Я едва удержался, чтобы не закатить глаза. Казалось, их междусобойный конфликт исчерпал себя еще в пустыне, когда мы дружно ржали над голландским Берлином бедуинов и пускали по кругу «трубку мира». Но с возвращением из дивного арабского мира вернулись и прежние терки.
— У нас все серии получились отличные, Вова. Если Адам накосячит с кадрами, выберешь потом свои. — И в шутку добавил: — Ну если тебе охота проводить такой классный день в четырех стенах перед монитором — велкам. О! А еще лучше — посидите вдвоем с Адамом, для ускорения процесса.
Подействовало. При мысли, что придется отбирать кадры вдвоем, у Вовы дернулся глаз. Тема операторского профессионализма и командной работы закрылась прямо на этом месте.
Мы двинулись в Старый порт, который считался одной из главных достопримечательностей Генуи. Когда-то в эту живописную гавань заходили корабли, груженные специями, тканями и рабами. Теперь припортовая площадь Карикаменто стала центром. И хотя я не очень люблю типично туристические места, именно здесь мне понравилось из-за сравнительно небольшого числа таких же праздношатающихся, как мы. В будний день мы бродили здесь чуть ли не в одиночестве.
Я сделал несколько обывательских фоток декоративного корабля, стилизованного под старину, посмотрел колесо обозрения. Подниматься на него мы не стали. В тот момент хотелось быть как можно ближе к земным страстям Генуи, с головой окунуться в стремительное течение местной жизни. Все-таки есть что-то ностальгическое в том, чтобы бесцельно шататься по городу, улавливать обрывки чужих разговоров на незнакомом языке, наблюдать, как обедают чайки на причале, и бросать им корочки пиццы. Которыми они, кстати, побрезговали. Наверное, кроме нас на площади Карикаменто было полно желающих покормить птиц чем-то вкусным.
Когда солнечный диск начал клониться к горизонту, мы с Вовой стояли на самой кромке причала, глядя, как закатные лучи игриво отплясывают на волнах. Но с наступлением темноты лик портовой Генуи необратимо менялся. Тут и там стали попадаться бездомные, до этого прятавшиеся в своих укромных уголках, проститутки в поисках заработка, стремные типы откровенно бандитской наружности. В какой-то момент мы свернули не туда и наткнулись на разборки с поножовщиной стенка на стенку. Слава богу, драка происходила в конце улочки. Увидев это, мы, не сговариваясь, очень синхронно развернулись и быстро, почти бегом, зашагали в противоположную сторону, стараясь не привлекать внимания.
Чернокожий тип перехватил нас буквально поперек улицы.
— Хей-хей, ребята, куда-то спешите? — обратился к нам на английском с акцентом. У меня возникла стойкая ассоциация с харьковскими гопниками. Его мощный торс загораживал дорогу вперед, отступить назад — значило вернуться туда, где был замес с поножовщиной.
— Да, мы встречаемся с другом на площади Карикаменто, — спокойно ответил я, внутренне сжимаясь в пружину.
Чернокожий подозрительно сдвинул брови. Ноздри на его массивном приплюснутом носу раздулись, будто он нас обнюхивал.
— В Италии нельзя спешить, — резюмировал он и резко хлопнул меня по плечу. Я чуть не заехал ему на автомате. Но Генуя — не то место, где стоит распускать руки в подворотне. — Хотите траву купить?
И тут я заметил, что от него доносился отчетливый аромат травки. Тип зашарил по карманам и достал маленький сверток. Он даже не рассматривал вариант, что мы откажемся.
— Да, конечно, давай траву, — не без опаски достал кошелек и отсчитал чуть больше суммы, которую он назвал.
Чернокожий довольно кивнул и на прощание еще раз хлопнул по плечу, на этот раз Вову.
— Это отличная трава! Добро пожаловать в Геную! — крикнул он в напутствие, перед тем как исчезнуть за поворотом.
Можно сказать, мы откупились. Спеша как можно скорее выбраться в более людное место, мы направились обратно на площадь Карикаменто. По пути Вова таки дунул, хоть я и рекомендовал ему воздержаться хотя бы до ужина. Зная, что Адам будет ждать нас в ресторане Eataly Genova, я кожей чувствовал, что трава не пойдет на пользу общению.
Адам с видом эстета вращал в руках бокал, наблюдая за бликами света в вине, когда мы буквально ввалились в ресторан. Вова, уже слегка поплывший, плюхнулся на стул напротив. Наш вид резко контрастировал с холеным образом Адама, одетого с иголочки. Думаю, он тщательно готовился к первому выходу в люди после Африки. По крайней мере, свежевыглаженная рубашка и шевелюра, уложенная бриолином волосок к волоску, говорили именно об этом. Я попросил у официанта еще два меню.
— Как твои успехи с видео? — без вежливого small talk[16] начал Вова.
— И тебе привет, — усмехнулся Адам, явно не настроенный на конфликт. Все его внимание было по-прежнему сосредоточено на бокале. Уж не знаю, что он там рассмотрел.
— Вечер добрый, signore[17], — спародировал Вова, издевательским жестом снимая невидимую шляпу. И как-то странно хохотнул.
Адам наконец отвлекся от вина и бросил на своего коллегу удивленно-вопросительный взгляд.
— Ты что, накурился? — без обиняков спросил он.
— Давайте закажем еду. Вовчик, предлагаю взять пиццу на двоих, — я сделал попытку увести назревающий конфликт в безопасное и сытое русло.
— На твой выбор давай возьмем, — украинский режиссер удостоил мое предложение мимолетным кивком и снова впился глазами в Адама, который, судя по виду, ни на какие провокации вестись не собирался. Чем еще больше драконил Вову.
— Так что там с видео? В серию попадет хоть один мой кусок? Или аж целых два?
— Я не виноват, что ты снял так мало хороших кадров, — пожал плечами Адам.
Пузырь лопнул.
— Пиццу «Неаполитано», пожалуйста, большую, — заказал я как можно громче, будто звук моего голоса мог отвлечь этих воинственных творческих личностей. — Ребята, давайте поедим.
Теперь я уже был глубоко в роли кота Леопольда. По безнадеге. Но безуспешно.
— А я не виноват, что ты такой гондон! — бросил Вова. — Кадры для прошлой серии нарезал тоже ты. И конечно, выбрал все свои.
Похоже, нам продали очень злую траву.
— Так и остался бы сегодня в отеле монтировать, вместо того чтобы гулять по городу, — Адам резко отставил бокал. Ему принесли лазанью.
— Ребята, не портите вечер, такой хороший день был. Вовчик, мы отдохнули, Адам поработал. Не загоняйся. Дай человеку поесть спокойно, — тут же я понял, что это не тот аргумент, которым можно успокоить.
— Без проблем, — он отбросил белую льняную салфетку, которую было разложил на коленях. — Тогда ешьте сами. А я пойду в отель.
С этими словами встал, едва не перевернув стул.
— Проспись, кретин! — крикнул ему напоследок Адам. И добавил мне: — Что за дрянь была?
Я уже просто сидел, обхватив руками голову.
— Ничего, пусть и правда отдохнет. Завтра будет в порядке, — ответил, стараясь не думать об этом самом «завтра».
Официант, ставший очевидцем сцены, тактично принес один набор приборов для пиццы вместо двух. Мы с Адамом прикончили еду почти в полном молчании, потрясенные тем, как все обернулось. После второго бокала вина начали потихоньку приходить в себя и даже перебросились парой фраз о Генуе.
Под сытные итальянские блюда вино уходило только так. Поэтому в отель мы вернулись уже глубоко за полночь. Завалились на кровати прямо в одежде, а рано утром были разбужены демонстративным шарканьем ног по комнате. Вова деловито выхаживал взад-вперед. На его кровати лежали сложенные вещи. Рядом на полу — открытый чемодан. Адам раздраженно цокнул языком и перевернулся на другой бок.
— Что ты делаешь? — спросонья я сразу не понял, что происходит.
— Я уезжаю, — коротко ответил Вова.
— Куда это?
— Домой еду. Не могу уже работать. Извини, — он говорил на взводе, рублеными фразами.
— Уфф…
Привести себя в вертикальное положение оказалось самым трудным. Отговаривать не стал. Черт с ним, что я останусь без одного оператора и по совместительству режиссера. Планировалось, что Вова будет с нами до Барселоны, но что тут поделать. К тому же в последнее время мне казалось, что так будет даже лучше. Пусть меньше ракурсов, да и монтаж затянется, зато отсутствие конфликтов явно пойдет на пользу и проекту, и моей психике.
Через полчаса сборов Вова забрал гонорар и покинул нашу команду. Мы с Адамом остались вдвоем в комнате. Переглянулись в нерешительности, будто не веря в происходящее. Адам, взлохмаченный с утра, с синяками под глазами, выглядел не таким довольным, как я мог предположить. Но и на его похмельном лице однозначно проступило облегчение.
Я какое-то время сидел на кровати, уставившись перед собой в одну точку, пытался вспомнить, в какой именно момент и что же пошло не так. Ответ приходил только один — все. Командная работа не задалась с первых кадров. Конфликт поутих на время в Африке, потому что оба оператора изрядно уставали. Адаму к тому же приходилось тратить силы на оседлание верблюдов, и энергии на претензии не оставалось.
Когда Адам расхохотался, я понял, что последнюю мысль высказал вслух, и сам натянуто улыбнулся. Конечно, жаль, что так все вышло. И Адам, и Вова — отличные спецы. По отдельности. Вместе их химическое соединение — это что-то взрывоопасное.
Так мы уже дуэтом взяли курс на Францию.
День 14Прованс, Франция
В тот день было пасмурно, в воздухе пахло дождем и настоящей осенью. Тем не менее дорога была потрясающей! Прованс, куда мы въехали спустя пару часов, — уникальный регион, где ландшафты меняются один за другим, будто каждые десять-двадцать километров меняешь страну. Бухты-каланки, шикарные пляжи, невероятно красивые ущелья, природные заповедники, дюны, бескрайние лавандовые поля. В Провансе хочется дышать полной грудью и наслаждаться жизнью, впитывать красоты природы, солнечные лучи (когда они есть) и благоговеть от вкуса прохладного розе.