ьно отказавшись любить, люди уничтожили страх неуверенности в будущем, страдания, болезней и смерти, вместе со страхом нарушения этических норм, имеющим наивысшее выражение в «страхе Божием» – боязни нарушения заповедей и утраты Его благодати.
Отказавшись от восприятия своих желаний и поступков с точки зрения абсолютной истины, добра и зла, света и тени, человеческое общество сделало выбор в пользу оттенков серого, не заметив, что после каждого подобного выбора разница между оттенками становится всё менее различимой. С каждым выбором «меньшего зла» мы все более погружаемся в сумерки, где не видно ориентиров на пути, не видно расстояний, а самое главное, не видно цели движения. По мере разворачивания романа из диалога он всё более и более превращается в монолог Князя. Павел Волков предоставляет всё меньше возможностей высказаться «воскрешенному» человеку, пока тот не замолкает совсем. Роман не заканчивается каким-либо определённым ответом, поступком или решением. В итоге мы слышим торжествующий монолог Князя мира, празднующего свою победу перед лицом последнего человека. В отличие от прежних антиутопий, когда герой пытается отказаться от навязанной ему роли, в тексте нет сюжетного конфликта, поскольку в 2084 году все уже не только играют по правилам Князя, но и искренне наслаждаются этой игрой. «2084» – это плод угасания веры, любви и жертвенности, предсказанный ещё две тысячи лет назад в «Апокалипсисе Иоанна» и уже созревающий сегодня. Но каждый кошмар страшен лишь до тех пор, пока человек не осознает, что всего лишь спит, что истинный мир и истинная жизнь находятся вне фантасмагорий сна. Ведь единственный выход из кошмара – это проснуться.
кандидат философских наук
В.А. Баранов