Одновременно с поражением железнодорожных магистралей поражалась и телеграфная и телефонная связь. Радиосвязь оказывалась настолько перегруженной, что только в небольшой части могла заменить пораженную систему связи.
Поражение путей сообщений и связи означает невозможность маневра, а это в современных условиях может повлечь за собой поражение.
ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ С НАЗЕМНЫМИ ВОЙСКАМИ
Все операции, проведенные германскими армиями в Польше и на Западе, показывают тщательную организацию и четкое выполнение взаимодействия авиации с танками и пехотой. В первые дни операций авиация отсутствовала на поле боя, так как она была направлена для решения основных своих задач по обеспечению всей операции в целом. Только после их выполнения авиация появляется на поле боя и своими действиями обеспечивает и ускоряет прорывы оборонительных полос противника. Почти во всех случаях контрудары противника ликвидируются действиями авиации, которая штурмует резервы, уничтожает танки на их исходных позициях, поражая их пулеметным и пушечным огнем и бомбами, сбрасываемыми с пикирования. Противотанковые районы при остановке наступления подвергались массированным атакам авиации, которая, применяя бомбы всевозможных калибров и имея установленные на самолетах огнеметы, полностью разрушила эти районы обороны…
Большой интерес представляют действия пикирующих бомбардировщиков по танкам. Пикирующие бомбардировщики применялись массированно. Объектами нападения являлись скопления танков или противотанковые районы. Пикирующие бомбардировщики не встречали сопротивления истребителей союзников. Метод атаки давал возможность использовать всю мощь вооружения этих самолетов. Приближаясь к цели нападения на большой высоте, пикирующие бомбардировщики переходили в почти отвесное пикирование, ведя интенсивный и пушечный огонь по цели. Когда высота доходила до 800–600 м, огонь прекращался, производилось прицеливание и сбрасывание бомб. Наибольшие потери несли танки от огня пушек и пулеметов, а бомбы, располагаясь на площади, занятой танками, доканчивали разрушение. В результате таких атак танковая часть несла большие потери и не могла оказать серьезного сопротивления подходившим немецким танковым частям».
В первой половине 1941 г. журнал «Вестник вооруженных сил» поместил ряд статей старшего преподавателя Военной академии командного и штурманского состава ВВС РККА полковника Б.А. Агеева, которые были посвящены борьбе за господство в воздухе. Агеев утверждал следующее: «С началом войны решающее значение имеют первые массовые удары по авиации противника, от которых зависит последующее развертывание борьбы за господство в воздухе. Это подтверждается всем опытом современных войн. Возможность ответного удара авиации противника вполне реальна. Поэтому все виды, все средства ПВО всегда должны быть в готовности к отражению первого внезапного вторжения воздушного противника с одновременным переходом к систематическим действиям в целях разгрома его и завоевания господства в воздухе»[336].
Старший преподаватель Военной академии командного и штурманского состава ВВС РККА подчеркивал: «На примере германо-польской войны мы видим, что завоевание господства в воздухе явилось первоочередной задачей ВВС и важнейшим фактором успешного исхода всей войны. Развертывание военных действий на Западе сопровождалось внезапным нападением германских ВВС утром 10 мая на значительную часть аэродромов Голландии, Бельгии и Франции»[337]. «Для завоевания господства в воздухе, – отмечал полковник Агеев, – германские ВВС применяли все формы борьбы: удары по аэродромам всеми видами авиации, воздушные бои, захват воздушными десантами аэродромов и нарушение работы авиационного тыла на всю его глубину, включая склады и авиабазы».
Массовое применение германской армией на войне в Западной Европе новых боевых средств, сопровождаемых крупными военными успехами, вызвало в иностранной печати многочисленные оценки и отклики. Главное внимание при этом уделялось использованию авиации, бронетанковых и «мото‐механизированных» частей, действиям воздушных десантов, а также боевому взаимодействию вооруженных сил.
«Военный зарубежник» в № 11–12 за 1940 г. поместил статью «Новая боевая техника в современных сухопутных операциях» (обзор иностранной печати)[338]. В разделе «Взаимодействие вооруженных сил» авторы сочли нужным обратить внимание на следующее:
«Всегда и повсюду, как показывает опыт, в современной войне необходима отлично спланированная взаимная поддержка различных родов войск, хорошо увязанное их взаимодействие между собой, а также (и особенно) с воздушными силами.
В особенности такое взаимодействие необходимо, а вместе с тем и затруднительно в условиях развития маневренных операций. Возможность возникновения маневренной войны широкого масштаба в современных условиях массового использования новой военной техники доказана. Такая война неизбежна с самого начала боевых действий, если одна из сторон обладает превосходством, а другая не имеет возможности проявить упорства в обороне. Это подтверждается военными событиями в Польше, Голландии, Бельгии и Франции.
“Германия, – писала швейцарская газета “Journal de Geneve” во время германского наступления, – повторила в Бельгии и Голландии тот же прием, которым она пользовалась в Польше. Мощная авиация ведет разведку, предшествует войскам и принимает участие в бою. Она задерживает подкрепления противника. Бронированные колонны быстро двигаются вперед, прокладывая путь, подавляя пулеметы и противотанковую артиллерию. За ними идет пехота, предшествуемая танками и поддерживаемая артиллерией, которая атакует крупные укрепления и пехоту противника. Моторизованные и легкие соединения пытаются выйти на тыловые пути неприятеля, разрушая огневые точки, уничтожая штабы и резервы”.
“В наступлении на Голландию, Бельгию и Люксембург, – повторяла французская “Temps”, – немцы применили те же методы, которыми они действовали в Польше. Легкие и бронированные дивизии, сопровождаемые отрядами пехоты на грузовиках, были брошены по дорогам и в течении нескольких дней достигли поразительных успехов… Таким образом, борьба, ведущаяся впереди армии бронедивизиями, предшествуемыми и поддерживаемыми тучами самолетов, летящих на малых высотах и производящих бомбардировку с пикирования, должна считаться н о р м а л ь н ы м с п о с о б о м д е й с т в и й (разрядка автора статьи. – М.А.). Они (бронедивизии) не являются ни авангардными, ни разведывательными органами; это – орудие для удара и использования успеха; причем они обладают бесспорной наступательной силой и действуют отдельными группами”.
Указывая на то, что применение бронедивизий впереди главных сил армии должно считаться “нормальным способом действий”, газета в то же время пишет:
“Способность групп бронетанковых дивизий и боевых самолетов осуществить прорыв (имеется, несомненно, в виду прорыв долговременных или очень прочных укреплений) представляется ограниченной. Они являются в первую очередь орудием использования успеха, способным проникнуть в брешь на фронте противника или же использовать временное замешательство его войск, захваченных врасплох”.
По смыслу этих рассуждений Германия сразу ввела в бой “орудие использования успеха”, что показывало лишь неспособность противников Германии оказать упорство в обороне. Вследствие этого сразу же открылись широкие и глубокие маневренные действия. Но и при условии упорного сопротивления другой стороны прорыв ее фронта не исключен, а вероятен. При этом для использования успеха неизбежно будут применены те же средства. В борьбе равносильных противников маневренные операции в различных пунктах и в разное время могут развиваться в самых разнообразных формах. Во всех случаях, однако, сторона, прорвавшая фронт, будет стремиться максимально развить свой успех, распространяя прорыв в глубину и ширину, препятствуя другой стороне оказать сопротивление.
“Противнику, – писала “Kölnische Zeitung”, – не давалось времени сосредоточиться, занять новую оборонительную позицию или же подготовиться к наступлению крупными соединениями. Его тыловые сообщения разрушались авиацией или же наносились такие повреждения, что как отход, так и переброска войск и материальной части затруднялись или становились невозможными”.
“Непрерывные действия воздушных и наземных сил Германии, – вторила итальянская “Giornale d’Italia”, – одержали верх над всей линией фронта. Англичанам и французам не хватало времени для окончательной подготовки своих позиций сопротивления”…
“Решающее значение, – писала швейцарская газета “Journal de Genève”, – в германском наступлении против Бельгии и Голландии, а также в большом сражении на р. Маас имело точное взаимодействие всех наступательных средств и особенно авиации и танковых частей при возрастающем введении в бой массы материальной части и людских сил.
Такое же значение оно имело во всех других операциях и будет иметь в будущих сражениях».
Накануне Великой Отечественной войны специализированные военные журналы на своих страницах помесили материалы под названием «Некоторые уроки молниеносной войны» (Из зарубежной печати)[339], «Дискуссия о молниеносной войне» (Современное военное искусство в освещении иностранной печати)[340].
Первой статьей, помещенной в 1‐м номере нового журнала «Военная мысль» за 1937 г. была статья начальника кафедры армейских операций Академии Генштаба комбрига Г. С. Иссерсона[341]: «Исторические корни новых форм боя»[342]. В 1921–1923 гг. Иссерсон занимал руководящие должности в органах военной разведки. «Характер начального периода войны предопределяет в современных условиях развитие самых широких маневренных действий, хотя не исключается вероятность боев за укрепленные полосы. – Пишет Иссерсон. – Можно предполагать, что эти действия при известных условиях разыграются сразу и одновременно на значительной глубине и придадут первым операциям исключительно сложные, причудливые формы».