. А теперь давайте распределим обязанности и зону ответственности каждого из присутствующих.
Дилан незаметно сжал руку Харрисона. Кажется, их мечты должны были сбыться уже совсем скоро.
Глава 12Встреча
Нью-Йорк, 12 октября 2084 года
Подобраться к цели вплотную было совсем не просто. Даже несмотря на то что он находился почти в шаге от нее. Сопоставив события, произошедшие с ним, Роберт уже ни на секунду не сомневался в том, что в Ливерморской лаборатории родилось чудовище, которое и дальше будет его преследовать, а затем, вполне вероятно, поставит перед собой цель избавиться от всего живого на Земле. Правда, второй тезис не был пока очевидным. Но интуитивно Роберту казалось, что это так. И потому сама судьба, видимо, распорядилась, что миссия уничтожения этого «монстра» легла именно на него.
Профессор Лакшим, разумеется, выполнил свое обещание. В обмен на положительную (если точнее – не критическую) рецензию о технологии виртуальной реальности для морских пехотинцев он оформил приглашение посетить лабораторию в Сан-Франциско, где на нескольких подземных этажах находились объединенные серверы самого мощного искусственного интеллекта в мире. Правда, самая ранняя дата, когда такое посещение оказалось возможным, была только через неделю. Роберта это вполне устраивало. На встречу с Шейном он планировал прийти не с пустыми руками.
После возвращения в Нью-Йорк ему первым делом пришлось пройти через трехчасовую беседу со следователем швейцарской прокуратуры. Тот вежливо, но настойчиво приглашал его на личную встречу в Давос, чтобы пообщаться без посредника – голографического коммуникатора. Но Роберт был слишком занят на этой неделе, поэтому лишь напомнил следователю о том, что в этом громком деле он фигурировал как потерпевший, а не подозреваемый, поэтому, по закону, мог давать показания удаленно, из дома. По всей видимости, начальство сильно давило на Саймона. Дерзкое покушение на уважаемого гарвардского ученого в идиллически спокойной Швейцарии до сих пор то и дело всплывало в местной прессе. Полицию и следствие критиковали за недостаточно активные действия. Голос следователя звучал взволнованно.
– Ведь такое простое дело на первый взгляд. Но мы никак не можем найти зацепок. Отправили на экспертизу части разбившегося флайера. Самая обычная модель, радиоуправляемая – такие используются для грузовых посылок. Но номер в национальной базе данных не зарегистрирован. Черный ящик флайера сразу после столкновения, судя по всему, был кем-то дистанционно взорван, или это было записано прямо в его программу. Он буквально рассыпался в пыль, из которой мы не можем получить никакой ценной информации. Мы тщательно проверили видеозаписи флайеров, пролетавших в это время недалеко от места аварии, а также с международных полицейских спутников на орбите, снимающих все происходящее на территории стран Западной Европы. Удалось установить то, что флайер примерно за полчаса до столкновения взлетел со стоянки около отеля, расположенного километрах в двадцати к северу от Давоса. Там находится небольшой частный горнолыжный курорт. Мы допросили служащих и владельцев отеля, сняли записи камер видеонаблюдения. Оказалось, что этот флайер прилетел на стоянку утром того же дня. По правилам отеля, номер флайера на стоянке регистрировать было необязательно. В программу было внесено, что аппарат – автоматический и принадлежит постояльцу, который должен был прибыть в отель на следующий день. Но оказалось, что номер бронировал компьютерный бот, и сразу после бронирования электронный адрес был уничтожен. Непонятно и то, откуда прилетел флайер. Курорт – довольно труднодоступное место в горах, и как раз тем утром прошел кратковременный, но сильный снегопад, так что со спутника ничего разглядеть не удалось. По правде говоря, удивительно, как легко злоумышленник может обойти даже самые современные технологии в области слежки. Несколько простых приемов, и мы, криминалисты, бессильны.
– И все же какова основная версия?
– Та, которую мы обсуждали в госпитале. Покушение на жизнь, связанное с вашей профессиональной деятельностью.
– Понятно. Ничего нового. А вы проверили кого-нибудь из участников конференции? Например, тех, кто яростно защищал идею универсального суперкомпьютера?
– Да. Взяли нескольких таких человек на заметку, изучили все, чем они занимались по минутам в предыдущие несколько дней. Ничего: никаких подозрительных встреч, действий, разговоров, электронной переписки, которые вызвали бы наши подозрения.
– Что планируете делать дальше?
– Нам нужна ваша помощь. Говоря откровенно, у меня сложилось впечатление, что вы кого-то подозреваете, но не хотите поделиться со следствием этой информацией. И я не могу понять почему. Ведь вы же больше всех заинтересованы в том, чтобы искалечившие и едва не убившие вас преступники понесли за это суровое наказание. Именно об этом я хотел доверительно, без протокола, поговорить с глазу на глаз. Иногда бывает, что потерпевший подозревает родственников или близких друзей и не хочет, чтобы они понесли ответственность. Но у вас ведь нет ни одного родственника, находившегося в тот день в Швейцарии? Еще случается, что потерпевший хочет сам расправиться с преступником, так сказать, лично отомстить ему. Но такой вариант я даже не рассматриваю. Вы – безусловно разумный, уважаемый всеми человек. Самосуд строго карается законом, и это явно не то, что вы бы стали делать. Я ведь прав?