Мог ли представить себе вице-губернатор Баку Аполлон Макаров, какая судьба уготована его дочери? Вера родилась за шесть лет до революции. Девочке было девять, когда в 1920 году семья бежала из страны и добралась до Парижа. Пока родные искали средства преодолеть нужду, девочка адаптировалась к жизни на новом месте. Став старше, Вера с легкостью заводила знакомства среди сверстников. После окончания лицея девушка стала манекенщицей в модном доме, основанном эмигрантами из России. Ее красивая и благородная внешность приковывала к себе взгляды зрителей.
За приятной наружностью скрывалась целеустремленная натура. Вера много читала, обладала отличной памятью и способностью к языкам.
Эти качества помогли девушке стать секретарем у известного предпринимателя и политика Жака Артюиса. Вскоре, в 1937 году, она встретила будущего мужа, князя Николая Оболенского, сына генерал-майора Александра Оболенского, градоначальника Петрограда в годы Первой мировой войны. Его семья сумела сохранить часть состояния при отъезде из России, поэтому Вера перестала нуждаться в деньгах. Другая девушка на ее месте радовалась бы такому положению дел и жила бы в свое удовольствие. Но Вера после свадьбы и медового месяца продолжила работать: ей нравилось делать что-то полезное. Жак Артюис ценил ее работоспособность, честность и деловые качества. Вере можно было доверить любую тайну.
С началом немецкой оккупации Франции Артюис предложил ей присоединиться к подпольной антифашистской организации, которой он руководил.
Вера не могла смириться с тем, что ее вторую родину захватили. С начала нацистской оккупации Франции в 1940 году Оболенская вместе с мужем вступила в Движение Сопротивления, стала членом одного из подпольных кружков, получившего название «Гражданская и военная организация». Подпольщики вместе с другими аналогичными объединениями – «Братством Нотр-Дам», «Свободной Францией» – занимались разведывательной деятельностью, организацией побегов заключенных, вывозом за границу военнопленных.
Когда в 1941 году главу кружка Жана Артюиса арестовали, новый руководитель, полковник Альфред Туни, возложил на Веру, или Вики (такое имя ей дали в подполье), обязанности генерального секретаря. Она была связной с другими подпольными группами, координировала совместные действия. Нацисты пытались внедрить в кружок своего агента, но Вики сорвала их план.
Это была очень опасная работа. Вики помогала добывать оружие и секретные сведения, переписывалась с представителями подполья, работала с донесениями. Ей постоянно помогали друзья, такие же эмигранты из России. За годы работы в Сопротивлении Вики не раз попадала в сложные ситуации, но мастерски морочила головы оккупантам, придумывая правдоподобные истории. Актерский талант и красота поддерживали впечатление кристальной честности.
17 декабря 1943 года Вики и ее верную подругу Софку Носович схватили на конспиративной квартире.
Девять долгих месяцев продолжались допросы и пытки, но Вики держалась стойко. В какой-то момент она просто отказалась давать показания.
За это гестаповцы назвали ее «Княгиня “Я не знаю”». В июле 1944 года после высадки в Нормандии союзных войск стран – противников нацистской Германии – Вики Оболенскую перевезли в Берлин. 4 августа 1944 года в 13 часов ее гильотинировали в тюрьме Плетцензее, как настоящую героиню древних легенд.
Родные и друзья, спасенные из лагерей и тюрем, еще несколько лет верили, что Вики удалось избежать гибели. Но летом 1946 года муж получил извещение о смерти самоотверженной молодой жены. Посмертно княгиня Вики Оболенская получила много наград, среди которых и крест ордена Почетного Легиона, и советский орден Отечественной войны первой степени.
Елена Багаева(годы жизни неизвестны)[4]Учила девушек-архитекторов
«Способна ли девушка построить здание?! В лучшем случае она может сложить домашний очаг!» Подобный вздор Елена Багаева постоянно слышала из уст чиновников и маститых архитекторов. Даже близкие друзья не разделяли взглядов Елены. А она говорила, что пришло время дать возможность женщинам заниматься архитектурой.
Много лет она вынашивала идею об открытии женских архитектурно-строительных курсов. Государство и меценаты не поддержали эту затею, но Багаева не сдалась. 1 сентября 1906 года она вместе с подругой Люси Молас открыла в Санкт-Петербурге Женские курсы высших архитектурных знаний. Название звучало гордо, но до настоящего учебного заведения было еще далеко: занятия проходили на частной квартире.
Елена принимала на курсы девушек любых сословий со средним или домашним образованием. Учеба длилась четыре года и была платной. Высокая цена не пугала женщин, желавших обучаться архитектуре. Все годы работы курсов у организаторов всегда хватало студенток. Если какая-то из учениц не располагала нужной суммой, она выбывала из числа слушательниц, но позже могла восстановиться. В таких ситуациях помощь могло оказать специальное благотворительное общество, собиравшее средства за счет проведения спектаклей и лотерей.
Основательницы создали на курсах удивительную обстановку. Как писали журналы того времени, там не было «казарменности, свойственной нашим школам во всем, кончая мелочами, что очень важно в отношении развития вкуса и более близкого живого отношения к делу». Девушки в любое время могли посещать библиотеку, рядом с которой располагался небольшой музей. Ученицы имели постоянный доступ к лучшим архитектурно-художественным и техническим изданиям и альбомам. Помещение украшали зеленые растения, диваны с подушками и гипсы античных персонажей. Атмосфера курсов располагала «к тому, чтобы всецело и радостно отдаться труду».
Прекрасной атмосфере соответствовала образовательная программа. Преподавали лучшие художники, инженеры и архитекторы. Ученицы изучали основы высшей математики, геодезии, строительного искусства, отопления и вентиляции. Отдельное внимание педагоги уделяли декораторскому искусству.
На практических занятиях курсистки посещали различные архитектурные объекты, старшие получали право организовывать рабочих и находиться на стройках. В начале XX века барышни, стоявшие среди строительной пыли и кирпичей, выглядели экстравагантно.
До открытия курсов Елену не оставляли сомнения: способны ли девушки осилить необходимые науки? Но уже через несколько лет стало понятно, что работы студенток стоят вровень с трудами выпускников университетов. Архитектурные критики и журналисты в обязательном порядке посещали все выставки работ девушек.
В 1912 году больше 600 учениц посещали занятия. Благодаря стараниям Елены ее детище вышло на новый уровень, превратившись в высшее учебное заведение, соответствовавшее всем требованиям Министерства торговли и промышленности.
Деятельным основательницам удалось привлечь к преподаванию авторитетных педагогов, профессоров в области архитектуры, живописи и инженерно-строительных наук. Николай Рерих, возглавлявший художественное объединение «Мир искусства», был директором курсов с 1912 года, преподавали и такие талантливые художники как Сергей Судейкин и Василий Шухаев.
Елена Багаева и Люси Молас многое сделали для студенток. Но основательницы курсов так и не смогли дать выпускницам право работать по специальности. Максимум, на который девушки могли рассчитывать, – должность помощника архитектора. Но дамы не сдавались. Совет курсов учредил бюро строительных и графических работ. Это была лазейка: ведь в бюро поступали заказы. Ответственность за результат формально несли преподаватели, а выполняли работы и получали оплату выпускницы курсов.
Курсы ненадолго пережили Российскую империю. В 1918 году их передали Народному комиссариату просвещения. Елена направляла новому правительству письма с просьбой сохранить курсы. Но они были платными, что противоречило концепции советского образования. Основательница прекрасного учебного заведения, старавшаяся «…через выпускаемых образованных инструкторш пролить свет на все отделы нашей промышленности и постепенно поднимать их в уровень с заграничными или даже выше их», осталась не у дел. В 1922 году училище закрылось. Судьба Елены Феликсовны Багаевой, проложившей женщинам дорогу в мир архитектуры, стерлась во времени.
Мария Преображенская1863–1932Первая женщина, покорившая Казбек
Родители Маши Преображенской даже не рассчитывали, что дочка доживет до совершеннолетия: слишком слабое у нее было здоровье. Но за внешней хрупкостью скрывался настоящий борец. «Любимым ее занятием, – вспоминала сестра Марии Павловны, – было лазанье по заборам; вообще у нее проявлялись мальчишеские наклонности». Заборы привлекали ее еще и тем, что с них было далеко видно…
Отец Маши был романтиком, грезил путешествиями и очень любил природу. Часто перед сном он рассказывал дочке истории о далеких неизведанных краях.
Так Маша и жила: в реальности она болела и потихоньку росла, а в воображении покоряла горы и исследовала неизведанные места.
Прогнозы докторов не оправдались, организм победил детские недуги. Мария Павловна Преображенская получила образование, жила в Москве, затем в Петербурге, после смерти родителей сама зарабатывала на жизнь: преподавала чистописание и французский язык в начальной школе. А в газетах то и дело появлялись рассказы об отважных покорителях горных вершин Европы и Африки. Этих людей называли альпинистами. Маша хотела оказаться в их числе. Девушка решила во что бы ты ни стало подняться на кавказский Казбек.
До нее на эту гору уже восходили альпинисты-мужчины – ингуши, англичане, русские. Марии было суждено стать первой женщиной-альпинистом.
Она начала готовиться к восхождению. После скучной восьмилетней конторской службы в Санкт-Петербурге Мария устроилась в 1895 году на такую же нудную в Кисловодске – конторщицей кисловодского курортного зала. Но зато теперь она жила в регионе Кавказских Минеральных Вод, оттуда до Казбека не так уж и далеко! Свободное время Преображенская отдавала тренировочным восхождениям: училась правильно ходить, правильно дышать в горах. Чуть что – и застарелые проблемы с легкими давали о себе знать, но она упорно тренировалась. С каждым разом подъемы проходили все успешнее.