– Ты с ума сошел? Прошло более 10 лет, мы тело едем искать? – Тут до меня дошло: – Почему мы едем в лес? Мы ведь играли тогда на своей улице, а до леса больше 15 км! Кир, ты окончательно чокнулся или прикалываешься?
Кирилл продолжал молча смотреть на меня, словно о чем-то раздумывая. Казалось, что он просто выключился. Неожиданно он тряхнул головой (словно кто-то поковырялся в щитке безумия и лампочка в воспаленном мозгу моего брата вновь ярко засветила) и наклонился к бардачку.
– Посвети сюда, – Кирилл извлек сложенную вчетверо карту и аккуратно распластал ее на руле. Карта была самодельной, но потрясающе прорисованной и подробной. На ней обозначалась часть нашей улицы, дорога, ведущая к лесу, и сам лес.
– В тот вечер мы бегали вот по этому участку, – ноготь провел неровный круг. – Стас спрятался здесь – в колодезной будке. Но когда я открыл ее, там было пусто.
Брат замолчал и снова закурил. Услышанное не казалось мне удивительным, ведь тогда мы решили, что Стас успел перепрятаться. Я помню тот вечер. Кирилл тут же указал взволнованным взрослым на будку, потому что подглядывал, желая разыскать всех пораньше. Это место было одним из наших любимых. Круглый каменный колодец, находившийся прямо у изгороди одного из домов, был закрыт небольшой постройкой во избежание несчастных случаев. Длинные дверцы располагались под откосом, так что внутри вокруг колодца было достаточно места, чтобы спрятаться семилетнему ребенку.
Первым делом проверили дно, но все было чисто. Решили, что мальчик успел перейти в другое место, но Кирилл настаивал на том, что это невозможно – он следил за будкой с того момента, как ее дверцы закрылись за Стасом. Поиски продолжались несколько месяцев, но были безуспешными. Он просто растворился в той чертовой будке, и сейчас, спустя столько времени, мой чокнутый брат собирался его искать. В лесу.
– Кирилл, тогда все хорошенько прочесали, даже лес, что ты сегодня там собрался искать? – я не мог понять ни логики брата, ни смысла этой поездки.
– После его исчезновения я как-то подошел к этому колодцу и бросил на дно машинку, которую Стас давал мне поиграть. Игрушка тогда сразу ушла на дно. Почему-то тогда я думал, что она отправилась вслед за Стасом, и где бы он ни был, он получит ее там и будет рад.
Не думал, что мой брат мог быть таким сентиментальным. Обычно он высмеивал подобное, особенно когда замечал это за мной.
Будто прочитав мои мысли, Кирилл поспешно ответил:
– Я до сих пор чувствую вину за тот вечер, ведь я был последним, кто его видел.
– Глупости, ты…
– Дело не в этом, – грубо перебил меня брат, – а в той машинке. Спустя много лет после того случая я как-то ездил в лес с ночевкой. Девчонка спала в палатке, а я вышел отлить. В ту ночь было полнолуние, к тому же мы остановились на полянке – земля была хорошо освещена. Я начал свое дело и тут заметил в кустах что-то блестящее и красное. В лесу бывает много хлама, но почему-то эта вещь заставила меня наклониться и подобрать ее. Это была та самая машинка.
– Бред – как будто кто-то не мог потерять в лесу такую же машинку. – Кирилл все больше казался мне ненормальным.
Брат молча наклонился к заднему сиденью и, достав небольшой бумажный сверток, передал мне.
Я открыл его. Машинка выглядела как новая. Но такого не могло быть, прошло слишком много лет, это не та игрушка.
– Посмотри на заднее стекло, – Кирилл направил фонарик на мои руки, а я не верил своим глазам: изнутри на меня смотрела бумажная улыбающаяся мордашка, чем-то напоминающая Стаса. Когда-то мы все вместе клеили этого пассажира и смеялись над тем, что Стас боится «сесть за руль».
– Это его игрушка, – голос Кирилла дрожал от возбуждения. – Знаешь, что это означает? Что в той будке или самом колодце есть портал, мы едем к другому его выходу. Когда я обнаружил машинку, я сразу понял это и решил найти какие-нибудь подтверждающие факты. Оказывается, когда колодцем еще активно пользовались, в лесу, на том же самом месте, стали появляться ведра. Никто, разумеется, не придавал этому значения, просто злились на то, что на лесной полянке скапливается мусор. Но ведь ты понимаешь, что тогда происходило?
– Я понимаю, к чему ты клонишь. – Меня начали одолевать сомнения. С одной стороны, можно возразить, что ведра оставляли грибники, рыбаки – кто угодно, но только не портал, выплевывающий их за 15 км. Но с другой… машинка Стаса была у меня в руке.
– А ты не думаешь, что кто-то просто подшутил? Сделал такую же машинку и оставил ее в лесу?
– Ага, и следил за мной все это время от того момента, когда я размазывал сопли лицу, кидая подарок в воду, и до того, как трахался в лесу с подружкой. Нет, это та самая машинка, я уверен в этом.
– Почему тогда мы не ищем у колодца? – я не знал, откуда взялась во мне эта дотошность, обычно я не задавал лишних вопросов и просто наблюдал за тем, как брат пытается доказать очередную легенду. В некоторые из них я верил и до ужаса боялся их подтверждения. Но обычно все заканчивалось находкой всего сверхпроблемного, нежели сверхъестественного.
– А ты разве видел у колодца какие-то посторонние вещи? На той полянке часто останавливаются, пьют и веселятся, а значит, мусорят, забывают что-то, но у колодца ничего не появляется. Получается, что он – вход, а поляна – выход.
– Может, тогда логичнее зайти через вход или мы собираемся ждать возвращения Стаса у выхода?
– Я пробовал пройти через колодец.
– ЧТО?
– Я оставался на ночь в той будке, еле втиснулся, но ждал, что вот-вот произойдет перемещение. Вылез на рассвете, чтобы соседи не решили, что я псих.
Чтобы соседи не решили, что он псих… А кто же он тогда? Странно, все эти годы я считал, что в семье не без нервозного урода, и относил это на свой счет, но истинным параноиком был мой брат.
– В другую ночь я спускался по тросу в сам колодец, но тоже безрезультатно. Вход больше не работает.
– Тогда почему ты решил, что работает выход?
– Не знаю.
Мы замолчали. Я еще больше удостоверился в бесполезности этой вылазки. Предположим, мы приедем на то место, а что дальше? Будем ждать, что Стас вылезет из кустов, такой же не поношенный временем, как его машинка? Бред. Искать того, на чьих костях вместо живой плоти теперь земля и мох, – верх абсурда, даже для Кирилла.
– Мы попробуем узнать, может ли выход служить входом и что вообще может дать нам это место. – Кирилл завел мотор. – Хоть какая-то наша поездка должна принести результат.
Я промолчал и отвернулся к окну. До леса оставалось минут десять езды, равнинная местность заканчивалась. Глядя на массив неба, я пытался представить, каково это: залезать в темную старую будку, не зная о том, что ты больше из нее не выйдешь.
Машина остановилась почти у самого въезда в лес.
– Та полянка недалеко, пойдем пешком – дороги здесь нет, – пояснил Кирилл, кладя в свой рюкзак карту и фонарик.
– Зачем тебе карта? Мы же на месте.
– Эта карта содержит нужные мне расчеты, смотри, – ему пришлось вновь достать сложенный листок и осветить бумажную копию местности фонариком. – От колодца до выхода в лесу должно быть строго определенное расстояние. Оно ровно 1551 метру. И это не случайно. Число 15 обладает особым значением, в оккультной философии оно имеет двойственную природу – выбор путей между добром и злом. В арканологии…
– Что это?
– Я сам путем не понял, – смутился брат, – это что-то имеющее прямую связь с картами таро. Вроде как каждый аркан – это система идей, которую символьно выражают сами карты. Так вот 15‑й аркан – аркан дьявола.
– Причем тут таро, дьявол и портал? Ты просто насобирал все мистические факты и выстроил систему, только тебе понятную.
Кирилл сохранял поразительное спокойствие. В другой ситуации он бы уже вспылил, обозвал меня тормозозависимым и не стал больше ничего объяснить. Но этот случай отличался от всех (неужели и этот вечер будет другим?), словно Кирилл уверился в том, что напал на след истины и ничто не сможет его смутить и разубедить в своей правоте.
– 15‑й аркан – один из самых противоречивых, – невозмутимо продолжил он, – как и само число 15, которое, я уже говорил, имеет двойственную природу. Одни культуры его почитали и считали священным, другие видели в нем источник зла.
– Так почти с каждым числом, – возразил я.
– Но от колодца до того места именно 1551 метр, значит, мы берем именно это число! – баста, брат начинал злиться. – Так вот, сам видишь, что это число – перевертыш. Первая его часть и равна, и одновременно обратна второй, что само по себе уже олицетворяет вход и выход. Две стороны чего-то общего. Опять же двойственность. Если ты напряжешь свои полные тормозной жидкости мозги, то ты вспомнишь и сопоставишь некоторые факты, указывающие на то, что колодец в разное время требовал разного рода жертв.
– Ничего не понимаю, каких жертв? – меня задело едкое замечание брата. Придумал себе «одинокую легенду» и орет на меня за то, что я не хочу быть ее приверженцем. Все по-старому, а я уж было испугался перемен.
– Помнишь, на нашей улице некоторое время жила молодая беременная женщина? Только вот ребенка ее так никто и не увидел, да и сама она после родов исчезла. Я думаю, что она родила и сбросила плод в колодец.
– Глупости, тогда им еще пользовались. Вода бы запахла от гниющего тела.
– Ты точно по утрам чай пьешь? – брат усмехнулся и сделал небольшую паузу. – Там ведь портал. Ребенок угодил прямо в дыру искривленного пространства.
Тот случай произошел, когда мы еще были маленькими. Как-то мы подслушали разговор матери с соседкой об этом, но, разумеется, никто не предполагал, что ребенок был сброшен на дно колодца. Просто исчез, как несколько дней спустя исчезла его вдвое уменьшившаяся мать. Говорили, что она пьет и что у нее уже есть ребенок, которого она отдала в детдом. На нашей улице она поселилась в одном старом доме, куда ее любезно пустила хозяйка. Дом готовился под снос, а участок – к продаже, но к доброй женщине пока не спешили покупатели. Беременная прожила в нем только месяц, но за это короткое время успела родить и избавиться от ребенка. На вопросы забот… – простите, любопытных – соседей она не отвечала.