Проблема Пола Морфи
Даже самое поверхностное знакомство с шахматами показывает, что эта игра имитирует военные действия, и на самом деле шахматы были любимым времяпрепровождением многих величайших полководцев, от Уильяма Завоевателя до Наполеона. В состязании двух армий — черной и белой — действуют те же принципы стратегии и тактики, что и в реальной войне, так же необходимы интуиция и расчет, так же важна способность предугадывать планы противника и с той же, если не большей, безжалостностью каждый шаг влечет за собой неотвратимые последствия. Более того, очевидно, что подсознательный мотив, движущий игроками, это ни в коей мере не та задорная задиристость, что свойственна всем соревновательным играм, но намного более зловещий комплекс отцеубийства. Правда, от изначальной цели игры — захвата короля — теперь отказались, но с точки зрения мотива теперешняя цель — как бы выхолащивание короля через обездвижение — ничем не отличается, разве что несколько менее жестока... «Мат королю» означает буквально то же, что «смерть королю». Согласно тому, что известно нам о подсознательной психологической мотивации шахмат, основное и превалирующее стремление, которое присутствует у игроков, — это скрытое желание превзойти своего отца в социально приемлемой форме. Символично, что история взлета шахматиста XIX века, чемпиона Пола Морфи к вершинам шахматного олимпа началась спустя всего год после неожиданной и внезапной смерти его отца, которая явилась для него сильным потрясением. Мы можем высказать догадку, что его выдающаяся и блестящая попытка сублимации была, как в «Гамлете» Шекспира и в «Толковании сновидений» Фрейда, реакцией на это переломное событие... Теперь необходимо сказать и о приеме, которым встретила публика успехи Морфи, ибо он был таким, что возникает вопрос, не объясняется ли последующий крах Морфи его вероятной принадлежностью к типу, который Фрейд описывает как «Die am Erfolge scheitern» («надломленные успехом»)... Говоря языком психологии, не был ли Морфи испуган и подавлен своей собственной дерзостью и самонадеянностью, вдруг оказавшись в лучах славы [благодаря своему огромному успеху]? Фрейд указывает на то, что причина, по которой некоторые люди не выдерживают груза внезапного успеха, заключена в том, что они могут справиться с ним в воображении, но не в реальности. Кастрировать собственного отца во сне — совсем не то же самое, что проделать это в действительности. Реальная ситуация провоцирует возникновение сильнейшего подсознательного комплекса вины, и наказанием может стать психическое расстройство.
Эрнест Джонс. «Загадка Пола Морфи», 1951
Образ: отец.
Он отбрасывает гигантскую тень на детей, держа их в рабстве даже после своего ухода, связывая с прошлым, сковывая их юные души и принуждая идти тем же наскучившим путем, по которому двигался сам. Он способен на разнообразные уловки. На каждом шагу дети должны быть готовы оттолкнуть отца и шагнуть в сторону из его тени.
Авторитетное мнение
«Остерегайся идти по стопам великого человека — тебе придется приложить вдвое больше усилий, чтобы превзойти его. Тех, кто идет по следам, считают подражателями. Неважно, сколько пота пролито ими, они никогда не избавятся от этого клейма. Нелегко определить новое направление и совершенствоваться в нем, найти новый путь к славе. К неповторимости ведет много дорог, не всегда проторенных. Самые новые могут оказаться самыми труднодоступными, но часто именно они оказываются кратчайшим путем к величию».
Бальтазар Грациан
Оборотная сторона
Из тени великого предшественника можно извлечь и преимущество, если воспользоваться ею как уловкой, следы которой необходимо будет уничтожить, после того как с ее помощью вы достигнете власти. Наполеон III воспользовался именем и легендарной славой своего двоюродного деда Наполеона Бонапарта, чтобы стать первым президентом, а затем императором Франции. Однако, взойдя на трон, он не стал более обращаться к теням прошлого. Он сразу показал, насколько резко будет отличаться его правление, и не давал людям никаких оснований ожидать, что он будет пытаться достичь высот великого предка.
В прошлом часто можно найти и то, что заслуживает высокой оценки, — качества, которые неразумно было бы отбрасывать ради самоутверждения. Даже Александр Македонский признавал за своим отцом талант полководца и учился у него. Демонстративный отказ от всего багажа прошлых лет или огульное отрицание ценности опыта старшего поколения выглядело бы несколько инфантильно, особенно если вы не очень ясно представляете себе новый путь, которым собираетесь двигаться.
Иосиф II, сын австрийской императрицы Марии-Терезии, демонстративно поступал во всем наперекор матери — он одевался как обычный обыватель, останавливался в гостиницах, избегая дворцов, создавая образ «народного императора». Марию-Терезию, напротив, отличали царственность и аристократизм. Проблема заключалась в том, что при всем том она была любима народом, эта императрица, которая правила долго и разумно, пройдя нелегкий путь вместе со своей страной. Если вы неглупы и обладаете определенной интуицией, то она подскажет вам верное направление и вашему бунтарству гарантирован успех. Но если вы такая же посредственность, какой был Иосиф II по сравнению с матерью, то лучше поучитесь у старших, возьмите на вооружение опыт и знания ваших предшественников, которые базируются на чем-то содержательном.
Вот еще что: нужно приглядываться к молодежи, вашим будущим соперникам. Точно так же, как вы сейчас пытаетесь избавиться от своего отца, в скором будущем они будут вести себя по отношению к вам, отрицая все ваши достижения. В то самое время, когда вы бунтуете против прошлого, не спускайте глаз с тех, кто поднимается снизу, и ни в коем случае не давайте им никаких шансов обойтись так же с вами.
Великий живописец и архитектор Возрождения Пьетро Бернини обладал отменным чутьем на потенциальных юных соперников и не позволял им выходить за пределы собственной тени. Однажды ему показал свои архитектурные наброски молодой каменщик Франческо Борромини. С одного взгляда распознав талант, Бернини немедленно нанял юношу в помощники. Тот был в восторге от доброты маэстро, но в действительности это была хитрость, к которой Бернини прибег, чтобы держать потенциального соперника на коротком поводке, психологически его обрабатывать и способствовать развитию комплекса неполноценности. И в самом деле, несмотря на яркий дар Борромини, Бернини превосходил его опытом и известностью. Тот же прием, что с Борромини, он применял на протяжении всей жизни: например, испугавшись, что великий скульптор Алессандро Альгарди затмит его, он так все устроил, что Альгарди не мог найти никакой работы и с радостью ухватился за предложение Бернини стать его подручным. И всякий подмастерье или помощник, который восставал против Бернини и пытался выйти в большой мир, обнаруживал, что его карьера загублена.
Закон 42. Порази пастыря —
и паства рассеется
Формулировка закона
Часто беду может принести одна сильная личность — баламут, возмутитель спокойствия, самонадеянный выскочка. Если вы предоставите таким людям поле деятельности, другие подпадут под их влияние. Не ждите, пока причиняемые ими неприятности будут множиться, не пытайтесь с ними договориться — они безнадежны. Нейтрализуйте их влияние, изолируя их или изгоняя. Устраните возмутителя спокойствия — и его окружение разбежится.
Соблюдение закона (1)
Незадолго до конца VI века до н. э. город-государство Афины одного за другим низверг целый ряд мелких тиранов, которые доминировали в политике десятилетиями. Этот порядок пришел на смену более чем столетней демократии, принесшей Афинам власть и самые славные завоевания и победы. Но, по мере того как развивалась демократия, возникла и проблема, с какой афинянам ранее не приходилось сталкиваться: как поступать с теми, кого не волновала сплоченность небольшого города, окруженного врагами, кто не трудился на общее благо и не заботился о процветании Афин, а вместо этого думал только о себе, собственных амбициях и мелких интригах. Афиняне понимали, что такие люди, если дать им волю, посеют распри и раздоры, разделят город на группировки, будут внушать тревогу, и все это вместе приведет к гибели демократии.
Суровые наказания не приличествовали новому цивилизованному порядку, построенному в Афинах. Вместо них был найден другой, не такой жестокий и вполне удовлетворительный способ обходиться с согражданами, отличавшимися антиобщественным поведением. Раз в год все жители Афин собирались на рыночной площади, и каждый, взяв глиняную табличку, остракон, писал на нем имя человека, которого, как он считал, необходимо было изгнать из города на десять лет. Если одно и то же имя оказывалось нанесенным на всех шести тысячах табличек, человека тут же изгоняли. Если никто не набирал шести тысяч голосов, десятилетнему остракизму подвергался набравший максимальное количество остраконов. Это ритуальное изгнание приобрело характер празднества — такое удовольствие все получали от возможности избавиться от этих раздражающих, доставляющих беспокойство личностей, которые хотели возвыситься над людьми, вместо того чтобы служить им.
В 490 году до н. э. Аристид, один из величайших полководцев в истории Греции, участвовал в победном сражении против Персии при Марафоне. В мирное же время он исполнял обязанности судьи, и за свою честность и справедливость на этом поприще получил прозвище Юст — Справедливый. Но с годами отношение афинян к нему изменилось и стало неприязненным. Он был настолько безупречен, что это, как казалось окружающим, выдавало его чувство превосходства и презрения к простому человеку. Его активная позиция, настоящая вездесущность в политике Афин, стала невыносимой. Граждане устали слышать, как его называют Юстом. Они боялись, что человек такого типа — рассудительный, но высокомерный — в конце концов приведет к серьезным разногласиям в обществе. В 482