как будто это односторонний маневр без обозначенного противника. Это вынуждает меня напомнить всем под служебной ответственностью более обдуманное и внимательное составление донесений. Даже высшие начальники и их штабы весьма часто не указывают места и времени отправления. Поэтому еще раз приказываю в начале текста в телеграфных донесениях писать место отправления, затем число месяца и часы, а только после того текст донесения».
После этого совершенно азбучного приказа, который позаимствован просто из устава полевой службы, известного порядочному взводному командиру, в приказе по той же армии от 22 октября 1914 г. находим весьма типичное судебное дело.
«На основании произведенного дознания о действиях чинов 56-й пехотной дивизии в бою 28–29 сентября с. г. и согласно с заключением военного прокурора корпусного суда при 3-м армейском корпусе от 8 октября с. г., а также на основ, ст. 1335, 1336, 1330, 1347 и 1368 кн. XXIV Св. В. П. 1869 г., изд. 4, в редакции приказа по В. В. 1914 г. № 461, вследствие резолюции бывшего командующего I армией генерал-адъютанта Ренненкампфа, предаю корпусному суду при 3-м армейском корпусе:
1) командира 3-й батареи 222-го пехотного Красненского полка капитана Ивана Ивановича Сиполя по обвинению в том, что во время боя 28–29 сентября с. г. у Владиславова он, получив распоряжение поддерживать связь между 53-й и 56-й пехотными дивизиями, связь между этими дивизиями не поддерживал, хотя, по условиям боя, такая связь являлась заведомо для него необходимой, что предусмотрено ст. 254 кн. XXII Св. В. П. 1869 г., изд. 4;
2) командира 222-го пехотного полка полковника Александра Брониславича Рудзского в том, что тогда же и там же, наступая с полком, согласно диспозиции, от фольварка Котовщизны в юго-западном направлении, он не принял мер предосторожности для защиты своего правого фланга и продолжал движение, не удостоверившись, имеется ли в наличии связь его полка с соседней дивизией, из-за чего высочайше вверенный ему полк был с фланга обойден противником и потерпел сильный урон, что предусмотрено ч. 2 ст. 256 кн. XXII Св. В. П. 1869 г., изд. 4;
3) командира 234-го пехотного Юхновского полка полковника Мечислава Фаддеевича Рексимовича в том, что тогда же и там же, наступая с полком, согласно диспозиции, к юго-западу от фольварка Котовщизны, он не принял необходимых мер для прикрытия своего левого фланга и выдвинулся вперед, не удостоверившись, имеется ли у него связь полка с соседними частями войск, что предусмотрено ч. 1 ст. 256 кн. XXII Св. В. П. 1869 г., изд. 4;
4) командира 13-й роты 223-го пехотного Одоевского полка поручика Гиссака в том, что в том же бою, находясь 29 сентября в прикрытии 1-й батареи 56-й артиллерийской бригады у деревни Гоберишкен, он самовольно с ротой ушел от этой батареи, сознательно нарушив таким образом возложенную на него в бою обязанность и не приняв никаких мер к спасению орудий этой батареи, что предусмотрено ст. 245 кн. XXII Св. В. П. 1869 г.;
5) командира 223-го пехотного Одоевского полка подполковника Алексея Александровича Беляева в том, что в том бою 29 сентября у деревни Гоберишкен он, видя обстановку боя и сознавая, что состоящая при вверенном ему полку 1-я батарея 56-й артиллерийской бригады может быть захвачена неприятелем, не принял надлежащих мер для спасения этих орудий, благодаря чему орудия эти были захвачены противником, что предусмотрено ст. 142 и 2 ч. ст. 145 кн. XXII Св. В. П. 1869 г.».
Разумеется, все указанные чины понесли соответственные наказания, а дело не подвинулось ни на йоту – связь надо уметь поддерживать, а учиться этому в бою уже поздно…
► Очень интересны сведения о мерах борьбы союзников Четверного согласия с немецкими подводными лодками. Американский инженер Дюбилье устроил французскому и английскому флоту особые приборы для обнаруживания присутствия подводной лодки. Это молодой человек, но уже достаточно зарекомендовавший себя в области телефонирования и беспроволочного телеграфирования. Прибор его представляет небольшой инструмент, весящий не более полуфунта и имеющий в диаметре около 27 г дюйма; по виду он похож на телефонный микрофон в никелевой оболочке. Прибор улавливает и отмечает самые слабые звуковые волны. Для того чтобы обнаружить присутствие подводной лодки, он сообщен посредством электрической проводки со специально устроенной водонепроницаемой коробочкой, опущенной в воду у самого берега, и соединяется с другим, служащим для усиления в 20 000 раз звуковых волн. Изобретатель был в помещении беспроволочного телеграфа на форту в Шербурге и прислушивался к отмечаемым на приборе звуковым волнам, получаемым от движения германских подводных лодок. Сначала трудно было различать, какие волны проявлялись от этих колебаний и какие от других звуков. Определили длину звуковой волны подводной лодки, и она оказалась равной 175 колебаниям на один дюйм; суда других типов дают иные волны. Дальнейшая задача состояла в том, чтобы на приборе отмечались только волны от подводных лодок. Это скоро удалось, и их выделили из массы других звуков. Затем к прибору приспособили трубу, и подводные лодки, двигаясь, стали проявлять известные, характерные звуки, которые впоследствии ясно отличали. Определение местонахождения подводной лодки было еще делом сравнительно легким. Для этого вдоль берега были установлены две станции с приборами, одна от другой в расстоянии 3 миль. При появлении лодки в данном районе обе станции начинают одновременно отмечать ее присутствие. Немного поворачивая из стороны в сторону диски звукоприемных приборов, как это делают с прожектором, находят наконец то направление, по которому звуки доходят более отчетливо, и это положение дисков и определит направление подводной лодки. Скрещивание этих линий на карте, разделенной на квадраты, определит место лодки. Прождав затем несколько минут, делают второе наблюдение, и тогда можно увидеть, куда лодка направляется и с какой скоростью она движется. После этого дают знать истребителям или сторожевым моторным лодкам, что неприятельская подводная лодка находится в таком-то квадрате и идет с такой-то скоростью. Такая телеграмма сама по себе уже представляет решение участи лодки. Если последняя вынырнет из воды в то время, когда враг будет около нее, то, естественно, она будет стараться уйти, и все, что она может в таких случаях сделать, – это попробовать снова нырнуть прежде, чем истребитель приблизится к ней на расстояние выстрела; тут она должна опуститься на самое дно и лежать там неподвижно до глубокой ночи. Когда лодка не шевелится, на аппарате никаких звуковых волн не отмечается. Но подводная лодка не находится в безопасности и под водой: как только истребитель будет извещен со станции по беспроволочному телеграфу о ее местонахождении, он подходят к указанному месту и, находясь все время в связи со станцией, передвигается за лодкой. Если же она в это время случайно вынырнет на поверхность, то почти всегда попадает под выстрелы истребителя. На опускание подводной лодке требуется несколько минут; но надо помнить, что лодка под водой не знает, что за ней гоняются. Против подводных лодок обыкновенно употребляют однодюймовые скорострельные пушки, и стоит только раз попасть в корпус лодки, как уже достаточно, чтобы листы ее обшивки дали трещину или разошлись по швам. Таким образом была нарушена блокада фон Тирпица; английские быстроходные моторные лодки удачно потопили массу немецких подводных лодок. Моторные лодки имели колоссальный успех. Они стоят дешево, но в то же время замечательно удачно отражают немецкие попытки при нападениях на прибрежные местности. Каждая моторная лодка вооружена однодюймовой скорострельной пушкой и снабжена беспроволочным телеграфным аппаратом. В этом отношении они мало уступают истребителям. Многие из этих 35-узловых лодок строились в Соединенных Штатах. Летчики на аэропланах усматривали под водой подводные лодки совершенно так же, как это на лету делает морская чайка, высматривая сельдей. Англичане заграждают свои рейды стальными сетями, протягивая их поперек фарватера Английского канала. Сети растянуты от Фолькстона к Булони, также между Дувром и Кале и еще во многих других местах. Само собой разумеется, что местами оставлены свободные проходы, которые, однако, очень тщательно охраняются. Теперь уже ни одна немецкая подводная лодка не пройдет по каналу, разве если нырнет ниже сетей; им приходится идти на север и обходить вокруг всей Шотландии для проникновения в Ирландское море. Некоторые лодки уже и совершили такое плавание, и надо заметить, довольно успешно. Подводные заграждения погубили уже немало неприятельских подводных лодок. С буйков свешиваются вниз, до известной глубины, горизонтальные старые рельсы, о которые лодки, как совершенно слепые, разбиваются на части. Бдительность французских и английских моряков с аэропланов, истребителей и моторных лодок заставила немцев пробираться почти по дну канала, и вот, ввиду этого, рельсовые заграждения заслужили очень высокую оценку. Когда сети были только введены в употребление, очень много неприятельских подводных лодок погибло, попадая своими винтами в петли сетей.
► Сегодняшняя телеграмма Иванова министру земледелия, Алексееву и военному министру:
«Ежели при постоянном недовозе продовольствия была возможность, хотя не вполне, удовлетворять армии, то только благодаря запасам фронта, образованным до июльского совещания, когда главных начальников снабжений не ограничивали в правах делать заготовки на фронте. В данное время армия должна жить подвозом, и норма наличия почти совсем уже израсходована. С 1 января норма ежедневного подвоза продовольствия должна быть в 971 вагон, не считая потребности войск Одесского округа. Опыт войны показал, что дороги нередко, а последнее время постоянно не подвозят ежедневно полной суточной потребности и без образования, хотя бы 30-дневного, запаса нельзя оставлять армию, во избежание катастрофы. Мое желание, мой служебный долг образовать эти запасы параллельно закупке Министерством земледелия запасов встречает затруднения, и в недалеком будущем при недовозе настанет голодание армии, которое неминуемо повлияет на исход военных операций. Что касается решения Министерства земледелия производить заготовки в пределах Киевского и Одесского округов, то я решительно высказываюсь против этого.