«…Отправляясь на встречу с Коновальцем, я проверил работу сети наших нелегалов в Норвегии, в задачу которых входила подготовка диверсий на морских судах Германии и Японии, базировавшихся в Европе и используемых для поставок оружия и сырья режиму Франко в Испании. Возглавлял эту сеть Эрнст Волльвебер, известный мне в то время под кодовым именем «Антон». По его началом находилась, в частности, группа поляков, которые обладали опытом работы на шахтах со взрывчаткой. Эти люди ранее эмигрировали во Францию и Бельгию, где мы и привлекли их к сотрудничеству на случай войны… Я заслушал отчет об операции на польском грузовом судне «Стефан Баторий», следовавшем в Испанию с партией стратегических материалов для Франко. До места назначения оно так и не дошло, затонув в Северном море после возникшего в его трюме пожара в результате взрыва подложенной нашими людьми бомбы» (с. 41). Потрясающее признание! С одной стороны, СССР официально не участвовал в испанской гражданской войне: она не представляла для него ни малейшей угрозы. С другой – Сталин не только послал в Испанию горы оружия и сотни «добровольцев». Оказывается, его спецслужбы взрывали морские суда Германии, Японии и Польши – даже те, что следовали с невоенными грузами! А осуществлять эти авантюрные операции советским чекистам и военным разведчикам помогали самые что ни на есть настоящие немцы и поляки, завербованные «за идею» или просто за пачку денег… «Волльвебер, – вспоминает Судоплатов, – произвел на меня сильное впечатление… Позднее он был арестован шведскими властями, и гестапо тотчас потребовало его выдачи (еще бы! – Прим. авт.). Однако он получил советское гражданство (!), так что его высылка из Швеции в оккупированную немцами Норвегию не состоялась. Уже после Пакта Молотова – Риббентропа, в 1939 году, он приезжал в Москву и получил приказание продолжать подготовку диверсий в неизбежной (!) войне с Гитлером. Организация Волльвебера сыграла важную роль в норвежском Сопротивлении» (там же). Отметим, что создатель и многолетний руководитель БНД (иностранная разведка ФРГ) генерал Р. Гелен в своих мемуарах утверждал, что в тот же период – условно «медовый месяц» в отношениях СССР и нацистской Германии – Гитлер «полностью запретил проводить шпионскую деятельность в Советском Союзе» («The Service», с. 35). Как можно догадаться, у гестапо имелись веские основания требовать выдачи Волльвебера: очевидно, польский «Стефан Баторий» оказался не единственным гражданским судном, которое потопили советские диверсанты-интернационалисты задолго до начала Великой Отечественной войны. Подобных «волльвеберов» в распоряжении соответствующих советских «органов» было немало. «В то время, – описывает ситуацию Судоплатов, – число таких нелегалов составляло около шестидесяти человек» (там же, с. 93). И это только по линии НКВД…
К моему удивлению, об Эрнсте Волльвебере писал не только его бывший начальник П. Судоплатов. Масштаб диверсионной деятельности его группы оказался столь значительным, что ему посвятил немало места и уже упоминавшийся выше доклад Шефа полиции безопасности и СД Гейдриха от 10 июня 1941 года – то самое приложение к Ноте германского правительства, обнаруженное мною в «Мемуарах» Вальтера Шелленберга. Вот подборка цитат из указанного доклада: «…Эммигрировав в Копенгаген, Волльвебер в 1933 году возглавил руководство ИСХ (Интернационал моряков и портовых рабочих. – Прим. перев.), который, являясь профессиональной организацией моряков и портовых рабочих, выполняет по поручению Коминтерна диверсионные акты, главным образом против немецкого торгового флота. Он несет основную ответственность за организацию и деятельность диверсионных групп, созданных по указанию Москвы в Германии, Норвегии, Швеции, Дании, Голландии, Бельгии, Франции и прибалтийских государствах… После вступления немецких войск в Осло в мае 1940 года Волльвебер бежал в Швецию, где он до сих пор находится в заключении в Стокгольме. Советское правительство обратилось к шведскому правительству с просьбой разрешить Волльвеберу выезд в Советский Союз, предоставив ему за успешную работу в интересах Коминтерна советское гражданство. В результате деятельности этих террористических групп, распространенных по всей Европе, были совершены диверсии против 16 немецких, 3 итальянских, 2 японских судов, два из которых были полностью уничтожены» («Мемуары», с. 448). Лично я не нашел никаких противоречий между тем, что писали о бурной диверсионной деятельности товарища Эрнста палачи из СД в 1941 году и его бывший начальник П. Судоплатов спустя почти полвека после окончания Второй мировой. Неужели не все в германской Ноте было враньем?.. Чем занимался немецкий антифашист в последующем? А вот чем: «Волльвебер и его люди, – подсказывает Судоплатов, – вернувшиеся в Москву в 1941—1944 годах, помогали нам в вербовке после начала войны немецких военнопленных для операций нашей разведки. После окончания войны Волльвебер некоторое время возглавлял министерство госбезопасности ГДР» («Спецоперации…», с. 42). Интересно отметить, что с этой высокой должности его турнули за то, что он начал по старой привычке стучать московскому «центру» на своих же «партайгеноссен». Это настолько возмутило Хрущева (который, к слову, и сам не являлся образцом человеческих добродетелей), что советский генсек «сдал» выдающегося интернационалиста его шефу Ульбрихту. «Он, – печально сообщает Судоплатов об участи персонального пенсионера и бывшего диверсанта-провокатора, – умер, будучи в опале, в 60-х годах». Царствие ему небесное, «бедняге»!
Немало «добрых» слов уделил Волльвеберу в своих воспоминаниях и уже упоминавшийся бывший гитлеровский полковник, а впоследствии западногерманский генерал Райнхард Гелен. Дело в том, что «товарищ Эрнст», возглавляя восточно-германскую спецслужбу, причинил Гелену немало беспокойства не только поимкой многих агентов последнего в ГДР и вербовкой собственных шпионов в штаб-квартире геленовской организации. Вдобавок, бывший советский подрывник-диверсант и провокатор вел весьма активную и совершенно беспринципную информационную войну против наследников Отдела восточных армий и Абвера в их собственной стране, старательно натравливая на них левых политиков и прессу ФРГ. Он даже пытался поссорить Германию с Францией и остальной Западной Европой, утверждая (не без оснований), что Гелен вел активную шпионскую деятельность не только против стран коммунистического блока, но и под носом у своих новых союзников. Поэтому новость о том, что его главный противник отстранен от должности и отправлен на пенсию, Гелен воспринял с нескрываемым удовлетворением («The Service», с. 232).
А вот еще один эпизод из европейских похождений советских чекистов – коллег и подчиненных П. Судоплатова: «Я глубоко уважал Слуцкого как опытного руководителя разведки, – пишет генерал-лейтенант НКВД об одном из лучших советских разведчиков, – … именно ему в свое время удалось похитить в Швеции технический секрет производства шарикоподшипников. Для нашей промышленности это имело важнейшее значение. Слуцкого наградили орденом Красного Знамени. Вместе с Никольским (позднее известным как Орлов), начальником отделения экономической разведки, в 1930 или 1931 году они встречались со шведским спичечным королем Иваром Крюгером. Шантажируя (!) его тем, что мы наводним западные рынки нашими дешевыми спичками, они потребовали для советского правительства отступную сумму в триста тысяч американских долларов. Прием сработал, деньги были получены» (там же, с. 44). Интересно: за это тоже ордена получили?.. Убийства, диверсии, кражи, шантаж – вот почерк советских спецслужб, орудовавших в Западной Европе, Америке и Азии задолго до начала Второй мировой войны: неутомимая «борьба за мир»… Разумеется, в те незабвенные времена откровенно аморальной деятельностью занимались не только НКВД и ГРУ: британские, французские, польские и особенно германские шпионы не колебались в использовании самых низких средств и методов в достижении своих целей. Но чтобы вот так – из-за каких-то трехсот тысяч долларов – шантажировать шведского олигарха: это просто не укладывается в голове… К творчеству бывшего диверсанта Судоплатова я буду еще неоднократно возвращаться в этой и других работах цикла: подобными фактами его воспоминания набиты «под завязку». То-то за этим бестселлером, изданным в 1998 году, мне пришлось охотиться почти полгода! Похоже, даже при много позволявшем Ельцине откровения старого чекиста показались уж слишком шокирующими! Но вернемся к германской Ноте и поговорим о следующем не устраивавшем Гитлера раздражителе…
3) большевизация стран, отданных «на съедение» Сталину.
Из текста Ноты становится понятным, что у Гитлера имелись основания полагать, что СССР не станет аннексировать вышеупомянутые страны и территории, а также не будет проводить их насильственную советизацию. Трудно сказать, насколько возмущение Гитлера в данном случае является искренним: в конце концов, подобного следовало ожидать. Да и сами национал-социалисты делали на захваченных землях то же самое. Скажем, действия СД на захваченных территориях Польши, направленные на уничтожение польской элиты практически полностью совпадали с действиями НКВД. При сравнении мероприятий по «нацификации» и «большевизации» складывается впечатление, что соответствующие планы писали в одном кабинете.
Надо сказать, что спустя несколько месяцев после написания этой фразы я приобрел уже упоминавшуюся книгу Лоренса Риза – «World War II. Behind Closed Doors. Stalin, the Nazies and The West». В ней, в частности, приводятся следующие факты: «Представители гестапо и НКВД… встретились во Львове в октябре 1939 года для обсуждения вопросов, представлявших взаимный интерес. Впоследствии Генрих Гиммлер, начальник СС, и Меркулов, заместитель Берии, встретились в Берлине в ноябре 1940 года» (с. 54). Что же обсуждали «товарищи по оружию»? А вот что: «…недавние исследования показывают, что некоторые акции – вроде краковского ареста нацистами польской профессуры в ноябре 1939 года (