364.
17 июня была расшифрована телеграмма Шандо Радо, отправленная за три дня до этого, и содержавшая полуправду-полувымысел:
«Расшифрованная телеграмма
вх. № 9890. Из Цюриха 17 июня 1941 г.
Начальнику Разведуправления Генштаба Красной Армии
Цюрих, 14 июня 1941 г.
1) В настоящее время готовятся немецкие пехотные дивизии особого назначения (отборные), в которых каждый солдат умеет обращаться с пулемётом и миномётом. К дивизиям этого рода относятся дивизии №№ 5 и 10, которые дислоцированы в Губернаторстве. 2) На сов. границе стоят теперь 100 немецких пехотных дивизий. Из них одна треть моторизована. Кроме того, 10 бронетанковых дивизий. 3) В Румынии, особенно большая концентрация немецких войск у Галаца.
№ 73 Дора».
Общее количество дивизий на границе с СССР было указано близко к действительности (108 дивизий), однако число пехотных моторизованных дивизий было значительно меньше — всего 11 соединений.
Телеграмма из Будапешта от 17 июня сообщала о результатах «последней поездки» премьер-министра Румынии Антонеску в Мюнхен, где он встречался с Гитлером:
«Расшифрованная телеграмма
вх. № 9891. Из Будапешта 17 июня 1941 г.
Начальнику Разведуправления Генштаба Красной Армии
Будапешт, 17 июня 1941 г.
Граф … сообщил: 1) Во время последней поездки Антонеску в Мюнхен Гитлер обещал ему полное содействие в возвращении Бессарабии и Буковины. Румыны могут в случае войны против СССР иметь 20 дивизий. 2) В течение 16–20 июня в Подкарпатье должно быть отправлено до 30 немецких эшелонов с военными грузами. 3) Немцы, якобы, поставили в Балтийском море вдоль своих берегов минные заграждения. 4) Кашау введено чрезвычайное положение и приняты меры противовоздушной обороны.
№ 139 Марс».
Приводя количество румынских соединений и частей к расчетным дивизиям, можно сказать, что «против СССР» Румыния имела 17 пехотных дивизий плюс 1 полк, кавалерийскую дивизию и 1 полк морской пехоты.
17 июня военный и военно-воздушный атташе при посольстве СССР во Франции генерал-майор артиллерии Суслопаров подтвердил, что «слухи о якобы назревающем конфликте между СССР и Германией уже давно инспирируются представителями Англии и Америки»:
«Расшифрованная телеграмма
вх. № 9969. Из Виши 17–18 июня 1941 г.
Начальнику Разведуправления Генштаба Красной Армии
Виши, 17 июня 1941 года.
Ответ на Вашу телеграмму № 5558: Сообщение ТАСС опубликовано во французских газетах только сегодня, 17 июня, без комментарий. Я беседовал по этому вопросу с начальником генштаба генералом Пиккендор, он заявил, что в данный момент нет никакого смысла ни СССР, ни, тем более, Германии входить в какой бы то ни было конфликт. Германия, заявил он, должна решать в данное время военные задачи восточной части Средиземного моря и вполне естественно, что она должна держать вооружённые силы на востоке и юго-востоке. Он сказал, чтослухи о якобы назревающем конфликте между СССР и Германией уже давно инспирируются представителями Англии и Америки (выделено мной. — М.А.). Германские журналистские круги в Виши отзываются о заявлении ТАСС полном удовлетворении. Некоторые американские журналисты, распускавшие слухи о конфликте, в настоящее время говорят, что поводом распространению этих слухов послужило наличие большого количества немецких войск не только на востоке Германии, Польши и Румынии, а также и в генерал-губернаторстве. В настоящее время разговор об Украине и Баку принял другое направление. Украину и Баку необходимо изобразить новой Европой, об этом продолжают говорить, но что завоевание их для новой Европы должно пойти мирным путём.
№ 174 Суслопаров».
17 июня 1941 года нарком госбезопасности В.Н. Меркулов направил И.В. Сталину и В.М. Молотову агентурное сообщение, полученное накануне от берлинской резидентуры НКГБ СССР:
«Народный комиссар
Государственной безопасности СССР В. Меркулов
№ 2279/м
17 июня 1941 г.
Сов. секретно
Направляем агентурное сообщение, полученное НКГБ СССР из Берлина.
Народный комиссар
Государственной безопасности СССР В. Меркулов
Сообщение из Берлина.
Источник, работающий в штабе германской авиации, сообщает:
1. Все военные мероприятия Германии по подготовке вооруженного выступления против СССР полностью закончены, и удар можно ожидать в любое время.
2. В кругах штаба авиации сообщение ТАСС от 6 июня воспринято весьма иронически. Подчеркивают, что это заявление никакого значения иметь не может.
3. Объектами налетов германской авиации в первую очередь явятся электростанция «Свирь-3», московские заводы, производящие отдельные части к самолетам (электрооборудование, шарикоподшипники, покрышки), а также авторемонтные мастерские.
4. В военных действиях на стороне Германии активное участие примет Венгрия. Часть германских самолетов, главным образом истребителей, находится уже на венгерских аэродромах.
5. Важные немецкие авиаремонтные мастерские расположены: в Кенигсберге, Гдыне, Грауденце, Бреславле, Мариенбурге. Авиамоторные мастерские Милича в Польше, в Варшаве Очачи и особо важные в Хейлигенкейле.
Источник, работающий в министерстве хозяйства Германии, сообщает, что произведено назначение начальников военно-хозяйственных управлений «будущих округов» оккупированной территории СССР, а именно: для Кавказа — назначен АМОНН, один из руководящих работников национал-социалистической партии в Дюссельдорфе, для Киева — БУРАНДТ — бывший сотрудник министерства хозяйства, до последнего времени работавший в хозяйственном управлении во Франции, для Москвы — БУРГЕР, руководитель хозяйственной палаты в Штутгарте. Все эти лица зачислены на военную службу и выехали в Дрезден, являющийся сборным пунктом.
Для общего руководства хозяйственным управлением «оккупированных территорий СССР» назначен ШЛОТЕРЕР — начальник иностранного отдела министерства хозяйства, находящийся пока в Берлине.
В министерстве хозяйства рассказывают, что на собрании хозяйственников, предназначенных для «оккупированной» территории СССР, выступал также Розенберг, который заявил, что «понятие Советский Союз должно быть стерто с географической карты».
Верно:
Начальник 1-го Управления НКГБ Союза ССР Фитин».
Имеется резолюция: «Т[овари]щу Меркулову. Может послать ваш «источник» из штаба герм[анской] авиации к еб-ной матери. Это не «источник», а дезинформатор. И. Ст[алин]»365.
Из воспоминаний начальника 1-го Управления НКГБ Союза ССР Павла Михайловича Фитина, относящихся к оценке этого документа руководителем страны:
«16 июня 1941 года из нашей берлинской резидентуры пришло срочное сообщение о том, что Гитлер принял окончательное решение напасть на СССР 22 июня 1941 года. Эти данные тотчас были доложены в соответствующие инстанции. …
Поздно ночью с 16 на 17 июня меня вызвал нарком и сказал, что в час дня его и меня приглашает к себе И.В. Сталин. Многое пришлось в ту ночь и утром 17 июня передумать. Однако была уверенность, что этот вызов связан с информацией нашей берлинской резидентуры, которую он получил. Я не сомневался в правдивости поступившего донесения, так как хорошо знал человека, сообщившего нам об этом. …
Благодаря наличию агентуры с большими разведывательными возможностями в таких странах, как Германия, Англия, США, Чехословакия (к тому времени — «протекторат Богемии и Моравии», созданный гитлеровцами), Болгария, Франция, и некоторых других, — продолжает свои воспоминания П.М. Фитин, — с конца 1940 года и до нападения Германии на Советский Союз в Управление поступали данные, которые говорили о том, что Германия, захватив тринадцать европейских стран, готовится к нападению на СССР. …
Например, наш резидент в Праге сообщал о перебросках немецких воинских частей, техники и другого военного снаряжения к границам Советского Союза. Аналогичные сведения поступали и от других резидентов. Естественно, вся эта информация направлялась в Главное разведывательное управление Красной Армии, а наиболее важная — в три адреса: И.В. Сталину, В.М. Молотову, К.Е. Ворошилову. Поэтому вызов к И.В. Сталину 17 июня 1941 года не застал нас врасплох.
Несмотря на нашу осведомленность и твердое намерение отстаивать свою точку зрения на материалы, полученные Управлением, мы еще пребывали в состоянии определенной возбужденности. Это был вождь партии и страны с непререкаемым авторитетом. А ведь могло случиться и так, что Сталину что-то не понравится или в чем-то он усмотрит промах с нашей стороны, и тогда любой из нас может оказаться в весьма незавидном положении.
С такими мыслями мы вместе с наркомом в час дня прибыли в приемную Сталина в Кремле. После доклада помощника о нашем приходе нас пригласили в кабинет. Сталин поздоровался кивком головы, но сесть не предложил, да и сам за все время разговора не садился. Он прохаживался по кабинету, останавливаясь, чтобы задать вопрос или сосредоточиться на интересовавших его моментах доклада или ответа на его вопрос.
Подойдя к большому столу, который находился слева от входа и на котором стопками лежали многочисленные сообщения и докладные записки, а на одной из них сверху был наш документ, И.В. Сталин, не поднимая головы, сказал:
— Прочитал ваше донесение… Выходит, Германия собирается напасть на Советский Союз?
Мы молчим. Ведь всего три дня назад — 14 июня — газеты опубликовали заявление ТАСС, в котором говорилось, что Германия так же неуклонно соблюдает условия советско-германского Пакта о ненападении, как и Советский Союз. И.В. Сталин продолжал расхаживать по кабинету, изредка попыхивал трубкой. Наконец, остановившись перед нами, он спросил:
— Что за человек, сообщивший эти сведения?
Мы были готовы к ответу на этот вопрос, и я дал подробную характеристику нашему источнику. В частности, сказал, что он немец, близок нам идеологически, вместе с другими патриотами готов всячески содействовать борьбе с фашизмом. Работает в министерстве воздушного флота и очень осведомлен. Как только ему стал известен срок нападения Германии на Советский Союз, он вызвал на внеочередную встречу нашего разведчика, у которого состоял на связи, и передал настоящее сообщение. У нас нет оснований сомневаться в правдоподобности его информации.