Обращайтесь же лучше к себе, чем к своим богам и кумирам. Выявляйте то, что в вас заложено, открывайте себя.
Тот, кто должен тратить свою жизнь, чтобы продлить жизнь, не может наслаждаться этим, а тот, кто все ещё ищет свою жизнь, не имеет этого и может так же мало наслаждаться этим.
Допустим, что искусство наше отвратительно, можно ли, однако, сказать, что мы заслуживаем лучшего искусства и что мы «могли бы» иметь лучшее, если бы захотели? Наше искусство таково, какое мы может иметь. Наше теперешнее искусство – единственно возможное, а потому и действительное искусство.
На всякий запрос о праве следовало бы ответить негодующими словами Шиллера: «Уже много лет я пользуюсь моим носом для обоняния, но действительно ли я имею на то неоспоримое право?»
«Видал ли ты когда-нибудь привидения?» – «Нет, я не видал, но моя бабушка видала». Вот так и со мной. Я тоже никаких привидений не видел, но моей бабушке они постоянно попадались под ноги, и, веря честности бабушек, мы верим в существование духов.
Другими словами: то, чем ты в силах стать, на то ты имеешь право. Все права и все полномочия я черпаю в самом себе. Я имею право на все то, что я могу осилить. Я же сам даю себе право убивать, пока я сам того не воспрещу себе, пока я сам не буду избегать убийства, не буду бояться его как «нарушения права».
Тысячелетия культуры затмили от вас самих, вселяя в вас веру, что вы не эгоисты, а призваны быть идеалистами («хорошими людьми»). Стряхните это с себя! Не ищите свободы, лишающей вас себя самих, в «самоотречении» ищите себя самих, станьте эгоистами, пусть каждый из вас станет всемогущим Я.
Старому «чтите Бога» соответствует современное «чтите человека». Я же предполагаю чтить себя самого.
Считай себя более могущественным, чем тебя считают, и у тебя будет больше мощи; считай себя большим, и ты будешь иметь больше. В таком случае ты не только призван ко всему божественному, но и имеешь право на все человеческое, ты и собственник своего, то есть всего, что ты можешь сделать своей собственностью, – ты имеешь способности и создан ко всему, что – твоё.
Наша слабость состоит не в том, что мы противопоставляем себя другим, а в том, что мы делаем это не в достаточной степени, то есть что мы не совершенно отделены от них, что мы ищем какого-то «сообщества», «связи» и что наш идеал – именно общение. Одна вера, один Бог, одна идея – одна шляпа для всех! Если бы все торчали под одной шляпой, то, конечно, никому не приходилось бы ни перед кем снимать шляпу.
Всякое государство есть деспотия, независимо от того, является ли этим деспотом один человек или многие, или же, как это себе представляют в республике, господами являются все, т. е. когда все друг для друга деспоты.
Погоня за определённой свободой всегда заключает в себе желание нового господства.
Все противоречие критики и массы сводится к следующему прекословию: «Вы – эгоисты!» – «Нет, мы не эгоисты!» – «Я вам это докажу!» – «А мы перед тобою оправдаемся!»
Если я именно в тебе вижу человека, как я в себе вижу человека и только человека, то я забочусь о тебе, как заботился бы о себе, ибо мы представляем математическую формулу: А=С и В=С, следовательно, А=В, то есть я – ничто как человек, и ты – ничто как человек, следовательно, я и ты – одно и то же.
Каждая любовь, в которой есть хотя бы малейший намёк на обязанность, – бескорыстная любовь, и в зависимости от размеров её она становится одержимостью. Кто считает, что он должен что-либо предмету своей любви, тот религиозен или романтик.
Что мне за дело – по-христиански ли я думаю и поступаю? Человечно ли, либерально, гуманно, нечеловечно, нелиберально, негуманно – об этом я не забочусь. Пусть только то, что я делаю, приведёт меня к моей цели и цели эта меня утвердит, называйте меня за это, как вам угодно, мне все равно.
Перед святым теряют всякое сознание силы, всякое мужество, по отношению к нему – мы бессильны и покорны. И все же ничто само по себе не священно, а становится священным в силу канонизации, совершаемой мною, моим решением, моим приговором, коленопреклонением, короче – моею совестью.
Если я строю своё дело на себе, Единственном, тогда оно покоится на преходящем, смертном творце, который сам себя разрушает, и я могу сказать: «Ничто – вот на чем я построил своё дело».
Считай себя более могущественным, чем тебя считают, и у тебя будет больше мощи; считай себя большим, и ты будешь иметь больше.
Гибель народов и человечества будет моим подълмом.
Государство допускает, чтобы граждане играли в свободу, но серьёзно помышлять о свободе не разрешается: нельзя забывать о государстве.
Бауэр Бруно1809–1882
Немецкий философ-гегельянец, теолог, религиовед, библеист, историк и публицист.
Подверг критике авторство Посланий апостола Павла и высказал мысль, что христианство более эллинизировано, чем прежде считалось. Он отчаивался в будущности германской культуры и видел в России страну грядущей цивилизации.
Истинное мужество есть не только воздушный шар подъёма, но и парашют падения.
Все равно, как отвечать на вопрос, единственно важный, если мы хотим узнать, как возникла евангельская история и её изображение в Евангелиях, – записана ли данная история по вдохновению Святого Духа, или же евангельская история сложилась в традиции. То и другое тождественно в принципе, одинаково трансцендентно, то и другое одинаково нарушает свободу и бесконечность самосознания.
Маркс Карл Генрих1818–1883
Немецкий философ, критик политической экономии, экономист, историк, социолог, политический теоретик, журналист и социалист-революционер.
Марксизм использует гегелевский метод диалектики, но применяет его к общественной истории и экономике. Главная часть философии Маркса – это учение об обществе и его развитии. Мыслитель говорит, что вся история – это история борьбы классов.
В чем суть этого конфликта: богатые богатеют за счёт бедных, то есть пролетариев; бедные беднеют, потому что буржуи их «обирают» и нещадно эксплуатируют; богатые постоянно ухудшают бедным условия жизни и повышают трудовые нагрузки для того, чтобы увеличить производительность труда на своих предприятиях и снизить себестоимость продукции.
Согласно учению Маркса, все без исключения социальные «стычки», войны, которые когда-либо были на планете, связаны именно с классовой борьбой.
Двигателем общественного прогресса является не духовная сфера, а взаимодействие сил и средств производства. Материя определяет сознание.
Маркс прямо указывал на то, что его идея – теория, которая никогда и никем не была подтверждена.
Бытиё определяет сознание.
Обстоятельства в такой же мере творят людей, в какой люди творят обстоятельства.
Невежество – это демоническая сила, и мы опасаемся, что оно послужит причиной ещё многих трагедий.
Свободное время – пространство для развития личности.
Время – это простор для развития способностей.
Свободное развитие каждого является условием свободного развития всех.
Никогда ещё невежество никому не помогло.
Великие кажутся нам великими лишь потому, что мы сами стоим на коленях.
Всякое начало трудно, – эта истина справедлива для каждой науки.
Сердце человека – удивительная вещь, особенно если человек носит сердце в своём кошельке.
У входа в науку, как у входа в ад, должно быть выставлено требование: «Здесь нужно, чтоб душа была тверда; здесь страх не должен подавать совета».
Природа не строит машин, паровозов, железных дорог, электрических телеграфов, сельфакторов и т. д… Всё это созданные человеческой рукой органы человеческого мозга; овеществлённая сила знания.
Лишь овладев массами новая идея обретает силу!
Успех идей зависит от того, насколько масса «интересуется» известными целями и насколько эти цели вызывают энтузиазм масс. «Идея» неизменно посрамляла себя, лишь только она отделялась от интереса масс.
В процессе борьбы с истиной заблуждение само себя разоблачает…
Любовь родителей наиболее бескорыстна.
Революции – локомотивы истории.
В прямом соответствии с ростом стоимости мира вещей растёт обесценение человеческого мира.
Воображение – это великий дар, так много содействовавший развитию человечества.
Стыд – это своего рода гнев, только обращённый вовнутрь.
Страсть – это есть энергично стремящаяся к своему предмету существенная сила человека.
Чрезмерная серьёзность – это самое комичное, а чрезмерная скромность – это самая горькая ирония.
Капитал национальности не имеет.
Если скромность составляет характерную особенность исследования, то это скорее признак боязни истины, чем боязни лжи.
Презрение к самому себе – это змея, которая вечно растравляет и гложет сердце, высасывает его животворящую кровь, вливает в неё яд человеконенавистничества и отчаяния.
К экономии времени сводится в конечном счёте вся экономия.
Совесть зависит от знаний и от всего образа жизни человека. У республиканца иная совесть, чем у монархиста, у имущего – иная, чем у неимущего, у мыслящего – иная, чем у того, кто неспособен мыслить.
Мир никогда не удавалось ни исправить, ни устрашить наказанием.
Цель, для которой требуются неправые средства, не есть правая цель.
Искусство – это не зеркало, а молот, которым выковывают действительность.
Если ты хочешь наслаждаться искусством, то ты должен быть художественно образованным человеком.