Дом моей бабушки находился неподалеку от моего собственного и ветеринарной клиники. Поездка на мотоцикле заняла не более десяти минут, но по большей части из-за того, что пришлось съехать в зеленую часть острова. Она никогда не проводила много времени на море. Бабушка предпочитала оставаться дома, молиться, готовить подношения, ходить в храм и помогать своим соседкам всем, чем только могла.
Моя бабушка Кута была особенной. Ей было уже за восемьдесят, и каждая ее морщинка сопровождалась историей, достойной рассказа. Мне нравилось обедать и болтать вместе с ней. Несмотря на то, что она становилась все старше и старше, ее голова оставалась такой же ясной, как и в сорок лет. Конечно, временами она была ворчливой.
Я подошла к ее дому, и Бату залаял как сумасшедший. Моя собака по-особенному обожала мою бабушку… Жаль, что псу не отвечали взаимностью.
– Снова этот демон-дворняга? – послышался ее голос, когда она вышла с метлой.
– Бабушка! – крикнула я, смеясь.
Конечно, она бы ничего не сделала Бату. На самом деле, он тоже это знал, поэтому начал бегать вокруг нее, виляя хвостом. Мы с ним воспринимали это как шутку.
– Я же говорила тебе больше не приводить его! – отругала она меня.
Бабушка хмуро посмотрела на него, прежде чем войти в дом и выйти с тарелкой с рисом и курицей, которую она поставила перед Бату на пол.
– Вот, демон, посмотрим, замолчишь ли ты теперь.
Бату дважды удовлетворенно рыкнул и принялся за еду.
– У тебя же найдется еще одно такое блюдо для меня, не так ли?
– Для тебя? Умеешь же ты меня обрадовать, – сказала она, положив руки на бедра.
Бабушка была немного полноватой, с седыми волосами, собранными в пучок.
– Что я сделала на этот раз?
– Когда ты последний раз ходила со мной молиться?
Мне пришлось закатить глаза. Поскольку я росла, будучи окруженной индуистской религией, от меня ожидали определенных действий, но мне так и не удалось почувствовать себя комфортно. Несмотря на огромное уважение к своей религии, я всегда восставала против некоторых обычаев, как и довольно скептически относилась к определенным религиозным аспектам. Тем не менее, мне нравились традиции, даже если я не соблюдала их так усердно, как должна была, или как ожидала моя бабушка.
– Давай-ка, помоги мне, – попросила она.
Бабушка вытащила сумку из-за маленького стула в саду и велела мне сесть рядом с ней. Она хотела, чтобы я помогла ей подготовить подношения на день. Мы взяли заранее подготовленные пальмовые листья и вместе начали делать маленькие коробочки, которые позже наполнили цветами, рисом, едой и благовониями. Это был наш способ отблагодарить богов и помолиться за наши семьи. Мне всегда импонировали подношения в нашей религии. Мне нравилось готовить их, а еще видеть их на улицах, в заведениях и домах по всему острову.
– Ну, рассказывай. Есть что-нибудь интересненькое? – спросила меня бабушка.
Я сосредоточилась на создании подношения в форме цветка, они самые сложные, но в то же время получались самыми красивыми.
– Не передашь мне степлер? – попросила ее я.
На секунду я проигнорировала ее вопрос. Одна часть меня хотела сказать ей, что я встретила кое-кого, но другая не знала, уместно ли упоминать кого-то, кто уедет через три недели.
– Твой дядя сказал мне, что хочет увидеться с тобой, ты совсем пропала.
Мои отношения с дядей были своеобразными. Мы очень любили друг друга, но он был слишком авторитарным со мной. Знаю, дядя переживал обо мне с самого детства. Он старался не допустить, чтобы со мной случилось что-то плохое, дать мне лучшее образование и заботился о том, чтобы я была счастливой и ухоженной девочкой, но порой… с ним было трудно.
– Погрязла в работе, бабушка, – сказала я без лишних слов.
Она продолжила наблюдать за мной, а я и не осознавала этого до тех пор, пока мгновение спустя не подняла глаза и не встретилась с ее взглядом. Бабушка со странным любопытством рассматривала меня.
– Только в работе? – спросила она, намекая на что-то еще. Откуда она меня так хорошо знала?
– Бабушка… – начала я и воспользовалась возможностью, чтобы задать ей вопрос и сменить тему. – Мама и папа… как они познакомились?
Я никогда не осмеливалась задавать много вопросов на эту тему, особенно потому, что знала, что ее это расстраивает. На этот раз любопытство взяло верх. Мне нужно было чуть больше понять свою маму. Мне хотелось знать, как ей удалось бросить все ради человека, который был так не похож на нее, потому что, несмотря на то, что она вела дневник, было так много всего, чего я не понимала, особенно с учетом описываемых временных скачков.
– Твой отец был очень красивым, – просто ответила она.
– Хочешь сказать, она запала только на его внешность? – я закатила глаза.
– Твоя мама всегда хотела уехать отсюда, Никки, и твой отец открыл ей дверь.
– Ты говоришь так, будто она сидела здесь взаперти…
– Тогда было другое время… Все было совсем не так, как сейчас. В наши дни вы, девочки, можете переезжать в одиночку и делать все, что вам вздумается.
Я бесстрастно восприняла это предложение. Мне нужно было учитывать то, что бабушке было восемьдесят лет. Она выросла на острове с населением в пять тысяч человек и никогда не уезжала отсюда. Можно было только представить, каково ей было, когда ее дочь влюбилась в иностранца. На мгновение мне стало плохо из-за того, что я сочувствовала своей маме. Ведь в конце концов я была ее дочерью, и меня всегда привлекала западная культура, туристы… Было ли это чем-то наследственным или просто-напросто упрямством из-за стойкого желания пойти наперекор всему, чему меня учили?
– Но, бабушка, ты же любила моего отца, разве нет? – спросила ее я, потому что каждый раз, когда она говорила со мной о нем, то всегда отзывалась о нем с любовью.
– У меня не было другого выбора… Он был человеком, который умел вести себя с женщинами и располагал к себе, но моя дочь была бы сегодня здесь, если бы не влюбилась. Я всегда буду винить его за это.
Было тяжело слышать, как она говорит это. Отчасти бабушка была права, но мама точно так же могла выйти замуж за кого-то из местных и умереть любым другим способом. Как вариант: из-за падения со скалы во время романтического свидания… Ладно, это плохой пример, но вы меня поняли. Мы не можем избежать своей судьбы. Что-то случается, и все. Даже несмотря на то, что это вызвало бы сильную ярость и причинило такую боль, словно у тебя из груди вырвали сердце…
– Думай так: если бы не мой отец, меня бы здесь не было, – с нежностью ответила ей я.
Бабушка улыбнулась мне, потому что знала, что так оно и было. Она обожала меня и любила больше, чем саму себя.
– У меня бы не было такой упрямой и сумасшедшей внучки, это правда.
Я засмеялась и еще в течение получаса продолжила помогать ей с подношениями. Мы молчали, каждая думала о своем. Я ломала голову над тем, правильно ли поступила, оставшись с Алексом и положив начало отношениям, срок действия которых истек еще до того, как они начались.
Насколько помню, в тот момент мной двигало любопытство. Мне хотелось получить новые впечатления и попробовать, каково это, – чувствовать себя свободной, как это делали Марго или Нейт. С тех пор, как они встретились, эта парочка делала, что хотела, не руководствуясь какими-либо нормами или религией. Вместо этого я боролась с чувством вины и желанием узнать ту часть себя, с которой еще не была знакома. Однако в глубине души мне было страшно, что в конце концов я почувствую что-то еще, а затем останусь с разбитым сердцем.
Александр Ленокс был человеком, который уделял мне свое время, это было понятно. Мы оба знали, что получим от всего этого… и в этих отношениях не было места ни влюбленности, ни чему-то другому, кроме как веселью в течение ограниченного времени.
В тот день я решила ничего не говорить бабушке. Кто знает? Возможно, если бы я это сделала, то никогда бы не пришла на это свидание. И никогда не начала того, что изменило бы все навсегда. Говорят, взмах крыльев бабочки может вызвать ураган, не так ли? Думаю, в нашей ситуации бабочкой была бы я, а Алекс – ураганом. Или, может, все было наоборот?
Нам лучше не забегать вперед событий.
Я чертовски нервничала, когда приехала на мотоцикле к месту нашей встречи. Когда я согласилась встретиться, мне в голову не пришло, что лучше было бы встретиться где-то в более интимном месте. Там же будут мои друзья, как и в любой другой день.
Но Алекс опередил мои мысли. Он ждал меня не на пляже, а на стоянке мотоциклов. Этот парень был таким красивым… Боже, Алекс надел рубашку из тонкой ткани в голубую полоску и шорты цвета хаки. Он был похож на английского принца.
Алекс улыбнулся мне одними глазами, как только увидел, что я появилась, но его выражение лица тут же изменилось, и он нахмурился.
– Ты что, без шлема? – спросил он, как только я остановилась рядом с его мотоциклом.
«Чтобы испортить свою прическу?», – подумала я, но не сказала этого.
– Здесь никто не пользуется шлемами, – ответила я, слезая с мотоцикла и доставая ключи.
Я надела длинную черную юбку с разрезом, который оголял ногу при движении, и топ кораллового цвета, подчеркивающий мой загар. Я сделала высокий хвост, который закрепила платком моей мамы; несколько выбившихся прядей спадали мне на лицо.
– Так значит, у вас здесь стальные головы, а я об этом не знал? – саркастично упрямился Алекс.
Я закатила глаза.
– Я езжу на мотоцикле с двенадцати лет и никогда не надевала шлем. Как видишь, жива и здорова, – сказала я, пытаясь убедить его, что в этом нет ничего такого.
– Умирают лишь один раз, Николь, – возразил он мне очень серьезным тоном. – Одно неверное движение, животное на дороге или резкое торможение… и тебя отбрасывает с незащищенной головой. Ты бы умерла на месте. Это то, чего ты хочешь?
– Конечно, это не то, чего я хочу.
Я почувствовала, как атмосфера накаляется. Мы действительно будем ссориться из-за подобной ерунды? Алекс повернулся, подошел к своему мотоциклу и взял то, что, предположительно, было его шлемом. Черный, и по виду, наверняка стоил целое состояние.