— Чуть южнее под стеной кратера группа солнцеходов, — мрачно сказала Свон. Она задала вопрос на своей частоте. — Один ранен, нужна помощь. Пошли.
Чувствуя себя слепым, ничего не понимая, он пошел за ней.
— Это был метеор?
— Похоже. Хотя присмотр за рельсами включает систему обнаружения и отражения, поэтому не знаю, что произошло.
Пошли, надо торопиться. Хочу вернуться в город. Это… ох! — Она застонала, вдруг поняв, что город обречен. — Нет! — закричала она, продолжая тянуть Варама на юг. — Нет, нет, нет, нет, нет, нет! — Снова и снова; они все шли, спотыкаясь. Потом: — Как такое возможно?
Варам не знал, считать ли вопрос риторическим.
— Не знаю, — ответил он на всякий случай. Свон продолжала тянуть его за собой, и он старательно смотрел под ноги, чтобы не споткнуться и не упасть. Поверхность усеивали камни. Варам пытался вспомнить, что видел: вспышку? Наверху? Или она поднималась снизу? Нет, движение было сверху вниз. Он закрыл глаза, но в черноте под веками продолжали прыгать красные полосы и облака. Варам открыл глаза и посмотрел на Свон. Может быть, потом они получат визуальный отчет от ее квакома — конечно, если компьютер делал запись. Сейчас Свон говорила негромким раздраженным голосом; таким тоном она общалась только со своим компьютером.
— Эй! — сказала Свон в передатчик; они подняли головы и увидели, что к ним кто-то приближается. Один из этих людей помахал. Несколько минут спустя Свон и Варам присоединились к ним.
— Как вы? — спросила Свон.
— Все живы, — сказал человек, прижимавший к груди руку. — Вот руку задело!
— Вижу. Надо вернуться в город.
— Что случилось?
— Похоже, метеорит попал в рельсы.
— Как такое может быть?
— Не знаю. Идем!
Без дальнейших обсуждений все пятеро пошли к рельсам марсианской походкой, которая позволяла максимально использовать местное g. Варам к такой походке привык: он долго жил на Титане, где сила тяжести вдвое меньше, но ходят примерно так же. Вместе они одолели небольшой подъем, двигаясь на восток, чтобы побыстрее пересечься с городом. Варам слышал какой-то странный звук, звериный тоскливый вой; вначале ему показалось, что это стонет раненый солнцеход, но потом он понял: это Свон. Конечно, ведь это ее город, ее дом.
Наконец они одолели подъем и увидели на горизонте купол города, голубой пузырь карманной вселенной. Город как будто продолжал двигаться.
— Рельсы впереди повреждены, — сказал Варам.
— Да, конечно!
— Есть способ перебраться через поврежденный участок?
— Нет. Разве это можно сделать?
— Не знаю. Я просто… думал. Кажется, большинство поддерживающих систем должны предотвращать критические ситуации.
— Конечно. Но рельсы защищены. У них надежная противометеоритная система.
— Она, похоже, не сработала?
— По-видимому, нет!
И она опять завыла; этот пронзительный звук не удалось приглушить даже специально настроенному интеркому его скафандра.
Солнцеходы переговаривались; голоса их звучали тревожно.
— Что будем делать, когда доберемся? — спросил Варам на общей частоте.
Свон бросила стонать и спросила:
— Ты о чем?
— Есть спасательные шлюпки? Ну знаешь — корабли, готовые переправить людей в ближайший космопорт?
— Да, конечно.
— Мест всем хватит?
— Да!
— И в ближайшем космопорте найдется достаточно космических кораблей? На все население Терминатора?
— В космопортах есть убежища, куда поместится очень много народа. И машины, чтобы переправиться на запад, к следующему порту. А хопперы могут подобрать тех, кто на яркой стороне.
Они шли по черной равнине, покрытой валунами; из-за горизонта медленно поднимался Терминатор. Теперь стала видна поросшая деревьями верхняя часть Рассветной Стены; отсюда она казалась гораздо более отвесной, чем на самом деле. Широкая зеленая полоска обозначала вершины деревьев парка. За деревьями — фермы среди полей. Снежный шар по серебряным рельсам двигался навстречу своей судьбе. Людей в городе они не могли видеть, хотя купол уже нависал над ними. На террасе Рассветной Стены точно никого не было. Терраса казалась пустой.
И никакой возможности попасть в город. Платформа оказалась в зоне удара. Все участники концерта, находившиеся на ней, должно быть, погибли. Внутри города они увидели трех оленей: самца, самку и детеныша. Крики Свон поднялись на октаву.
— Нет, нет!
Странно было стоять здесь и смотреть на средиземноморское спокойствие пустого города.
Свон побежала под рельсами к северной стороне города, и все последовали за ней. Отсюда стали видны колонны наземных машин на севере и западе, они уходили к разрывам в северо-западной стене Бетховена. Машины двигались быстро и вскоре исчезли за горизонтом.
— Ушли, — заметил Варам.
— Да, да. Полина?
— Наверно, мы можем дойти до космопорта? — встревожено спросил Варам.
Однако Свон разговаривала со своим компьютером, и понять о чем Варам не мог. Голос Свон звучал ядовито.
Оборвав спор, она обратилась к нему:
— Машины не вернутся. Дойдя до разрыва в рельсах, город автоматически остановится. Нужно уходить. На каждой десятой платформе есть лифт, на котором можно спуститься в убежище под рельсами. Надо добраться до одной из таких платформ.
— Далеко до ближайшей такой платформы на западе?
— Примерно девяносто километров. Город только что миновал платформу на востоке.
— Девяносто километров!
— Да. Нужно идти на восток. До той платформы девять километров. Скафандры выдержат солнечный свет, пока будем добираться туда.
— Может, лучше пройти девяносто? — сказал Варам.
— Нет. Что ты хочешь сказать?
— Думаю, мы смогли бы. Люди такое проделывали.
— Тренированные спортсмены, которые специально к этому готовились. Я много хожу и знаю, что, возможно, я справлюсь, но ты — нет. Такое не сделать на одной только силе воли. А этот солнцеход ранен. Нет, послушай, мы дойдем и под солнцем, все обойдется. Ведь на нас будет падать только свет короны и то не дольше часа или около того. Я часто под него попадала.
— Я предпочел бы воздержаться.
— У тебя нет выбора! Пошли. Чем дольше спорим, тем дольше облучаемся.
Это верно.
— Ну ладно, — сказал он, чувствуя, как колотится сердце.
Свон обернулась, простерла руки к городу, завыла по-звериному:
— О мой город, мой город, ооой… Мы вернемся! Восстановим! Оооой…
За прозрачной маской лицо ее было мокрым от слез. Свон заметила, что Варам наблюдает за ней, и занесла руку, словно для удара.
— Пошли, у нас мало времени! — Она показала на трех солнцеходов. — Идем!
Они побежали на восток. Свон издавала на общей частоте воющий звук, похожий на сигнал тревоги: сигнал, который сделал свое дело, предупредил, но все звучит в тишине катастрофы. Бежавшие впереди как будто не способны были издавать такой звук; у Варама от него болели уши. Несомненно, в городе осталось множество зверей — целый маленький террарий, сообщество растений и животных. Свон создавала его. Это был ее дом. Внезапно ее вой помог Вараму понять, что мало спасти людей. Позади осталось так много! Целый мир. Если мир погибает, неважно, что люди спаслись, — казалось, говорил этот вой.
Как всегда, близился рассвет.
Вот интересная проблема: сможет ли он сорганизовать свой страх, обуздать его и использовать, чтобы добиться оптимального темпа движения и в свете надвигающегося дня быстрее добежать до восточной платформы? А может ли он угнаться за той, что идет впереди? Ибо Свон, продолжая стонать, плакать и браниться, двигалась в ритме своего плача, неслась большими прыжками, возможно, не умея медленнее, мчалась так быстро, что Варам не поспевал за ней. Пришлось отстать и двигаться в своем темпе, стараясь по хотя бы не отстать настолько, чтобы Свон ушла за горизонт. Хотя, конечно, ее след приведет его прямо к платформе, так что пусть даже исчезнет за горизонтом, неважно. Однако он не хотел терять ее из виду. Трое солнцеходов Уже значительно опередили ее, даже тот, с раненой рукой. Так что, возможно, Свон сознательно замедляла шаг.
Местность опускалась и поднималась, поэтому Варам мог видеть на много километров к северу; вершины в той стороне уже озарило солнце. Эта высвеченная часть отражала свет, накрывая им всю тень, и Варам видел неровности и камни на редкость хорошо и для Меркурия, и вообще. Все, казалось, покрывал слой хрупкого порошка — несомненно, вследствие ежесуточной смены жары и холода.
Свет на севере делался таким ярким, что Вараму пришлось отвести взгляд, чтобы не потерять возможность видеть землю в тени под ногами и впереди. Перед ним силуэтом на фоне звезд двигалась стенающая Свон. Варам начал дышать в такт бегу, смотрел на поверхность, по которой бежал, и заставлял себя бежать быстрее. Треть g бывает обманчива, ведь при ней ты ни легок, ни тяжел. Это помогает бежать быстро, но падать, особенно в такой ситуации, очень опасно. Свон в родных местах, она как будто совсем об этом не думает.
Варам бежал. Он прикинул, что при обычных условиях он преодолел бы такое расстояние за сорок пять минут — в зависимости от особенностей местности. Достаточно долго, чтобы самые опытные бегуны сбавили темп. Она собирается все время бежать так быстро? Он не замечал никаких признаков уменьшения скорости.
С другой стороны, далеко вперед Свон не уходила. И ему казалось, что свою теперешнюю скорость он выдержит. Он пыхтел, отдувался и внимательно глядел под ноги. Быстрые взгляды показывали, что Свон всегда на одном и том же расстоянии от горизонта. У него получится… но тут он споткнулся и удержался от падения только бешено замахав руками; после этого он опустил голову и смотрел только на землю.
В одно из таких мгновений внезапное потрясение заставило его отвести взгляд. Он видел отпечатки Свон поверх палимпсеста предыдущих ходоков. Ее шаг был короче, чем у Варама. Он летел над ее отпечатками и все равно отставал. Солнцеходы были на полпути к горизонту. Вой Свон все еще наполнял его уши, но Варам не уменьшал звук и не выключал.