Не знаю, правильное ли направление я выбрала и приведёт ли куда-то эта дорога, но всё равно делаю. Я уже всё решила. Замечаю, как подъезжает мой автобус и бегу к нему под крупными прохладными каплями. Знакомые ощущения как в тот день, когда чуть не утонула. Запрыгиваю и занимаю своё место.
До отправления ещё долго. Невольно всматриваюсь в окно, ища глазами его. Он так хотел, чтобы я осталась. Одна встреча. Может решить мою судьбу, но не могу заставить себя выйти из чёртового автобуса.
Обманул один раз – обманет и ещё. Бьёт в висках фраза. Меня разрывает от необходимости принять решение. Уехать или остаться? Не знаю, что делать. Всё решила, но чувство, что делаю что-то не так, не отпускает. Не буду ли я жалеть, что не встретилась? С кем посоветоваться и у кого спросить? Какова вероятность, что он приедет и успеет до моего отъезда. Знаю, что обманул. Знаю, что предал. А сердцу все равно не могу приказать не плакать о нем. Что он наделал…
Сердце разрывали смешанные чувства. С одной стороны доверять ему сложно, и я не хочу начинать всё сначала. Снова учится слушать друг друга и верить. С другой, всё ещё любила его и, наверное, готова была бы простить.
Пусть судьба решит за меня. Если я увижу его, то выйду, если нет…. Значит, нам не стоит встречаться. Никогда.
Сама себе поставила условие, и сама же хотела опровергнуть. Внимательно всматриваюсь через окно в прохожих. Ищу знакомое лицо. Вижу темноволосого парня, и сердце ускоряется от предвкушения встречи. Но когда он разворачивается, понимаю, что это не Джадд. Десять минут до отправления. Закусываю губу. Нет. Не приехал. Возможно, передумал. Возможно, ищет меня где-то на выезде.
Автобус заводится, лишая нас последнего шанса встретиться. Слезы наворачиваются на глаза. Обида снова и снова душит. Мы трогаемся и покидаем вокзал. Битком набитый пассажирами автобус неповоротливо пробирается между другим транспортом на стоянке, а я, всматриваясь в окно, ищу уже знакомую чёрную машину. Ничего похожего не нахожу. Телефон молчит. Больше так и не позвонил.
Я не буду делать этот шаг. Откидываюсь на кресло, закрывая глаза. Всё кончено. Так правильно. Раз не встретились, значит, и не должны были.
Но чувство тревоги и волнения не отпускает. Почему он всё-таки не приехал? Передумал? Или принял моё решение? Хотелось просто знать ответ. Если не успевал, почему не позвонил? У него же был мой номер! Просто молчит. Это такое у него желание встретиться? Прислоняюсь головой к стеклу, безразлично глядя на город, в котором выросла и жила. Сейчас он утопает в дожде. Возможно, я больше сюда не вернусь. Никогда.
Выезжаем на проспект и едем в потоке машин, чтобы покинуть город.
Автобус тормозит объезжая аварию. Впиваюсь глазами в автомобили. Жёлтая легковушка и микроавтобус. Облегчённо выдыхаю, но начинаю переживать. Вдруг с ним что-то могло произойти? Почему не позвонил? Беру телефон и проверяю ещё раз. Ничего. Сжимаю с силой корпус, не решаясь набрать сама его или Джессику.
Город остаётся позади.
Дёргаюсь от неожиданного звонка. Входящий вызов – Джессика. Трясу головой, черт, всё хорошо. Она просто звонит попрощаться. Выдыхаю и отвечаю на вызов.
– Да, Джессика, – выравниваю голос, не выдавая своего волнения.
– Рэйн, ты где? – не здороваясь быстро спрашивает. Что-то не так.
– Я только выехала за город, – едва успеваю сказать, как она меня перебивает.
– Джадд попал в аварию,– дыхание перехватывает от её слов. – Он сейчас в клинике. – Кажется, сердце перестало биться вместе с ним. Дура, дура, дура. Из-за меня. Всё из-за меня. Вскакиваю с места и направляюсь к водителю. Всё-таки ехал ко мне. Хотел встретиться. – Я так боюсь, что он не выживет, Рэйн,– чувствую всю её боль сквозь всхлипывающий голос.
– С ним всё будет хорошо, слышите Джессика?
– Генри еще уехал в командировку! Я не вынесу этого. Что вы со мной оба делаете?!
– Я сейчас приеду к вам, Джессика, – сбрасываю вызов, закусываю губу, чтобы не заплакать.
– Остановите, пожалуйста, мне надо выйти, – обращаюсь к водителю и иду к выходу.
– Мы только отправились. Сядьте и дождитесь остановки, – не глядя на меня монотонно отвечает.
– Мне надо выйти сейчас, – срываюсь на крик, – остановите чёртов автобус. – Видимо начинающая истерика действует на него, и мужчина останавливается на обочине, открывая дверь. Выскакиваю из автобуса и перебегаю на другую сторону дороги, чтобы словить попутку.
Кажется, этот город специально не отпускает меня…
Глава 45. Джессика
Складываю дрожащие пальцы в замок и прикладываю к губам. Господи, сделай так, чтобы он выжил. Молю тебя. Пусть с моим мальчиком всё будет хорошо. Повторяю словно заклинание про себя. Слезы бесшумно катятся по пальцам, предательски показывая мою слабость. Но ничего не могу с собой сделать. Я не могу его потерять. Мы столько пережили. Я вытянула его из бездны. Спасла и вернула на правильный путь.
Когда усыновили его друга Роберта, внутренний стержень в Джадде надломился. Он срывался на всех, творил что хотел, и многие ставили на нем крест, пророча будущее в колонии. Но я смогла залечить все его раны и трещины. Вернуть уверенность в себя. Направить в нужное русло. И он доверился. Смог оставить все в прошлом и начать новую жизнь в нашей семье.
Это было нелёгким шагом. Своих детей у нас с Генри не было, хотя мы очень этого хотели. И усыновить взрослого двенадцатилетнего мальчика, с непростым прошлым было рискованно. Но я верила в Джадда и он не подвёл. Он изменился. Вернее, он стал прежним. Открытым, искренним и внимательным. Мы сразу же стали для него мамой и папой. Словно так было всегда. Он проводил с удовольствием время с Генри в гараже и саду. Я оставляла их одних. Мальчику обязательно надо было общаться с мужчинами наедине. Одновременно, он успевал помогать мне по кухне и дома. Всегда выполнял просьбы и искренне любил нас. Старался радовать и так благодарить за возможность обрести семью.
Когда в его жизни появилась Рэйн, он изменился. Стал более скрытным и загадочным. Знала, что это не просто дружба, как рассказывал он. И они вряд ли читали книги, когда он оставался у неё ночевать. Но они уже взрослые и, если их тянуло друг к другу, я не мешала.
Однако это всё оказалось не влюблённостью, а местью. Он выносил в себе этот план. Отомстить Рэйн за то, что Роберт ушёл из жизни из-за неё. Если бы я только заметила что-то раньше, обязательно бы поговорила и убедила, что каждый сам отвечает за свои поступки. Роберт принял то решение, поступил, как слабый человек. Рэйн же – беззащитная девочка, что потеряла сестру, а Роберт напоминал об этом, делая каждый раз больнее и больнее, поднимая воспоминания. Да Джадд и сам все понял. Но слишком поздно.
Когда же пропала Рэйн и он начал винить себя в её смерти, я испугалась за него. Он словно хотел повторить судьбу своих друзей. Не знаю, как бы я это пережила, но Рэйн вернулась и позвонила мне.
Бросила тогда всё и побежала к ней на встречу. Джадд спрашивал, касается ли это Рэйн, а я врала, хотя и знала тогда уже, что она жива.
Нашла меня. Разбитая и униженная попросила о помощи. Я не смогла отказать, но взамен попросила открыться Джадду. Боже, я и подумать не могла, что он сразу сорвётся, поедет искать её и попадёт в эту жуткую аварию. Может, лучше было отпустить её? И рассказать всё самой. Но это же Джадд. Он всё равно начал бы её искать. И… Всё бы повторилось. Нет, она ни в чем не виновата. Она обижена и запуталась сейчас.
Мне было искренне жаль Рейн. Ей так не хватало семьи, уюта, матери, что это всё она нашла во мне. Рядом с нами она расцветала. И это было не только из-за влюблённости в моего сына, общая атмосфера в доме на неё так действовала. Часто ловила её умилённые взгляды за простым наблюдением за нашей семьёй.
И сейчас я просто не могла не сказать девушке о случившемся. Знаю, что она уезжает, но это последнее, что я могу сделать для них. Если и после этого она не передумает, значит всё действительно кончено.
Генри, Джадд, теперь Алекс. У нас настоящая семья. И мы не можем сейчас потерять кого-то.
Господи, спаси его. Молю тебя.
Дверь операционного бокса ухнула, свидетельствуя о том, что в зал ожидания идут. Но я не слышу шагов. Медицинская обувь хирургов тиха и невесома, как сама смерть. Напрягаюсь всеми мышцами, боясь услышать одно слово. Не переживу. Это не может произойти с нами. Мой сын должен жить.
Мужчина средних лет выходит, наконец, мне на встречу. Отсутствие маски и операционной накидки на враче говорило, что работа врача выполнена, но с каким исходом?!
– Миссис Ньюмен? – Горло сдавливает плохое предчувствие, и я киваю в ответ не в силах задавать вопросы. Да они и не к чему, он и так понимает, что хочу знать. – Состояние вашего сына стабильное, он вне опасности. – Волна облегчения окутывает тело. – Черепно-мозговая травма, сотрясение головного мозга по шкале Глазго четырнадцать баллов, то есть достаточно лёгкая. Удар пришёлся на лобную долю и небольшой осколок стекла в теменной. К счастью, апоневроз не повреждён, поэтому предмет просто благополучно удалён. Так же треснуто правое пятое ребро. Травматолог наложит пациенту тугую повязку. Несколько ушибов мягких тканей, внутренние органы в порядке. Ваш сын пока под анестезией и наблюдается дежурным ординатором. О дальнейшей его реабилитации, я оглашу позже, как пациент придёт в сознание и будет сделано несколько тестов.
– Тестов? – пока я пытаюсь уместить в голове хлынувший поток информации, переспрашивает Генри.
– Травмы головного мозга весьма специфичны и могут отозваться эхом спустя некоторое время, – разъясняет доктор, – поэтому необходим ряд тестов, чтобы выявить их большую часть и устранить на начале. Но прогнозы, я думаю, вполне позитивные, – хирург, не лицемеря, улыбается.
– Сейчас можно к нему? – это второе, что я жаждала получить.
– Через пару часов, как его выведут из-под наркоза. А лучше отправляйтесь домой, и приезжайте утром.