ь, придаст ему мужества.
Нинет была в восторге.
— А вы пришлете ему какое-нибудь ужасное пойло?
— Да, у него появится слабость в коленях и головокружение, — сказал Мальгрим уходя. — Ха-ха!
Нинет скромно присела на скамью, где ее и застал Сэм, вернувшийся в шатер еще мрачнее прежнего.
— Ах, Сэм, отчего вы так печальны?
— Лэмисон сказал, что Мелисента хочет поговорить со мной, — ответил Сэм. — Но меня даже не пустили в королевскую ложу — говорят, я одет черт-те как. Видно, Лэмисон меня морочил.
— Я никогда ему не доверяла, Сэм. Кстати, не помочь ли вам надеть доспехи?
— Признаться, я хотел бы, чтоб кто-нибудь мне помог, но только не вы.
— Сэм, дорогой, вы мне не доверяете?
— Конечно, нет, дорогая. Не такой уж я все-таки осел.
— Ах, как вы несправедливы. У меня теперь пропала всякая охота рассказывать вам об особом турнирном пиве.
— О турнирном пиве? — В голосе Сэма зазвучала слабая надежда.
— Да, его варят специально для участников турнира. Впрочем, мне незачем вам его предлагать…
— Безусловно…
— А может быть, все-таки попросить буфетчицу подать…
— Буфетчицу? Нет здесь никакой буфетчицы.
— Есть, уверяю вас, — сказала Нинет, выходя из шатра. — Я сейчас ее пришлю.
Оставшись один, Сэм принялся осматривать свои доспехи и оружие. Он легонько пнул шлем ногой и, к своему удивлению, оставил на нем вмятину. Тогда он решил испробовать меч, но тут через шатер пронесли еще одного окровавленного и бесчувственного рыцаря. Оправившись от нового потрясения, Сэм согнул меч — вместо того чтобы распрямиться, меч так и остался согнутым. В отчаянии он оперся на копье и тотчас же услышал громкий треск. Подпрыгнув, он вскочил на панцирь и чуть было не расколол его надвое. Тогда он вернулся на свою скамью, прихрамывая и проклиная всю эту идиотскую затею.
Так он и сидел, стиснув ладонями виски, когда вошла буфетчица из «Вороного коня», неся оловянную кружку.
— Одна кружка турнирного пива, — сказала она своим обычным безжизненным голосом.
— Спасибо, — сказал Сэм, беря кружку. — А, это вы?
— Что правда, то правда. И погодка опять разгулялась.
— Уж лучше бы пошел дождь. Ну ладно, надеюсь, пиво мне поможет. — И он единым духом осушил кружку. — Забористое пивцо. Бутылочное или бочковое?
— Ах, не спрашивайте меня, мистер Пенти. Мне дал его этот чернобородый фокусник и велел отнести вам.
— Мальгрим?
Сэм в ужасе уставился на нее.
— Он самый. Да что с вами? Вам плохо?
— Пока не знаю, — сказал Сэм со страхом. — Кстати, вы не видели капитана Планкета, старого шкипера, помните, того самого, что всегда брал двойные порции шотландского виски?
— Нет. А разве он здесь?
— Во всяком случае, был здесь.
— Я видела мистера Сандерсона, — таинственно сказала буфетчица. — Он ставит на Красного рыцаря десять против одного. Говорят, от этого Красного рыцаря нет спасения.
В шатер заглянул солдат Джек.
— Приготовься, приятель. Сейчас твой выход.
Когда ухмыляющееся лицо Джека исчезло, Сэм застонал.
— Пожалуйста, помогите мне надеть доспехи, — попросил он буфетчицу.
Она удивленно уставилась на него.
— Неужели вы хотите драться с этим рыцарем?
— Приходится.
— Боже мой! Я понятия не имею, что куда надевается, но постараюсь, как смогу. Боюсь только, мне никак не справиться. — Помогая ему застегивать пряжки и крючки, она продолжала: — Не больно-то они толстые и тяжелые, эти ваши доспехи, правда? И очень даже тонкие, я так скажу. Могли бы приготовить вам что-нибудь получше, ежели хотите знать мое мнение. Вы ведь здесь все-таки редкий гость, не из завсегдатаев. А я-то думала, эти доспехи весят целые тонны.
— Так и было, когда я их сюда принес.
— Может, их кто подменил? Как вы себя чувствуете?
— Ужасно.
— Бледный вы какой. На вашем месте я бы не стала там задерживаться.
— Да я и не собираюсь. Скажите, не найдется у вас таблетки-другой аспирина?
— Вот беда, ни одной не осталось. — Она сочувственно поглядела на него и вдруг закудахтала: — Ах ты, ах ты, вам бы лечь надо и не ходить никуда.
— Ничего, я скоро лягу.
Джек снова заглянул в шатер.
— Ты как предпочитаешь сражаться, приятель, конный или пеший?
— Пеший, — мрачно сказал Сэм.
— Правильно. Падать не так страшно будет. Ну, друг, осталась одна минута, а там — марш! И не вешай носа!
Сэм попробовал пройтись в своих доспехах и несколько раз взмахнул согнутым мечом.
— Видала я такое на картинках, — сказала буфетчица. — А только не по душе мне это. То ли дело ковбои или индейцы… или, скажем, гангстеры в ночных клубах. Правда, тут есть на что поглядеть, и если вам нравится…
— Какое там нравится, — сказал Сэм, пытаясь выпрямить меч.
Снаружи донесся громовой призыв:
— Сэр Сэм!
— Иду, — откликнулся Сэм жалким голосом.
— Зато потом вас посвятят в рыцари, верно? Ну, желаю удачи, милок, да не забудьте: Англия пребудет вовеки — не пропадет, значит.
— Спасибо, — сказал Сэм. Он хотел было гордо выпятить грудь, но накололся на какую-то пряжку и, застонав, вышел из шатра. Его встретили возгласами одобрения, улюлюканьем, смехом. Буфетчица, глядевшая в щелку, вдруг услышала позади себя быстрые шаги. Это была принцесса Мелисента, вне себя от волнения, она со всех ног вбежала в шатер.
— Скажи, уже начали? Я думала, ни капельки не буду волноваться, а теперь взглянуть и то страшно. Ты будешь мне все рассказывать. Что там происходит?
Буфетчица снова поглядела в щелку.
— Они все кружат друг около дружки, милочка. Ого, да этот Красный рыцарь — здоровенный дядька. Раза в два покрупнее бедняги Сэма. Связался черт с младенцем! Ого, началось. Господи!
Мелисента, услышав бряцанье мечей и доспехов, быстро проговорила:
— Магистр Марлаграм сказал мне, что они не будут биться насмерть. Он обещал придумать какое-нибудь колдовство.
— Тогда ему не мешало бы поторопиться, — сказала буфетчица, глядя в щелку.
— Кто побеждает?
— А то вы не знаете, милочка! Наш приятель, почитай, уже на том свете. Судья должен бы их разнять. Красный рыцарь все наседает, наседает. Ого, вот так удар!
— Ах, я этого не вынесу! Я должна найти Марлаграма!
Теперь даже буфетчица пришла в волнение.
— Они все ближе, все ближе к шатру! Ай, Сэм поскользнулся! Нет, он не упал! Красный рыцарь опять наседает. Они все ближе…
Мелисента бросилась к другому выходу с криком:
— Магистр Марлаграм, где вы? Магистр Марлаграм!
Не переставая кричать, она выбежала из шатра.
Бряцанье становилось все громче, и буфетчица отпрянула. Первым появился Сэм, он пятился шаг за шагом, отчаянно отражая сокрушительные удары Красного рыцаря, который наступал на него, огромный и страшный, в огненно-красных доспехах, с огненно-рыжей бородой и волосами, выбившимися из-под шлема. Но, как только Красный рыцарь очутился в шатре и увидел буфетчицу, он сразу остановился.
— Две кружки «турнирного», — сказал он.
— Сию минуту, сэр, две кружки «турнирного», — повторила буфетчица и побежала в другой конец шатра.
В шатер заглянули было солдаты Джек и Фред, но Красный рыцарь ринулся на них, размахивая мечом.
— Вон отсюда! — заревел он. — Вон, мошенники, распросукины дети, или я из ваших кишок колбас наделаю!
Он плотно задернул полог, сел на скамью и, отстегнув верхние пряжки, снял, к удивлению Сэма, не только шлем, но вместе с ним и голову. Из воротника рубашки, словно восходящее солнце, выглянуло лицо капитана Планкета, старого шкипера.
— Садись, старик, — сказал Планкет. — Только нужно все время бряцать оружием, а то они могут поинтересоваться, что тут происходит. Знай колоти мечом по доспехам. Вот так!
И он принялся бить по латам.
Сэм еще не оправился от удивления.
— Но послушай, шкипер, как это… ты… и вдруг Красный рыцарь?
— Колдовство, старик. Вчера вечером меня превратил в рыцаря этот малыш Мальгрим. Чистая работка. С минуту назад я и впрямь чувствовал себя Красным рыцарем — готов был вышибить дух из кого угодно. А потом что-то произошло: не то прибавилось колдовства, не то убавилось… Хочешь верь, хочешь нет, а голова, которую я только что снял, была моей собственной, покуда мы не вошли в шатер. А потом я понял, что могу снять ее, и снова стал старым шкипером — как нельзя более кстати.
— Да, но как же, ведь я должен тебя убить!
Сэм все еще не мог опомниться.
— Ну, это мы устроим. Я так думаю, эта голова для того и предназначена. Предоставь все мне, старичок. Только не забывай бряцать мечом.
— А меня тут, как назло, опоили каким-то зельем, до того голова кружится…
— То-то я смотрю, ты так скверно выглядишь, старик. А тебя никогда не пытались опоить на Золотом Берегу? Со мной раз было дело. Три недели не мог на ноги подняться, а две недели мне все казалось, будто у меня из пяток сосет кровь здоровенный паук. Они там, конечно, все колдуны. Не хуже здешних. А, вот и ты, детка.
— Погодка-то снова разгулялась, — сказала буфетчица, подходя с двумя кружками.
— Спасибо, детка.
— Мне не надо, — сказал Сэм.
— Поставь вторую кружку вон там, детка, — сказал Планкет. — А если хочешь, выпей сама.
— Нет уж, увольте, — сказала она чопорно. — В рот не беру спиртного, кроме джина с перцем — иной раз, от живота.
— Лучшее средство от живота — «Вальпараисо Маньяна», — сообщил Планкет. — Три порции — целую лошадь переваришь. Ставлю десять против одного, после этого и сам станешь здоровее лошади. Ну что ж, хватанем?
— На здоровье, — сказала буфетчица, глядя, как старый шкипер допивает кружку. Она не сводила с него глаз. — Да, на вас не напасешься.
Планкет не обратил на ее слова никакого внимания.
— А теперь, детка, придется тебе нам помочь. Сэм-то на ногах не стоит. Сэм, старик, постарайся, продержись еще минуту-другую. А ты помоги мне снять доспехи. Вот умница. — Оба они взялись за дело, но тут Планкет сказал: — А бой-то ведь надо продолжать. Придется опять завести эту волынку с Красным рыцарем, — И он взревел голосом Красного рыцаря: — Сдавайся, пигмей несчастный! Сдавайся!