3. К 16.00 22.10.41 противник занимает следующее положение: до полка пехоты с танками в р-не ТАШИРОВО, КРАСНАЯ ТУРЕЙКА, АЛЕКСЕЕВКА. До 2-х полков непосредственно юго-западнее и южнее города. До полка мотопехоты наступает на АФАНАСОВКА с юга.
Неустановленные силы перерезали шоссе у ЗОСИМОВА ПУСТЫНЬ. Часть противника ворвалась в северную окр. города. Батальон 175 МП и батальон 6 МП ведут бой в КОТОВО, АТЕПЦЕВО.
4. Действия противника беспрерывно поддерживаются его авиацией. Убедительно прошу помочь нашей авиацией бомбардировкой колонны, двигающейся из КУЗЬМИНКА на город.
Прошу прислать несколько самолетов У-2 для установления связи.
Командарм 33 генерал-лейтенант М. ЕФРЕМОВ
Член Военного совета бриг. комиссар М. ШЛЯХТИН»[110].
Бойцы и командиры 175-го мотострелкового полка весь день сражались с врагом в городских кварталах. Боевые порядки наших подразделений и противника смешались, и временами нельзя было понять, кто, где находится. К вечеру бой за Наро-Фоминск достиг своей кульминации. 1-й батальон полка, сражавшийся в окружении в районе фабричного жилого городка по улице Калинина, только к ночи смог отойти на восточный берег р. Нара.
3-й батальон всю вторую половину дня вел бой в юго-западной части города, будучи прижатым противником к реке Нара, и только под покровом темноты смог переправиться на ее противоположный берег.
Таким образом, к исходу 22 октября 1941 года вся западная часть Наро-Фоминска оказалась в руках противника. Тогда же 2-му батальону 479-го пп противника удалось захватить небольшой плацдарм на восточном берегу р. Нара в районе поселка Березовка.
Из оперативной сводки штаба 1-й гв. мсд за 22 октября 1941 года:
«1. После ожесточенного боя на подступах к гор. НАРО-ФОМИНСК части 1 ГМСД перешли к обороне по вост. берегу р. НАРА.
2. Сборный батальон майора БЕЗЗУБОВА обороняет вост. берег р. НАРА, на участке: поворот дороги 700 м. вост. ТАШИРОВО, /иск/ д.о. ТУРЕЙКА. Батальон имеет значительные потери в личном составе.
3. 175 МП во время наступления в направлении леса ю-з 201,8 и КОТОВО был обойден с флангов пехотой противника, понес потери и вынужден был отойти.
Командир полка подполковник НОВИКОВ тяжело ранен и из боя не вышел.
К 18.00 вышли из окружения и заняли оборону:
1 рота и мин. рота /70 чел./ у деревянных мостов на ю. окр. ГОРОДИЩЕ.
5 и 6 роты /около 100 чел./, обороняют ж.д. мост через р. НАРА.
Остальные подразделения полка разыскиваются и приводятся в порядок.
Бетонный мост через р. НАРА обороняет тан. р. 12 ТП /7 Т-34/.
Штаполк – зап. окр. НОВО-ФЕДОРОВКА.
4. 6 МП, овладев к 12.00 ЕЛАГИНО, ГОРЧУХИНО, в связи с создавшейся обстановкой на флангах был отведен и занимает оборону:
3 сб – /иск/ ст. НАРА, совхоз.
1 сб – /иск/ свх., /иск/ АФАНАСОВКА.
2 сб – АФАНАСОВКА – ИВАНОВКА.
Штаполк – совхоз /овощн./.
5. Перед фронтом дивизии действует 258 ПД, на участке 6 МП установлен 479 ПП.
По данным разведки в р-не БЕКАСОВО сосредотачиваются значительные силы противника. Сведения уточняются»[111].
В 18.50 штабом армии была получена телефонограмма командующего Западным фронтом:
«КОМАНДАРМУ 33 ЕФРЕМОВУ
Противник, пользуясь Вашей неповоротливостью, беспечностью и непониманием важности Кубинского направления, перехватил шоссе мелкими группами.
Приказываю немедленно развернуть всю 1 МСД, уничтожить противника в районе ТАШИРОВО, ПЛЕСЕНСКОЕ, КУЗЬМИНКА и закрыть разрыв между 222 СД и 110 CД, заняв фронт ПЛЕСЕНСКОЕ, АТЕПЦЕВО.
Танковую бригаду немедленно ввести в дело для уничтожения противника в районе ТАШИРОВО и очистки шоссе.
Предупреждаю, если будете сидеть сложа руки, противник немедленно займет район КУБИНКА и поставит в катастрофическое положение 5 АРМИЮ.
ЖУКОВ, БУЛГАНИН»[112].
Понять генерала армии Г. К. Жукова можно: создалась реальная угроза прорыва противника к нашей столице. Враг шел напролом, осознавая, что, если он сейчас не сможет пробить себе дорогу на Москву, в последующем это будет сделать намного тяжелее. Однако распоряжение довольно странное, если не сказать большего.
По всей видимости, штаб фронта на тот момент не владел в полном объеме обстановкой, сложившейся в районе Наро-Фоминска, иначе командующий фронтом не отдал бы столь абсурдный, с военной точки зрения, приказ. Для того чтобы просто развернуть дивизию в другом направлении в чистом поле в ходе обычных тактических учений, нужен не один час времени. А в данном случае дивизия, связанная боем с противником в городе, получает задачу на уничтожение неприятеля, находящегося совсем в другом районе на удалении 8–10 км. После чего она должна совершить еще один маневр, но уже в другом направлении, и занять оборону в полосе шириной 16 км!
Комментировать далее этот приказ нет никакого смысла.
Постепенно боевые действия в городе и его ближайших окрестностях стали затихать. Несмотря на большие потери, части 1-й гвардейской мсд смогли отойти на восточный берег р. Нара и занять там оборону. Все понимали, что враг на этом не остановится и наутро предпримет попытку продолжить наступление. В свою очередь, командование 258-й пд осознавало, что сил почти не осталось: потери в боях за Наро-Фоминск были ощутимыми. Во время телефонного разговора с командиром 57-го моторизованного корпуса генералом Кунтценом командир дивизии генерал-майор Пфлаум, только вступивший в командование дивизией, настойчиво просил подкрепления.
Из журнала боевых действий 57-го моторизованного корпуса:
«22 октября.
258 пд после гигантских и тяжелейших усилий смогла захватить мосты через Нару у Атепцево и к югу от Таширово. Противник упорно держится в Мальково, на западном берегу Нары, где расположена часть города Наро-Фоминска. Дивизия намерена продолжить наступление в 8.00, но просит для этого подкрепление…»[113]
Генерал-лейтенант П. Г. Кузнецов в своей книге, посвященной боевому пути 1-й гвардейской Московской Пролетарской мотострелковой дивизии, так описывает события этого дня и обстоятельства гибели командира 175-го мсп подполковника П. В. Новикова:
«На рассвете батальоны перешли в наступление, и вскоре на всем участке полка разгорелся бой.
1-й батальон старшего политрука Антонова продвинулся на 1,5–2 километра и занял высоту 201,8. Затем его наступление было приостановлено организованным пулеметным и артиллерийским огнем с опушек леса южнее Алексеевки и юго-западнее высоты 201,8. На лесной дороге на подступах к Кузьминкам полковая разведка обнаружила значительные силы пехоты, минометов и артиллерии.
3-й батальон капитана Красночиро достиг разъезда 75-й километр, где подвергся артиллерийскому обстрелу. Его дальнейшее продвижение к югу было приостановлено ружейно-пулеметным огнем из рощи севернее Котово.
Теперь Новиков знал уже безошибочно: никаких наших частей впереди полка нет, всюду противник, который, видимо, занимает исходное положение и готовится к наступлению. Предстоял жаркий бой.
Когда командир и комиссар, попрощавшись с Антоновым, усаживались в машину, из-за леса вынырнул «костыль». (Так окрестили бойцы немецкого воздушного разведчика). Он протарахтел к центру города над крышами домов.
– Вот проклятый! Туман, дождь, а ему хоть бы что, – недовольно буркнул Мячиков (военный комиссар 175-го мсп. – Примеч. авт.).
В центре города вспыхнула стрельба. Новиков заторопился.
По сторонам замелькали деревянные домики. Длинная улица, казалось, еще спала. Ничто не нарушало ее покоя. Непривычно странным выглядел и весь опустевший, словно вымерший, город. Он стоял целехоньким, не было только жителей. Государственные и партийные учреждения, рабочие и служащие эвакуировались заблаговременно. Городское население, не связанное с работой, само покинуло свои жилища и отошло за реку Нара. В городе остались немногие.
Неожиданно за поворотом они наткнулись на колонну грузовиков. Она заняла всю узкую проезжую часть дороги. Ни вправо, ни влево объехать было нельзя.
– И откуда их черт принес! – с раздражением выругался Новиков, вылезая из машины. Вслед за командиром вылезли комиссар и адъютант.
– Придется до фабрики добираться пешком. Здесь недалеко. А вы объедете сторонкой, по следующей улице, – сказал Новиков водителю. – Подождем вас у фабричных ворот.
– Поезжайте. Только побыстрее. Мы пошли. – Новиков первым перешел на деревянный тротуар.
За ним последовали его спутники.
Справа впереди у фабричного рабочего городка послышалась автоматная стрельба. Она накатывалась все ближе и ближе к центру города…
О том, что в юго-западную часть Наро-Фоминска ночью просочились немецкие автоматчики и сеют там панику, в штабе полка узнали от шофера командира полка. Он первым поднял тревогу. Пробираясь к фабрике боковой улицей, водитель сначала наткнулся на группу перебегавших улицу и торопливо отстреливающихся наших бойцов, а затем попал под огонь вражеских автоматчиков. В штаб машина прибыла с пробитым кузовом.
– Где командир? Где комиссар? – с тревогой в голосе спрашивал у водителя начальник штаба.
– Остались там, за рекой.
Больше ничего вразумительного шофер доложить не мог, да он и не знал всего, что творилось там…
Вскоре в районе фабрики и фабричного рабочего городка завязался жаркий бой. Часть вражеских автоматчиков успела захватить важные каменные здания и создала вдоль улиц заградительный огонь. Другие группы стремились проникнуть к реке и овладеть каменным и железнодорожным мостами. Борьба на улицах принимала затяжной характер. С каждым часом ожесточеннее становился бой и на подступах к городу.
В разгар боя в расположении стрелковой роты, оборонявшей городской парк, появился Мячиков. Бойцы с трудом узнали своего комиссара.