Раздался щелчок отключения.
— Абсурд, — пробормотала Хлоя себе под нос. Глубоко вздохнула. Затем её пальцы, быстрые и точные, начали отбивать бешеный ритм по клавиатуре. Она полностью проигнорировала приказ Дэвида. Форма могла подождать. Эта аномалия – нет.
На мгновение она отвлеклась. Перевела взгляд на небольшую, слегка пожелтевшую фотографию, прикреплённую к краю монитора. На ней был изображён пожилой мужчина. Сидел за столом. Окружён старыми рукописями. В свободное время Хлоя тайно помогала ему управлять его финансами и переписывать его мемуары о жизни в послевоенном Лондоне. Это был её личный, совершенно не связанный с работой способ проявить заботу и сохранить историю. Резко контрастировал с её обычно безэмоциональным отношением к людям. Она любила слушать его истории. Находить в них логику и порядок. Способ поддерживать интеллектуальную остроту и находить смысл за пределами корпоративной рутины.
Сейчас же она вернулась к аномалии. Её глаза метались по строкам кода. По цифрам. По именам компаний. Она начала обходить стандартные протоколы. Использовала “старые, рискованные методы”. Отточила их ещё в CTU. Её лицо было сосредоточенным. Почти отсутствующим. Она не искала проблем. Она искала правду.
И что-то подсказывало ей, что она только что наткнулась на очень, очень большую проблему.
Кабинет Марка Новака. Воплощение сдержанной, почти угрожающей мощи. Полированное дерево стола отражало блики от нескольких огромных мониторов, на которых сменяли друг друга карты, графики, таблицы данных. Холодный металл офисной мебели отражал апатию и цинизм тех, кто здесь работал. Воздух в кабинете был сухим. Пропитан запахом электроники. Лёгким, стерильным ароматом чистящих средств. Из соседнего помещения доносился едва слышимый, но постоянный низкий гул серверных стоек. Словно пульс невидимого организма, контролирующего информацию.
Новак сидел за своим массивным столом. Руки лежали перед ним. Правый большой палец непроизвольно потирал безымянный. Как будто он постоянно что-то пересчитывал или взвешивал невидимые гири. Говорил спокойно. Размеренно. Голос низкий и властный. Не требовал повышения тона для утверждения своего авторитета.
— Агент Ковач, — начал Новак. Медленно перевёл взгляд на Аню. Она сидела напротив него. Держала папку с докладом. — Доклад о нарастающей нестабильности в Восточной Европе. Проблемы с энергетическими потоками. Усиление российского влияния. Рост националистических настроений. Всё это… м-м… мы должны рассматривать как единую, взаимосвязанную угрозу. Ваше мнение о… потенциальных точках напряжения?
Аня Ковач поправила свои очки. Хотя они сидели идеально. Её нервный тик. Она была блестящим аналитиком. Её ум работал с безупречной точностью. Перерабатывал данные. Выстраивал логические цепочки. Пришла в ЦРУ не из любви к оружию или шпионажу. А из интеллектуального любопытства. Из желания “разгадывать” людей и системы.
— Сэр, — её голос был чуть выше обычного. Но очень чётким. — Согласно нашим последним анализам, наибольший риск сосредоточен вокруг критической инфраструктуры. Особенно портов и газопроводов в странах Балтии. Они являются… ключевыми узлами для энергетической безопасности региона. Паттерны указывают на гибридную агрессию, сэр. Это не война в привычном понимании, сэр, это нечто иное: финансовые манипуляции, кибер-атаки, дезинформация.
Внезапно на одном из огромных мониторов за спиной Новака вспыхнуло краткое сообщение: “Подтверждено присутствие: Бауэр, Дж. Гданьск, Польша.”
Новак не выразил удивления. Лишь едва заметное напряжение промелькнуло в его глазах. Его правый палец на мгновение остановился. Он повернулся к Ковач.
— Агент Ковач, — произнёс он. Голос был спокойным. Но в нём прозвучала новая, холодная решимость. — Ваша диссертация по психологическому профилю Бауэра. Она… м-м… весьма исчерпывающая. Как вы считаете, насколько неконтролируемым он может быть? — Он сделал паузу, позволяя весу вопроса повиснуть в воздухе. Его взгляд был прямым. Оценивающим. Он ждал не просто ответа. А подтверждения своей собственной, уже сформированной позиции.
Аня почувствовала, как её рука непроизвольно потянулась к ручке, лежащей на столе. Начала теребить её.
— Сэр, его профиль указывает на… повышенную адаптивность и… непредсказуемость в условиях крайнего стресса. Он… он не вписывается в стандартные рамки. Его действия… они часто противоречат… эм… рациональному поведению, но при этом приводят к… эффективному результату. Он опасен, сэр.
— Не вписывается. Именно, — Новак чуть склонил голову. Его взгляд затвердел. — Мы не можем допустить, чтобы такой… остаточный риск… подорвал наши операции по стабилизации региона. Особенно сейчас, когда речь идёт об энергетической безопасности. Его присутствие… оно привлекает нежелательное внимание. Мне нужно… тихое решение, Агент Ковач. Как можно скорее. Без лишнего шума. Понимаете мою позицию?
Ковач кивнула. Её разум уже просчитывал варианты. Захват. Нейтрализация. Основываясь на её моделях, она могла предсказать его действия. Его реакции. Это была головоломка, которую она могла решить. Но в глубине души. За всей этой аналитикой. За цифрами и диаграммами. Возникло сомнение.
Джек Бауэр был не просто “профилем”. Не просто “риском”. Он был легендой. Сломленным человеком, да. Но легендой. Сможет ли её “теория” справиться с такой “реальностью”? Её амбиции. Её желание доказать свою компетентность. Столкнулись с едва уловимым, но нарастающим чувством морального дискомфорта.
Новак не ждал ответа. Его решение было окончательным. Он уже повернулся обратно к своим мониторам. Его большой палец снова начал свой безмолвный счёт. Он был уверен в своей правоте. И в её способности выполнить приказ.
Аня чувствовала, как нарастает внутреннее давление. Она взяла ручку и начала быстро что-то записывать в свой блокнот. Словно пытаясь упорядочить мысли. Которые внезапно стали хаотичными. Сломленный человек, которого она изучала годами, теперь был целью. Которую ей приказали “устранить”.
Это не соответствовало ни одной из её моделей.
Глава 2
Ночь несла с собой холод. Он просачивался сквозь щели в окнах, оседал на стекле безразличными каплями. Лондон спал, его небоскрёбы лишь тускло поблёскивали, равнодушные к своим обитателям. Внутри одного из этих стеклянных гигантов, в стерильной тишине отдела комплаенса, Хлоя О’Брайан сидела одна. Слишком поздно.
Её помятый ноутбук, обклеенный старыми, поблёкшими стикерами с кибер-конференций, казался осколком чужого мира на фоне полированного металла и матового стекла. Она вцепилась в него, пальцы побелели. Рядом с клавиатурой, одинокая кружка с горьким, давно остывшим кофе.
Безрадостный вкус.
Хлоя не двигалась. Только пальцы. Они лихорадочно, в безумном ритме, отбивали по клавишам сложный, почти музыкальный паттерн. Десятки окон, сотни строк кода мелькали на экране, как сумасшедший калейдоскоп. Данные текли. Мутная, вязкая река.
Ей нужен был порядок.
Ей нужна была правда.
Часы ушли в эту реку. Наконец, она пробилась сквозь слои информации. Старые методы. Рискованные. Это была не просто цифровая добыча. Это археология. Она копалась в утечках, в тёмных углах даркнета, в полузабытых реестрах, в давно закрытых отчётах. Перекрёстное сопоставление. Её стихия. Её извращённое искусство.
Каждая нить, которую она вытягивала, вела к следующей. От аномальных транзакций, что сначала казались ошибкой, к запутанной сети оффшорных компаний. Метастазы расползались по всему миру.
Паутина стягивалась.
Крупная Частная Военная Компания. Название «Волчья Стая» промелькнуло на экране. Известны своими операциями в Восточной Европе. В Африке. Жестокость. Безликая эффективность. Их теневые финансовые потоки, их заказчики, вели к одному из крупнейших российских энергетических гигантов.
Всё было слишком очевидно.
Это не сбой. Не случайность. Тщательно спланированный саботаж. Преднамеренный.
Низкий, постоянный гул серверных стоек. Обычно он сливался с фоном. Теперь казался хищным урчанием. Бездушная, гигантская сила. Она пыталась разоблачить её. И этот гул, словно хищник, уже крался за ней.
Но это было не всё. Скрытый протокол. Интегрированный в транзакции ЧВК. «Мёртвый выключатель». Dead man’s switch. Если операция в Клайпеде провалится, он активирует широкомасштабную кибератаку. На региональную энергетическую сеть. Не связанную напрямую с портом.
Ещё больший хаос. Чтобы отвлечь. Чтобы продемонстрировать возможности. Многоуровневая. Безжалостная игра.
На очень короткое мгновение на её лице промелькнуло нечто, похожее на улыбку. Интеллектуальный триумф. Головоломка решена. Разум требовал ещё.
Но это чувство мгновенно замерло. Холодный ужас. Отвращение. Внутри всё похолодело. Она была гением. Но её гений вёл её в самые тёмные уголки человеческой алчности.
— Это абсурд, — голос Хлои был хриплым от напряжения и холодного кофе. Слова растворились в пустоте офиса. — Чистый абсурд.
Ржавчина. Запах её был едким, приторно-металлическим. Он въелся в кожу Джека, пропитал одежду. Вкус его ощущался на языке, будто медленная коррозия внутри.
Тело ломило. Каждый удар молотка по заклёпке отзывался в мышцах. В костях. Он старался не выделяться. Был лишь ещё одним силуэтом на ржавеющих верфях Гданьска.
Обед.
Перерыв.
Он сидел на перевёрнутом ведре. Медленно жевал чёрствый хлеб. Наблюдал.
Патруль. Местная полиция. Трое. Слишком много для рутинного обхода. Они шли прямо к нему.
Шаги. Тяжёлые ботинки гулко стучали по металлическому настилу.
— Пан Бауэр? — Голос был молодым. И слишком настороженным.
Джек поднял взгляд. Красные, усталые глаза. Слишком внимательные.
— Да.
— Ваши документы. Пожалуйста.
Джек протянул помятый паспорт. Полицейский изучал его. Слишком долго.
— Вы… были замечены вчера недалеко от Старого города. Цель визита?