Докладывая о создавшейся обстановке на границе, прошу:
1. Дать указание, какие мероприятия сейчас я могу провести в жизнь, гарантирующие от неожиданного вторжения мотомех[анизированных] частей немцев, или дать мне право самому разработать план мероприятий, но средств дивизии для этого мало.
2. Для сокращения срока боевой готовности частей разрешить иметь у бойца на руках укомплектованный ранец, плащ-палатку, каску и 60 боевых патронов. В этом случае боевая готовность подразделений может быть доведена через 10–15 минут.
3. Ускорить решение вопроса о семьях начсостава, так как последние могут дезорганизовать работу командиров.
4. Разрешить мне вывести для работы на полосу предполья не два батальона, а четыре.
5. Прикажите УНС ускорить постройку противотанковых и противопехотных препятствий на рубеже УР.
6. Было бы желательным иметь танковую часть и противотанковую дивизию, артиллерию кроме дивизионной в р-не ст. Янишки и Стргутышки, как на одном из вероятных направлений наступления мотомеханизированных] частей.
Командир 125 сд генерал-майор БОГАЙЧУК»[253].
В предвоенное время, равно как и во время войны, штабы дивизий не занимались агентурной разведкой, поэтому «агентурные данные» могли поступить от пограничного отряда или оперативного пункта, находившихся в полосе стрелкового соединения.
В Директиве штаба Прибалтийского Особого военного округа, последовавшей на следующий день — 19 июня 1941 г. командующий войсками округа генерал-полковник Кузнецов ограничился тем, что приказал командирам вверенных ему частей «руководить оборудованием полосы обороны», с «упором на подготовку позиций на основной полосе УР», работу на которой следовало «усилить». Однако «позиции предполья занимать только в случае нарушения противником госграницы». При этом «особое внимание обратить, чтобы не было провокации и паники в наших частях, усилить контроль боевой готовности».
Директива штаба Прибалтийского Особого военного округа:
«19 июня 1941 г.
1. Руководить оборудованием полосы обороны. Упор на подготовку позиций на основной полосе УР, работу на которой усилить.
2. В предполье закончить работы. Но позиции предполья занимать только в случае нарушения противником госграницы.
Для обеспечения быстрого занятия позиций как в предполье, так и [в] основной оборонительной полосе соответствующие части должны быть совершенно в боевой готовности.
В районе позади своих позиций проверить надежность и быстроту связи с погранчастями.
3. Особое внимание обратить, чтобы не было провокации и паники в наших частях, усилить контроль боевой готовности. Все делать без шума, твердо, спокойно. Каждому командиру и политработнику трезво понимать обстановку.
4. Минные поля установить по плану командующего армией там, где и должны стоять по плану оборонительного строительства. Обратить внимание на полную секретность для пр[отивни]ка и безопасность для своих частей. Завалы и другие противотанковые и противопехотные препятствия создавать по плану командующего армией— тоже по плану оборонительного строительства.
5. Штарм, корпусу и дивизии — на своих КП, которые обеспечить ПТО по решению соответствующего командира.
6. Выдвигающиеся наши части должны выйти в свои районы укрытия. Учитывать участившиеся случаи перелета госграницы немецкими самолетами.
7. Продолжать настойчиво пополнять части огневыми припасами и другими видами снабжения.
Настойчиво сколачивать подразделения на марше и на месте.
Командующий войсками ПрибОВО
генерал-полковник……………………………………………………………………………. КУЗНЕЦОВ
Начальник управления политпропаганды………………………………. РЯБЧИЙ
Начальник штаба генерал-лейтенант………………………………………. КЛЕНОВ»
В 23–46 20 июня начальником штаба 11-й армии генерал-майором Шлеминым была направлена «Шифровка» (расшифрована в 9.00 21 июня) начальнику штаба округа следующего содержания:
«НАЧАЛЬНИКУ ШТАБА ФРОНТА
Задержанный в ночь на 20.6.41 перебежчик 13-й роты 58 ПП 6 ПД показал, что их рота стоит в ПШЕРОСЛЬ (рота 150-мм тяжелых орудий). 6 пд переброшена эшелонами в район СУВАЛКИ [до 25 км до границы] в конце мая из ПАРИЖА и разгрузилась в 180 км от ПШЕРОСЛЬ.
Будучи в СУВАЛКИ, сообщает перебежчик, в СУВАЛКИ большое количество войск, в данное время все войска из СУВАЛКИ переброшены к границе.
Пехота располагается в 5 км от границы, артиллерия на позициях, крупные танковые (здесь и далее подчеркивание документа. — М.А.) части перебежчик не видел.
Перебежчик показал, что немецкие части у границы окопы не копают, имея в виду переход в наступление. По словам перебежчика, военные действия начнутся через 8—10 дней (выделено мной. — М.А.). Вот уже 2 месяца, как солдат агитируют офицеры, говоря, что СССР — главный враг Германии. Солдаты 50 проц. настроены против войны.
№ 1019/ш ШЛЕМИН».
Копия оригинала документа размещена в интернете[254].
Судя по всему, подчеркивание сделано начальником штаба ПрибОВО Кленовым П.С. Стрелка от первого подчеркивания направлена на комментарий: «Это вранье».
На документе имеется резолюция:
«Нач РО
На учет. Донести в РУ
[подпись]»
И помета о выполнении указания:
«Донесено Москву т. Кореневскому
[подпись]
21.6.41 г.».
В связи с чем такой комментарий начальника штаба округа генерал-лейтенанта Кленова? Перебежчик (58-й пехотный полк 6-я пехотная дивизия VI-й АК 3-я ТГр группы армий «Центр») не мог видеть на границе «крупные танковые части» за восемь-10 дней до перехода в наступления, как он утверждал. К этому моменту подвижные части все еще могли находиться в 25–80 км за местом расположения пехоты в исходных районах. Что же касается момента перехода немецкого солдата за два дня до начала войны, Кленов, не без оснований, мог считать, что перебежчик должен был видеть танковые части. Действительно, 58-й полк, в котором служил перебежчик, входил в состав 6-й пд VI-го АК, переданного в оперативное подчинение 3-й танковой группы. 21 июня, из танковых соединений 3-й ТГр 20-я, 7-я и 12-я тд были развернуты непосредственно на границе, причем 20-я тд дислоцировалась на правом фланге 6-й пехотной дивизии. Отсюда не следует, что в ночь на 20-е 20-я тд уже занимала исходную позицию. Что же касается 19-й танковой дивизии, то 21 июня она находились еще в исходном районе на расстоянии приблизительно 75 км по прямой от границы.
Если же отнести комментарий и ко второму подчеркиванию («Солдаты 50 % настроены против войны»), то однозначно, что начальник штаба округа не сомневался в том, что это «вранье».
В части выполнения резолюции на документе «Донести в РУ», имеется помета: «Донесено Москву т. Кореневскому». Судя по всему, майор Н.А. Кореневский, назначенный в мае начальником 3-го (информационного) отделения РО штаба ПрибОВО, находился в Москве в командировке. Однозначного ответа, удалось ли Кореневскому «донести в РУ» содержание ШТ начальника штаба 11-й армии, а если удалось, то на каком уровне, не существует. Не исключено, что он принял поступившую из разведотдела информацию к сведению.
И еще, «шифровка» из штаба 11-й армии от 20 июня 1941 г., адресована «НАЧАЛЬНИКУ ШТАБА ФРОНТА», в то время как Северо-Западный фронт был образован только 22 июня 1941 года на базе войск Прибалтийского Особого военного округа. В то же время в публикации военно-исторического журнала «Первые дни войны в документах» приводится «Донесение штаба 11-й армии начальнику штаба Прибалтийского Особого военного округа» (ВИЖ. 1989. № 5. С. 48 со ссылкой на ЦАМО, ф. 221. оп. 1394, д. 2. л. 76.).
Рассмотрим, как вскрыл противостоявшую группировку германских войск разведотдел штаба ПрибОВО в трех последних предвоенных документах.
«Разведывательная сводка
штаба Прибалтийского особого военного округа
от 18 июня 1941 г.
о группировке войск противника против войск округа
на 17 июня 1941 г.
СОВ. СЕКРЕТНО
Командующим армиями, командирам
корпусов, дивизий
и бригад
На 17.6.41 г. против Прибалтийского особого военного округа в полосе: слева — Сувалки, Ликк [Элк, Польша], Алленштайн [Ольштын, Польша] и по глубине — Кенигсберг, Алленштайн установлено: штабов армий — 2, штабов армейских корпусов — 6, пехотных дивизий — 12, моторизованных дивизий — 5, бронетанковых дивизий — 1, танковых полков — 5 и до девяти отдельных танковых батальонов — всего не менее танковой дивизии (здесь и далее выделено мной. — М.А), кавалерийских полков — 6–7, саперных батальонов — 17, самолетов — свыше 500.
Группировка и дислокация частей (карта 100 000):
в районе Мемель — штаб 291-й пехотной дивизии, 401-й и 610-й пехотные полки, два батальона 337-го пехотного полка, учебный батальон 213-го пехотного полка, 33, 61, 63-й артиллерийские дивизионы, до двух танковых батальонов, батальон тяжелых пулеметов, 48, 541-й саперные батальоны, 7-й полк морской пехоты, училище подводного плавания;
в Мелльнерагген (7804) — зенитно-артиллерийский дивизион;
в Бахман (7610) — до артиллерийского дивизиона;
в Швеппельн (7212) — танковый батальон;
в Роокен (6420) — батальон 660-го пехотного полка;
в Шилутэ — штаб 5-й пехотной дивизии, штаб 161-й моторизованной дивизии, штабы 660-го, 22-го пехотных полков, один пехотный полк, дивизион противотанковых орудий, 208-й строительный батальон;
в Матцикен (3432) — артиллерийский дивизион 206-го артиллерийского полка;
в Лауджен (3638) — 520-й саперный батальон;
в Рус (3024) — батальон 14-го пехотного полка, саперная рота;
в Вилляйкен (3030) — батальон 660-го пехотного полка;
в Ужлекнен (2632) — батальон 660-го пехотного полка;
в Клокен (1834) — батальон 14-го пехотного полка, саперная рота;
в Каукемен (1634) — штаб и батальон 14-го пехотного полка, саперная рота;