ее не отдавать старшему сыну, или Степке-балбесу, как звала его мать, деревеньку из отцовского наследства.
Во второй главе описываются события, которые происходят через десять лет. Из величавой и самодержавной хозяйки Арина Петровна превращается в приживалку в доме младшего сына. Полновластным владельцем Головлева становится Иудушка. В своем именье он живет, как местный царек, муча домашних необоснованными подозрениями и изливая на них потоки пустых, ничего не значащих фраз. Скупость Иудушки настолько возросла, что даже домашних он держал чуть ли не впроголодь.
Бездушность и деспотизм Иудушки приводят к тому, что он косвенно или прямо становится виновником многих смертей в головлевском доме. Его почти не трогает смерть детей, Владимира и Петра. Он спокойно переносит дурные вести, оправдывая свою жесткость божьим разумением – «бог дал, бог взял». Однако и сам Иудушка несчастлив. Стремясь хоть как-то избежать одиночества, он берет в дом Евпраксеюшку, которая по своему недоразвитию способна долгие вечера слушать его разглагольствования. Довольно спокойно воспринимает Иудушка и смерть матери, печалясь только о том, что уж больно много она отложила опекунских денег. Он пеняет ей на то, что больно рано она преставилась, не помогла ему решить дело с Евпраксеюшкой.
Сила Иудушки заключалась в его изворотливости и в дальновидной хитрости хищника.
Пустословие и бездушность Иудушки приводят к тому, что даже неразвитая Евпраксеюшка начинает ненавидеть барина. Он лишил ее материнства, отправив прижитого с ней сына в воспитательный дом. Женщина пускается во все тяжкие, лишь бы ощутить себя живой и молодой. Она отказывается общаться с Иудушкой, хотя вынуждена жить в его доме. Он опускается, перестает следить за собой и занимается единственно тем, что предается мечтам о том, как все больше и больше прибавляется у него богатства. Он приходит к разрыву с действительностью, становится живым трупом.
Возможно, Иудушка и жил бы так до тех пор, пока не умер, однако из этого состояния вывел его приезд племянницы, бывшей актрисы провинциального театра. Несмотря на то, что обесчеловечивание Иудушки протекает на протяжении довольно долгого времени, искра совести еще осталась в этом человеке. Агония раскаяния охватывает Порфирия, он вдруг чувствует свою виновность перед теми, с кем ему пришлось столкнуться в жизни. Из всех Головлевых только у Иудушки прозрение приносит столько боли и стыда. В результате Порфирия Головлева находят замерзшим в нескольких шагах от дороги, ведущей к погосту, на котором похоронена Арина Петровна.
Трагической развязкой романа Салтыков-Щедрин показал читателям свою веру в изначально добрую природу человека. Он считал, что даже в опустившейся и неприятной личности всегда остается доля человеческого, поэтому не может не быть надежды на пробуждение в конечном итоге совести и стыда.
Смысл названия произведения Салтыкова-Щедрина «История одного города»
«История одного города» для автора всегда была книгой о современности, и Салтыков-Щедрин не стремился создать произведение для потомков. «История одного города» – вершина творчества Щедрина, о чем говорит и то, что здесь он добрался до верхов власти, вместо провинциальных чиновников более ранних «Губернских очерков». Вместо «...очерков» появляется более объемная и полновесная «История...». Так мы пришли к значению первого слова в названии. Подчеркивая в произведении, что это не просто повествование, а именно История, Салтыков-Щедрин прибегает к пародии. Во времена Щедрина «Слово о полку Игореве», «Повесть временных лет» и «Слово о погибели земли Русской» были каноническими произведениями. Поэтому, сатирик был вынужден очень осторожно пародировать их. Например, начиная повествование от архивариуса, он пишет: «Не хочу я, подобно Костомарову, серым волком рыскать по земли, ни, подобно Соловьеву, шизым орлом ширять под облакы, ни, подобно Пыпину, рассекаться мыслью по дереву, но хочу ущекотать прелюбезных мне глуповцев, показав миру их славные дела и преподобный тот камень, от которого знаменитое сие древо произросло и ветвями своими всю землю покрыло». Вставляя знаменитых историков Костомарова и Соловьева, Щедрин не забыл и про своего приятеля Пыпина, что придает тексту некое достоверное псевдоисторическое звучание, одновременно указывая на современную, почти фельетонную трактовку истории.
Но на этом не заканчивается пародия на исторические тексты. Почти сразу за подражанием «Слову о полку Игореве» следует густой и сложный пассаж по мотивам «Повести временных лет». Щедринские головотяпы, гущееды, долбоженики, рукосуи и куралесы очень напоминают полян, радмичей, дулебов, древлян и кривичей Нестора. Историческая серьезность и драмматизм призвания на Русь князей в мире Щедрина становится несерьезной историей. Ибо мир головотяпов – мир зазеркальный. Все у них происходит наоборот: и князья не идут княжить, а который соглашается, посылает вместо себя вора-новатора.
И строится «преестественно украшенный» город Глупов на болоте в унылом до слез пейзаже. «О, светло светлая и прекрасно украшенная, земля Русская!» – возвышенно восклицает романтический автор «Слова о погибели земли Русской».
История Глупова – противоистория. Она смешная, гротескная и пародийная, но гротескная и пародийная не в меру, так как меры здесь просто нет, а смешная сквозь слезы, ведь это – история земли Русской. Глупов не просто город. Однажды узнав, что он остнован на болоте, потом мы читаем, что «родной наш город Глупов имеет три реки, и, в согласность древнему Риму, на семи горах построен, на коих в гололедицу великое множество экипажей ломается». Парадоксальна и социальная характеристика: то это уездный городишко, то чуть ли не столица, то вдруг становится затерянным в глуши селом. Таким образом, город Глупов – собирательный образ всей России. Вот мы получаем отклик на еще одну известную книгу – «Историю государства Российского» Карамзина. Но список пародий почти бесконечен, потому что Салтыков-Щедрин пародировал всех и вся, не щадя ни истории прошлого, ни современности.
После разгрома историков древности, Щедрин принимается за современников. По их стилю и подобию он строит историю «по царям». Но историю Глупова нельзя было написать по другому, ведь вся их история – смена одного градоначальника другим. Так, горько усмехаясь, он осуждает народ, надеясь, однако, на лучшее. Интерестно, что головотяпы не меняются в течении всей книги. Они слепо верят градоначальникам, терпят их, смещают и снова чествуют такого же. Русский народ никогда не учится на ошибках, как бы говорит автор.
Но несмотря на все испытания, которым жизнь подвергла Щедрина, он, озлобленный на веь мир, не теряет веры в добро и справедливость. Ведь это так необходимо каждому человеку!
Подводя итоги рассуждений, можно сказать, что «История одного города» – смешная и грустная пародия на историю России, город Глупов – собирательный образ всей земли Русской, а сами глуповцы – русский народ.
Так и смотрим мы до сих пор в это зеркало и узнаем в нем себя. Видимо, «История одного города» будет актуальна и понятна людям до тех пор, пока они не начнут учиться на своих ошибках, а это случится, ой, как не скоро!
Типы градоначальников в «Истории одного города»
Выдающийся мастер слова Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин в своем романе «История одного города» беспощадно изображает российскую действительность. В образах градоначальников воплощены основные, наиболее устойчивые отрицательные черты реальных правителей и градоначальников. Для их изображения автор пользуется такими литературными приемами, как сатира и гротеск, полный намеков и недомолвок эзопов язык, открытая насмешка, ирония и сарказм.
Первый градоначальник, с которым сталкивается читатель на страницах произведения в главе «Органчик», – Д. В. Брудастый. Глуповцы встречают его радостно и восторженно, заявляя, что «новому правителю уже по тому одному должно быть отдано преимущество, что он новый». Под управлением этого начальника в городе закипает небывалая деятельность. Эта деятельность бессмысленна и бесполезна, она не приносит ни порядка, ни благоденствия жителям города – ничего, кроме вреда, но все прекращается, когда становится известно, что у Брудастого пустая голова, в которой находится органчик с двумя мелодиями.
Следующий портрет – градоначальник Двоекуров.
«Он ввел медоварение и пивоварение, сделал обязательным употребление горчицы и лаврового листа. Начал различать два сорта сечения: сечение без рассмотрения и сечение с рассмотрением». Все его нововведения – сплошные глупости, не приносящие никакой практической пользы.
Далее негодование Салтыкова-Щедрина обрушивается на следующего героя – Василиска Бородавкина.
Этот активный и неугомонный начальник начал «войны за просвещение», которые стали вершиной его ограниченной, бестолковой деятельности.
Он вводил различные указы: первый был за обязательное употребление горчицы, второй имел своей целью разъяснить глуповцам пользу от устройства под домами каменного фундамента, третий возник вследствие отказа обывателей разводить персидскую ромашку, и четвертый, наконец, был вызван разнесшимся слухом об учреждении академии.
Вполне естественно, что вместо академии был основан съезжий дом. На этом и закончились все «войны за просвещение».
Образ следующего градоначальника – Прыща – не менее интересен в своей никчемности и непригодности к каким-либо действиям. «Я человек простой-с и не для того сюда приехал, чтобы издавать законы-с. …у меня есть план …отдохнуть-с». Начальник оказывается бездельником и тунеядцем. В довершение следует сказать, что у Прыща оказалась фаршированная голова, которую с большим аппетитом чуть позже съел предводитель дворянства.
Символические образы пустой головы Брудастого с органчиком и фаршированной головы Прыща, используемые автором, служат для того, чтобы подчеркнуть вековую российскую беду: с головы, от начальников, правителей и руководителей, идет то зло, которое обрушивается на простой народ, делает его жизнь невыносимо пустой и тягостной.