«Начальнику Разведуправления
Генштаба Красной Армии
Ариец провел беседу с Шнуре (руководитель хозяйственной делегации в СССР) Шнуре передал:
1. Налицо существует ухудшение отношений СССР с немцами.
2. По мнению многочисленных лиц, кроме министерства иностранных дел, причинами этого являются немцы.
3. Немцы уверены, что СССР не нападет на немцев.
4. Гитлер намерен весной разрешить вопросы на востоке военными действиями (выделено мной. – М.А.)»[202].
На телеграмме имелись пометы: «Инф[ормационный отдел]. НО-1. Голиков». «Список № 2[203]. Голиков. 30.9.». «Т. Большакову. К учету. Кузнецов. 1.10.40». «Исполнено. 1.10.40».
Следует напомнить, что два месяца назад – 31 июля, Гитлер на совещании с командованием вермахта подвел следующим образом итог своим рассуждениям: «… Россия должна быть ликвидирована. Срок – весна 1941 г. (выделено мной. – М.А.)». Это была 100 % информация о планах нападения Германии на Советский Союз.
«Ариец» – Рудольф фон Шелиа, сотрудник Министерства иностранных дел Германии. Карл Юлиус Шнурре – заведующий восточноевропейской референтурой политико-экономического отдела МИД Германии; глава германской делегации на переговорах с СССР по экономическим и торговым вопросам.
В этот же день «Метеор» отправил в Москву еще одно сообщение:
«29 сентября 1940 г.
Начальнику Разведуправления
Генштаба Красной Армии
1. По сведениям ряда коллег и немцев, немцами за последние 2–3 недели переброшено с запада на восток 10–12 пех. дивизий и передвинут ряд дивизий из глубины к границам. Непосредственно у восточной границы сосредоточено до 60 пех. дивизий. Все войска, находившиеся ранее в Восточной Пруссии, возвращены целиком в Восточную Пруссию. Движение воинских поездов на восток продолжает иметь место.
Немцы опасались и опасаются, что договор Германии, Италии и Японии вызовет контрмеры со стороны СССР (этот абзац на полях отчеркнут. – М.А.)
2. Частям, расположенным в Бельгии, Голландии и Северной Франции, даны указания готовить зимние квартиры и выдается зимняя одежда. Можно предполагать, что наступление переносится на следующий год.
3. Немцы перебрасывают в Испанию первый корпус.
4. Альт сильно устал, нервное расстройство и тому подобное. Ей разрешено лечение и оказана материальная помощь. Установлена связь с Хиром (Хельфрих Карл, журналист, ставший впоследствии мужем «Альты» – М.А.).
Имеются пометы: «Инф[ормационный отдел]. 1). Использовать в сводку. 2). Пункт 2‐й – 3‐й – также. НО-1. Доложите т. Панфилову п. 4. Голиков. 30.9.». «Т. Большакову. К учету. Кузнецов. 1.10.40». «Т. Эпштейну. К учету. 1.10.40»[204].
«Альт» – Ильзе Штёбе[205], групповод. Являлась связной между «Арийцем» и сотрудниками военной разведки под прикрытием торгпредства СССР в Германии Н.М. Зайцевым и А.И. Старицким.
Утверждение «Метеора» о сосредоточении «по сведениям ряда коллег и немцев» до 60 пехотных дивизий «непосредственно у восточной границы», полученное им в ходе общения при выполнении «крышевых» обязанностей помощника по авиации военного атташе СССР в Германии, явилось результатом дезинформационных мероприятий абвера.
«Гитлер отклонил выдвинутое еще в начале сентября ОКХ предложение об использовании специальной эскадрильи люфтваффе над Россией для производства аэрофотосъемки, поскольку не хотел такими мерами спровоцировать преждевременный конфликт с Советским Союзом. В начале октября он приказал начальнику управления военной экономики и вооружений ОКВ генералу пехоты Томасу, чтобы поставки русским по торговым соглашениям от 19 августа 1939 и 11 февраля 1940 года пользовались приоритетом даже над поставками германским вооруженным силам. Он считал, что немцы должны пунктуально соблюдать соглашения, и тогда русские, которые крайне необходимые для немецкой военной экономики поставки с самого начала вели четко и планомерно, теперь будут вести их еще быстрее, чем раньше»[206].
2 октября 1940 г. генерал-лейтенант Ф.И. Голиков направил И.В. Сталину, В.М. Молотову, К.Е. Ворошилову, Л.П. Берия, Н.Г. Кузнецову, Н.Ф. Ватутину и Т.Ф. Корнееву[207] (начальник 6‐го отдела (приграничная разведка) Разведупра Генштаба РККА) очередную разведывательную сводку «О переброске германских войск на Восток, их составе и группировке в Восточной Пруссии и на территории бывшей Польши на 25.9. 1940 г.»[208]. В рассылке отсутствовали фамилии наркома и начальника Генерального штаба РККА.
В разведсводке сообщалось: «На 25 сентября в Восточной Пруссии и на территории бывшей Польши установлено – 70 пех. дивизий, 5 моторизованных дивизий, 7–8 танковых дивизий и 19 кав. полков, что в сравнении с августом дает увеличение на 8 пех. дивизий, 2 моторизованные дивизии (этот абзац на полях документа был отчеркнут. – М.А.)»[209].
В действительности по состоянию на 07.10.1940 г. на Востоке по-прежнему было развернуто, по подсчетам Б. Мюллера-Гиллебранда, 30 германских дивизий, в том числе 25 пехотных, 3 танковых и 2 моторизованных дивизии[210], а не 82–83 дивизии и 19 кавалерийских полков! На совещании вскоре после отмены плана вторжения в Англию (12 октября 1940 г.) Гитлер, со своей стороны, заявил: «Мы уже имеем на русской границе 40 дивизий»[211]. О «Новых формированиях на Востоке – 40 дивизий из солдат, участвовавших в боях» Гитлер говорил еще на совещании 31 июля»[212]. 40 дивизий, это – желаемое количество соединений, которое должно было быть развернуто, но так и не было достигнуто. Цифра Мюллера-Гиллебранда ближе к действительности и в дальнейшем следует «опираться» на нее. Подобное, едва ли не в два (если не в три) раза, завышение численности соединений сухопутных войск вермахта в Восточной Пруссии и в «Генерал-губернаторстве в Польше» и псевдо увеличение в течение месяца числа переброшенных дивизий на 10 единиц могло подтолкнуть руководство страны к принятию неадекватных решений.
Довольно скоро выяснилось, что при рассредоточении предназначенного для операции «Морской лев» тоннажа, удовлетворяющем требованиям противовоздушной обороны, десятидневного срока для его воссоединения недостаточно. Поэтому ОКХ и командование военно‐морского флота вышли с представлением об увеличении этого промежутка времени от 14 дней до трех недель. Гитлер колебался, и гроссадмирал Редер 26 сентября предложил до 15 октября оставить все как было, а затем запланированную операцию вообще отменить или, по крайней мере, отложить ее до весны, ибо погодные условия и волнение моря в зимние месяцы не позволят ее провести. Рейхсмаршал в этих дискуссиях не участвовал, поскольку уже давно был убежден, что в обозримом будущем до высадки десанта в Англии дело не дойдет. Поэтому в военно-воздушных силах приготовления велись вяло и основные обсуждения с участвующими в операции сухопутными войсками начались только непосредственно перед датой ее начала[213].
3 октября на совещании с главкомом сухопутных войск все еще рассматривался вопрос об очередном переносе сроков начала операции «Зеелёве» на 20 дней. Генеральный штаб сухопутных войск докладывал, что сохранение войск на французском побережье Ла-Манша «под непрерывными налетами английской авиации ведет к неоправданным потерям». По этому поводу Гальдер лаконично записал в своем дневнике: «Совещание с главкомом об изменении сроков начала операции «Морской лев» (20 дней)»[214].
8 октября 1940 г. Зорге направил из Токио шифротелеграмму о направленности трехстороннего пакта:
«Начальнику Разведуправления
Генштаба Красной Армии
Военный атташе Германии Мацке и посол Отт заявили, что пакт 3-х государств направлен исключительно против Америки. Оба, однако, согласны с тем, что позднее этот пакт при новых политических обстоятельствах может быть направлен и против СССР, если Сов[етский] Союз стал бы проводить политику, “нежелательную с точки зрения Германии”. Такое изменение направления пакта, которое не являлось вовсе мотивом для его заключения, может произойти позднее в порядке признания того, что пакт не соответствует требованиям дня (выделено мной. – М.А.)»[215].
Зорге совершенно адекватно дал оценку Тройственного пакта и указал на причины, которые могут привести к изменению его направленности.
«Этцдорф, – запишет 8 октября в своем дневнике Гальдер, – кратко доложил о том, что фюрер держит курс на сближение с Францией и что ему удалось добиться изменения позиции Италии по этому вопросу. Основная идея плана состоит в том, чтобы объединить как можно больше государств против Англии, видимо, пока без Испании, но зато с Россией (Ирак и др.). С Францией следует добиться заключения тайного союза; за это ей будут даны обещания, которые в значительной мере приблизят заключение мира. Италия отказалась от многих требований (Савойя) и хочет получить лишь Тунис, возможно, Корсику, но не Сирию. Мы готовы гарантировать Франции сохранение Алжира и Марокко (поэтому от содействия Испании снова следует отказаться). Что касается собственно Франции, то мы также должны отказаться от ряда своих планов, хотя пока еще не ясно, в какой степени.
Порядок переговоров: переговоры с Испанией на новой базе, затем с Франсуа Понсе, потом с Петэном