Учитывая, что решение Черчилля фактически определяло дальнейшую военную стратегию, его позиция отличалась неоднозначностью, предубежденностью и волатильностью. С одной стороны, он не разделял полностью взгляды ВВС относительно ключевой роли бомбардировок в достижении победы. С другой – направляя обращения командующего бомбардировочной авиации в Военный кабинет, он отметил, что эти документы «служат убедительным ответом тем, кто указывает на бесполезность нашей политики бомбардировок». С одной стороны, Черчилль отказывался предоставить Бомбардировочному командованию абсолютный приоритет и запрашиваемую свободу действий, с другой – отклонял жалобы военно-морского ведомства на недостатки переданных во временное пользование самолетов со слабо тренированными экипажами и плохо укомплектованными машинами, замечая: «Адмиралтейство всегда не только хочет победить, но и еще пойти спать с тузом в рукаве. Эта практика должна прекратиться». С одной стороны, он признавал необходимость корректирующих мер из-за резкого ухудшения ситуации с импортом[7] и даже признался президенту США, что «мучается денно и нощно», когда представляет «все эти величественные корабли, которые построены, спущены на воду, загружены бесценной едой и снаряжением, а в результате оказываются на дне океана, потопленные подлодками противника», с другой – требовал увеличить до конца года количество бомбардировочных эскадрилий с 32 до 50 единиц, с возвращением в том числе ранее переданных Береговому командованию самолетов. С одной стороны, он отмечал весной 1943 года «огромную важность» уничтожения подводных лодок противника, с другой – указывал, что перевод самолетов из Бомбардировочного командования «будет означать сокращение атак бомбардировщиков в экстремально критический момент».
В целом Черчилль был благожелательнее настроен к ВВС, относя бомбардировки к наступательной форме ведения боевых действий, в отличие от защиты конвоев и борьбы с подлодками. Но это не означает, что он отказывался решать проблемы Адмиралтейства. Он их решал, только не тем, что отрезал левую руку для спасения правой. Он смотрел на ситуацию шире, стараясь соблюсти баланс между потребностями разных ведомств и решением насущных стратегических вопросов. Для разрешения противоречий он обратился к внешнему источнику пополнения ресурсов. Уже в конце марта 1942 года Черчилль попросил Рузвельта ускорить отправку бомбардировочных эскадрилий в связи с угрозой ослабления бомбардировочной кампании из-за необходимости усиления патрулей Королевского ВМФ. Аналогично он надеялся, что заокеанский союзник поможет решить проблему сокращения импорта, увеличив поставки необходимых материалов и грузов.
Примечательно, что Черчилль не просто просил о помощи. Он взаимно увязывал потребности двух стран, показывая, что проблема Великобритании носит общий характер. На заседании Военного кабинета он подчеркивал, что, выбирая между реализацией совместных с США операций и британской программой импорта, приоритет должен быть отдан второму. Кроме того, британские стратеги полагали, что проблемы снабжения возникли в том числе из-за необоснованно завышенных запросов американских союзников. Поэтому США следует либо сократить свои потребности, либо увеличить снабжение. А лучше и то и другое одновременно. Весной 1943 года Черчилль поставил президента США перед фактом, что в условиях непрекращающихся потерь от подводных лодок и одновременного увеличения доли американских потребностей в союзном тоннаже без помощи Вашингтона Лондон не сможет реализовать взятые на себя обязательства. Глас британцев был услышан. Идя наперекор военным советникам, Рузвельт согласился поддержать британскую программу импорта, а также предоставить 48 самолетов авиации дальнего действия. Благодаря совместным решениям кризис был преодолен.
Несмотря на свою эффективность, обращение к внешней среде за дополнительными ресурсами имеет серьезную цену. Считается, что лицо, принимающее решение, действует независимо, самостоятельно оценивая обстановку и выбирая альтернативы. Но в реальных условиях, когда внешняя среда делится своими ресурсами, она неизбежно накладывает на систему ограничения и лишает ее самостоятельности в принятии решений. Возникающая в этих условиях зависимость от внешней среды отличается неоднородностью и определяется несколькими факторами. Во-первых, значимостью ресурса для системы (относительным объемом) и его критичностью (способностью системы обходиться без ресурса). Во-вторых, свободой в распределении и использовании ресурса. Внешняя среда может владеть ресурсом, контролировать доступ к нему, а также создавать правила и контролировать фактические условия использования ресурса. В-третьих, концентрацией контроля над выделенными ресурсами и возможностью обращения к альтернативным источникам.
Другой важный момент ресурсной зависимости – она определяется исключительно в парных отношениях. Отдельный элемент внешней среды или система не обладают властью и не становятся зависимыми сами по себе. Зависимость возникает только в отношениях с конкретным объектом. При этом сама зависимость не является односторонней. Тот, кто предоставляет ресурсы, даже если они критичны и безальтернативны, также попадает в обратную зависимость от потребителя ресурсов. Поэтому при описании отношений нужно учитывать, во-первых, дисбаланс власти, определяемый разницей во власти (или в зависимости) между взаимодействующими объектами, а во-вторых, совместную зависимость как сумму зависимостей объектов друг от друга. Эти два понятия определяют возможности зависимой стороны взять под контроль предоставленные ресурсы, произведя тем самым поглощение ограничения. На эту способность влияет величина дисбаланса власти и совместной зависимости. Чем больше дисбаланс власти, тем меньше вероятность поглощения ограничения, и наоборот, чем выше совместная зависимость, тем больше вероятность поглощения ограничения.
В настоящей работе нет возможности развернуть эти тезисы, но даже их простое перечисление показывает сложность управления ресурсами, которое, в свою очередь, является лишь частью системных проблем принятия решения. О решении некоторых из них речь пойдет ниже.
Принцип № 9Собирать информацию
Ограниченность ресурсов, о которой шла речь выше, предполагает, что в процессе принятия решения определяется порядок действий, направленный на рациональное использование имеющихся средств. Для этого необходима информация, которая одновременно выступает связующим звеном между элементами системы и определяет взаимодействие системы с внешней средой. Одним из основных положений неоклассиков в экономике является принцип информированности, означающий наличие совершенной информации о целях и средствах их достижения. В частности, когда речь заходит об обмене товарами (в широком смысле), то предполагается, что участники обмена обладают полной, достоверной и актуальной информацией о товарах и условиях обмена. Аналогичные предпосылки распространяются и на управленческую деятельность – считается, что руководитель владеет всей необходимой информацией о внешних факторах, которые необходимо учесть; о результате, который нужно получить; о способностях и компетенциях исполнителей, которых он привлек для выполнения работы и которым дал соответствующие поручения; о текущем статусе выполнения своих указаний. Также принято считать, что управленческие действия происходят без затрат времени и прочих ресурсов на сбор, проверку и анализ информации, а само распространение информации осуществляется между участниками обмена мгновенно.
Но если все так легко и очевидно, тогда зачем столько сил тратить на контроль? Ответ прост – предпосылка о совершенной информации ошибочна. «Война – это в первую очередь неизвестность и неожиданность», – однажды заметил Черчилль своей супруге. Не только война. Люди постоянно имеют дело с неполной информацией, работа с которой сопряжена с издержками поиска, передачи, проверки, анализа, хранения и защиты. Но и это еще не все. Как писал Черчилль об одной военной операции: «Степень осведомленности основных участников была неодинаковой»111. Помимо неполноты, информация также характеризуется неравномерностью (или, как принято говорить, асимметричностью) распределения. Другими словами, каждый из нас по любому вопросу не владеет всем объемом сведений, при этом одновременно есть и те, кто подкован лучше нас, и те, кто по тому же вопросу знают меньше нас.
Как же следует себя вести в условиях неполной и асимметрично распределенной информации? Черчилль считал, что нужно быть максимально осведомленным, называя «сбор информации одной из важнейших обязанностей». Сталкиваясь с какой-либо проблемой, он часто обращался к подчиненным: «Убедитесь, что у меня есть все необходимые бумаги, отчеты и записки любого рода любого ведомства». Кстати, показательно, что первым сотрудником Адмиралтейства, к которому он обратился, став в сентябре 1939 года военно-морским министром, был не его первый заместитель и начальник военно-морского штаба, не глава кадровой службы, не ответственный за снабжение, а руководитель разведывательного управления2.
Черчилль был одним из самых информированных политиков в истории Соединенного Королевства. Причем это относилось не только к периодам, когда он занимал руководящие посты, имея полномочия и доступ к оперативным сведениям закрытого характера. Даже находясь в 1930-е годы не у дел, он сумел создать собственную разведывательную сеть, снабжавшую его уникальной, актуальной и важной информацией. Черчилль получал секретные сведения из восьми европейских стран, а в Британии среди его информаторов были три члена правительства, ведущие британские ученые, высокопоставленные политики, представители всех трех видов вооруженных сил: сухопутных, военно-морских и военно-воздушных. Его владение последними новостями в период безвластия было настолько всеобъемлющим, что на одном из заседаний правительства министр по делам Индии заявил: «В настоящее время очень важно показать всему миру, что британское правительство обладает не меньшей и даже большей информацией, чем мистер Черчилль»