Коляска устремляется к Капенским воротам (она может быть роскошной, но, как и все римские средства передвижения любого типа, она не очень хороша в деле, так что эти толстые подушки – скорее необходимость, чем роскошь). Марсия лениво размышляет о странном стечении обстоятельств. Девы-весталки собирают воду для своей богини из источника нимфы, которая может помочь во время зачатия и беременности. (Эгерия также очень хороша в ведении городского законодательства, пророчествах и земных ритуалах. У богини очень разнообразное портфолио.)
Говорят, что связь Эгерии с весталками восходит ко второму королю Рима – королю Нуме Помпилию. Он был рассудительным, относительно мирным человеком, которому нравилось отдыхать в дубовых рощах. В одной из таких рощ, орошаемых источником, который посещает Марсия, он встретил нимфу Эгерию, и их дружба вскоре переросла в более глубокие отношения. Поскольку король символически связан с ростом и плодовитостью государства, он решил, что вопрос роста рождаемости также должен быть в ведении богини дома и очага Весты. Опять же, согласно легенде, именно Нума основал Святилище Весты, поселил весталок и поручил им опеку над источником, где он встретил Эгерию.
Хранители огня
Нума же, приняв власть, не снес очагов курий, но установил один общий для всех в местности между Капитолием и Палатином, поскольку холмы уже объединились в город с единой стеной, а посреди них находился Форум, на котором был сооружен храм. Охрану же святынь он постановил осуществлять согласно отечественному закону латинов с помощью дев.
Утверждают, что огонь расположен на очаге, так же как земля, являющаяся божеством, занимает среднее место в мировом порядке и возжигает сама по себе горний огонь. Но некоторые утверждают, что, кроме огня в священном помещении богини, находятся тайные для многих святыни, о которых знают лишь верховный жрец и девы…
Тащить наполненные водой урны Весты обратно к карете тяжело, но Марсия расценивает это как небольшую плату за минуты в тишине рощи, где шумные звуки города заглушаются шепотом дубов на ветру и нежным плеском ручья в скалах. Теперь, когда урны наполнены и закупорены, Марсия накинула плащ поверх льняной столы и приготовилась к поездке домой.
Стола – простое платье, которое было популярно в прошлом. Социальное давление диктует весталкам достойно вести себя и одеваться просто, но элегантно.
Собирающаяся сесть в карету весталка Марсия не знает, что через две тысячи лет массивная статуя женщины в диадеме и в такой же одежде и практически в такой же позе встанет перед гаванью Нью-Йорка с факелом Свободы в руках.
Час III (09:00–10:00)Юрист проводит консультацию по делу
Третий час застает юриста за работой.
Хотя это соответствует девяти утра, в Риме сейчас середина рабочего дня. Колесница весталки Марсии медленно продвигается по улицам, которые заполняет народ. Римляне не просто рано встают, они буквально живут на улице. В некоторых домах римлян, даже зажиточных, редко бывает больше одного небольшого помещения, в котором можно спать и хранить одежду.
Обед и общение с друзьями проводятся в многочисленных дешевых ресторанах и тавернах, которые можно найти на первых этажах жилых домов или просто по улице.
Купание производится в общественных банях, туалеты же являются коммунальными услугами и располагаются обычно вокруг жилых кварталов. Развлечения предоставляются уличными театрами, а для более взыскательной публики есть участники уголовных процессов.
Как можно ожидать от людей, чья жизнь в значительной степени проходит на публике, римляне очень театральны и любят драматизм. Публичная огласка хорошего судебного дела позволяет участникам выступить в реальной жизни. Заседания проводятся публично, а поскольку даже случай скромной кражи, например плаща, может привести к суровому наказанию, театральность выступлений подсудимых, их адвокатов и даже судьи обеспечивает интригующее зрелище для публики.
Осужденный вор может оказаться на арене в toga molesta – тунике, покрытой легковоспламеняющимся материалом, который быстро загорается на потеху толпы. Отсюда мрачная римская шутка: «Вор украл тунику. Чтобы скрыть узор, он вымазал ее смолой». Неудивительно, что любой, кто обвиняется в преступлении, ищет наилучшего представителя. Однако это не так просто. Во-первых, те, кто представляет обвиняемых по делу в римском суде, не являются профессиональными юристами. Ну, по крайней мере, официально. Они считаются любителями, потому что это друзья или коллеги обвиняемых и, безусловно, потому, что им не платят за работу. (Конечно, на самом деле кто-то из обвиняемых мог попросить своего покровителя найти лучшего защитника, и сам покровитель мог бы принять участие в судебном разбирательстве, и в этом случае ответчик стал бы его клиентом во всех смыслах этого слова.)
Во-вторых, как правило, заседания в римском суде должны начинаться на рассвете и заканчиваться до наступления сумерек. Это не дает обвинению и защите много времени, поэтому довольно часто многие факты дела оговариваются заранее, и обе стороны концентрируются на убеждении суда в отношении только спорных деталей дела.
Очень интересный случай, связанный с известным скандалом, совсем недавно рассматривался в базилике. Рабыня отравила любовницу своего хозяина – преступление, которое она признает, но утверждает, что она сделала это по приказу хозяина. По словам рабыни, она действовала из страха перед ужасными наказаниями, которые обрушились бы на нее, если бы она ослушалась. Хозяин отрицает, что отдал такой приказ. Он утверждает, что рабыня когда-то была его наложницей, и когда он освободил ее, она отравила новую любовницу из ревности. Эта защита оказалась весьма шаткой, так что теперь хозяин находится под судом за подстрекательство к убийству.
Хозяин, о котором идет речь, является известным торговцем, и дело привлекло довольно много зрителей. Целая толпа собралась в базилике, где было не так много места, даже при учете того, что целый класс школьников бесцеремонно изгнали на улицу. Помимо претора (магистрата) и его помощников, обвиняемого и его друзей, свидетелей и присяжных, есть также сознавшаяся отравительница и сопровождающие ее охранники.
В результате не поместившиеся в базилику зрители вышли из открытой передней базилики на улицу и там помешали проехать и весталке Марсии, которая возвращалась с водой, и юристу Гаю, которого вызвал претор. Будучи юристом, Гай является членом императорского бюрократического аппарата и поэтому подчиняется приказам претора. Это часто означает, что он был вызван из своего офиса в короткие сроки для консультации по этому делу.
По крайней мере, сегодня солнечно. Однако Гай завидует некоторым из его предшественников, таким как Муций Сцевола, которые были богатыми аристократами. Их интерес к закону был чисто академическим. Их не отрывали от исследований, чтобы принять участие в реальных заседаниях с участием реальных людей.
Хотя Гай любит закон, он предпочитает как можно меньше взаимодействовать с людьми, к которым он применяется. Разумеется, ему не нравится, что он находится в толпе, где его пихают локтями, толкают и угрожают вырвать из рук свитки.
Базилика в Помпеях. Судья сидел на поднятом постаменте, куда можно было взобраться по маленькой деревянной лестнице
Гай с нетерпением ждал тихого утра, чтобы проштудировать юридические документы императоров Августа и Тиберия (libelli) и попытаться установить набор правовых принципов при помощи ответов императора на просьбы о вынесении судебных решений по вопросам, затрагивающим каждого, от частных лиц до городов или даже целых народов. Теперь вместо того чтобы провести тихое утро с перепиской мертвого императора, ему нужно будет высказать свое мнение о каком-то ужасном, сумасшедшем скандале, в то время как какие-то немытые обыватели выкрикивают непрошеные и очень непрофессиональные советы.
Претор пытается выглядеть невозмутимо, ожидая прибытия Гая, но на самом деле, сидя на своем месте курула, он все больше раздражается. Увидев, как юрист изо всех сил проталкивается сквозь толпу, он сигнализирует своим ликторам, чтобы они проложили Гаю путь. Гай может понять раздражение претора. Курульный стул может быть символом величия старших магистратов Рима, но это не самое удобное кресло, на нем невозможно долго сидеть. Он не для этого. Это узкое кресло без спинки и с жестким сиденьем предназначено для того, чтобы побудить сидящего на нем как можно быстрее завершить дело.
Честно говоря, претор уже устал слушать истерические вопли дочерей обвиняемого, которых привели в суд именно для этой цели. Девочки со взъерошенными волосами и залитыми слезами лицами цепляются за тогу отца и просят присяжных не осуждать его и не оставлять их сиротами в жестоком мире.
По случаю, тога отца черная (это цвет траура, и обычно такую тогу арендуют для похорон, а не для обвиняемых в судебном деле). Отец небрит, показывая миру, что он слишком обезумел, чтобы его можно было оставить рядом с бритвой, слезы текут у него по лицу, когда он приветствует своих друзей, коллег и даже случайных прохожих, умоляя их позаботиться о его драгоценных детях, если суд обратится против него. Это происходит уже час, и, хотя зрители, похоже, любят его, чиновники суда выглядят измученными.
Это даже не судебное разбирательство, это предварительное слушание. Претор присутствует потому, что он и есть закон. Его первая задача, обозначенная городским претором, заключалась в том, чтобы объявить, какой из законов, воплощенных в прецедентах, установленных его предшественниками, будет использован. Своими суждениями сегодня и всю оставшуюся часть года он будет принимать новые законы для грядущих поколений.
Поскольку городской претор сам не является адвокатом, он очень тесно консультируется с такими юристами, как Гай и его коллеги, прежде чем сделать важное заявление. Помимо всего прочего, император Адриан очень заинтересован в вопросах, касающихся законности, и амбициозный аристократ, который сейчас находится в кресле претора, не хочет, чтобы император считал его некомпетентным.