Но, стоило только переступить порог кабинета и узреть Всеволода с очередной папкой, Игорь понял, что стоит ждать беды.
Сева, надо сказать, преобразился. Его пухлые щёки покрывала совершенно неуместная небрежная щетина, свидетельствовавшая о долгих часах работы, глаза светились воистину маниакальным огнём, а в движениях мелькало что-то очень и очень сильно напоминающее о том, почему работать надо в строго ограниченных количествах.
— Я, — гордо провозгласил он, — все выходные трудился над доработкой твоей архитектуры, раз уж мою не хотят принимать. И теперь требую, чтобы мои изменения были внесены!
Игорь скривился. Он посмотрел на талмуд, который новоиспечённый коллега держал в руках, и честно сказал:
— Читать не буду. Говори так.
Саша, предвкушая не самую приятную беседу, змеей проскользнула мимо Игоря и умчалась на своё рабочее место. Все остальные с совершенно постными лицами натянули на головы наушники и, наверное, включили музыку громче обычного.
Всеволод нахмурился. Он не понимал, почему его изменения так отчаянно не хотели принимать, его авторитет — признавать, а перед ним — если не преклоняться, то уважительно склонять головы в благодарности за избавление от лишнего кода.
Игорь открыл всё-таки папку и скользнул взглядом по нарисованному графику. Это совершенно не походило на переработку, скорее на отчаянную попытку всё испортить.
— Нет, — отрезал он. — Я уже это не утверждаю. И можешь не рассказывать ничего, не лезть ко мне и не пихать свои бумажки. Я принимаю только обоснованные коррективы.
— Ты ничего не принимаешь! — возмутился Всеволод. — Я буду жаловаться… Регине Михайловне!
— Вперёд, — снимая наушники, бросил ему фразу как вызов Дима. — Ты хоть понимаешь, парень, куда лезешь? Мы столько времени корректируем даже самые идеальные архитектуры, а ты просишь тут же утвердить твою и начать работу заново. Иди, успокойся, занимайся своей частью, а не путай людям все карты.
Всеволод буквально полыхал от негодования, но ничего не сказал. Он плюхнулся в своё кресло и вперил взгляд в монитор, но, как заключил Игорь, совершенно не собирался заниматься делом.
Увы, но заставить его было невозможно.
261
15 августа 2018 года
Вторник
— Почему мы не можем просто его уволить? — напрямую спросил Игорь у Регины. — Вышвырнуть отсюда! У меня весь коллектив дёргается, когда этот Сева появляется со своей бумажонкой!
Всеволод атаковал его снова вчера вечером и дважды сегодня до обеда. Увы, но слова на него не действовали, и Игорю отчаянно хотелось врезать этому новенькому, да так, чтобы он долго собирал зубы по ковру. Разумеется, так культурные люди не поступали, но Ольшанский отказывался признавать себя культурным. Он мечтал придушить новенького.
Регина отвернулась и вперила взгляд в два листа бумаги. Она провела сравнительный анализ, но слишком мягко сказала Всеволоду, что его вариант не склонен к работоспособности.
— Регина? — Игорь скрестил руки на груди. — Мы не можем его уволить потому, что он кому-то кем-то приходится?
— Ведь мы не уволили твою Сашу!
— Моя Саша не допустила ни единого ляпа, — возмутился Игорь. — Она профессионал и отлично влилась в команду. Какие к ней могут быть претензии?
— Это сын заказчика, — сдалась Регина.
Ольшанский покачал головой.
— Это сын того заказчика, о котором я думаю? — уточнил он. — Того, который тут недавно летал по нашим коридорам, а потом осторожно держал вас, Регина Михайловна, за руку?
Она вскинула голову и гневно взглянула на Игоря, и уже из этой реакции можно было заключить, что он угадал.
— Мне не нравится твой тон, — отметила Регина. — Мы не компаньоны, чтобы ты со мной так разговаривал.
— Я могу уйти.
Этот вариант её тоже не устраивал, вероятно, как и увольнение сына дорогого ей человека. Именно поэтому Регина откровенно помрачнела и сделала вид, что всерьёз размышляет над тем, как разрулить сложившуюся ситуацию. Беда была только в том, что Игорь ей ни капельки не верил. Это выглядело неестественно. Она не могла избавиться от него одним махом, потому что это означало бы провал проекта, и точно не желала выгонять Всеволода. Вероятно, это привело бы к краху её и без того не слишком устойчивых отношений с тем мужчиной.
— Игорь, — она теперь заговорила не тоном начальницы, а тоном женщины, пытающейся как-нибудь уладить семейный конфликт, — я не могу выгнать его сейчас. И у меня нет проекта, на который я могла бы его перевести. Через месяц у Анатолия дедлайн, потом недельки две — и мы переведём Севу к нему. Но потерпи до октября. Если я вышвырну его из фирмы…
Она не договорила, только печально взглянула на Игоря. То, что это были откровенные манипуляции, Ольшанский прекрасно понимал, и потому гнев его никуда не делся.
— Я не могу терпеть полтора месяца какого-то идиота. Он завалит нам всё, что может. И я б не сказал, что он хоть чем-то лучше Николая.
Регина почти вжалась в своё громадное офисное кресло и оглянулась в поисках Магнуса, но спасительно пушистый и тёплый кот успел куда-то податься. Он продолжал посещать офис, по крайней мере, дважды в неделю, но сегодняшний день не входил в его график. И Игорю совершенно не хотелось содействовать моральному удовлетворению Регины, пока она не избавится от такого лишнего сотрудника, как Сева.
— Игорь, — строго промолвила она, — если б у твоей Саши был, скажем, брат, в котором она души не чает, ты б его вытерпел пару месяцев?
— Я терпел бы его ради себя, — отметил Игорь, — а не ради человека, который продолжает старательно манипулировать мною и всеми вокруг.
Регина даже не покраснела. Она на это, наверное, не была и способна.
— У меня и так серьёзные проблемы, — ответила она. — Я пытаюсь со всем разобраться и не хочу рушить то, что у меня уже есть.
Игорь не хотел додумывать, что там происходило в её личной жизни. Что проблемы было — так то и ежу понятно. Регина уже выгнала своего мужа, включила вновь менторский тон, прикрикивала иногда на сотрудников, вела себя так, как и прежде, но всё равно что-то в ней изменилось. Она стала ощутимо мягче как раз в тех моментах, где следовало проявлять завидную твёрдость, ту самую, которая так нравилась всем прежде. И Игорь отлично понимал, что с таким подходом добра не будет.
Но это было не его дело.
— Хорошо, — наконец-то сдался он. — Я попытаюсь его потерпеть, но пусть больше не суёт мне под нос свою архитектуру и не отлынивает от работы. Иначе я сам отсюда уйду, и мне всё равно, какие это будут последствия, — Регина заикнулась было о чём-то, но Игорь прервал её резким жестом. — И не надо пугать меня волчьим билетом. До первого октября. Ни днём больше.
— Хорошо, — согласилась Регина, и по её покладистости Игорь заподозрил неладное — но принял решение ничего не говорить.
260
16 августа 2017 года
Среда
Когда-то Игорь, только-только придя в эту фирму на работу, спросил, зачем в мини-баре со специальным кодом стоит спиртное — его открыли как-то, чтобы проверить, не всунул ли кто пустую бутылку. Лёша, работавший здесь уже год, тогда ответил, что для лидов, помощь, чтобы не удушить программиста, слишком уж много о себе возомнившего.
Тогда он смотрел на коллегу, словно на сумасшедшего.
Потом, став-таки лидом и получив код от причинного ящичка, Игорь так и не удосужился им воспользоваться. Теперь он смотрел на цифровую клавиатуру и чувствовал, как в очередной раз вскипает.
— Лёшка, — обратился он к крутившемуся рядом другу, — ты не помнишь, какой тут код?
Лёша склонился к клавиатуре, ввёл десятициферную комбинацию, подозрительно покосился на окружающих, чтобы убедиться, что никто не подсматривает, и только тогда спросил:
— А тебе зачем? Ты ж не пьёшь. Номер скину смс-кой…
— Сегодня — пью, — Игорь вытащил первую попавшуюся бутылку, оказавшуюся коньяком.
— А что так?
Игорь, раздумывающий над тем, пойдут ли они пешком, или Саша умеет водить, устроился в самом углу кухни и открыл-таки бутылку. Он плеснул немного янтарной жидкости в стакан и сделал глоток, а потом скривился. Ольшанский терпеть не мог спиртное, но понимал, что сейчас только какая-то вредная привычка вроде сигарет или выпивки спасёт Севу от скорой смерти.
— Вы с Сашей поссорились? — подозрительно уточнил Лёшка. — Слушай, Ольшанский, это не моё дело… Но здоровый молодой мужчина должен иметь с женщиной не только духовный контакт. Ты вообще с нею спишь?
— Видишь, как ты правильно начал. Это действительно не твоё дело, — буркнул Игорь, предпочитая не обсуждать свою личную жизнь. — И при чём тут Саша? Я ж пью не с утра.
— И то правда, — кивнул Лёшка, — хотя я б не отказался, если б ты ответил более подробно.
— Алексей!
— Так в чём проблема-то?
Игорь закрыл коньяк, вернул его обратно в минибар — под пристальным взглядом Алексея, который вновь ввёл код, — и сам возвратился в тот угол кухни, где его точно никто бы не увидел.
— Меня достал этот новенький, — прорычал он. — Он сунет мне какую-то гадость под нос и кричит, что я должен его слушать. Я вообще ничего ему не должен, пусть скажет спасибо, что я его не прибил при первой встрече! Лезет куда не надо… Регина его выгонять отказывается! Он, видите ли, сын заказчика.
— Того заказчика, с которым она…
Игорь промолчал, и Алексей верно истолковал это как знак согласия.
— Сочувствую, — он похлопал друга по плечу. — Я б сдурел, если б такое счастье было у меня на проекте.
— Радуйся.
— А у тебя есть планы на День Независимости?
Вопрос был совершенно неуместный, и Игорь в ответ только удивлённо изогнул бровь.
— А что?
— Мы с Маринкой на дачу хотим съездить, — пояснил Лёша. — Мою. Шашлыков каких-то сделать… Может быть, вы с Сашей к нам присоединитесь? А то она вряд ли согласится ехать вдвоём. Я возьму Боню, вы возьмёте Магнуса…
— Они там передерутся, — закончил ассоциативный ряд Игорь. — А ещё у тебя дачи нет, и ты предлагаешь съездить на мою и выдать её за твою. А вывеску на дверях убрать вместе с парадным портретом с подписью "генерал Андрей Ольшанский"?