17. Сюжет – это барабанщик, который задает рассказу ритм
Каждое действие есть новый ритм, новый ключевой момент в череде событий. Каждое создает определенные эмоции, определенное настроение. Сюжет – это барабанщик. И ритм может быть такой, что мороз по коже. Как у Энрике «Кики» Гарсии из Miami Sound Machine.
18. Каждой ночи нужен медленный танец
Кажется, я сказал, что драматизм должен увеличиваться, пока не произойдет решающий перелом. В целом так и есть. Но не все так просто. Снижайте напряжение. Ослабляйте накал. Не постоянно, но периодически. Вводите обманчивые победы, веселье и игры, недолгое уменьшение опасности. Хотя бы только для того, чтобы заморочить голову читателю. В чем и состоит ваша потрясающая работа.
19. Название моей новой группы – Beat Sheet Manifesto[9]
Колышков мало. Как вам свободное падение с высоты 10 000 метров: упасть, врезаться в землю и получить на макроуровне микрообзор всех муравьев, мокриц и ростков из семян? Я имею в виду следующее: стоит отследить каждый мелкий ритм, каждый зигзаг вашего сюжета. Нет нужды делать это до того, как вы будете писать, но можно и нужно сделать это после. Вы увидите, где написанное лишено смысла. Увидите, где появились сюжетные дыры. Кстати, как вам шутка насчет Meat Beat Manifesto?
20. Ритмы становятся сценами, затем последовательностями, затем актами
Сюжет есть повествование, а повествование имеет единицы измерения: отдельные ритмы складываются в небольшие сцены; сцены конгломерируются в последовательности действий и событий, а те толкаются в гигантском лифте под названием «акт», где история обнаруживает единое направление, прежде чем зигзагом уйдет к следующему акту и примет иной характер. Мыслите сначала актами. Затем последовательностями. Затем сценами. И, наконец, ритмами. Опять-таки взгляните с высоты 10 000 метров, но затем выпрыгните из самолета и смотрите, как приближается земля.
21. Ваша сексуальная госпожа: второстепенная линия
В реальной жизни жен и любовниц обманывать нельзя. Это не по-мужски, дружище. Нехорошо. А писателю негоже обманывать свою рукопись: работая над одним романом, не трахайте другой за сараем. Но внутри повествования? Тут законы меняются. Изменять первоначальному сюжету нужно. Заводите интрижки со второстепенными линиями. У такой линии более легкое воздействие. Меньшая значимость. Она проливает свет на второстепенных персонажей. Но всегда несет в себе ДНК основного сюжета. Она поддерживает его темы или идет параллельно им. Еще лучше, когда она влияет на основной сюжет и хорошо с ним согласуется.
22. Под второстепенной линией – сладкий слой микросюжета
Каждый мелкий компонент рассказа угрожает выделиться в отдельный сюжет. (Угрожает в хорошем смысле: как штормы угрожают уступить дорогу солнцу, как женщина угрожает нарядиться принцессой Леей и залюбить вас до смерти.) Рассказ состоит из маленьких микросюжетов: волокон, сплетенных вместе. Герою нужен пистолет, но ему его не продают. Любимая собака убегает. И он не заплатил за электричество. Маленькие острые инциденты, крошечные конфликты. Они не доминируют в истории, но их нельзя не заметить, и они обогащают целое. В каком-то смысле большой сюжет есть лишь множество маленьких, соединенных вместе и бегущих в одном направлении. Как стая паникующих сурков.
23. Объяснение – песок в трусах истории
Помните, мы говорили, что небольшую часть истории можно отдать «объяснению»? Считайте это грязным словом, синонимом «инфосвалки». Таковая возникает, когда вы, рассказчик, испражняете свои повествовательные отходы в рот читателю. Лучше возьмите материал, отведенный для объяснений, и распределите его по остальной работе, словно печете легкий и воздушный торт. Пусть информация поступает через действие. И даже так: откладывайте объяснения как можно дольше. Вот тантрический рассказ, дамы и господа: удерживайте читателя от эякуляции – полученных объяснений – так долго, как сможете.
24. О смене направления сюжета
Смена направления сюжета – это подросток, который много выпендривается, а сам лишь пустой и поверхностный придурок. Это дешевка. Пусть ваша история будет волшебством, а не фокусом. Я не хочу сказать, что радикальные смены направления не работают. Но они не должны быть как черт из бутылки: в них должна быть закономерность. Все должно быть естественно и органично.
25. Развязка – это ответ на длинное уравнение
Сюжет – это арифметика, только вместо чисел и переменных в нем есть персонажи, события, темы и… да, переменные. Развязка – одна из переменных. Она должна вызывать такое ощущение, что это единственный способ соединить концы с концами. Хотя это не так: можно испробовать любое число развязок, и не исключено, что многие подойдут. Но вам нужна только одна из них. А если она работает для вас, то сработает и для них. «Для них» – это не для зевак из фургона доставки цветов, которые наблюдают за каждым вашим шагом. Я имею в виду читателей. P.S. Не забывайте надевать шапочку из фольги: цветы подслушивают…
Вывод: сюжет – лишь средство достигнуть цели
Кстати, о концах: сюжет – лишь средство. Средство достижения цели. Система доставки персонажей и конфликтов, конвейер. Да, она должна работать, иметь смысл. Концы с концами должны сходиться. Но читателя обычно увлекает не сюжет сам по себе. Ему интересны персонажи, вовлеченность в действие, глубинный смысл. Отметим, однако, что верно противоположное: сюжет может не заставить читателя полюбить историю, но вполне может заставить ее возненавидеть.
25 дерзких советовО чертовых предложениях
1. У предложения – одна главная задача
Его задача не выглядеть красиво, а передать факты. Оно должно информировать. Я не хочу сказать, что оно не может или не должно выглядеть красиво или быть умным. Но все это – добавленная ценность. А основная задача предложения намного важнее: быть системой доставки информации.
2. Это один из важнейших строительных блоков
Все, что вы пишете, состоит из предложений. Их цепочки и несут информацию. Научиться писать предложение правильно, ясно и увлекательно для читателя и слушателя – вот основа литературного мастерства. Одно предложение может включать в себя несколько предложений, каждое из которых содержит подлежащее и сказуемое.
3. Существительные и глаголы
Самое простое предложение состоит из подлежащего и сказуемого. Бекки бежала. Собака лает. Робот станцует. Не бойтесь использовать простые конструкции. Они лаконичны. Четки. Напористы. Как удар в ухо или граната, готовая взорваться под стулом. Добавьте прямое дополнение (а может, и косвенное), и мы уже готовим смертельный биотоксин. Я имею в виду «газ». Просто газ. Никаких самодельных биотоксинов. Вы ничего не видели, хорошо?
4. Одни предложения живут дома с родителями…
…А другие хотят иметь свой угол. Есть предложения независимые (главные), а есть зависимые (подчиненные). Первые самостоятельны. Не углубляясь в грамматику, скажем, что подчиненные предложения – это незрелые оболтусы, которые не могут жить отдельно. Они, как рыбы-прилипалы, вынуждены следовать за акулами. Можно слепить одно предложение из нескольких независимых. Например: «Хирам любит сыр, но он считает, что молоко – для слабаков». Перед нами два независимых предложения, связанных союзом «но». («И» тоже подойдет.) Вместо этого я мог бы написать: «Хирам любит сыр больше, чем он любит молоко». «Чем он любит молоко» – подчиненное предложение, и оно не имеет смысла само по себе.
5. О незаконченных предложениях
Незаконченные предложения – моветон. Однако я ими не брезгую. Они могут сделать слог более разговорным. Да, часто – в девяти случаях из десяти – они только мешают. Но есть 10 % случаев, когда они добавляют живости. Так что используйте их. Но с умом.
6. Простота – не враг хорошего предложения
Простота – добрая соседка хорошего предложения. Она стрижет его газон. Забирает почту. Не сообщает другим соседям о странном блеянии, доносящемся из подвала. Кто-то сочтет простое предложение незамысловатым. Однако это не так, совсем не так. За простотой могут скрываться изящество и глубина. Взять хотя бы два слова: «Джон умер». Это серьезно! Как удар кулаком под дых. Джон умер. Это не игра.
7. Простота порождает загадку
Джон умер. Всего два слова. Информации мало, но это нормально. Ибо читатель хочет узнать больше. Простота создает в его уме целый ряд неизвестных в уравнении вашей истории. Да, Джон умер, но как, когда и где? (Возможно, от самодельного биотоксина. В моем подвале. Десять минут назад. Потому что был мудаком, который не умел помалкивать о треклятом биотоксине.)
8. Идите и прочтите детскую книгу
Такие книги написаны для детей. Структуры предложений в них предельно просты, как и некоторые истории. Хотя попадаются и сложные сюжеты, с бурлящим нижним слоем биотоксина… то есть за внешне простыми и незатейливыми предложениями кроется глубина. Если вы хотите научиться выстраивать предложения, раздобудьте парочку детских книжек и посмотрите, как они устроены.
9. Ясность побеждает путаницу
Когда мне нужно дорабатывать или редактировать работу, особое беспокойство вызывают предложения, помеченные сокращением НЕУКЛ. Это звучит как крик недовольной птицы, но нет, это всего лишь значит «неуклюже». То есть предложение торчит как гвоздь или эрегированный член. В нем есть нечто лавкрафтовское: оно беспокоит ум, свертывает костный мозг. Концы с концами не сходятся. Иными словами, получилась бессмыслица. Зачастую это связано с тем, что предложение выстроено плохо или слишком сложно. А стремиться надо к ясности. Как мы уже сказали, предложение должно информировать. Но какие тут факты, если я понятия не имею, о чем вы говорите?