– Она выглядела спокойной, – хмурится Джейк.
Мэлори рассказала ему о блоге Лиланд и о звонке Урсулы Куперу. Странно, конечно, что Урсула не спросила Джейка напрямую. Но это только Мэлори кажется странным – она не знает, как устроен их брак. Урсула не задала вопрос в лоб, потому что не может собраться с духом. А еще она боится ошибиться: вытянет не тот кирпичик – и вся башня рухнет. Для политика неудавшийся брак означает конец карьеры. Урсула будет держаться до конца.
Джейку не по душе, что Купер знает о них с Мэлори, пусть он и помог им выкупить немного свободы. Почему бы это не отпраздновать?
– В нашем возрасте в «Курятнике» знакомых не встретишь.
– Не факт.
– Тогда давай придумаем что-нибудь. Может, возьмем бутылочку вина и разопьем на борту «Греты»? На море наверняка сейчас хорошо. Можем сесть на носу, никто нас не увидит.
Мэлори хмурится.
– Даже не знаю. Не хочется менять планы. Мы так привыкли, у нас все налажено.
– Мэл, на твоей лодке нас никто не увидит.
Она вздыхает.
– Ладно. Но на улице, пожалуйста, держись от меня подальше. И надень кепку.
Джейк смеется:
– Договорились.
Мэлори паркует машину. Она идет впереди, Джейк за ней, но не слишком близко. Проходят Газебо, Стрейт Уорф, Крю. Вот и доки. Вечер, кругом люди. Последние выходные лета – хорошо! Джейк волнуется, адреналин обостряет удовольствие. А может быть, дело в том, что он выпил слишком много вина. Кстати, у Мэлори в сумке еще одна бутылка. Почему бы им не заночевать на борту и не встретить рассвет на воде?
Впереди охранник – дальше ход только для владельцев лодок и их гостей. Как из-под земли вырастает подросток, смазливый кудрявый блондин, локоны выглядывают из-под кепки, как листья салата из-под булочки на бургере. Джейк напуган. Мэлори знают все дети на острове, она учительница английского, лучшая, самая любимая. Любой ученик может достать телефон и сфоткать чувака, с которым тусит мисс Блессинг. Через минуту он опубликует фотографию в соцсети, кто-нибудь прогонит снимок через программу, распознающую лица. Сначала узнают в школе, потом везде. В девять вечера мисс Блессинг приехала на пристань с Джейком Маклаудом, мужем Урсулы де Гурнси.
У него паранойя? Похоже.
– Я на «Грету», – говорит Мэлори. – Место сто шесть.
– Окей.
Путь свободен, они идут дальше. Какое облегчение! Джейк берет Мэлори за руку, она отталкивает его – все правильно. Обнимает ее за плечи, и она толкает его локтем в бок. Место сто. «Грета» впереди, чуть правее. Почти пришли.
Слева стоит огромная яхта, из которой выходят мужчина и женщина. Мужчина крупный. Мэлори и Джейк отходят чуть в сторону, дают им пройти. Джейк здоровается.
Мужчина делает шаг навстречу. Под его весом настил скрипит.
– Мэлори?
Она оборачивается и вскрикивает:
– Байер?! – инстинктивно делает шаг к нему, но останавливается и просто машет рукой. – Привет! Рада тебя видеть.
Нет, не надо радоваться встрече с Байером. Ну и имечко – Байер. Джейк выдыхает.
Идем, ну идем же. Увы, это еще не конец. Байер пристально сморит на них, особенно на него. Его спутница, стройная брюнетка с золотыми браслетами на руке, уставилась в телефон.
– Ты, – кивает он Джейку, – я тебя знаю?
Джейк отводит взгляд и старательно изучает яхту. «Ди Ди».
– Едва ли.
– А по-моему, знаю, – с нажимом говорит Байер.
– Ему везде мерещатся знакомые. – Брюнетка прячет телефон в сумку, берет его под руку, браслеты звенят. – Идем, любимый. Столик на половину десятого.
– Хорошего вечера! – торопливо говорит Джейк.
– Ага, вам тоже.
Мэлори пускается наутек, как лошадь на скачках. Чуть ли не бегом преодолевает расстояние до места сто шесть и запрыгивает на борт, будто «Грета» сейчас отчалит. Джейк хохочет.
Она напугана, это ясно. Руки подрагивают, пока она достает ключи из заднего кармана брюк, открывает замок, распахивает дверь в каюту. Все в той же лихорадочной спешке одна спускается в темноту.
Джейк слышит, как Мэлори ставит бутылку на стол, как ищет что-то в ящике. Когда он спускается к ней, она уже откупорила бутылку.
– Кто это был?
– Байер. Байер Беркхарт.
Она делает большой глоток прямо из горлышка.
До боли знакомое имя. Или Джейку так кажется?
– Кто это?
– Старый знакомый. – Мэлори с видимым усилием пытается улыбнуться. – Знаешь, это странно. Очень странно. Я его двадцать лет не видела.
– А женщина кто?
– Не знаю, могу только предположить. – Она достает из ящика бокалы. – Когда мы познакомились, он жил в Ньюпорте.
Ньюпорт. Точно, Джейк где-то слышал это имя. Вот только где?
– Между вами что-то было?
Вдруг он чувствует приступ ревности.
– Вроде того. Короткий роман, летом. Странно: я сейчас на него посмотрела – и ни одного приятного воспоминания!
– Это хорошо, – успокаивается Джейк.
Мэлори протягивает ему бокал вина.
Ночь, воскресенье. Уже съедена китайская еда, уже просмотрен фильм, прочитаны предсказания. Сладкая горечь последних часов перед тем, как он уедет в аэропорт. В этом году особенно тяжело. Почему?
Мэлори уснула. Джейк сердится на нее, хотя все эти годы сам засыпал первым, а она лежала и думала, как мучительны их отношения.
Она дышит, уткнувшись в подушку. Новый матрас мягкий, но упругий, как будто из мастики. Джейк проводит рукой по ее спине. У Мэлори такая нежная кожа, что хочется постоянно к ней прикасаться. Завтра в это время он будет в Вашингтоне. Бесс и Урсула вернутся только через пару дней, так что у него будет время выдохнуть, вытряхнуть песок из обуви и вспомнить то, о чем он забывать не имеет права: семья, работа, сбор средств для фонда. Все правильно, так и надо. Острая боль после расставания с Мэлори постепенно утихнет, станет терпимой, а в апреле или мае в сердце поселится легкая грусть, которая превратится в ожидание новой встречи.
Из окна со стороны пруда льется лунный свет. Получится рассмотреть этот странный участок сухой кожи на пояснице у Мэлори, который он нащупал? Укус? Ссадина? Похоже, какое-то пятнышко. Джейк берет очки и телефон, включает подсветку. На спине у Мэлори темное пятно неровной формы. Выглядит как злокачественное новообразование. Джейк фотографирует. Он переходит границы?
Может быть. Утром он покажет ей фото и попросит обратиться к врачу.
О чем мы говорим в 2017-м? О чем мы только не говорим. «Нью-Ингленд Пэтриотс» против «Атланта Фэлконс»; «Лунный свет» или «Ла-Ла-Лэнд»; Флойд Мейвезер против Конора Макгрегора; Северная Корея; Джастин Берландер – бейсболист года; «Бекки с красивыми волосами»[63]; марш «Объединенных правых» в Шарлотсвилле; Джефф Бэзос, создатель онлайн-магазина Amazon, становится самым богатым человеком на планете; мост Таппан Зи; Парижское соглашение по климату; лучший баскетболист Стивен Карри; тост с авокадо; кроссфит; речь актрисы Мэрил Стрип на вручении премии «Золотой глобус»; солнечное затмение; стрельба в Лас-Вегасе; Марш женщин; ураганы Харви, Ирма, Хосе, Мария; #metoo; Харви Вайнштейн, Мэт Лауэр, Марио Батали, Льюис Си Кей; «Я хочу что-то такое».
У Мэлори меланома. Рак кожи. Звучит страшно, но она не хочет паниковать. Ей нужно держаться – ради Линка.
Он вырос на пятнадцать сантиметров, получил ученические права и встречается с девочкой по имени Николь. Когда Мэлори говорит «встречается», она имеет в виду, что они неразлучны, как сиамские близнецы. Мэлори подозревает, что они занимаются сексом, поэтому покупает большую упаковку презервативов – заказывает на Amazon, незачем людям видеть, как она покупает резинки, будут еще шушукаться за ее спиной. Упаковку она ставит на комод в комнате сына. Тот лежит в кровати и смотрит какие-то видео на YouTube.
Линк поднимает глаза.
– Не надо, мам. Николь принимает противозачаточные.
Что ж, ее опасения подтвердились. У Мэлори сердце выскакивает из груди, хотя спокойствие сына вроде свидетельствует, что она хорошо его воспитала. Они могут говорить откровенно на самые деликатные темы, это здорово. Тогда почему она плачет?
Мэлори выходит из комнаты, но к себе не идет, а открывает дверь, садится на крыльцо и смотрит на волны. Столько лет океан был ее утешением. Ее супругом.
С ним она может поделиться:
– Да, я плачу, но это потому, что он растет. Они с Николь – нет, она, конечно, хорошая девочка, мне нравится, я бы не нашла ему более подходящую, – но они спят вместе, и его детство закончилось. Я больше не его лучший друг и никогда им не буду.
Может, она неправа. Может, мать навсегда остается лучшим другом для сына. Хочется в это верить.
Она говорит Линку об опухоли и диагнозе. Просит не волноваться, добавляет, что обнаружили на ранней стадии. Хирург доктор Маккой иссекает новообразование и делает биопсию сигнального лимфоузла. Края чистые, лимфа тоже. Онколог доктор Саймон назначает тридцать дней лучевой терапии в больнице Кейп-Кода. Говорит, все должно пройти.
Плохо, что Мэлори больше нельзя находиться на солнце. Приходится защищаться от прямых лучей, крем с SPF 70 не поможет. Она покупает четыре пляжных зонта, широкополые шляпы, солнцезащитные очки. Кожа остается белой, как снег. Плавать можно только в гидрокостюме, а на пляже скорее скрываться в тени. Солнце – снайпер, мрачный жнец, но как же она по нему тоскует! В жизни у нее только три слабости: Джейк, белое вино и солнце. Солнце она выбрала осознанно. Сейчас она на реабилитации, выздоравливает.
На выпускной Линк идет с Николь, и конечно, они самая нарядная пара. На Николь розовое атласное платье – чем-то похоже на то, что Мэлори надела на вторую свадьбу Купера, когда зачала Линка. На нем розовые брюки в тонкую вертикальную полоску и синий пиджак. Мэлори делает не меньше сотни снимков. Она стоит рядом с матерью Николь, ее зовут Терри, работает нутрициологом в местной больнице. Терри тоже мать-одиночка. Они бы могли подружиться, если бы у Мэлори были силы на новую дружбу.