— Как ты, Никита? Жив? Где болит? Что болит? Как болит? — знакомая родительская паника. — Нужно к врачу? Можешь встать?
Он закряхтел, поднялся и сказал мне:
— Папа, здесь катаются очень маленькие дети, они же могут разбиться. Нужно сделать насыпь на этом барьере, чтобы горка резко не обрывалась и они не падали так, как я. Иначе может случиться беда.
И мы начали улучшать склон, катая огромные комья снега и делая на этом обрыве продолжение накатанной горки. Через три минуты к нам присоединился средний сын, потом дочка, потом еще несколько чужих детей, и мы трудились часа полтора. Все замерзшие, но довольные собой дети сносили к этому перпендикулярному обрыву снег, а я был единственным взрослым, который на равных участвовал в процессе. Периодически ребятишки-строители выбегали и кричали другим детям: «Не катайтесь здесь, это опасно!» Благо вокруг было много других горок. Мне это напоминало сцену из советского произведения «Тимур и его команда», и это было очень кайфово.
Когда горка получила свое продолжение, уставшие дети скатились по разу, убедились, что у них все получилось, и попросились домой.
И вот уже в темноте мы идем по направлению к дому, и я спрашиваю:
— Ребята, а зачем вы это делали? Могли же просто уйти на другую горку, и все. Веселились бы там.
— Ну как же, папа, — отвечает мне старший сын, — мы же должны улучшать этот мир.
Гордый ими, я обнял жену, поцеловал каждого — и мы пошагали дальше.
35. Наши дети будут лучше, чем мы, если в них будут верить больше, чем верили в нас
Когда он начал, поджимая лапы, планировать на берег, а потом измерять шагами след, его родители, естественно, встревожились не на шутку.
— Почему, Джон, почему? — спрашивала мать. — Почему ты не можешь вести себя как все мы? Почему ты не предоставишь полеты над водой пеликанам и альбатросам? Почему ты ничего не ешь? Сын, от тебя остались перья да кости.
— Ну и пусть, мама, от меня остались перья да кости. Я хочу знать, что я могу делать в воздухе, а чего не могу. Я просто хочу знать.
— Послушай-ка, Джонатан, — говорил ему отец без тени недоброжелательности. — Зима не за горами. Рыболовные суда будут появляться все реже, а рыба, которая теперь плавает на поверхности, уйдет в глубину. Полеты — это, конечно, очень хорошо, но одними полетами сыт не будешь. Не забывай, что ты летаешь ради того, чтобы есть.
Легендарный психолог Виктор Франкл на одной из своих лекций перед студентами педагогических вузов рассказывал будущим учителям, как он считает нужным обращаться с детьми, чтобы они состоялись. Я настаиваю, чтобы вы выделили меньше пяти минут и посмотрели это видео, прежде чем продолжите читать.
https://youtu.be/po5HACeEXac
А для тех, кому сложно воспринимать на слух английский язык с сильным немецким акцентом, приведу главную мысль этого небольшого фрагмента старой лекции: «Если мы хотим, чтобы ребенок достиг высокого уровня, мы должны с ним общаться так, как будто он его уже достиг».
В фильме «Король Ричард» 2021 года главный герой в исполнении Уилла Смита неоднократно твердит дочерям: «Вы будете чемпионками, вы будете ракетками номер один. У меня есть план, и мы его будем придерживаться». Он верит в свой план и в своих девочек настолько, что они начинают верить в себя и стараются изо всех сил, чтобы соответствовать ожиданиям отца, а потом и всего мира.
На мастер-классе «Истинное лидерство» я подробно рассказываю руководителям разных рангов и звеньев про этот эффект, который уже был исследован учеными неоднократно: эффект самореализующихся пророчеств. И нужно сказать, что он работает не только в менеджменте со взрослыми людьми, в чем я неоднократно и много лет убеждался, а в первую очередь с нашими замечательными детьми.
Если вкратце, то суть его в следующем: то, как родители обращаются со своими детьми, тонко зависит от того, чего они от них ожидают. Если ожидания родителей высоки, успехи ребенка, скорее всего, будут тоже высокими. Если их ожидания низки, успехов, скорее всего, просто не будет.
Иначе говоря, ребенок будет тянуться к той планке, которую ему выставляют. Да и взрослый, кстати, тоже. Это не значит, что он достигнет ее обязательно, но тянуться будет. И чем дольше ребенку говорить «Ты обязательно будешь чемпионом», тем дольше он станет стараться соответствовать этим ожиданиям. И наоборот, чем больше мы будем называть его «бестолочью», «тупым» и «лентяем», тем больше он будет тянуться к этому сформированному образу. Просто для того, чтобы подтвердить наши ожидания от него.
В качестве примера того, как это работает, приведу очередное исследование калифорнийских ученых[31].
Среди учащихся одной калифорнийской начальной школы провели скрытый тест на IQ. Оценки не показали учителям. Но им сказали, что некоторые из их учеников (около 20% школы, выбранной наугад) в будущем раскроют свой невероятный потенциал. Ученые называли этих потенциально одаренных детей (на самом деле случайно выбранных) «интеллектуальными цветочками» и говорили, что они должны вот-вот раскрыть свою гениальность.
Потом имена этих будущих «интеллектуальных цветочков» раскрыли учителям, и ученые удалились на год.
Через год всех учеников снова исследовали с помощью того же теста IQ, который использовался вначале. Как вы понимаете, у тех детей, от которых учителя ждали большего, чем от других, особенно у первоклассников и второклассников, наблюдался статистически очень значимый прирост. Просто потому что ожидания учителей задавали этим детям планку выше, чем остальным! И те и другие тянулись к своим планкам, и каждый ей соответствовал. Иначе говоря, ожидания учителей, особенно от самых маленьких детей, могут влиять на успеваемость учащихся.
Не престиж школы. Не интересность дисциплины. Не профессиональный статус педагога. А просто ВЕРА в маленького человека.
Так же работают отношения руководителей с подчиненными, врачей с пациентами, мужчины с женщиной, но это темы для других книг.
Однажды на моих глазах ребенок просто преобразился. И тогда я в очередной раз убедился в том, что наши ожидания, а следовательно, и наше отношение, и наши действия, и разговоры с ребенком формируют сильную личность не меньше, чем дисциплина, труд и правильное окружение.
У одного из моих детей был тяжелый период. Я уже вовсю катался в командировки по стране, и мы виделись все реже и реже, а тут в семье появился еще один ребенок, и неизбежно мама тоже перестала ему принадлежать на сто процентов. Конечно, для ребенка это огромный стресс, тем более у маленьких детей совсем не маленькие потребности в заботе и совершенно несформированная нервная система. Он начал переживать, закрываться, терять интерес к новому и находился в постоянном нервном напряжении, хотя сам был совсем маленьким мальчиком.
Мои редкие вечера с ним и разговоры не сильно помогали, потому что ему нужны были просто время с папой и с мамой и наша любовь, а не разумные и внятные доводы и нравоучения, тем более разговоры из серии «Теперь ты должен маме помогать, ведь ей тяжело с маленьким ребенком».
И я начал замечать, что когда он просит меня рассказать какую-нибудь историю, то это всегда фразы из серии «Расскажи, как меня обидели», «Расскажи, как я ошибся», «Расскажи, как мне было больно». Согласитесь, вы бы тоже напряглись, когда о таком вас просит рассказать ребенок в четыре года?
И когда у меня появилась возможность провести зимние каникулы рядом с сыном, я на целых три недели поехал с семьей в Таиланд. В одной из своих предыдущих книг (а именно «45 татуировок продавана»[32]) я писал, насколько важна для каждого потребность быть героем. И я решил, что сделаю все для того, чтобы ребенок был моим героем.
Ну, и я, собственно, делал его героем. Допустим, назначил его главным тренером, который руководил всеми утром и проводил для нас зарядку. Давал возможность спасать мой тапок, который смыло волной. Говорил ему постоянно, что он у нас настоящий лидер, и показывал примеры его лидерства. Гордился им, в конце концов. И продолжаю это делать по сей день.
Уже через три недели ребенок просил поведать ему совсем другие истории: «Папа, а расскажи, как я тогда защитил Милану», «Папа, а расскажи, как я спас твой тапок, который чуть не унесло в океан», «Папа, а расскажи, как я проплыл такое-то расстояние». Риторика изменилась — и я был счастлив.
А когда он пошел снова в сад, то стал там полным легитимным авторитетом, объединяющим всю группу. Правда, я столкнулся с другим перекосом после этого: с борьбой за лидерство со мной дома. Но… это совсем другая история.
Возвращаясь к теме лидерства и эффекта самореализующихся пророчеств, я, с вашего позволения, видоизменю один из управленческих текстов и вместо слова «руководители» вставлю «родители», а вместо «подчиненные» — «дети». И, уверяю вас, это работает в обеих областях одинаково хорошо.
1. Ожидания родителей от детей, обращение с ними во многом определяет их дальнейшие успехи.
2. Уникальная черта успешного родителя — способность создавать высокие ожидания, к которым дети будут тянуться.
3. Менее осознанные родители не могут выработать подобных ожиданий — следовательно, энергия и мотивация их детей падают.
4. Дети чаще всего делают то, что, по их мнению, от них ожидают.
Моя мама-учительница постоянно подтверждает это, встречая случайно родителей своих выпускников или самих бывших учеников, а потом пишет мне сообщения.
Буквально недавно встретилась с одной мамой, которая боготворила дочь и постоянно ругала сына, в принципе, хорошего парня. И вот, встретив ее на днях, услышала об успехах дочери и о сыне-неудачнике, с добавкой «из него ничего хорошего не выйдет» (а парню всего двадцать пять). Он мне как-то сказал: «Вот вырасту — ни за что не прощу мать». Это второй случай в моей практике. Первый был — #!@ (давайте здесь без имен) *%, которому сорок шесть, и он полностью сломлен диктаторским общением матери.