Андрес увлеченно описывал проведение церемонии: шаман тринадцать часов вываривает лиану с уникальной смесью трав (у каждого своя), содержащей алкалоиды и психоактивные вещества. За неделю до обряда участники соблюдают строгий пост, отказывая себе в тяжелой пище, алкоголе, сексе и в принципе в любых низковибрационных страстях, а в день аяуаски еще и выпивают рвотное средство. Выворачивает, бьет по всем уголкам тела и сознания несколько часов подряд. Половина принимающих теряет понимание, живы они или уже мертвы. Каждый третий уверен, что точно мертв.
Оболочка, растворяющая твой внутренний мир и стирающая границы внешнего. Только ты, самые разрушающие страхи и темнота. Дальше не поможет ни шаман, ни друг, ни мама с папой. Ты с этой тьмой один на один — как я на своем черном ретрите. А дальше — огромное поле саморефлексии, возможность узнать о себе все, что скрывалось в подсознании с рождения. И освободиться от этого. Либо наоборот — осознать и усиливать. В Перу такая церемония официально считается национальным достоянием, а в Бразилии даже возникли три религиозные организации, основывающиеся на проведении ритуала.
— Но сегодня аяуаска воспринимается негативно, — добавил Андрес, насупившись, — вместе с тем, как все помешались на йоге и начали ломать сами себе позвоночники, не зная анатомии тела, прошел бум на аяуаску — «быстрый способ познать себя». Люди же все любят получать быстро.
— Но делать это без подготовки, как я понимаю, нельзя, — добавил своих размышлений я.
— Конечно! — воскликнул Андрес. Было видно, что он действительно обеспокоен этой темой. — Глубоко погружаясь в шаманский опыт, ты не всегда можешь выйти оттуда. Многие люди не только сами не готовы к обряду, но еще и отдают себя в руки туристических шарлатанов. В Эквадоре за последние годы развелась масса «шаманов», которые ни к стране, ни к знаниям не имеют никакого отношения. Люди сходят с ума и даже гибнут во время церемоний, а ответственность и репутация за это ложатся на плечи местных. Очень грустно.
Тем временем на небе не было ни единого облака, и озеро в кратере отражало звезды в небе и Млечный Путь. Мы лежали на пледах, расслабленно раскинув руки и ноги в шавасане, и ощущали себя словно в центре космического портала. Даже не дождавшись, когда луна из желто-красной превратится в ярко-белую, поднявшись выше в небо и осветив всю невообразимую картинку, мы мягко провалились в сон прямо на ковриках. Тело чувствовало себя дома, на своей планете, в безопасности.
Проснулись мы рано, необычайно бодрыми, будто спали на ортопедическом матрасе, а не на земле. Выпили кофе, сваренный в походной медной турке на огне, перекусили эквадорским домашним печеньем «Дульсинея» из молотого миндаля, сгущенки и рома, которое приготовила к нашему приезду Гинта, и выдвинулись дальше в горы.
Целый день мы кружились среди просторных прерий в Андах, то скрываясь в тени пышно раскинувшихся лесов, то выезжая на панорамные открытые площадки, от высоты которых захватывало дух. Красота и светлая доброта Эквадора окутывали приятным гостеприимством, а хорошая инфраструктура и качество дорог даже на высоте в пару тысяч метров давали ощущение совсем не латиноамериканского уровня комфорта. То и дело мы с Марусей ловили друг друга на фразах вроде «вот в следующий раз заскочим еще и сюда» или «вот тут нужно будет задержаться подольше», и я понял: Эквадор — это страна, в которую захочется вернуться. Еще не уехал, а уже захотелось.
Спустя несколько часов дороги, ближе к закату солнца, Андрес остановил автомобиль в очередном живописном месте.
— Тут на сегодня стоп, — объявил он, — можно размять колени.
Мы похихикали над перепутанными словами, но ноги действительно принялись разминать: хотелось прогнать минутную слабость и усталость после дороги, чтобы хватило энергии еще на одну вечернюю вылазку в горы.
Обойдя машину, я вдруг наткнулся на совершенно неожиданную картину: прямо на краю острого утеса передо мной раскинулся огромный двадцатиметровый инфинити-пул со стеклянной панорамной стеной. Вокруг него свежестью дышал зеленый сад с вьющимися виноградниками и банановыми пальмами, а сразу за ними вверх уходила отвесная скала.
— Я думал, мы сегодня снова с палатками, а ты нас в такое лакшери привез, — обратился я к Андресу.
— Зато как красиво везде! — начала порхать вокруг радостная Маруся. — Не перебирай, Тем, если сильно захочется, всегда можно и под открытым небом поспать. Вчера нас это не сильно смущало!
— На улице не придется, — подмигнул нам Андрес. — Я в первый раз тоже подумал, что это какой-то отель. Но нет — это просто такой классный кемп!
Я удивился еще больше и присмотрелся к поляне впереди: и правда — то тут то там были рассыпаны большие палатки — не обычные походные, а именно кемперские, в которых даже я мог спокойно встать в полный рост. Каждый такой «домик» был снабжен всем необходимым: дрова, мангалы, стальная классная посуда, даже двухместные удобные гамаки, в которых можно было скрыться от укусов комаров под москитной сеткой. С первого взгляда было видно, что владельцы этого палаточного островка продумали все до мельчайшей детали. И меня как заядлого любителя пикников каждая такая деталь очень подкупала.
С парнями мы сразу же развели костер, приготовили сочное барбекю, которое девчонки заправили пикантным томатным соусом, а после уселись у яркого костра слушать новые песни и истории нашего гида.
— Благодаря тебе, Андрес, мы всего-то на третий день уже крепко полюбили Эквадор, — нежно сделала комплимент гиду Маруся. — За все время мы не встретили ни одного грубияна или хама, все желают хорошей дороги и улыбаются вслед. У вас всегда так или это нам повезло?
— Приятно слышать, — мягко улыбнувшись, отозвался Андрес с другой стороны костра. — Ну, вы же понимаете, в каждой нации разные люди встречаются. И у нас тоже хватает бандитов и жуликов, нужно постоянно быть осторожным. Но вообще по своей природе мы — народ открытый и дружелюбный, рады всем. Сам факт, что к нам в страну разрешен безвизовый въезд для граждан абсолютно всех государств мира, говорит сам за себя.
— Да ладно? — искренне удивился Вовчик. — Вот прям для всех-всех? Просто берешь паспорт и приезжаешь, больше ничего не нужно?
— А че ж вас тогда туристы еще не заполонили? — поддакнула слева Ника.
— Ну-у… — задумчиво протянул Андрес, — в туризме дело ведь не только в визах. До Южной Америки из Европы добраться не так-то просто. И когда люди наконец добираются, их внимание забирают разрекламированные гиганты вроде Перу или Бразилии. А мы часто остаемся в сторонке, — пожал он плечами. — Но это дело времени. Мы все больше работаем над развитием и брендом страны, а такие нетипичные туристы, как вы, все больше рассказывают миру о наших преимуществах.
— Это да, — с улыбкой добавил я. — Такое сокровище я точно не пропущу в рассказе. Буду теперь мини-амбассадором Эквадора. Даже звучит классно!
Кто-то из нас сладко зевнул, и по классике жанра эстафета зевоты быстро прокатилась по всему нашему кругу.
— Я вижу, тут у всех уже глазки смыкаются, — пошутила Маруся. — Такие насыщенные дни, что я засыпаю за один миг. Думаю, нам пора отдыхать.
— Ага, — одобрительно закивали мы, — тем более что у нас сегодня даже есть палатки и не придется кормить комаров на коврике — роскошь!
Мы затушили костер, убрали коробки с оставшейся едой, чтобы лишний раз не привлекать тропическую живность, и разошлись по нашим комфортабельным палаточным домам. По тому, как сладко было разлечься на мягком матрасе в кемпе, я понял, насколько важно было хорошо отдохнуть.
Тем более что рано утром мы уже двигались к новой точке — городку Баньос, вроде крымской туристической Ялты, только в Эквадоре. Ехали мы к нему очень красиво — курорт расположен в интереснейшем месте: у подножия одного вулкана — Тунгурау, и при этом окружен еще тремя вулканными верхушками — Карихуайрасо, Альтаром и Чимборасо. Несколько часов мы огибали горы по очень узкому крученому серпантину и на высоте попали в такую гряду облаков, что потеряли вообще какую-либо видимость. Отель, в котором Андрес запланировал остановиться, находился на самой верхушке горы в нескольких сотнях метров над городом, поэтому мы прямиком устремились туда, не успев рассмотреть местные пейзажи.
— Сначала чекин в гостинице и душ, а после спустимся пешочком по горе до Баньоса, — огласил программу гид. — Вам понравится! — И он заговорщицки подмигнул.
— Как скажете, капитан, — поддакнул я, — отельный душ после двухдневного кемпинга еще никогда не был плохой идеей!
Вернув былую свежесть и выпив чашку кофе для бодрости после целого дня дороги, мы собрались у тропы, которая вела в город. Под ногами лежала тягучая вата из смеси тумана и облаков, и разглядеть, что там внизу, никак не удавалось. Поэтому, когда спустились в город, появилось стойкое ощущение, будто попали в какой-то фильм, и до конца вечера оно нас так и не покидало.
Еще сверху мы начали различать миллионы разноцветных огоньков и звуков, смешивающихся в игривое попурри. Все напоминало какой-то гигантский мультяшный аттракцион — там по горе мчит разукрашенный автопоезд, который под стремные звуки «дилинь-дилинь» везет не детей, а ярко разодетых взрослых, тут вокруг тротуаров красуются урны в виде клоунов со злобной усмешкой, напоминающих Джокера, вот на площади биотуалеты, устрашающе стилизованные под детские игрушки, — жуть! Эта смесь комедии с фильмом ужасов вызывала необычное возбуждение — внутри все светилось, горело и играло так же, как снаружи.
Увидев блеск в глазах приятелей, я понял, что детство в одном месте разыгралось не только у меня — все с интересом и азартом разглядывали пестрые экраны, качели и декорации. Но никто почему-то не осмеливался предложить поиграть.
— Так, старички мои, — решил подколоть друзей и сам себя я, — ну не в ресторане же нам сегодня чинно ужинать, декорации не позволяют. Погнали на аттракционы, раструсим затекшие в дороге ноги! Больше энергии!