В 13:29 все цифры на экране замерли. Руководство Нью-Йоркской фондовой биржи заявило о том, что индекс Доу-Джонса снизился относительно начала дня на двадцать три процента, поэтому, во избежание дальнейшей всеобщей паники, торги на бирже закрыты до завтрашнего дня.
Ее игра была окончена. Хелен, все еще не веря в случившееся, дрожащими руками вывела на экран поле со списком и ценой своих опционов. Светились одни нули. С закрытием биржи опционы были признаны исполнившимся и больше не стоили ни цента.
Однако финансовый результат от продажи опционов в момент закрытия биржи был автоматически переведен на банковский счет компании Хелен. Парой кликов она вывела на экран баланс счета. В первый миг не смогла понять, сколько разрядов в этом числе. Немного успокоившись, пришла в себя и пересчитала цифры снова. Девять миллиардов долларов. Игра была сделана. Она сорвала фантастический куш. И для этого даже не понадобился теракт.
Некоторое время Хелен мерила шагами туда-сюда просторный гостиничный номер. Не веря в происходящее, еще раз посмотрела на цифру на мониторе. Ошибки не было.
Андерс сейчас тоже находился в Торонто, но где точно, она не знала. Что ей следовало предпринять? Сообщить ему о том, что он стал сказочным богачом? Он ведь наверняка пока даже не догадывается, так как понятия не имеет, как работает биржа. После мучительных колебаний она решила позвонить ему, но пока не рассказывать о происшедшем. Успеет это сделать в любое время.
Вместо ответа в трубке она услышала недовольный рык.
– Хелен, в чем дело? Я сейчас охренительно занят. Что тебе нужно?
– Андерс, я просто хотела… Но, если ты занят… Извини, что помешала.
Брейвмен в нескольких фразах описал ситуацию. Пуск дронов из Мексики на Нью-Йорк состоялся успешно, а вот с канадской частью операции (доставить туда на мини-субмарине удалось всего лишь сотню дронов и было решено нацелить их только на Детройт) возникли серьезные проблемы. Так как расстояние до цели там всего около двух часов полета, развертывание и запуск дронов планировались в три часа дня. Местная полиция хоть и с запозданием, но вычислила нарушителей водной границы страны. Небольшая группа «Белого превосходства» из примерно десятка вооруженных человек забаррикадировалась на южном выступе острова Ньюфаундленд, в старых заброшенных доках. Полиция окружила их, требуя сдаться и угрожая силовым штурмом.
– Андерс, все становится слишком опасным. Еще, как назло, эта суматоха, демонстрации в Нью-Йорке. У меня на душе тревожно. Может, лучше отменить вообще все, пока это еще возможно?
– Катись к черту, сука. Больше не звони мне. Делай свое дело и не испражняйся мне на мозги.
Разговор окончился. К любым словам, сказанным кем-то в запальчивости, Хелен относилась очень серьезно. Она больше не будет никогда разговаривать с этим шизоидным маньяком. Он не раз бывал слегка грубоват с ней, но она списывала это на его природную брутальность. Однако такого она от него еще не слышала. После этих слов он как мужчина перестал для нее существовать.
Хелен участвовала в заговоре для того, чтобы стать частью самой важной страницы современной мировой истории. Быть тайным демиургом, вершителем судеб миллионов. И еще – чтобы снова, в который раз, ощутить себя роскошной, неодолимой хищницей со сладким вкусом крови на губах.
Хелен вспомнила о громадной сумме денег, лежащей сейчас на счету ее брокерской фирмы. Разумеется, не существовало никаких письменных контрактов, по которым эти средства принадлежали бы не ей, а «Белому превосходству». Формально, по закону, это была ее собственная, заработанная прибыль. С нее она могла вернуть кредиты вкладчикам ее компании, даже в двойном размере. На это уйдет, ну, скажем, полмиллиарда. Затем уплатит федеральные налоги. Оставшиеся после этого шесть с половиной миллиардов долларов она могла абсолютно законно считать своими личными средствами. Ни один суд на свете не доказал бы иное. Но, разумеется, заикнись она об этом, Андерс и его приспешники мгновенно не просто убьют ее, а распылят на атомы, да еще и каким-нибудь особо изощренным способом.
Но у нее ведь может быть и свой план.
Она мечтала вершить мировую историю. И она ее свершит. Хотела чувствовать себя хищницей, львицей, королевой саванны, которой нет равных и которой наплевать на жертвы среди других существ, ей подобных. И она будет такой хищницей. Жертвы, разумеется, тоже будут. Но теперь – другие.
Она набрала номер нью-йоркского отделения ФБР. Потребовала, чтобы ее соединили лично с главой Бюро по сверхсрочному делу национальной важности. Представилась своим именем, добавив, что является одной из богатейших женщин Америки. Когда ее соединили с руководством, она улыбалась.
– У меня есть важная информация. Пожалуйста, слушайте меня внимательно. У нас мало времени.
Нью-Йорк, 16:15
На Бруклинском и четырех других мостах, соединяющих южный Манхэттен с другими районами Большого яблока, несмотря на то что полиция обеспечила движение транспорта только на выезд по всем полосам, наблюдалось столпотворение машин, которые едва ползли, стараясь спешно покинуть остров. Над мостами громко жужжали сотни частных флайеров и летающих такси. Все надземные летательные средства Нью-Йорка и его пригородов, как и поезда вакуумного метро, сейчас были брошены на выполнение срочной эвакуации двух миллионов жителей Манхэттена. Власти предупредили, что каждый участвующий в эвакуации автомобиль, автобус, флайер и вагон метро должны быть заполнены пассажирами по максимуму.
Предупреждение о возможной террористической атаке Пятой авеню и Финансового квартала прозвучало по всем средствам массовой информации мира примерно в 15:15, когда спецслужбы перепроверили информацию, поступившую от Хелен, и убедились, что она полностью соответствует фактам: данным со спутников и показаниям других свидетелей. Изъятые у сдавшихся в итоге полиции бойцов «Белого превосходства» в канадском Ньюфаундленде дроны со страшным поражающим бактериологическим оружием внутри развеяли сомнения, что ситуация – критическая. В то же время их нейтрализация означала, что одна из намеченных террористами целей – а именно миллионный Детройт – находится вне опасности. Население Манхэттена также информировали, что в случае невозможности покинуть остров его оставшиеся жители должны плотно запереть окна, двери квартир и домов до 17:00, не открывая их до отдельного объявления властей.
Скорость реакции людей была ошеломляющей. Хотя живых свидетелей легендарных атак террористов 11 сентября 2001 года в городе почти не осталось, память о той трагедии до сих пор словно была вживлена в генетический код жителей одного из главных мегаполисов мира. Более молодые люди выносили детей, пожилых людей и инвалидов буквально на руках до ближайших флайеров, автобусов или станций метро. Объявлялось, что после 17:00 входы на станции метро будут заблокированы, чтобы не подвергать опасности людей, уже находящихся в нем. Некоторые, боясь, что они не успеют за полтора часа покинуть остров, перебрались в свои автомобили, тщательно закрыв их окна, хотя никто не знал, сможет ли смертельная зараза просочиться внутрь – скажем, через кондиционеры. Сотни тысяч жителей ринулись в другую сторону: не на юг, а на север, в сторону Бронкса через Гарлем, и это было разумно, так как пробки в той части острова образовывались медленнее. Магазины, офисы, банки на Пятой авеню и пересекающих ее улицах были срочно закрыты. Персонал некоторых спасался бегством, не принимая мер предосторожности для сохранности продающейся элитной одежды, аксессуаров и дорогой техники.
Боевые группы гиперзвуковых истребителей были подняты по тревоге из военных аэропортов северной части восточного побережья США: Нью-Йорка, Вашингтона, Филадельфии, Питтсбурга. Фотографии спутников показывали, что крупная флотилия скоростных транспортных дронов, растянувшаяся на десяток километров, уже успела пересечь штаты Невада и Канзас, пролетела над озером Мичиган, Кливлендом. В полпятого вечера пересекла западную границу соседнего с Нью-Йорком штата Пенсильвания. До Манхэттена флотилии дронов оставалось сорок минут полета.
Гиперзвуковые истребители, вылетевшие им навстречу, преодолели такое же расстояние втрое быстрее. Каждому военному пилоту была поставлена задача сбить максимально возможное количество дронов лазерными лучами. Обычное оружие не подходило: дроны летели низко над плотно заселенными районами. При попадании в них ракет они бы рассыпались и падали вниз, распространяя свое смертоносное содержимое на большую площадь. Это могло привести даже к большему количеству жертв, чем при «компактном» поражении уже в основном эвакуированных центральных улиц Нью-Йорка. Лазерные лучи сжигали дроны дотла на лету, уничтожая и наполнявшие их вирусы. В операции национального масштаба были задействованы более ста новейших истребителей – один на каждые четыре дрона. Воздушное сражение, происшедшее над тихим городком Блумсберг, в двухстах километрах к западу от Нью-Йорка, получилось грандиозным: невероятно зрелищным, эффектным и довольно скоротечным. Истребители, заполнившие собой большую часть неба над городком, один за другим сбивали дроны, которые в результате точных лазерных попаданий тут же превращались в большие горсти черного пепла. Со стороны театр воздушного боя слегка напоминал картинки из компьютерных «Звездных войн». Тут и там сотнями вспыхивали в небе тонкие лазерные струи, под разными углами. Раздавался ревущий и свистящий звук сверхмощных гиперзвуковых двигателей самолетов, то разгонявшихся, то тормозивших в воздухе над дронами, а иногда попутно выполняющих фигуры высшего пилотажа. Лишь ничтожная горстка дронов чудом миновала океан лазерного огня. Истребители развернулись им вслед и после короткой погони легко уничтожили и их, все до единого. В 17:15 в Нью-Йорке было объявлено, что угроза террористической атаки миновала, и все жители города могут вернуться в свои жилища.
Главный вдохновитель атаки о том, чем закончился его план, хоть и узнал, но позже. Часом ранее сотрудники специального подразделения канадской полиции ворвались в арендованный им скромный дом в пригороде Торонто. Увидев вооруженных полицейских, Андерс успел достать из зашитого внутреннего кармана ампулу с цианистым калием, которую всегда носил с собой. В этот миг подскочивший к нему спецназовец нанес Андерсу сильный удар прикладом по темени. Ампула выпала изо рта, и Брейвмен повалился на пол, надолго потеряв сознание. Закрытая черепная травма его головы оказалась серьезной, но не смертельной. Спустя три часа он пришел в себя, в наручниках в камере. Тем же вечером его адвокат сообщил норвежцу, что самый мягкий из возможных приговоров за содеянное им – девяносто пожизненных заключений без права апелляции.