Обращает на себя, однако, внимание в связи с концепцией «Labour Monthly» следующее замечание, содержащееся в одной из книг, подготовленной английским Институтом международных отношений: «Почему же тогда в 1941 г. Гитлер, как бы он ни недооценивал англо-американскую мощь, умышленно пошел вразрез со своими политико-стратегическими принципами на риск… войны на два фронта? Ответ на этот вопрос, кажется, должен состоять в том, что он глубоко ошибся в своем предвидении того, какова будет английская реакция на германское нападение на Советский Союз. Знал или не знал Гитлер об эскападе Гесса, он мог вообразить… что Англия даст Гитлеру свободу рук для войны против Советского Союза». Следовательно, издание Института международных отношений не исключает возможности того, что гипотеза «Labour Monthly» является верной, а, скорее, говорит в пользу этой гипотезы».
Трухановский В.Г. Англо-советские отношения накануне Великой отечественной войны // Вопросы истории. № 12, Декабрь 1963. — C. 52–70.
124 Николаев В. В туманном Альбионе.
Служба внешней разведки Российской Федерации.
svr.gov.ru›smi/2006/03/novrkr20060322.htm
125 Трухановский В.Г. Указ. соч.
126 Неизвестный Филби / Пер. с англ. и болгар. М. Ю. Богданова и Т. Бояджиева. — М., 2020.— С. 49.
127 Из «Неоконченных мемуаров» Кима Филби: «По политическим взглядам членов общества, за исключением некоторых, кто еще не до конца определился или колебался, можно было условно разделить на три группы. Первую составляли откровенные пронацисты, на которых немцы практически не обращали внимания, ибо они и так поддержали бы любой курс Гитлера, кроме разве что нападения на Британию. Другая, более широкая и менее однородная группа, состояла из людей, склонных выдавать желаемое за действительное: они полагали, что Гитлера можно подкупить («удовлетворить его амбиции») уступками, не нарушающими общего баланса сил, например, несущественным изменением европейских границ и передачей Германии одной-двух колоний. Неоднородность этой группы объяснялась различиями в подходе к тому, что именно следует принести в жертву Германии и за чей счет. Наконец, существовала группа более или менее реалистически настроенных людей, которые, справедливо опасаясь, что Гитлер не удовольствуется крохами, в то же время были готовы продолжать контакты в надежде на смену политики или правительства в Берлине. Но в одном большинство представителей этих трех групп было единодушно: оно уповало на то, что восточноевропейские государства пойдут на компромисс с Германией и, если этого потребуют немцы, обеспечат их войскам свободный проход к советской границе».
Неизвестный Филби / Пер. с англ. и болгар. М. Ю. Богданова и Т. Бояджиева. — М., 2020.— С. 46–47.
128 Очерки истории российской внешней разведки: В 6 т. — Т. 3: 1933–1941 годы. — М., 1997. — С. 34.
129 Из Протокола допроса оберфюрера СС В. Родде 31 марта 1947 г.:
«…
Вопрос. При каких обстоятельствах произошло ваше знакомство с Риббентропом?
Ответ: Еще в период своей работы в «опекунском совете» я сблизился с одним коммерсантом по фамилии Ленкеринг Евгений, который был хорошо знаком с Риббентропом и выполнял его отдельные поручения. Ленкеринг рассказал мне, что Гитлер назначил Риббентропа политическим советником при штабе своего заместителя — Гесса, и поставил перед ним задачу установить дружественные политические и экономические отношения с Англией, Францией и Америкой.
Для выполнения этой задачи, сообщил мне далее Ленкеринг, Риббентроп подбирает себе сотрудников из числа национал-социалистической партии, располагающих необходимыми связями за границей, обладающих познаниями в области экономики и пользующихся известностью в промышленных и торговых кругах, и посоветовал поступить в бюро Риббентропа.
Встреча с Риббентропом, как я условился с Евгением Ленкеринг, состоялась, примерно, в августе 1933 года в берлинском отеле «Эспланада». Охарактеризовав в общих чертах свои задачи, Риббентроп подробно расспросил меня о моих связях с промышленным и торговым миром Германии, а также за границей и тут же предложил пост главного референта с месячным окладом 600 марок. Я согласился.
Вопрос. На допросе 20 апреля 1945 года вы показали, что на службу к Риббентропу поступили по рекомендации Гесса. Теперь же заявляете, что в этом вам оказал содействие Ленкеринг. Каким показаниям надо верить?
Ответ: Как те, так и другие мои показания соответствуют действительности. После того как Ленкеринг рассказал мне о назначении Риббентропа политическим советником при штабе заместителя фюрера и посоветовал устроиться в этот вновь создаваемый партийный орган, я посетил Гесса, чтобы заручиться его поддержкой. К тому времени я имел твердое намерение перейти к Риббентропу, так как работа по внешнеполитической линии сулила мне большие перспективы. Гесс одобрил мое решение и обещал оказать всяческое содействие. Должен также упомянуть, что с Гессом я поддерживал личный и деловой контакт вплоть до его отлета в Англию.
Вопрос. Покажите подробно о деятельности бюро Риббентропа?
Ответ: Риббентроп начал свою работу с того, что совершил ряд поездок в Англию и Францию, где встретился со своими иностранными друзьями с целью привлечения и использования их в интересах своей работы. Во Франции проживал известный граф Полиньяк, владелец знаменитой фирмы шампанских вин «Поммери», и в Англии сэр Александр Уокер, владелец знаменитой фирмы виски «Джонни Уокер» — старые знакомые Риббентропа, которые, так сказать, прокладывали ему путь для осуществления его политических целей. В тесных взаимоотношениях Риббентроп находился также с известным французским графом де Бринон.
Следует упомянуть, что большое число промышленников и хозяйственников, в особенности те из них, которые издавна поддерживали дружественные отношения с Германией, являлись членами так называемого, «англо-германского товарищества», задачей которого было укрепление политических и экономических связей с Германией. Среди них Риббентропу не удалось найти себе опору.
Было ясно, что дружественные связи членов этого английского общества с членами однотипного общества в Германии, т. н. «немецко-английским обществом», являлись одной из причин скептического и, отчасти, враждебного отношения англичан к Третьей Империи, поскольку все руководящие посты в «немецко-английском» обществе в Берлине занимали промышленники и крупные хозяйственники, отрицательно настроенные к новому нацистскому режиму.
Необходимо было провести экстренные меры и реорганизовать это общество таким образом, чтобы оно работало в интересах нового режима, т. е. заменить всех руководящих работников национал-социалистами, на которых в политическом отношении можно было полностью положиться.
Риббентроп поручил мне и Ленкерингу в качестве одной из неотложных задач во что бы то ни стало очистить «немецко-английское общество» от нежелательных национал-социализму людей, которые тормозили нашу работу. Это поручение мы выполнили в короткое время.
Вопрос. Каким образом вам удалось это сделать?
Ответ: Реорганизация «немецко-английского общества» не представляла для нас никаких трудностей. Поскольку было известно, что члены правления общества настроены отрицательно к новому режиму в Германии и высказывают скептические замечания по адресу руководителей национал-социалистической партии, мы просто-напросто предложили этим господам сложить с себя полномочия и выйти из состава «немецко-английского общества», пообещав в данном случае не принимать против них никаких репрессивных мер. Таким образом, мы удалили из «немецко-английского общества» нежелательных нам людей.
На освободившиеся должности по предложению Риббентропа были назначены члены национал-социалистической партии, а именно: президентом — герцог Саксонии — Кобурга-Гота, по имени Карл Эдуард; управляющим — Ленкеринг; я — Родде, занял пост казначея. С назначением герцога Карла Эдуарда президентом «немецко-английского общества» и заменой руководящего состава общества национал-социалистами отношения между Англией и Германией стали заметно улучшаться.
Будучи членом английского королевского дома, герцог пользовался большим влиянием среди торгово-промышленных кругов Англии и во всех своих начинаниях встречал полную поддержку влиятельных английских друзей. Англичан, которые поддерживались пронемецкой ориентации, но не являлись членами «английско-немецкого товарищества», мы убедили вступить в это общество и развернуть интенсивную пропагандистскую деятельность в пользу Германии.
Вопрос. И это не обошлось, конечно, без вашего участия?
Ответ: Всю работу по вовлечению англичан в «англо-немецкое общество» проделали граф Дюркгейм и его заместитель Гевель, которые имели обширные связи в Англии. Не скрою, мне как казначею «немецко-английского общества» часто приходилось бывать в Англии и встречаться с целым рядом высокопоставленных лиц.
Я делал также попытки расположить их к себе и использовать для давления на английское правительство при проведении Германией тех или иных внешнеполитических мероприятий, и, в частности, убедить в необходимости возвращения Германии колоний.
Вопрос. Приведенными фактами ваша работа по линии бюро Риббентропа далеко не исчерпана. Какие другие задания вы выполняли?
Ответ: Сразу же после поступления на службу к Риббентропу он очертил круг моих обязанностей и указал на методы их выполнения. Согласно полученным указаниям, я, в первую очередь, организовал административную работу бюро и посетил целый ряд руководящих работников партийных инстанций, как-то: министра по вопросам церкви — Карл, президента Академии германского права — Франка, нач[альника] национал-социалистического «Союза жертв войны» СА-обергруппенфюрера Оберлиндобер, президента немецкого Красного Креста — герцога Саксонии Кобург-Гота, президента немецкого автомобильного клуба герцога Адольфа Мекленбургского и других, информировал их о целях и задачах бюро Риббентропа и заручался их поддержкой.