– У вас фолликулярная ангина, девушка, – говорит какие-то сложные слова и лезет в свой чемодан, доставая термометр. Прикладывает ко лбу и через минуту делает заключение, – 39,8.
– Давайте ещё послушаем вас, мисс, – туго соображаю, что он хочет от меня. Опомнилась только тогда, когда кто-то задрал мне майку, и я во всей красе обнажённого тела предстала перед мистером доктором. Но сейчас плевать. Мужчина деликатно отвёл глаза в сторону, внимательно слушая моё дыхание. – Тут всё в порядке. – Какая-то женщина слева от меня помогает обтянуть майку.
– Вот упаковка антибиотиков, – достал из своего бездонного чемодана упаковку таблеток. Черканул, что-то на листе и протянул мне, будешь пить, как я написал. Поняла? – Смотрю в одну точку и повторяю про себя, что он говорит. – Барбара, – взрываюсь, когда слышу имя и разворачиваю голову в сторону женщины, чтобы посмотреть на обладателя такого знакомого имени. Будто она узнала, что мне плохо, нашла меня и пришла пожалеть. Понимаю, что мне так не хватает кого-то близкого, кто сейчас оказался бы рядом. Даже ей. – Проследите, чтобы девушка выпила эти таблетки строго по расписанию. И первые сейчас же. – Договаривает врач, обращаясь к женщине.
Женщина протягивает мне на ладони пару таблеток и стакан воды. Медленно поднимаю глаза на мужчину и ловлю лёгкий кивок в ответ, означающий, что я должна выпить таблетки. Кладу в рот лекарство и, запивая водой, проглатываю.
– Держи, одень ещё свитер, – протягивает та же женщина шерстяную кофту. Неудобно брать, но мне невыносимо холодно и вытягиваю руки, чтобы взять. Вместо этого женщина расправляет его и помогает мне одеться.
– Спасибо, – тихо благодарю, кутаясь в тёплую и мягкую ткань, и ложусь.
– Как тебя зовут? – заглядывает в глаза мужчина, накрывая меня одеялом.
– Сара, – шепчу, прощаясь про себя с прошлой жизнью.
– Барбара, присмотришь за девушкой? Почаще измеряй температуру, когда начнёт спадать температура, возможно, она вспотеет. Можешь переодеть. Если что, звони мне.
– Хорошо, Тед, не волнуйся.
– Отдыхай, детка, – убаюкивающий голос Барбары быстро погружает в сон.
Глава 42. Барбара
Следующие два дня в бреду. Температура сбивалась всего на пару часов, но кто-то всё время заботливо выхаживал меня. Боялась проговориться и сболтнуть лишнее, не контролируя себя. На третий день всё же стало легче, и я первый день проснулась без жуткой боли в горле. Приоткрываю глаза и замечаю того же мужчину-врача, сидящим рядом. Фокусируюсь на надписи на врачебном костюме “Тед Стивенсон”.
– Как себя чувствует Белоснежка? – улыбается и сразу же дополняет: – Ты проспала два дня. – Он рад, что я проснулась, а мне наоборот грустно от этого имени. Вспоминаю Алекса, как читали с ним, как проводили время вместе. Интересно, он спрашивал про меня?
– Уже лучше, спасибо, горло не болит, – отвечаю, натягивая улыбку.
– Приятно слышать, Сара. Разрешишь взглянуть на твоё горло? – Поднимаюсь и сажусь на кровати, согласная. Открываю рот, подставляя горло для осмотра. – Сегодня лучше, но антибиотики пить продолжай, – киваю в ответ. – Я обойду всех, потом вернусь к тебе, – подмигивает мне и уходит.
Ко мне тут же подсаживается женщина, кажется, Барбара и начинает поправлять сбившиеся волосы.
– Доктор приходил несколько раз и все время спрашивал, как ты. Волновался, – закатывает глаза, словно уже придумала какую-то историю про нас.
– Да? – делаю непонимающий вид.
– Кажется, ты ему понравилась, – улыбается мне.
– Нет, – качаю головой, – у них знаете, клятва Гиппократа. Они обязаны следить за всеми и вылечить.
– Знаю, но до этого он появлялся тут раз в сутки и то, по требованию. За эти три дня я вижу его постоянно, – пожимаю плечами в ответ. Не думаю, что хочу сейчас внимания мужчин в свою сторону. Личные душевные раны слишком болели, чтобы думать о другом.
– Вы его помощник? – Неожиданно для себя самой спрашиваю я, чтобы сменить тему разговора.
– Нет, – уголки губ сразу же опускаются, слишком много боли в этих глаза. Сюда не попадают просто так. – Я здесь живу. Просто решила помочь тебе. Здесь каждый по себе и за тобой никто бы не ухаживал. – Поджимаю губы, сдерживая слёзы. Я не только тут, я везде одна и сама по себе.
– Как вы сюда попали? – неожиданно спрашиваю, не задумываясь о том, что вопрос может быть некорректным.
– Это долгая история, – усмехается она, словно в этом было что-то весёлое, а я оглядываюсь по сторонам, улыбаясь.
– Мне кажется, нам некуда торопится.
– Тогда сейчас я принесу нам горячего чая, и поговорим, – оставляет одну. Тру переносицу, собираясь с мыслями. Надо что-то делать и действовать. Скоро меня объявят в поиск и быстро найдут.
– Сара? – вновь напротив присаживается тот доктор. Сейчас в сознании могу рассмотреть его лучше. Мужчина. Скорее ему около тридцати. Темные короткие волосы. Карие глаза и лёгкая небритость. По видимому работа отнимает так много времени, что некогда бриться. И снова карие глаза, к которым, к сожалению, у меня теперь иммунитет.
– Кажется, ты спас меня, – смотрю ещё на надпись на кармане, чтобы не перепутать имя, – Тед Стивенсон.
– Можно просто Тед, – улыбается в ответ. – Рад видеть улыбку на твоём лице, она тебе идёт.
– Я, наверное, ужасно выгляжу, – кривлюсь, понимая, что не была в душе несколько дней. – Здесь можно принять душ?
– У тебя только спала температура. Я бы не советовал, чтобы не было осложнений. Подожди пару дней. И да. Мы можем связаться с твоими родственниками или знакомыми?
– У меня никого нет. Я сирота, – расстроенно пожимаю плечами.
– Тогда, где ты жила до этого? – Не отстаёт с расспросами.
– Я из другого города. У меня нет телефона, и я не помню номеров. Я приехала сюда с экскурсией и потерялась.
– Чем я могу помочь, тебе? – пристально рассматривает меня.
– Мне надо вернуться домой. Я обдумаю, как это можно сделать.
– Если ты сирота, то можешь остаться. Мы что-нибудь придумаем. Устроим тебя на работу или учёбу. Пожить можешь у меня. – Он что, так показывает свою симпатию, вспоминаю слова Барбары. Не слишком ли он спешит?
– А вот и чай, – слышу за спиной голос женщины.
– Всё Барбара, отдаю вам в руки Сару. Проследи, чтобы девушка приняла таблетки. – Задерживает на мне взгляд, – подумай над моим предложением.
– Так, что он тебе говорил? – полушёпотом спрашивает она, наклоняясь ко мне, когда Тед нас оставляет.
– Ничего особенного, – интересовался, чем может помочь.
– Ты ему понравилась. Определённо. Я давно за ним наблюдаю – порядочный и внимательный человек. Тебе надо вырваться отсюда и покинуть это место. – Смотрю на женщину, слушая вполуха. – Почему так смотришь на меня? – ловит на себе мой взгляд.
– Ваше имя. Барбара, – произношу имя, перекатывая мелодично буквы. – Так звали мою маму.
– Мне так жаль, Сара. Терять близких очень тяжело.
– Нет, – качаю головой, – она жива, мы просто… не живём вместе и не общаемся. – Делаю глоток горячего напитка, глядя перед собой. – Она сильно меня обидела. И я перестала с ней общаться.
– Знаешь, у меня тоже была дочь. Но, когда её отец умер, я вышла замуж за другого. И до сих пор не знаю как, но он уговорил меня отдать девочку в частный пансионат для девочек. Она такая умница. Я так ей гордилась. Но это оставило отпечаток. Она охладела ко мне. Не было уже той связи между нами. Я была так влюблена, что позволила манипулировать собой, и делала всё, чтобы удержать мужчину.
– Что случилось потом?
– Муж ушёл к другой, помоложе и покрасивее, забрав с собой всё. Оставил меня ни с чем. А дочь выросла и отвернулась от меня. Если бы ты знала, как я сожалею. Всё бы отдала, чтобы вернуть то время и поступить по-другому.
– Почему сейчас не пойдёте к ней? Не попросите прощения? – хочу услышать её и возможно понять свою мать. Хоть и ненавидела её, но, как ни крути, она единственный человек, кто остался жив.
– Боюсь, – одно слово, словно откровение женщины. – Боюсь увидеть ненависть в глазах. Я виновата перед ней. Так сильно, что сердце болит. Думаешь, она простила бы меня?– заглядывает через глаза в душу, с надеждой, а я не знаю, что ответить. Сама в такой же ситуации и не могла бы простить. Наверное. Но Барбара открывает глаза на то, что человек может раскаяться. Лишь пожимаю плечами в ответ. Над этим надо думать. И взгляд женщины потухает. Мрачнеет на глазах и закрывается. По натянутой улыбке вижу, что мой ответ её расстроил, но и врать не могу.
– Как бы поступила ты, будь на её месте? – Она даже не представляет насколько я на её месте. Но моя мама в отличие от этой женщины не желает меня знать. Ни разу не позвонила и не пришла. Если только… не боится также, как Барбара. Но она даже не сделала попытку подойти. Вспоминаю похороны папы. И понимаю, что вру сама себе. Она подходила. Одно её “Прости”, но я не захотела дальше слушать. Огрызнулась, чтобы не подходила и больше даже не смотрела на неё. Как бы я её простила?
– Наверное, если бы моя жизнь снова заиграла красками. Если бы я поняла, несмотря на прошлое и то, что его не вернуть, что будущее есть. Чтобы она сделала так, чтоб я почувствовала, что с ней мне лучше, чем без неё. И да, для этого она хотя бы должна была прийти ко мне. И подобрать нужные слова.
Барбара оставляет меня одну, и у меня есть куча времени, чтобы подумать над всем. Что теперь делать? Вернуться к себе и продолжить жить одной в этом доме? Где всё напоминает о моей семье? Черт, даже о Джадде напоминает этот дом. Нет, я только ещё больше буду сходить с ума в одиночестве там. Да и видеть сочувствующие лица соседей, встречи с Джаддом, Элли в колледже. Это слишком больно. Я не смогу забыть прошлое и нормально жить дальше. Должна переехать. И лучше в другой город, не оставляя никаких контактов. Раз все решили оставить меня одну, значит, тут меня больше ничего не держит.
– Кто хочет почитать газету? – слышу слева голос женщины и разворачиваюсь к ней.