| He held both hands over his eyes and applied a steady pressure there as if to crush memory into place. | Прикрыл ладонями глаза и нажал, словно пытаясь вдвинуть память на место. |
| It was suddenly more important than any other thing in a life-time that he knew where he had met Mildred. | Почему-то сейчас важнее всего на свете было вспомнить, где он впервые встретился с Милдред. |
| "It doesn't matter," She was up in the bathroom now, and he heard the water running, and the swallowing sound she made. | - Да это же не имеет никакого значения.- Она, очевидно, встала и вышла в ванную. Монтэг слышал плеск воды, льющейся из 'крана, затем глотки - она запивала водой таблетки. |
| "No, I guess not," he said. | - Да, пожалуй, что и не имеет,- сказал он. |
| He tried to count how many times she swallowed and he thought of the visit from the two zinc-oxide-faced men with the cigarettes in their straight-lined mouths and the electronic-eyed snake winding down into the layer upon layer of night and stone and stagnant spring water, and he wanted to call out to her, how many have you taken TONIGHT! the capsules! how many will you take later and not know? and so on, every hour! or maybe not tonight, tomorrow night! | Он попытался сосчитать, сколько она их проглотила, и в его памяти встали вдруг те двое с иссиня-бледными, как цинковые белила, лицами, с сигаретами в тонких губах, и змея с электронным глазом, которая, извиваясь, проникала все глубже во тьму, в застоявшуюся воду на дне... Ему захотелось окликнуть Милдред, спросить: "Сколько ты сейчас проглотила таблеток? Сколько еще проглотишь и сама не заметишь?" Если не сейчас, так позже, если не в эту ночь, так в следующую... |
| And me not sleeping, tonight or tomorrow night or any night for a long while; now that this has started. | А я буду лежать всю ночь без сна, и эту, и следующую, и еще много ночей - теперь, когда это началось. |
| And he thought of her lying on the bed with the two technicians standing straight over her, not bent with concern, but only standing straight, arms folded. | Он вспомнил все, что было в ту ночь,-неподвижное тело жены, распростертое на постели, и двоих санитаров, не склонившихся заботливо над ней, а стоящих около, равнодушных и бесстрастных, со скрещенными на груди руками. |
| And he remembered thinking then that if she died, he was certain he wouldn't cry. | В ту ночь возле ее постели он почувствовал, что, если она умрет, он не сможет плакать по ней. |
| For it would be the dying of an unknown, a street face, a newspaper image, and it was suddenly so very wrong that he had begun to cry, not at death but at the thought of not crying at death, a silly empty man near a silly empty woman, while the hungry snake made her still more empty. | Ибо это будет для него как смерть чужого человека, чье лицо он мельком видел на улице или на снимке в газете... И это показалось ему таким ужасным, что он заплакал. Он плакал не оттого, что Милдред может умереть, а оттого, что. смерть ее уже не может вызвать у него слез. Глупый, опустошенный человек и рядом глупая, опустошенная женщина, которую у него на глазах еще больше опустошила эта голодная змея с электронным глазом... |
| How do you get so empty? he wondered. Who takes it out of you? | "Откуда эта опустошенность?- спросил он себя.-Почему все, что было в тебе, ушло и осталась одна пустота? |
| And that awful flower the other day, the dandelion! | Да еще этот цветок, этот одуванчик!" |
| It had summed up everything, hadn't it? | Он подвел итог: |
| "What a shame! | "Какая жалость! |