ишь? Не-ет… Я думал, игра такая. Подыграю. А когда они на нас выйдут… Да. Скажу вот так. Он послушает, он обязательно послушает и поверит. Не может не поверить. Я же, я ведь… Я всё для него. Всё!
Виталик вдруг замер. Снова вцепился в свои волосы и так сильно прикусил губу, что я заметила побежавшую по подбородку струйку крови. Именно в этот момент, наверное, мне стало впервые по-настоящему страшно. То есть не то чтобы я не была напугана раньше, но вот сейчас прямо-таки заледенела от ужаса, осознав, что парень, в которого я когда-то ыбла влюблена, действительно сошёл с ума…
– Два дня я сидел в номере. А потом он пришёл. Здравствуй, говорит, голуба, давно не виделись. И ухмыльнулся, главное, так паскудно… А я эту его ухмылку до звёзд перед глазами ненавидел. Голубу эту поганую. Намёки эти вечные. И главное, чем он лучше-то? Почему его хозяин держит так близко к себе, а мне в Новоозёрск переезжать запретил… Запретил… Нельзя, нельзя так говорить! Хозяину лучше знать, кого приближать, а кого… Да и там от меня больше пользы. Из местных туристов дёргать нельзя уже было. Внимание властей привлечём, полицию нагонят, или того хуже – армию. И если ментов купить можно, то с солдатиками как совладать? Поставят под каждой сосной по срочнику – и пиши пропало… Нет. Про него нельзя хозяину говорить. Пропал и пропал. А даже если и найдут, то кто докажет, что это я его? Скажу, не приходил. Не видел. А что в реке тело, так мало ли… На него полгорода охотилось, почему сразу я?..
Я слушала этот полубред и боялась дышать. Хотелось раствориться в сумраке сарайчика, слиться со стеной, чтобы этот псих про меня не вспомнил. Потому что бред бредом, но я смогла понять, кто именно приходил к Виталику в отель. И почему ни Серго, ни его товарищи так и не смогли отыскать следов вертолётчика Германа…
– Может быть он вообще сам. Со страху удавился… утопился… А нечего было врать, что хозяин меня решил на той охоте в расчёт пустить! Хозяин бы так со мной не поступил! Он меня ценит! Я ему девок разных, много… И неправда, что меня подозревать начали. Не начали. А что в полицию вызывали, так это совсем по другому делу, это вовсе не… Как же запуталось всё! Как же запуталось! За что мне это? Я ведь о многом не просил, не хотел ничего такого. Только любви. Только любви. Любви каждая тварь божья хочет. Чем я хуже? Хозяин поймёт. Должен понять. Он придёт сюда, и я всё ему объясню. Скажу, что это не я виноват вовсе, а она. С самого начала во всём виновата она… Эх! Надо было не бежать тогда с ней, а палкой по голове ещё на той полянке вломить… И не нужно врать, что они и меня бы! Не нужно! Меня хозяин ценит. Я для него всё. Я ему… Он приедет. Он скоро приедет и всё поймёт. И простит. Он должен меня простить. Должен.
Виталик внезапно рухнул на колени и, обхватив голову руками, разрыдался. Громко, надрывно. В другой ситуации я бы даже смогла его пожалеть, но сейчас не испытывала ничего кроме дикой смеси страха и отвращения.
Поджав ноги и стараясь дышать через раз, я сидела у своей стены, не сводя взгляда с рыдающего парня, и так увлеклась своими мыслями, что совершенно не услышала посторонних шагов. Поэтому появление того, кого с таким отчаянием ждал мой бывший, стало для меня неожиданностью.
Совершенно бесшумно, словно тень, он возник на пороге и обвёл помещение настороженным взглядом.
Это был молодой совсем оборотень, точно моложе меня. Среднего роста, худой, я бы даже сказала тощий. Левая рука у него была переломана и искривлена, словно птичья лапка, на щеке старый рваный шрам. Неопрятная чёлка падала на глаза, но я всё равно успела заметить хищное пламя в его взгляде и передёрнула плечами.
– Где Герман?
– Хозяин! – просипел Виталик и, не вставая, на четвереньках пополз к оборотню. – Я тут вам…
– Кто это? – перебил оборотень, нетерпеливо махнул в маю сторону своей ужасной лапкой. – Какого дьявола ты…
И вдруг осёкся, глаза его расширились, жёлтую радужку почти полностью закрыл пульсирующий чёрный зрачок.
– Ты что наделал придурок? – Пнул ногой моего бывшего, убирая его со своего пути и стремительно подошёл ко мне. Пальцами обхватил мой подбородок, ошалело всматриваясь в моё лицо. Мне же до ужаса хотелось зажмуриться, но отчего-то казалось, что если я это сделаю, то со мной немедленно случится что-то ещё более ужасное. Хотя куда уж ужасней-то...
– Ты зачем приволок сюда бабу Вольфа? – прохрипел оборотень и вдруг зарычал, оскалившись:
– Сдать меня ему решил, сучёныш?
– Это подарок! – заскулил Виталик. – Вам! Как знак моей преданности!
– Идиот! Меченых баб не дарят. Их десятой дорогой обходят.
– Но…
– Я же в прошлый раз от него еле ноги унёс. Сам до сих пор не верю, что вырвался. Вот же дерьмо!..
– Хозяин!
– Он же придёт за ней! Из-под земли достанет!
Оборотень снова оттолкнул Виталика ногой, а когда тот распластался на земляном полу, скуля и причитая что-то восторженное и безумное, добавил ещё несколько ударов. Бил не жалея сил. По рёбрам, по голове, по лицу, которое парень даже не думал прикрывать даже тогда, когда у него в горле начала булькать кровь.
– Прибить бы тебя тут, – сквозь срывающееся дыхание выплюнул оборотень, – да времени нет.
Виталик уже ничего не говорил, только хрипел. И да, продолжал глядеть на этого мерзкого заморыша, как на Бога.
Бог вытер ботинок об одежду своего верного раба, велел:
– Приберись тут. А потом сдохни.
И после этого исчез так же бесшумно, как появился.
***
Мы остались вдвоём.
Какое-то время мой бывший парень просто лежал на земляном полу. Ничего не говорил, не двигался и, кажется, даже дышал через раз. Я тоже сидела тихонько, понимая, что, говоря, «приберись», оборотень имел в виду совсем не уборку.
От страха в голову полезла всякая чушь. Я начала представлять себе, как Виталик станет меня убивать. Захочет задушить? Зарезать?
Как? Он ведь даже подойти ко мне боится!
Может, у него есть пистолет? Я опасливо покосилась на своего бывшего и потрогала ошейник на своей шее.
Почему вместо того, чтобы искать способы побега я думаю о такой чуши? Можно же попробовать расстегнуть ошейник, если уж цепи я всё равно порвать не сумею.
Какое-то время я возилась с кожаной полоской на шее. Пыталась расстегнуть обнаруженный замочек, переломала себе все ногти в попытке порвать на удивление прочный материал, и, завозившись, совсем забыла не только о страхе, но и о фактически не подающем признаки жизни Виталике.
Не удивительно, что шагов я снова не услышала.
А между тем дверной проём заслонила фигура огромного незнакомого оборотня. Он сунулся внутрь. Молча посмотрел на Виталика, сплюнул сквозь зубы и перевёл взгляд на меня. Мне показалось, что в его глазах промелькнуло облегчение.
– Шеф, женщина жива. Шизоид избит, но дышит.
– След видишь? – Второй голос показался мне знакомым, и я нахмурилась, пытаясь вспомнить, где мне приходилось его слышать.
– Между оборотнем и собакой огромная разница, – продолжая смотреть мне в глаза проговорил оборотень. – Но Сыщик след непременно возьмёт.
Снаружи послышалось ворчание невидимого мне пса.
– Так чего ты ждёшь? Действуй, – проговорил голос.
– А женщина?
– За неё Владыка нам не заплатит. Впрочем, если она ранена…
Здоровенный оборотень исчез, и на его месте почти мгновенно очутился щуплого вида человек в сером плаще, шляпе и с весьма запоминающимся лицом.
Узнала я его моментально.
Посланник Владыки. Тот самый, который угрожал Серго и которого мой муж, не впечатлившись угрозами, по асфальту размахзал.
Сейчас он равнодушно смотрел на меня.
– Вроде бы не ранена.
Мимо сарая пробежало несколько человек или оборотней. Возможно, и тех и других. Виталик перекатился с живота на спину, но мужчина на него даже не глянул.
– Рад вас приветствовать госпожа Wolf.
Я оторопело моргнула. Что, простите? Он рад меня приветствовать?
– Вы в порядке?
Очевидно же, что я совершенно точно не в порядке. К чему этот вопрос?
– Можете не отвечать, я и сам вижу, что вы живы и вполне здоровы. И ничто не мешает вам дождаться помощи со стороны мужа. Удивительно, что он до сих пор сюда не примчался. Я слышал, когда оборотни обмениваются метками в животном обличье, связь между ними образуется просто мистическая. Говорят, они в бреду и с закрытыми глазами могут найти свою пару, если та нуждается в помощи.
Он улыбнулся, но улыбка не затронула холодных, злых глаз.
– Вы как, госпожа Wolf? Чувствуете приближение своей пары?
– Я правильно понимаю, что вы не станете мне помогать?
Мужчина хмыкнул.
– Как вы меня нашли?
– В отличие от вашего мужа, мы вас и не теряли. Мы уже несколько дней за вами следим. С тех пор, как в городе появился ваш бывший жених, и вслед за этим почти сразу же исчез один из работников местной вертолётной станции. Тоже кстати ваш знакомец… Впрочем, я не имею права с вами об этом говорить, да и мне уже пора. Рад был повидаться. Хорошего окончания дня.
И он просто ушёл.
В самом деле ушёл.
И снаружи снова наступила тишина, нарушаемая лишь отдалённым шорохом шин по асфальту да птичьим гомоном.
Увы, но мы с Виталиком снова остались одни.
Несколько минут я ещё надеялась, что это не очень удачная шутка, и он сейчас вернётся. Потом стала подозревать, что это всё было галлюцинацией. Виталик ведь всё-таки ударил меня по голове. Вот, теперь приходится расхлёбывать последствия…
Тем временем похолодало и начало смеркаться. И чем больше проходило времени, чем больше я думала над словами посланника Владыки, тем страшнее мне становилось. Это что же получается? Если за мной следили, то видели, как Виталик ударил меня по голове. Видели, как он тащил меня в этот сарай. Видели доморощенного хозяина…
Видели.
И ничего не сделали. И знаете, что самое ужасное? Я ведь даже понимала, почему. Очевидно же, что они хотели проследить за главарём Дикой охоты, чтобы поймать всех остальных. Или не надеялись, что на встречу с Виталиком придёт главарь. Может, думали по следам шестёрки выйти на верхушку…