| The last rolling thunder of the avalanche stoned down about his ears, not touching him. | Последние рокочущие раскаты грома замерли, коснувшись лишь слуха, но не сознания Монтэга. |
| Beatty grinned his most charming grin. | Лицо Битти расползлось в чарующе-презрительную гримасу. |
| "Well, that's one way to get an audience. | - Что ж, это недурной способ заставить себя слушать. |
| Hold a gun on a man and force him to listen to your speech. | Наставьте дуло пистолета на собеседника, и волей-неволей, а он вас выслушает. |
| Speech away. | Ну, выкладывайте. |
| What'll it be this time? | Что скажете на этот раз? |
| Why don't you belch Shakespeare at me, you fumbling snob? 'There is no terror, Cassius, in your threats, for I am arm'd so strong in honesty that they pass by me as an idle wind, which I respect not!' | Почему не угощаете меня Шекспиром, вы, жалкий сноб? "Мне не страшны твои угрозы, Кассий. Они, как праздный ветер, пролетают мимо. Я чувством чести прочно огражден". |
| How's that? | Так, что ли? |
| Go ahead now, you secondhand litterateur, pull the trigger." | Эх вы, незадачливый литератор! Действуйте же, черт вас дери! Спускайте курок! |
| He took one step toward Montag. | И Битти сделал шаг вперед. |
| Montag only said, "We never burned right..." | - Мы всегда жгли не то, что следовало...- смог лишь выговорить Монтэг. |
| "Hand it over, Guy," said Beatty with a fixed smile. | - Дайте сюда огнемет. Гай,- промолвил Битти с застывшей улыбкой. |
| And then he was a shrieking blaze, a jumping, sprawling, gibbering mannikin, no longer human or known, all writhing flame on the lawn as Montag shot one continuous pulse of liquid fire on him. | Но в следующее мгновение он уже был клубком пламени, скачущей, вопящей куклой, в которой не осталось ничего человеческого, катающимся по земле огненным шаром, ибо Монтэг выпустил в него длинную струю жидкого пламени из огнемета. |
| There was a hiss like a great mouthful of spittle banging a redhot stove, a bubbling and frothing as if salt had been poured over a monstrous black snail to cause a terrible liquefaction and a boiling over of yellow foam. | Раздалось шипение, словно жирный плевок упал на раскаленную плиту, что-то забулькало и забурлило, словно бросили горсть соли на огромную черную улитку и она расплылась, вскипев желтой пеной. |
| Montag shut his eyes, shouted, shouted, and fought to get his hands at his ears to clamp and to cut away the sound. | Монтэг зажмурился, закричал, он пытался зажать уши руками, чтобы не слышать этих ужасных звуков. |
| Beatty flopped over and over and over, and at last twisted in on himself like a charred wax doll and lay silent. | Еще несколько судорожных движений, и Битти скорчился, обмяк, как восковая кукла на огне, и затих. |
| The other two firemen did not move. | Два других пожарника стояли, окаменев, как истуканы. |
| Montag kept his sickness down long enough to aim the flame-thrower. | С трудом подавляя приступ дурноты, Монтэг направил на них огнемет. |
| "Turn around!" | - Повернитесь! - приказал он. |
| They turned, their faces like blanched meat, streaming sweat; he beat their heads, knocking off their helmets and bringing them down on themselves. | Они послушно повернулись к нему спиной, пот катился градом по их серым, как вываренное мясо, лицам. Монтэг с силой ударил их по головам, сбил с них каски, повалил их друг на друга. |
| They fell and lay without moving. | Они упали и остались лежать неподвижно. |
| The blowing of a single autumn leaf. | Легкий шелест, как будто слетел с ветки сухой осенний лист. |
| He turned and the Mechanical Hound was there. | Монтэг обернулся и увидел Механического пса. |
| It was half across the lawn, coming from the shadows, moving with such drifting ease that it was like a single solid cloud of black-grey smoke blown at him in silence. | Появившись откуда-то из темноты, он успел уже пробежать через лужайку, двигаясь так легко и бесшумно, словно подгоняемое ветром плотное облачко черно-серого дыма. |
| It made a single last leap into the air, coming down at Montag from a good three feet over his head, its spidered legs reaching, the procaine needle snapping out its single angry tooth. | Пес сделал прыжок - он взвился в воздухе фута на три выше головы Монтэга, растопырив паучьи лапы, сверкая единственным своим зубом - прокаиновой иглой. |
| Montag caught it with a bloom of fire, a single wondrous blossom that curled in petals of yellow and blue and orange about the metal dog, clad it in a new covering as it slammed into Montag and threw him ten feet back against the bole of a tree, taking the flame-gun with him. He felt it scrabble and seize his leg and stab the needle in for a moment before the fire snapped the Hound up in the air, burst its metal bones at the joints, and blew out its interior in the single flushing of red colour like a skyrocket fastened to the street. | Монтэг встретил его струей пламени, чудесным огненным цветком, - вокруг металлического тела зверя завились желтые, синие и оранжевые лепестки, одевая его в новую пеструю оболочку. Пес обрушился на Монтэга, отбросил его вместе с огнеметом футов на десять в сторону, к подножью дерева, Монтэг почувствовал на мгновение, как пес барахтается, хватает его за ногу, вонзает иглу, - и тотчас же пламя подбросило собаку в воздух, вывернуло ее металлические кости из суставов, распороло ей брюхо, и нутро ее брызнуло во все стороны красным огнем, как лопнувшая ракета. |
| Montag lay watching the dead-alive thing fiddle the air and die. | Монтэг лежа видел, как перевернулось в воздухе, рухнуло наземь и затихло это мертвое и вместе с тем живое тело. |
| Even now it seemed to want to get back at him and finish the injection which was now working through the flesh of his leg. | Казалось, пес и сейчас еще готов броситься на него, чтобы закончить смертоносное впрыскивание, действие которого Монтэг уже ощущал в ноге. |
| He felt all of the mingled relief and horror at having pulled back only in time to have just his knee slammed by the fender of a car hurtling by at ninety miles an hour. | Его охватило смешанное чувство облегчения и ужаса, как у человека, который только-только успел отскочить в сторону от бешено мчащейся машины, и она лишь чуть задела его крылом. |
| He was afraid to get up, afraid he might not be able to gain his feet at all, with an anaesthetized leg. | Он боялся подняться, боялся, что совсем не сможет ступить на онемевшую от прокаина ногу. |
| A numbness in a numbness hollowed into a numbness.... | Оцепенение начинало разливаться по всему его телу... |
| And now...? | Что же теперь делать?.. |
| The street empty, the house burnt like an ancient bit of stage-scenery, the other homes dark, the Hound here, Beatty there, the three other firemen another place, and the Salamander . . . ? | Улица пуста, дом сгорел, как старая театральная декорация, другие дома вдоль улицы погружены во мрак, рядом - останки механического зверя, дальше - Битти, еще дальше - двое пожарных и Саламандра... |
| He gazed at the immense engine. | Он взглянул на огромную машину. |
| That would have to go, too. | Ее тоже надо уничтожить... |
| Well, he thought, let's see how badly off you are. | "Ну, - подумал он, - посмотрим, сильно ли ты пострадал. |
| On your feet now. | Попробуй встать на ноги! |
| Easy, easy . . . there. | Осторожно, осторожно... вот так!" |
| He stood and he had only one leg. | Он стоял, но у него была всего лишь одна нога. |
| The other was like a chunk of burnt pine-log he was carrying along as a penance for some obscure sin. | Вместо другой был мертвый обрубок, обуглившийся кусок дерева, который он вынужден был таскать за собой, словно в наказание за какой-то тайный грех. |
| When he put his weight on it, a shower of silver needles gushed up the length of the calf and went off in the knee. | Когда он наступал на нее, тысячи серебряных иголок пронзали ногу от бедра до колена. |
| He wept. | Он заплакал. |
| Come on! | Нет, иди, иди! |
| Come on, you, you can't stay here! | Здесь тебе нельзя оставаться! |
| A few house-lights were going on again down the street, whether from the incidents just passed, or because of the abnormal silence following the fight, Montag did not know. |