ыл, в отличие от своих оппонентов, беспартийным. Заступничество даже Председателя ВЦСПС и члена М. Томского мало что давало [2.43. С. 39, 53]. ЦИТ передавался в Наркомат тяжелой промышленности, оттуда в наркомат оборонной промышленности, потом 11 января 1939 г., когда состоялось разукрупнение — в наркомат авиационной промышленности. От ЦИТ отпочковали ЦИТ Наркомата легкой промышленности, и потом окончательно закрыли с формулировкой: «как организация, тормозящая своей работой развитие стахановского движения в легкой промышленности» [2.46. С. 15–16, со ссылкой ЦГАОР СССР, ф. 5446, on. 17, ед. хр. 5, л. 30], Гастев работал в ЦИТ до 1938 г.
Казанский Институт Научной Организации Труда (КИНОТ).Основан 1 апреля 1921 г. при Татпрофсовете как бюро, через год обрел название института. Директор — И. М. Бурдянский. В начале бюро состояло из музея и четырех отделов. КИНОТ с 1936 г. изменил направление и был превращен в институт Охраны Труда.
Таганрогский Институт Научной организации Производства (ТИНОП) — первое научное учреждение в области менеджмента. Возник еще в начале 1920 г. Председателем был член Украинской Академии наук П. М. Есманский. Закрыт в 1927 г. Главным образом из-за отсутствия финансирования [2.43. С. 104, 130].
Институт Техники Управления (ИТУ).Его директор Е. Розмирович отличалась не качеством своих разработок (она так следовала своей идее упрощения управления, что договаривалась до абсурда, слепо и догматически развивала формулировки типа ленинской о кухарке), а тем, что была женой прокурора республики Н. Крыленко, чем пользовалась в борьбе с научными оппонентами. Так ею была ликвидирована научная шкапа Наркомата Рабоче-крестьянской инспекции(руководитель — Н. А. Витке) [2.43. С. 152, 169–172].
Потом прошло закрытие журналов, которые публиковали материалы на эту тему: «На плановом фронте», «Система и организация», «Хозяйство и управление» и издательства «Техника управления» и ЦИТ. Перед самой войной последними были выпущены одна и та же книга в двух разных издательствах: [2.47,2.48].
НИИ труда Госкомитета Совета Министров СССР по вопросам труда и зарплаты, который в дальнейшем занимался этой проблематикой, наряду с другими вопросами, был создан в 1955 г.
Такова собственно общая картина, которая характеризует все коллизии, и это весьма для нас важно, ибо до сих пор встречались только неточные обобщенные оценки, которые мало соответствуют действительности: «Однако научная организация труда, за которую так страстно ратовал Ленин и его соратники, в годы культа личности была подменена директивами и циркулярами. Исследовательские организации постепенно были закрыты, научная деятельность в области НОТ по существу прекратилась. Некоторых организаторов и руководителей этого участка научного фронта клеветнически объявили врагами народа, а на саму научную организацию труда была брошена тень недоверия и подозрительности» [2.46. С. 15]. Толком никто не хочет разбираться — накладно, и гораздо лучше пропустят обобщенные фразы. Такое впечатление, что только один человек и действовал в 30-ые годы и до всего у него доходили руки. Наверное, для того, чтобы все переделать тов. Сталину потребовалось бы десять жизней, или может быть в 30-е годы были десять Сталиных. При этом не суть важно какие дела ему приписываются.
Система НОТ была столь огромна, что ее не удалось превратить в полный нуль. Она трансформировалась и некоторое время больше рассматривала частные вопросы, велась работа в отдельных отраслях, больше всего применялась в стахановском движении, при изучении и передачи передового опыта. В соответствующем справочнике [2.49] приводятся названия статей и книг за два с половиной десятка лет: с конца 1930-х по начало 1960-х.
Тем же, кто хоть как-то рассказывал о менеджменте в эти и последующие годы было нелегко. Академик В. Г. Афанасьев вспоминал, что начало его карьеры было далеко не безоблачным: «В конце 50-х годов я написал книжку “Об интенсификации развития социалистического производства”.
Ее не хотели печатать из-за широкого распространения тейлоровской “буржуазной” идеи “выжимания пота”. К тому же в книжке приводилась идея о том, что одним из главных факторов интенсификации является научная организация и управление производством. И управление вызвало волну протестов. Какое там управление, если у нас политика партии, научное политическое руководство, а экономическое управление — западное “буржуазное” изобретение. И незачем его тянуть в наше плановое централизованное хозяйство» [2.50. С. 6–7; 2.51. С. 14–15].
Да что там какой-то ни кому до поры до времени неизвестный ученый, которому еще только предстояло обрести мировое имя, когда зять самого А. Н. Косыгина в свое время наслушался подобных замечаний: «В 1959–1960 годах при обсуждении на философском факультете МГУ и в Институте философии АН СССР подготовленной мной кандидатской диссертации, посвященной критическому анализу американской социологии бизнеса, некоторые очень доброжелательно относившиеся ко мне люди советовали исключить из текста всякое упоминание о возможности позитивной оценки буржуазных теорий бизнеса, утверждая, что такая постановка вопроса опасна и идеологически несостоятельна. (…)
…Я в течение 60-х годов продолжал работу, постепенно смещая акценты. В стране назревала экономическая реформа, одним из главных направлений которой должна была стать перестройка системы управления. Поэтому от критического анализа западных теорий надо было переходить к разработке научной программы наших собственных практических действий. Естественно, возникла необходимость поставить вопрос о решительной децентрализации управления и передаче на уровень предприятий решения главных экономических вопросов. Однако, это не нашло понимания в планирующих организациях, у многих экономистов, политэкономов, долгое время отстаивавших преимущества социалистического централизованного планового хозяйства. На мне, моих коллегах и единомышленниках повисло обвинение в стремлении внедрить на социалистическом предприятии капиталистическую систему управления, несколько возмущенных писем пришло в ЦК КПСС… Пришлось заняться активной пропагандой и широким разъяснением основ научного подхода к управлению, публикацией статей в газетах и журналах, раскрывающих сущность функции управления (…). Мы особо подчеркивали, что эта проблема нашла глубокое отражение в работах классиков марксизма» [02. С. 49, 51].
Но и много лет спустя ортодоксы не хотели ничего и слышать о науке управления. В. Тарасов, который широко применял методы менеджмента был раскритикован в статье «Школа бизнеса» в газете «Молодежь Эстонии» примерно в таких выражениях: откуда у молодых людей с комсомольскими значками страсть к менеджменту? [2.52. С. 3].
Старт возрождения состоялся только осенью 1962 года, когда в центральной и московской прессе появились две заметки о А. К. Гастеве [2.53. С. 4; 2.54. С. 4]. Причем последний раз его вспоминали больше, как поэта, чем как ученого и практика. Как хорошо, оказывается быть разносторонней личностью — не так помянут, так этак!
Затем о НОТ заговорили на прошедшем в сентябре 1965 г. Пленуме ЦК КПСС, после чего выпустили книги, начиная со сборников отрывков из старых книг и статей. Дальше началось внедрение на предприятиях и учреждениях. В 1967 г. прошло Всесоюзное совещание по организации труда, принято постановление ЦК КПСС «Настойчиво внедрять научную организацию труда, повышать культуру производства» от 29 августа 1967 г. Причем, как это ни парадоксально, но все же можно смело сказать, что главную роль в возрождении НОТ сыграл человек, которого в то время…не было в живых. Это — В. И. Ленин, о чем мы говорили выше, факт его увлечения был на руку тем, кто возрождал НОТ. Наверное в двадцати различных работах (доклады, статьи, брошюры, рецензии), в которых В. И. Ленин так или иначе останавливался на вопросах НОТ. Этот факт невозможно было замолчать и не заметить, ибо даже на школьном уровне задавалось изучение статей «Очередные задачи Советской власти» и «Как нам реорганизовать Рабкрин?» — достаточно было сослаться на его авторитет, и была обеспечена зеленая дорожка.
В энциклопедиях статья «Научная организация труда» встречается с переменой: то она есть, то ее нет. В 1930 г. [2.55. С. 613–614] она еще есть, а в первом и втором издании Большой Советской энциклопедии ее нет, зато в третьем [2.56. С. 335–336] уже снова появляется.
Политэкономия. По рекомендации И. В. Сталина был создан только один учебник по политэкономии. Причем начали до войны, а закончить смогли после нее. В 1960-е годы чуть ли не каждая кафедра считала для себя возможным выпустить свой учебник [2.57. С. 82].
Благоглупости продолжались: «Многочисленные предложения о внедрении научной системы хозяйствования, основанные на труде, исходили от практический работников всех уровней — от предприятия до Госплана, а гасились в Овальном зале и на Старой площади в Экономическом отделе ЦК КПСС. Наиболее серьезной попыткой такого перехода я считаю «Типовую методику Госплана СССР по разработке пятилетнего плана производственного объединения (комбината), предприятия на 1976–1980 годы». (…) Если бы она была полностью реализована на практике, то пятилетка эффективности и качества стала бы реальностью. Кто и почему ее «похоронил»? Найти крайнего в нашей системе так трудно, как и выпить на брудершафт с поручиком… Киже» [2.57. С. 83].
Неясно точно, как был свернут метод поточно-скоростного производства и строительства. Он был развернут еще перед самой войной: в 1939 г. он впервые применен при сооружении многоэтажных зданий (Москва, Калужское шоссе) [2.58. С. 5–6].
А в годы войны им занимались очень плотно. Суть его в том, что он «… предполагает расчленение производственного процесса на отдельные операции и закрепление за рабочим одной определенной операции, расположение рабочих мест в порядке последовательности технологического процесса; непрерывное движение изделия от одной операции к другой; применение специальных приспособлений (…); строгую последовательность и ритмичность всего процесса производства» [2.59. С. 52].